Программу ведет Андрей Шароградский. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Лондоне Анна Асланян.
Андрей Шароградский: Британская наука переживает не самый легкий за последние десятилетия период. Для того чтобы продолжать получать финансирование, университетам приходится идти в ногу со временем и доказывать свою экономическую состоятельность. Лондонский журналист Анна Асланян побеседовала с людьми, непосредственно вовлеченными в этот процесс.
Анна Асланян: Основной принцип субсидирования научных исследований в Великобритании состоит в том, что решения о распределении денег принимают ученые, а не университетские политики и бюрократы. В университетах Соединенного королевства и в нашу прагматичную эпоху развиваются проекты, за которыми стоит обычная любознательность. Однако ситуация меняется: хотя раздачей научных грантов по-прежнему занимаются Советы по исследованиям, теперь они руководствуются новыми критериями. Ученым-теоретикам все труднее рассчитывать на финансовую поддержку. Вот что говорит об этом профессор математики Дэвид Эдмундс, много лет проработавший в университете Сассекса.
Дэвид Эдмундс: Началось это, мне кажется, довольно давно, когда совет по распределению фондов заявил: цель научных исследований - создание материальных ценностей. По-моему, это отвратительная позиция, не что иное, как рассчитанный удар по науке. Результат был предсказуем с самого начала: исследователей загонят в рамки стереотипов; заявки станут подавать осторожно, стараясь увеличить шансы на успех, вместо того чтобы развивать что-либо неизученное, интересное. Я был целиком против этого. А последнее бессмысленное нововведение - еще один возмутительный шаг в том же направлении. Сказать, какое влияние на экономику окажет тот или иной проект, очень сложно. В прошлом на то, чтобы от математических успехов появился хоть какой-то практический эффект, уходили многие годы. Одним словом, для математиков вся эта схема не имеет ни малейшего смысла, и я считаю, что ее следует немедленно отменить. Я придерживаюсь общепринятого мнения: лучший способ добиться чего-нибудь от группы талантливых людей - дать им возможность заниматься тем, чем они хотят заниматься, а не натягивать на них смирительную рубашку.
Анна Асланян: Новые правила Советов по исследованиям, вступившие в силу в этом году, требуют, чтобы в каждой заявке на грант было подробно описано "экономическое влияние", ожидаемое от проекта. Ученые надеются, что достаточно будет очередной отписки - еще одной в море бумаг, которые им и без того приходится производить. О том, как административная деятельность все больше охватывает научное сообщество, рассказывает профессор английской литературы из Лондонского университета Макс Сондерс.
Макс Сондерс: Помимо прочего, само преподавание теперь включает в себя куда больше бумажной работы, чем раньше. Весь процесс - разработать курс, утвердить его - стал весьма бюрократическим. Устраиваются всевозможные заседания, проверки, каждые несколько лет мы должны снова все пересматривать. Когда я пришел сюда 20 лет назад, в основном эти вещи обсуждались устно, а не в письменном виде: как организована кафедра, что требуется от студентов - все это мы им сообщали в беседе, на занятиях. А теперь надо раздавать проспекты, инструкции, всяческие информационные листки, ну, и конечно, выкладывать все на сайт. И заседаний стало гораздо больше, чем раньше. Недавно меня пригласили в комиссию по этике гуманитарных исследований. Там рассматривались заявления от людей, которые по ходу работы собираются, например, расспрашивать о чем-нибудь свою бабушку и ее знакомых. Они обязаны заполнить бумагу, где подтверждается, что они не будут вторгаться в чью-либо жизнь, наносить кому-либо психологический ущерб; ведь в центре внимания - человеческий материал. Подобные вещи важны в медицине, но какой от них прок, когда речь идет о гуманитарных исследованиях, представить себе порой бывает трудно.
Анна Асланян: Экономический фактор никогда не сбрасывался со счетов. В наши дни он превратился в главный, точнее - единственный критерий оценки. Студенты понимают это не хуже, чем преподаватели. Говорит Макс Сондерс.
Макс Сондерс: Очевидно, что сегодня студенты ощущают себя потребителями в гораздо большей, чем когда-либо, степени.
Анна Асланян: С этой точкой зрения согласен и Дэвид Эдмундс.
Дэвид Эдмундс: Конечно, студенты воспринимают образование как товар, который можно купить. Поэтому их несколько смущает, когда предмет оказывается трудным. И конечно, основной упор делается на успешные показатели.
Анна Асланян: Какой подход окажется более успешным в долгосрочном плане - покажет будущее. Результаты той системы образования, откуда вышли оба моих собеседника, сравнивать пока не с чем. Университетские стандарты падают - с этим трудно не согласиться. Нынешние академические бюрократы, подобно политикам, не заглядывают в отдаленное будущее; их, как правило, волнует то, что произойдет за следующие пять лет, а там, глядишь, наступит новый отчетный период. Куда заведет подобная тактика - вопрос, тревожащий многих.
Андрей Шароградский: Британская наука переживает не самый легкий за последние десятилетия период. Для того чтобы продолжать получать финансирование, университетам приходится идти в ногу со временем и доказывать свою экономическую состоятельность. Лондонский журналист Анна Асланян побеседовала с людьми, непосредственно вовлеченными в этот процесс.
Анна Асланян: Основной принцип субсидирования научных исследований в Великобритании состоит в том, что решения о распределении денег принимают ученые, а не университетские политики и бюрократы. В университетах Соединенного королевства и в нашу прагматичную эпоху развиваются проекты, за которыми стоит обычная любознательность. Однако ситуация меняется: хотя раздачей научных грантов по-прежнему занимаются Советы по исследованиям, теперь они руководствуются новыми критериями. Ученым-теоретикам все труднее рассчитывать на финансовую поддержку. Вот что говорит об этом профессор математики Дэвид Эдмундс, много лет проработавший в университете Сассекса.
Дэвид Эдмундс: Началось это, мне кажется, довольно давно, когда совет по распределению фондов заявил: цель научных исследований - создание материальных ценностей. По-моему, это отвратительная позиция, не что иное, как рассчитанный удар по науке. Результат был предсказуем с самого начала: исследователей загонят в рамки стереотипов; заявки станут подавать осторожно, стараясь увеличить шансы на успех, вместо того чтобы развивать что-либо неизученное, интересное. Я был целиком против этого. А последнее бессмысленное нововведение - еще один возмутительный шаг в том же направлении. Сказать, какое влияние на экономику окажет тот или иной проект, очень сложно. В прошлом на то, чтобы от математических успехов появился хоть какой-то практический эффект, уходили многие годы. Одним словом, для математиков вся эта схема не имеет ни малейшего смысла, и я считаю, что ее следует немедленно отменить. Я придерживаюсь общепринятого мнения: лучший способ добиться чего-нибудь от группы талантливых людей - дать им возможность заниматься тем, чем они хотят заниматься, а не натягивать на них смирительную рубашку.
Анна Асланян: Новые правила Советов по исследованиям, вступившие в силу в этом году, требуют, чтобы в каждой заявке на грант было подробно описано "экономическое влияние", ожидаемое от проекта. Ученые надеются, что достаточно будет очередной отписки - еще одной в море бумаг, которые им и без того приходится производить. О том, как административная деятельность все больше охватывает научное сообщество, рассказывает профессор английской литературы из Лондонского университета Макс Сондерс.
Макс Сондерс: Помимо прочего, само преподавание теперь включает в себя куда больше бумажной работы, чем раньше. Весь процесс - разработать курс, утвердить его - стал весьма бюрократическим. Устраиваются всевозможные заседания, проверки, каждые несколько лет мы должны снова все пересматривать. Когда я пришел сюда 20 лет назад, в основном эти вещи обсуждались устно, а не в письменном виде: как организована кафедра, что требуется от студентов - все это мы им сообщали в беседе, на занятиях. А теперь надо раздавать проспекты, инструкции, всяческие информационные листки, ну, и конечно, выкладывать все на сайт. И заседаний стало гораздо больше, чем раньше. Недавно меня пригласили в комиссию по этике гуманитарных исследований. Там рассматривались заявления от людей, которые по ходу работы собираются, например, расспрашивать о чем-нибудь свою бабушку и ее знакомых. Они обязаны заполнить бумагу, где подтверждается, что они не будут вторгаться в чью-либо жизнь, наносить кому-либо психологический ущерб; ведь в центре внимания - человеческий материал. Подобные вещи важны в медицине, но какой от них прок, когда речь идет о гуманитарных исследованиях, представить себе порой бывает трудно.
Анна Асланян: Экономический фактор никогда не сбрасывался со счетов. В наши дни он превратился в главный, точнее - единственный критерий оценки. Студенты понимают это не хуже, чем преподаватели. Говорит Макс Сондерс.
Макс Сондерс: Очевидно, что сегодня студенты ощущают себя потребителями в гораздо большей, чем когда-либо, степени.
Анна Асланян: С этой точкой зрения согласен и Дэвид Эдмундс.
Дэвид Эдмундс: Конечно, студенты воспринимают образование как товар, который можно купить. Поэтому их несколько смущает, когда предмет оказывается трудным. И конечно, основной упор делается на успешные показатели.
Анна Асланян: Какой подход окажется более успешным в долгосрочном плане - покажет будущее. Результаты той системы образования, откуда вышли оба моих собеседника, сравнивать пока не с чем. Университетские стандарты падают - с этим трудно не согласиться. Нынешние академические бюрократы, подобно политикам, не заглядывают в отдаленное будущее; их, как правило, волнует то, что произойдет за следующие пять лет, а там, глядишь, наступит новый отчетный период. Куда заведет подобная тактика - вопрос, тревожащий многих.