Российский физик Владимир Березин в своих мемуарах вспоминает, что ожидал разгрома физики Сталиным за теорию относительности. Какая может быть относительность, если партия имеет абсолютную истину?
Разгрома не случилось. Бомба дороже истины – во всяком случае, некоторым людям. Однако слово "относительность" и само по себе не так уж противоречит слову "абсолют". Более того, именно там, где претендуют на обладание абсолютной истиной, относительность приветствуют. Всё, кроме абсолюта, становится относительным. Таково "иезуитство" (которым менее всего грешат нынче иезуиты). Если цель абсолютна, то средства сколь угодно относительны. Ради счастья человечества любой человек может быть сделан несчастным, ибо несчастье относительно, а счастье абсолютно. Тоталитаризм и есть теория абсолютности, соединённая с практикой относительности.
Теория Эйнштейна тоже пала жертвой абсолютизма. Фанатики инквизиции до сих пор оправдывают суд над Галилеем, взывая к теории относительности.
Теория относительности, однако, подразумевает абсолютную изолированность системы. Знаменитые иллюстрации: человек в закрытом лифте, человек в вагоне с закрытыми окнами.
Если бы Земля и Солнце двигались в лифте или вагоне, тогда, конечно, невозможно было бы сказать, что вертится, а что стоит на месте.
Однако не обязательно выходить из лифта или вагона, чтобы понять, как всё обстоит на самом деле. Достаточно прислушаться к внешним звукам или выглянуть в щёлку. То, что не решаемо с точки зрения механики, молниеносно решается с помощью геологии и астрофизики. Достаточно поставить вопрос о том, каков порядок образования Солнца и планет. Не надо думать, что Эйнштейн, увидев в лифте мать с младенцем, не понимал, кто из них кого родил. Хотя отлично понимал, что интересы матери и повинующееся им тело вращаются вокруг младенца, а младенец сопит и не двигается.
Абсолютизм как политическая система есть ложь, потому что абсолютны не идеи, а люди. С точки зрения грамматики, утверждение "Россия угрожает Грузии" абсолютно равно утверждению "Грузия угрожает России". Но с точки зрения географии… Можно всю жизнь прожить в наглухо изолированном от внешнего мира вагоне российского бронепоезда в полной убеждённости, что чеченцы угрожали Москве, были с трудом отбиты и уничтожены в их собственном грозном логове. Но на практике абсолютно невозможно "наглухо изолировать" целую страну.
Немцы при Гитлере прикладывали значительные усилия, чтобы не слышать и не видеть то, что назойливо лезло в глаза и уши – жирный дым печей, опустевшие еврейские дома, измождённых рабов и рабынь с Украины.
Иракцы при Хусейне… Впрочем, что уж там! Русские при Сталине и после Сталина (как сказал бы автор "Повести временных лет" - "даже до сего дня") не просто пассивно не интересуются реальностью, а активно изгоняют эту реальность из своей жизни. Потом, когда в вагон ворвётся реальность, будут говорить: "Нас обманывали! Нам предоставляли субсидии и льготы, а я ничего не скрал!" На что следует железным голосом ответствовать: "Ага! Щас!"
На практике всё было и есть абсолютно ясно. "Не убий" - ясно. "Не укради" - ясно. Убивали и грабили, покрывая всё это толстым слоем лжи, пропаганды и самовнушения. Расчёт был на то, что лифт никогда не остановят, что вагончик никогда не откроют.
Может быть, и не остановят – но ведь это на Марсе возможна жизнь, а в закрытом наглухо обществе невозможна, тут лишь смрад и самопоедание. Самим надо останавливаться и открывать двери, снимать броню, сдирать погоны с глаз. Жить свободно, открыто и мирно, конечно, относительно трудно, зато абсолютно человечно.
Разгрома не случилось. Бомба дороже истины – во всяком случае, некоторым людям. Однако слово "относительность" и само по себе не так уж противоречит слову "абсолют". Более того, именно там, где претендуют на обладание абсолютной истиной, относительность приветствуют. Всё, кроме абсолюта, становится относительным. Таково "иезуитство" (которым менее всего грешат нынче иезуиты). Если цель абсолютна, то средства сколь угодно относительны. Ради счастья человечества любой человек может быть сделан несчастным, ибо несчастье относительно, а счастье абсолютно. Тоталитаризм и есть теория абсолютности, соединённая с практикой относительности.
Теория Эйнштейна тоже пала жертвой абсолютизма. Фанатики инквизиции до сих пор оправдывают суд над Галилеем, взывая к теории относительности.
Теория относительности, однако, подразумевает абсолютную изолированность системы. Знаменитые иллюстрации: человек в закрытом лифте, человек в вагоне с закрытыми окнами.
Если бы Земля и Солнце двигались в лифте или вагоне, тогда, конечно, невозможно было бы сказать, что вертится, а что стоит на месте.
Однако не обязательно выходить из лифта или вагона, чтобы понять, как всё обстоит на самом деле. Достаточно прислушаться к внешним звукам или выглянуть в щёлку. То, что не решаемо с точки зрения механики, молниеносно решается с помощью геологии и астрофизики. Достаточно поставить вопрос о том, каков порядок образования Солнца и планет. Не надо думать, что Эйнштейн, увидев в лифте мать с младенцем, не понимал, кто из них кого родил. Хотя отлично понимал, что интересы матери и повинующееся им тело вращаются вокруг младенца, а младенец сопит и не двигается.
Абсолютизм как политическая система есть ложь, потому что абсолютны не идеи, а люди. С точки зрения грамматики, утверждение "Россия угрожает Грузии" абсолютно равно утверждению "Грузия угрожает России". Но с точки зрения географии… Можно всю жизнь прожить в наглухо изолированном от внешнего мира вагоне российского бронепоезда в полной убеждённости, что чеченцы угрожали Москве, были с трудом отбиты и уничтожены в их собственном грозном логове. Но на практике абсолютно невозможно "наглухо изолировать" целую страну.
Немцы при Гитлере прикладывали значительные усилия, чтобы не слышать и не видеть то, что назойливо лезло в глаза и уши – жирный дым печей, опустевшие еврейские дома, измождённых рабов и рабынь с Украины.
Иракцы при Хусейне… Впрочем, что уж там! Русские при Сталине и после Сталина (как сказал бы автор "Повести временных лет" - "даже до сего дня") не просто пассивно не интересуются реальностью, а активно изгоняют эту реальность из своей жизни. Потом, когда в вагон ворвётся реальность, будут говорить: "Нас обманывали! Нам предоставляли субсидии и льготы, а я ничего не скрал!" На что следует железным голосом ответствовать: "Ага! Щас!"
На практике всё было и есть абсолютно ясно. "Не убий" - ясно. "Не укради" - ясно. Убивали и грабили, покрывая всё это толстым слоем лжи, пропаганды и самовнушения. Расчёт был на то, что лифт никогда не остановят, что вагончик никогда не откроют.
Может быть, и не остановят – но ведь это на Марсе возможна жизнь, а в закрытом наглухо обществе невозможна, тут лишь смрад и самопоедание. Самим надо останавливаться и открывать двери, снимать броню, сдирать погоны с глаз. Жить свободно, открыто и мирно, конечно, относительно трудно, зато абсолютно человечно.