Роза Казанцева: С этой девочкой, Ксенией, у нас вся жизнь – борьба за существование.
Александр Валиев: Жительница Челябинской области подает иск в Европейский суд по правам человека. Она родилась с синдромом ДЦП. Кроме него, у нее еще 5 серьезных заболеваний. Все это - эхо прошлого ее родителей. Мама Ксении Казанцевой родилась в печально известном селе Муслюмово, что на берегу радиоактивной реки Теча. Говорит Роза Казанцева.
Роза Казанцева: Страдает ДЦП, диагноз, конечно, большой.
Александр Валиев: Долгое время врачи просто не хотели признавать, что у ребенка тяжелые нарушения. Время было упущено.
Роза Казанцева: Они говорили – ну, что вы хотите, недоношенный ребенок, к году все восстановится. К году ребенок пластом лежит – не садилась, ходить не хотела за ручку. Пришлось мне обратиться в областную больницу. Там нам назначили витамины, массаж, в деревню отправили. В больницу не положили. Сказали – поделаете массаж, проколите витамины, а через полгода на консультацию.
Александр Валиев: В результате мама Ксении через знакомых нашла врачей в Казани, и стала лечить дочку там. Но доктора сказали, что если бы лечение началось раньше, эффект от него был бы куда лучше.
Роза Казанцева: И вот в Казани врачи нам сказали, что ребенок плохо поддается лечению, так как в ней очень много радиации. Все-таки есть результаты. Да, девочка поправлялась. Косоглазие почти ушло у нее, потихонечку садится начала. Конечно, конечности, мышцы атрофировались.
Александр Валиев: По закону теперь, когда Ксении уже больше 18 лет, она не имеет права ни на какие льготы от государства. Это совершенно не понятно и не логично, но, тем не менее, это так. Да и раньше Ксения была не в состоянии пользоваться всеми своими правами. Она не могла ходить, пока у мамы были силы носить ее на руках, так и ездили. А потом путевки в санатории просто пропадали. Роза Казанцева просила было вместо поездок выплачивать компенсацию деньгами, но получила отказ. Такой же отказ она получила, когда дочери нужно было делать операцию.
Роза Казанцева: Первую операцию делали в 2006 году. Левую ногу по новой собирали – ломали и собирали. На следующий же год мы вторую операцию на правой ноге. Нам написали – 15 тысяч на всю операцию надо будет. Я обратилась в областную соцзащиту. Нам отказали – мы не можем вам помощь оказать, у нас нет таких средств. Но на имя Касилова я написала заявление. Касилов нам выделил 1 тысячу. Нам сказали – можете еще обратиться в Минздрав. Я тут же побежала в Минздрав. Они сказали – мы вас только можем на очередь поставить. Когда ваша очередь дойдет, мы оплатим эти операции, поедете в Курган. Я объясняю им ситуацию. У меня ребенок-то уже в больнице лежит. Врачи-то уже взялись оперировать. Сказали – к сожалению, ничем не можем помочь.
Александр Валиев: Семья Казанцевых живет в доме без удобств. Точнее, удобства есть, но во дворе. Сам поселок находится совсем рядом все с той же радиоактивной рекой Течей.
Роза Казанцева: Ребенок, конечно, мучается. Ни ванны, ни душевых нет. Когда надо было проводить газ, все пришлось за свой счет. Когда в июне глава администрации спросил – почему заявление не пишете, что у вас ребенок инвалид? Мы же можем вам выписать на газификацию. Я написала заявление, собрала документы, мне в районе отказали, потому что ребенку уже 18 исполнилось в мае, а только с июня начинают оказывать помощь. Мы не подлежим.
Александр Валиев: Роза Казанцева привыкла к тому, что помощи ждать не от кого. Она работает учителем в сельской школе, и пытается выжить и поставить на ноги дочь. После операции Ксения начала ходить с костылями, сейчас ей нужен хороший курс реабилитации. Но в деревне он вряд ли возможен. Надо ездить в районный или областной центры. А это - деньги.
Роза Казанцева: Благодаря спортзалу, девочка стала восстанавливаться. Она сейчас себя намного легче чувствует, радуется. Даже надежды появились, ей легче, лучше. Сейчас она передвигается с помощью костылей.
Александр Валиев: По вине государства ее дочь - инвалид. Этого, кажется, никто и не пытается оспорить. Но доказать, что государство что-то должно таким людям, в российских судах просто нереально. А все потому что Ксения родилась не на загрязненной территории. Таков закон. Весной Казанцевым отказал районный суд, летом областной. Вся надежда на Европейский суд по правам человека. Говорит Надежда Кутепова, президент общественной организации "Планета надежд".
Надежда Кутепова: К сожалению, единственный путь, который нам сейчас остается – это международные механизмы защиты, то есть Европейский суд по правам человека. Мы намерены доказать нарушение 3-й статьи Конвенции "Бесчеловечное отношение".
Александр Валиев: Надежда Кутепова уверена, что таких, как Ксения, в Челябинской области не меньше тысячи. Но они просто не верят в то, что от государства можно чего-то добиться, а потому - никуда и не обращаются. Однако есть шанс, что Европейский суд вынесет решение, согласно которому, российский закон, из-за которого пострадавшие оказались бесправными, будет пересмотрен.
Александр Валиев: Жительница Челябинской области подает иск в Европейский суд по правам человека. Она родилась с синдромом ДЦП. Кроме него, у нее еще 5 серьезных заболеваний. Все это - эхо прошлого ее родителей. Мама Ксении Казанцевой родилась в печально известном селе Муслюмово, что на берегу радиоактивной реки Теча. Говорит Роза Казанцева.
Роза Казанцева: Страдает ДЦП, диагноз, конечно, большой.
Александр Валиев: Долгое время врачи просто не хотели признавать, что у ребенка тяжелые нарушения. Время было упущено.
Роза Казанцева: Они говорили – ну, что вы хотите, недоношенный ребенок, к году все восстановится. К году ребенок пластом лежит – не садилась, ходить не хотела за ручку. Пришлось мне обратиться в областную больницу. Там нам назначили витамины, массаж, в деревню отправили. В больницу не положили. Сказали – поделаете массаж, проколите витамины, а через полгода на консультацию.
Александр Валиев: В результате мама Ксении через знакомых нашла врачей в Казани, и стала лечить дочку там. Но доктора сказали, что если бы лечение началось раньше, эффект от него был бы куда лучше.
Роза Казанцева: И вот в Казани врачи нам сказали, что ребенок плохо поддается лечению, так как в ней очень много радиации. Все-таки есть результаты. Да, девочка поправлялась. Косоглазие почти ушло у нее, потихонечку садится начала. Конечно, конечности, мышцы атрофировались.
Александр Валиев: По закону теперь, когда Ксении уже больше 18 лет, она не имеет права ни на какие льготы от государства. Это совершенно не понятно и не логично, но, тем не менее, это так. Да и раньше Ксения была не в состоянии пользоваться всеми своими правами. Она не могла ходить, пока у мамы были силы носить ее на руках, так и ездили. А потом путевки в санатории просто пропадали. Роза Казанцева просила было вместо поездок выплачивать компенсацию деньгами, но получила отказ. Такой же отказ она получила, когда дочери нужно было делать операцию.
Роза Казанцева: Первую операцию делали в 2006 году. Левую ногу по новой собирали – ломали и собирали. На следующий же год мы вторую операцию на правой ноге. Нам написали – 15 тысяч на всю операцию надо будет. Я обратилась в областную соцзащиту. Нам отказали – мы не можем вам помощь оказать, у нас нет таких средств. Но на имя Касилова я написала заявление. Касилов нам выделил 1 тысячу. Нам сказали – можете еще обратиться в Минздрав. Я тут же побежала в Минздрав. Они сказали – мы вас только можем на очередь поставить. Когда ваша очередь дойдет, мы оплатим эти операции, поедете в Курган. Я объясняю им ситуацию. У меня ребенок-то уже в больнице лежит. Врачи-то уже взялись оперировать. Сказали – к сожалению, ничем не можем помочь.
Александр Валиев: Семья Казанцевых живет в доме без удобств. Точнее, удобства есть, но во дворе. Сам поселок находится совсем рядом все с той же радиоактивной рекой Течей.
Роза Казанцева: Ребенок, конечно, мучается. Ни ванны, ни душевых нет. Когда надо было проводить газ, все пришлось за свой счет. Когда в июне глава администрации спросил – почему заявление не пишете, что у вас ребенок инвалид? Мы же можем вам выписать на газификацию. Я написала заявление, собрала документы, мне в районе отказали, потому что ребенку уже 18 исполнилось в мае, а только с июня начинают оказывать помощь. Мы не подлежим.
Александр Валиев: Роза Казанцева привыкла к тому, что помощи ждать не от кого. Она работает учителем в сельской школе, и пытается выжить и поставить на ноги дочь. После операции Ксения начала ходить с костылями, сейчас ей нужен хороший курс реабилитации. Но в деревне он вряд ли возможен. Надо ездить в районный или областной центры. А это - деньги.
Роза Казанцева: Благодаря спортзалу, девочка стала восстанавливаться. Она сейчас себя намного легче чувствует, радуется. Даже надежды появились, ей легче, лучше. Сейчас она передвигается с помощью костылей.
Александр Валиев: По вине государства ее дочь - инвалид. Этого, кажется, никто и не пытается оспорить. Но доказать, что государство что-то должно таким людям, в российских судах просто нереально. А все потому что Ксения родилась не на загрязненной территории. Таков закон. Весной Казанцевым отказал районный суд, летом областной. Вся надежда на Европейский суд по правам человека. Говорит Надежда Кутепова, президент общественной организации "Планета надежд".
Надежда Кутепова: К сожалению, единственный путь, который нам сейчас остается – это международные механизмы защиты, то есть Европейский суд по правам человека. Мы намерены доказать нарушение 3-й статьи Конвенции "Бесчеловечное отношение".
Александр Валиев: Надежда Кутепова уверена, что таких, как Ксения, в Челябинской области не меньше тысячи. Но они просто не верят в то, что от государства можно чего-то добиться, а потому - никуда и не обращаются. Однако есть шанс, что Европейский суд вынесет решение, согласно которому, российский закон, из-за которого пострадавшие оказались бесправными, будет пересмотрен.