Примерно тридцать лет назад, будучи молодыми людьми, они выбрали себе карьеру. Советскую партийно-хозяйственную, если верить их биографиям. И сделали как минимум первый шаг к успеху на избранном поприще – получили необходимое для продолжения советской карьеры советское образование.
Не секрет, как оно выглядело.
Их учили, что капитализм – это там, где все решают деньги.
Что за норму прибыли в триста процентов настоящий капиталист должен быть готов удавиться.
Что во внешней политике можно руководствоваться принципом "нашего сукина сына", а другого ничего не требуется.
Там, где их учили, не рассказывали о протестантской этике.
И о гражданском обществе.
И о пользе разделения властей и политической конкуренции.
Самое опасное из того, чему учили этих людей, – что при капитализме страной правит каста, которая только прикрывается демократией как ширмой.
Они учились, старались, постигали, получали дипломы, защищали кандидатские диссертации, потом докторские...
Судя по наступившим теперь отдаленным последствиям, нынешнее начальство то ли искренне поверило в то, чему его учили, то ли отнеслось к этим знаниям цинично, но новые искать не стало.
Нельзя же всерьез считать знаниями те нехитрые технологические навыки управления финансовыми потоками, регистрации офшорных компаний и пиар-сопровождения предвыборных кампаний в странах третьего мира, которые нанятые ими "эффективные менеджеры" выдают за откровение, посланное им во сне непосредственно Милтоном Фридманом.
Вот с этим интеллектуальным багажом последнее поколение советской партийно-хозяйственной номенклатуры и пропутешествовало из конца 80-х – начала 90-х в 2000-ые. Именно это обременение и помешало ей рискнуть и стать полноценной, конкурентоспособной элитой. Вместо этого она предпочла перестраховаться и остаться номенклатурой – собранием людей, сделавших своей отличительной чертой отказ от социальной конкуренции.
Такие решения всегда кончаются массовой потерей управленческих навыков, неизбежной в условиях отсутствия конкуренции. В новейшей российской истории только большевики это продемонстрировали дважды: на примере русского дворянства в октябре 1917-го и на собственном – в августе 1991-го.
Дворянству на формирование номенклатуры и последующее умственное вырождение понадобилось несколько десятков поколений, большевикам – два-три. За сколько справится нынешнее начальство? Основу его составляют люди беспредельно прагматичные, судя по карьерному выбору тридцати- и двадцатилетней давности, когда уже только самые наивные продолжали искренне верить в советские идеалы. А также довольно решительные и последовательные в своем прагматизме, судя по их нынешним действиям. Значит, быстро справятся.
Что конкретно завтра и послезавтра станут делать люди, построившие капитализм по версии Высшей партийной школы (Высшей школы КГБ, Академии общественных наук, Ленинского университета миллионов)? Заглянем в учебники.
Лучше было бы, конечно, этого не делать. Потому что перспективы на ближайшее будущее открываются сомнительные.
Загнивающий государственный капитализм будет дрейфовать от кризиса к кризису, чтоб вы знали. Правящая клика, пытаясь спастись от сопутствующего этому процессу гнева трудящихся масс, пойдет на любое преступление. В числе ожидаемых мероприятий: жестокое подавление справедливых социальных протестов (с использованием репрессивно-карательного аппарата); империалистическая внешняя политика, призванная отвлечь обездоленные слои населения от повседневных лишений; безжалостная, даром что безнадежная, война с набирающими силу национально-освободительными движениями; и на сладкое – кромешный мрак правления военной хунты, последнего оплота агонизирующего режима. Последнее обещает быть недолгим, но запоминающимся.
Особенно безрадостными эти перспективы выглядят при отсутствии Советского Союза, собиравшегося противостоять всему этому безобразию и подарить народам мира иное (светлое) будущее, но так и не собравшегося. И единственное что оставившего после себя – это кадры, которые, как известно, все решают, как учили.
Не секрет, как оно выглядело.
Их учили, что капитализм – это там, где все решают деньги.
Что за норму прибыли в триста процентов настоящий капиталист должен быть готов удавиться.
Что во внешней политике можно руководствоваться принципом "нашего сукина сына", а другого ничего не требуется.
Там, где их учили, не рассказывали о протестантской этике.
И о гражданском обществе.
И о пользе разделения властей и политической конкуренции.
Самое опасное из того, чему учили этих людей, – что при капитализме страной правит каста, которая только прикрывается демократией как ширмой.
Они учились, старались, постигали, получали дипломы, защищали кандидатские диссертации, потом докторские...
Судя по наступившим теперь отдаленным последствиям, нынешнее начальство то ли искренне поверило в то, чему его учили, то ли отнеслось к этим знаниям цинично, но новые искать не стало.
Нельзя же всерьез считать знаниями те нехитрые технологические навыки управления финансовыми потоками, регистрации офшорных компаний и пиар-сопровождения предвыборных кампаний в странах третьего мира, которые нанятые ими "эффективные менеджеры" выдают за откровение, посланное им во сне непосредственно Милтоном Фридманом.
Вот с этим интеллектуальным багажом последнее поколение советской партийно-хозяйственной номенклатуры и пропутешествовало из конца 80-х – начала 90-х в 2000-ые. Именно это обременение и помешало ей рискнуть и стать полноценной, конкурентоспособной элитой. Вместо этого она предпочла перестраховаться и остаться номенклатурой – собранием людей, сделавших своей отличительной чертой отказ от социальной конкуренции.
Такие решения всегда кончаются массовой потерей управленческих навыков, неизбежной в условиях отсутствия конкуренции. В новейшей российской истории только большевики это продемонстрировали дважды: на примере русского дворянства в октябре 1917-го и на собственном – в августе 1991-го.
Дворянству на формирование номенклатуры и последующее умственное вырождение понадобилось несколько десятков поколений, большевикам – два-три. За сколько справится нынешнее начальство? Основу его составляют люди беспредельно прагматичные, судя по карьерному выбору тридцати- и двадцатилетней давности, когда уже только самые наивные продолжали искренне верить в советские идеалы. А также довольно решительные и последовательные в своем прагматизме, судя по их нынешним действиям. Значит, быстро справятся.
Что конкретно завтра и послезавтра станут делать люди, построившие капитализм по версии Высшей партийной школы (Высшей школы КГБ, Академии общественных наук, Ленинского университета миллионов)? Заглянем в учебники.
Лучше было бы, конечно, этого не делать. Потому что перспективы на ближайшее будущее открываются сомнительные.
Загнивающий государственный капитализм будет дрейфовать от кризиса к кризису, чтоб вы знали. Правящая клика, пытаясь спастись от сопутствующего этому процессу гнева трудящихся масс, пойдет на любое преступление. В числе ожидаемых мероприятий: жестокое подавление справедливых социальных протестов (с использованием репрессивно-карательного аппарата); империалистическая внешняя политика, призванная отвлечь обездоленные слои населения от повседневных лишений; безжалостная, даром что безнадежная, война с набирающими силу национально-освободительными движениями; и на сладкое – кромешный мрак правления военной хунты, последнего оплота агонизирующего режима. Последнее обещает быть недолгим, но запоминающимся.
Особенно безрадостными эти перспективы выглядят при отсутствии Советского Союза, собиравшегося противостоять всему этому безобразию и подарить народам мира иное (светлое) будущее, но так и не собравшегося. И единственное что оставившего после себя – это кадры, которые, как известно, все решают, как учили.