Известная в Америке писательница Дафна Меркин опубликовала в британской еженедельной газете "Обсервер" многостраничное эссе о том, как в течение сорока лет она борется с депрессией, приступами отчаяния, желанием покончить с собой.
Дафна Меркин - автор критических статей, эссе, художественной прозы. Она могла бы придумать роман и приписать персонажам свои болезни и страдания. Но писательница выбрала другой жанр: историю собственной болезни – хронической депрессии, которой она страдает с четырёх лет. Даже среди близких в солнечную погоду она чувствует себя запертой в камере или в темнице. Депрессия для неё осязаема: что-то вроде "вязкого чёрного теста" или "холодной грязи". Ей кажется, что недуг пришёл к ней ещё в утробе матери, где она была завёрнута в кусачую дерюгу, а не в мягкое розовое одеяльце. В десять лет Дафну Меркин надолго положили в больницу, потому что она не могла унять слёз. Депрессия нашёптывала ей на ухо: "сдавайся", "ляг в койку и не вставай", "ничего не поделаешь", "надеяться не на что".
"Депрессия – это тоска, - пишет Дафна Меркин, - которая струится по телу, как кровь". Об этой тоске не принято говорить вслух. Подобная тема разрушает разговор. Единственный собеседник больного – врач, которому платят большие деньги за готовность слушать.
"Вот уже сорок лет я слоняюсь по консультациям и кабинетам, чтобы снова и снова говорить о своей тяге к смерти. И всё это время я чувствую себя бесполезной, нет, скорее никчёмной", - признается писательница.
Самое мрачное время суток для страдающего депрессией – утро. Больной старается встать как можно позже, лучше после обеда. Поэт Роберт Лоуэлл называл такое состояние "светом встречного поезда в конце туннеля". Но при этом писательница не теряет остроты зрения. Краем глаза она фиксирует, как в приёмном покое очередной клиники санитар проверяет, нет ли в сумке больных бритв, ножниц, зеркал. Мобильный телефон – тоже под запретом, поскольку его можно использовать в качестве видеокамеры. В разговоре с врачом писательница, написавшая дюжину книг, то и дело теряет дар речи, плачет, как глухонемая, и её слёзы переводит на человеческий язык родная сестра: "Нет, Дафна не хочет лечиться электрошоком. Вы должны с уважением отнестись к желанию больной".
Дафна Меркин написала прозу о душе – psyche. О потёмках души, её сумерках, мерцании, сполохах. Это талантливая проза. Но не только. Эта проза лечит – и душу автора, и мятущиеся души читателей.
Дафна Меркин - автор критических статей, эссе, художественной прозы. Она могла бы придумать роман и приписать персонажам свои болезни и страдания. Но писательница выбрала другой жанр: историю собственной болезни – хронической депрессии, которой она страдает с четырёх лет. Даже среди близких в солнечную погоду она чувствует себя запертой в камере или в темнице. Депрессия для неё осязаема: что-то вроде "вязкого чёрного теста" или "холодной грязи". Ей кажется, что недуг пришёл к ней ещё в утробе матери, где она была завёрнута в кусачую дерюгу, а не в мягкое розовое одеяльце. В десять лет Дафну Меркин надолго положили в больницу, потому что она не могла унять слёз. Депрессия нашёптывала ей на ухо: "сдавайся", "ляг в койку и не вставай", "ничего не поделаешь", "надеяться не на что".
"Депрессия – это тоска, - пишет Дафна Меркин, - которая струится по телу, как кровь". Об этой тоске не принято говорить вслух. Подобная тема разрушает разговор. Единственный собеседник больного – врач, которому платят большие деньги за готовность слушать.
"Вот уже сорок лет я слоняюсь по консультациям и кабинетам, чтобы снова и снова говорить о своей тяге к смерти. И всё это время я чувствую себя бесполезной, нет, скорее никчёмной", - признается писательница.
Самое мрачное время суток для страдающего депрессией – утро. Больной старается встать как можно позже, лучше после обеда. Поэт Роберт Лоуэлл называл такое состояние "светом встречного поезда в конце туннеля". Но при этом писательница не теряет остроты зрения. Краем глаза она фиксирует, как в приёмном покое очередной клиники санитар проверяет, нет ли в сумке больных бритв, ножниц, зеркал. Мобильный телефон – тоже под запретом, поскольку его можно использовать в качестве видеокамеры. В разговоре с врачом писательница, написавшая дюжину книг, то и дело теряет дар речи, плачет, как глухонемая, и её слёзы переводит на человеческий язык родная сестра: "Нет, Дафна не хочет лечиться электрошоком. Вы должны с уважением отнестись к желанию больной".
Дафна Меркин написала прозу о душе – psyche. О потёмках души, её сумерках, мерцании, сполохах. Это талантливая проза. Но не только. Эта проза лечит – и душу автора, и мятущиеся души читателей.