В среду в Москве состоялись похороны Наталии Юльевны Шведовой - замечательного лингвиста, академика РАН. Широкой публике ее имя в первую очередь известно в связи с переизданиями "Словаря русского языка" С.И. Ожегова. Именно благодаря постоянным обновлениям, которые вносила Шведова, этот словарь остался современным, не устарел.
И все же ее вклад в науку намного существенней. Наталия Шведова - автор фундаментальных исследований по истории, грамматике, лексике и семантике русского языка. Она скончалась на 93-м году жизни и, по свидетельству знавших ее людей, продолжала интенсивно работать до самого последнего времени. Заместитель директора Института языкознания РАН Валерий Демьянков вспоминает:
- Три года назад, когда у нас было обсуждение новой концепции ее будущего словаря, мы познакомились ближе, хотя издалека, конечно, я давно знал ее и восхищался ею. Она тоже читала мои какие-то работы. Мне приятно вспомнить, что она о них положительно отзывалась. А вот три года назад мы были оба поражены, насколько мы одинаково или близко мыслим, в одном направлении. Наверное, тогда и зародилась такая взаимная симпатия, которая до тех пор была, конечно, односторонней, поскольку она меня знала гораздо меньше.
- Какой словарь вы имеете в виду?
- У нее появился замысел создать словарь, основанный на концептах, которые выявляются лингвистическими способами и которые, как можно предполагать, существуют в русской ментальности. Ее задача была описать таким образом всю лексическую систему русского языка, так, чтобы носитель языка или тот, кто изучает русский язык, мог прозрачно увидеть жизненные отношения между понятиями, бытующими в нашем языке.
- Иными словами, здесь речь идет о так называемой языковой картине мира?
- Да, то, что сейчас часто называют "языковой картиной мира", и то, что до сих пор пока не поддается детальному описанию. У нас есть какие-то фрагменты этой картины. А вот она замыслила создать действительно более или менее полный образ этой картины, без каких-либо пробелов.
- Смотрите, это достаточно новое направление в лингвистике. Между тем, Наталия Юльевна была человеком преклонных лет. И все же она интересовалась такими актуальными проблемами языкознания?
- Да, она до последних дней интересовалась именно этими проблемами, потому что ей был присущ дух экспериментаторства. Еще я помню, в 1970 году, когда вышла ее так называемая "Грамматика-70", она проявила такое незаурядное экспериментаторское дарование. Та "Грамматика" была построена на тогда еще не очень привычных методах описания с помощью так называемых синтаксических схем. Через 10 лет, когда под ее руководством вышла "Грамматика-80", при непосредственном ее участии написана значительная часть этого труда. Следующая "Грамматика" была несколько более академичной, более близкой к традиционным методам, но отличалась глубиной описания и проникновения в сущность русской грамматики.
Ну, и конечно, лексикографические труды Шведовой - совершенно потрясающие по глубине и по объему охвата, плюс к тому доступные даже неспециалисту. Это действительно удивительное качество, которое ей было присуще. Она не только глубоко описывала материал, не только с помощью иногда совершенно непривычных на тот момент методов, но и так, что ее работу мог понять и школьник, и студент, и профессор филологии, и простой грамотный, интеллигентный человек, носитель языка. Вот за это ей глубокая благодарность от всех нас и восхищение.
Она была очень, на первый взгляд, тихий, спокойный человек, роста совершенно не крупного и как бы неброская внешне как личность. То есть, увидев ее, иногда люди приходили в замешательство, потому что ожидали, что это будет столь же крупная по внешности фигура, что и ее работы. А оказывалось, что это очень скромная, очень тихая, очень спокойная, но очень твердая по характеру женщина. Если уж она поддерживала какую-либо идею, то шла с этой идеей до конца. Если ей что-то не нравилось, то переубедить ее в противном, я себе представляю, стояло огромных усилий. Но она делала это умело, дипломатично и не обижала тех людей, с кем не соглашалась.
Она создала, можно сказать, новые стандарты научности. Опять-таки, я хочу вспомнить "Грамматику-70", где эти стандарты закладывались на основе ее предыдущих исследований и стали доступны даже для школьников, преподавателей русского языка в школе. А дальше, когда она исследовала теоретические основы русской лексикографии, то составила крупные словари, и у нее есть сборники трудов, изданных в самое разное время. Вот здесь мы, конечно, сталкиваемся с совершенно незаурядной личностью, которая создает свои стандарты научности. Мы все восхищались, конечно, ее идеями. Действительно, казалось бы, концептуальный подход сравнительно молод, недавно появился, но он очень и очень органично использовался ею в тех набросках будущей работы, которые она успела обнародовать.
- Известно, что у Наталии Шведовой было много учеников. Было ли ими воспринято это направление научной мысли?
- Я знаю ее учеников, которые работали и работают в Институте русского языка, это абсолютно преданные науке личности, сами давно ставшие маститыми учеными. Так вот, это качество передалось и им тоже. Им тоже присуща настойчивость в доведении своих мыслей до идеала, чтобы сделать эти мысли, эти работы убедительными и доказательными не только для специалистов, но и для самых широких кругов.
- В свою очередь Наталия Шведова была ученицей академика Виноградова. Получается, что через нее эта традиция продлевалась?
- Да. Потому что Виктор Владимирович Виноградов, как научная личность, привил в качестве необходимого, абсолютно необходимого качества научной работы доказательность. У него доказательность заключалась не только в точности формулировок, которыми обладают все его работы, но и в огромном материале, на котором он делал эти наблюдения. Думаю, жизнь дала Наталии Юльевне возможность еще дальше углубить это направление в русской лингвистике, потому что у нее материал потрясающе велик, именно на этом материале она и ее ученики делают свои глубокие выводы о структуре русского языка и даже о том, как выглядит русская языковая личность. Вот это, пожалуй, одно из важнейших направлений, которое останется в золотом фонде нашей лингвистики.
И все же ее вклад в науку намного существенней. Наталия Шведова - автор фундаментальных исследований по истории, грамматике, лексике и семантике русского языка. Она скончалась на 93-м году жизни и, по свидетельству знавших ее людей, продолжала интенсивно работать до самого последнего времени. Заместитель директора Института языкознания РАН Валерий Демьянков вспоминает:
- Три года назад, когда у нас было обсуждение новой концепции ее будущего словаря, мы познакомились ближе, хотя издалека, конечно, я давно знал ее и восхищался ею. Она тоже читала мои какие-то работы. Мне приятно вспомнить, что она о них положительно отзывалась. А вот три года назад мы были оба поражены, насколько мы одинаково или близко мыслим, в одном направлении. Наверное, тогда и зародилась такая взаимная симпатия, которая до тех пор была, конечно, односторонней, поскольку она меня знала гораздо меньше.
- Какой словарь вы имеете в виду?
- У нее появился замысел создать словарь, основанный на концептах, которые выявляются лингвистическими способами и которые, как можно предполагать, существуют в русской ментальности. Ее задача была описать таким образом всю лексическую систему русского языка, так, чтобы носитель языка или тот, кто изучает русский язык, мог прозрачно увидеть жизненные отношения между понятиями, бытующими в нашем языке.
- Иными словами, здесь речь идет о так называемой языковой картине мира?
- Да, то, что сейчас часто называют "языковой картиной мира", и то, что до сих пор пока не поддается детальному описанию. У нас есть какие-то фрагменты этой картины. А вот она замыслила создать действительно более или менее полный образ этой картины, без каких-либо пробелов.
- Смотрите, это достаточно новое направление в лингвистике. Между тем, Наталия Юльевна была человеком преклонных лет. И все же она интересовалась такими актуальными проблемами языкознания?
Она не только глубоко описывала материал, но и так, что ее работу мог понять и школьник, и студент, и профессор филологии, и простой грамотный, интеллигентный человек, носитель языка
- Да, она до последних дней интересовалась именно этими проблемами, потому что ей был присущ дух экспериментаторства. Еще я помню, в 1970 году, когда вышла ее так называемая "Грамматика-70", она проявила такое незаурядное экспериментаторское дарование. Та "Грамматика" была построена на тогда еще не очень привычных методах описания с помощью так называемых синтаксических схем. Через 10 лет, когда под ее руководством вышла "Грамматика-80", при непосредственном ее участии написана значительная часть этого труда. Следующая "Грамматика" была несколько более академичной, более близкой к традиционным методам, но отличалась глубиной описания и проникновения в сущность русской грамматики.
Ну, и конечно, лексикографические труды Шведовой - совершенно потрясающие по глубине и по объему охвата, плюс к тому доступные даже неспециалисту. Это действительно удивительное качество, которое ей было присуще. Она не только глубоко описывала материал, не только с помощью иногда совершенно непривычных на тот момент методов, но и так, что ее работу мог понять и школьник, и студент, и профессор филологии, и простой грамотный, интеллигентный человек, носитель языка. Вот за это ей глубокая благодарность от всех нас и восхищение.
Она была очень, на первый взгляд, тихий, спокойный человек, роста совершенно не крупного и как бы неброская внешне как личность. То есть, увидев ее, иногда люди приходили в замешательство, потому что ожидали, что это будет столь же крупная по внешности фигура, что и ее работы. А оказывалось, что это очень скромная, очень тихая, очень спокойная, но очень твердая по характеру женщина. Если уж она поддерживала какую-либо идею, то шла с этой идеей до конца. Если ей что-то не нравилось, то переубедить ее в противном, я себе представляю, стояло огромных усилий. Но она делала это умело, дипломатично и не обижала тех людей, с кем не соглашалась.
Она создала, можно сказать, новые стандарты научности. Опять-таки, я хочу вспомнить "Грамматику-70", где эти стандарты закладывались на основе ее предыдущих исследований и стали доступны даже для школьников, преподавателей русского языка в школе. А дальше, когда она исследовала теоретические основы русской лексикографии, то составила крупные словари, и у нее есть сборники трудов, изданных в самое разное время. Вот здесь мы, конечно, сталкиваемся с совершенно незаурядной личностью, которая создает свои стандарты научности. Мы все восхищались, конечно, ее идеями. Действительно, казалось бы, концептуальный подход сравнительно молод, недавно появился, но он очень и очень органично использовался ею в тех набросках будущей работы, которые она успела обнародовать.
- Известно, что у Наталии Шведовой было много учеников. Было ли ими воспринято это направление научной мысли?
- Я знаю ее учеников, которые работали и работают в Институте русского языка, это абсолютно преданные науке личности, сами давно ставшие маститыми учеными. Так вот, это качество передалось и им тоже. Им тоже присуща настойчивость в доведении своих мыслей до идеала, чтобы сделать эти мысли, эти работы убедительными и доказательными не только для специалистов, но и для самых широких кругов.
- В свою очередь Наталия Шведова была ученицей академика Виноградова. Получается, что через нее эта традиция продлевалась?
- Да. Потому что Виктор Владимирович Виноградов, как научная личность, привил в качестве необходимого, абсолютно необходимого качества научной работы доказательность. У него доказательность заключалась не только в точности формулировок, которыми обладают все его работы, но и в огромном материале, на котором он делал эти наблюдения. Думаю, жизнь дала Наталии Юльевне возможность еще дальше углубить это направление в русской лингвистике, потому что у нее материал потрясающе велик, именно на этом материале она и ее ученики делают свои глубокие выводы о структуре русского языка и даже о том, как выглядит русская языковая личность. Вот это, пожалуй, одно из важнейших направлений, которое останется в золотом фонде нашей лингвистики.