Публичное обращение российских ученых, работающих за рубежом, вызвало волну откликов внутри научного сообщества страны. Хотя письмо адресовано руководству России, а не коллегам. И, кажется, в этом и есть главная проблема. Даже если Дмитрий Медведев и Владимир Путин согласятся с каждой строчкой искреннего воззвания и решат срочно спасать российскую науку, к кому они обратят свое внимание, ресурсы и надежды? К тем ученым, которые остались в стране. А что они думают по этому поводу? Разное.
- В письме говорится, что необходимо добиться абсолютной прозрачности финансовых потоков. Наверное, эта проблема в общем смысле существует. Но что касается Академии наук, нам кажется, что такой проблемы нет, – заявил в интервью Радио Свобода вице-президент РАН Александр Некипелов. - Достаточно ознакомиться с нашим сайтом, чтобы найти все данные, касающиеся расходования средств, принятия бюджета, распределения его, программы и т. д.
Не слукавил. В системе, где люди сами себе распределяют гранты, действительно царит полная финансовая прозрачность. А от кого скрываться-то?
Или другая проблема, о которой беспокоятся уехавшие ученые, – оценка деятельности ученых не по домашним правилам, а по общепринятым в мире.
- Что такое введение международных стандартов оценки качества научного труда? – удивляется Александр Некипелов. - Мы можем только догадываться.
И в самом деле, если ведущими научными проектами руководят люди, с индексом цитирования, близким к американскому аспиранту, то как тут об этих международных оценках догадаешься?
Или еще какую странную вещь выдумали эти избалованные Западом соотечественники - создание академических вакансий международного уровня. "Речь идет о том, что есть работники Академии наук, а нужно параллельно создать какую-то особую лигу научных работников, - отвечает Александр Некипелов. - По всей видимости, лигу тех, кто готов вернуться из-за рубежа — на совершенно особых условиях. …С другой стороны, надо понимать: наука в России сейчас не так уж низка, чтобы создавать огромные социальные проблемы внутри научного сообщества".
И это правда. Социальных проблем внутри научного сообщества давно нет, потому что между кастами царит полная ясность. Одни руководят и распределяют средства, другие в это время делают науку, перебиваясь "вахтовым методом" (два-три месяца в западном научном центре – и на скромные полгода в России хватает), третьи перекантовываются за счет приработков не по специальности (СМИ, школы, репетиторство). А касту избранных, желающих приезжать в Россию на престижные позиции, не пускали и не пустят, чтобы не создавали социальных проблем.
Но если Медведев и Путин не ограничатся одним визитом в Президиум РАН, то прямой их путь лежит к тем, кто думает, как науке жить завтра. Ученые-то из-за рубежа беспокоятся, что нет в России никакого стратегического мышления. С родины все время долетают тревожные вести: то вдруг страна проснулась и узнала, что самые большие деньги надо выделить на наноинициативу. Все обрадовались, но никто так до сих пор и не узнал, почему именно эту сумму и есть ли в стране для нее столько наноидей. То вдруг сообщили, что космические и компьютерные технологии в России решили забыть.
- Авторы письма отмечают, что нет никакого планирования. Но на самом деле планирование у нас есть, - говорит директор по исследованиям фонда "Открытая экономика" Иван Стерлигов. - Осуществляется оно довольно давно: выработаны так называемые приоритетные направления развития науки и техники… Ведется так называемое прогнозирование развития науки и техники на много лет вперед. Но качество этой работы устраивает не всех...
И это правда. Планирование, в принципе, есть, а за его качество бороться можно бесконечно, это ведь вещь относительная. Так что в целом, как считает академик Алексей Сисакян, "краски сгущены". Это по мнению одних.
Совсем иная картина предстанет, если лидеры обратятся к тем, кто не относится к верхнему научному эшелону.
- Можно ли реализовать эти - очень симпатичные, на первый взгляд - предложения отдельно в научной отрасли, а в остальных оставить все, как есть - например, сделать финансовые потоки прозрачными только в науке, оставив их непрозрачными в других местах? - сомневается сотрудник Института прикладной математики имени Келдыша Леонид Левкович.
- Просить что-то у чиновников (а президент и премьер - чиновники) - унизительно. Требовать – смешно. Надо создавать действующие ассоциации и писать аналитические обзоры и программы, а не письма от "группы товарищей". Есть серьезные вопросы, связанные с изменением законодательства (от закона о госзакупках до возможности финансировать фундаментальную науку из региональных фондов), есть проблемы сохранения фондов (РФФИ и др.), есть проблемы с меценатами (слишком много дерут налогов с разумных благотворителей). …Если все вменяемые ученые России напишут - будет интересно... Скорее надо на митинг выходить, но не под лозунгами "дайте денег", – считает старший научный сотрудник ГАИШ им. Штернберга Сергей Повов.
То есть, дело обстоит ровно наоборот: зарубежные коллеги предлагают слишком малые меры, чтобы от этих мер был толк. В то время как власти знают, что самый лучший митинг - митинг по-пикалевски "дайте денег". В итоге, не исключено, как раз денег-то науке власти могут и подбросить. Ничего не меняя по существу. Уйдут эти деньги туда, куда и обычно: на гранты с академической "экспертизой" и на "стратегическое планирование". А сторонники оптимизации расходов на фундаментальную науку в правительстве, посмотрев на результаты этой "экспертизы" и этого "планирования", получат еще одну козырную карту, чтобы больше серьезные деньги ученым точно не выделять. Так, может, лучше бы соотечественники писем не писали, а руководители денег не давали?
Нет, не лучше. Хождение по кругу "армия отражает наше общество - нельзя реформировать армию, не реформировав общество", "образование - часть нашего общества, нельзя его реформировать, не меняя ничего в обществе" - это лишь софистические ловушки. Нужно начать лечить больного хоть с какого-то органа. И хорошо бы - с важного. Наука сегодня - это и есть такой жизненно важный орган. Не в России, а везде. В ХХI веке конкуренция идет не столько за ресурсы, сколько за знания. И утрата знаний в отдельной стране есть потеря для мира в целом. Вот почему ученые "оттуда" пишут и будут писать - пока в России еще остается хоть немного ценного знания. Это они не за тех, кто на родине остался, беспокоятся, и уж точно не за себя. Они за здравый смысл борются.
- В письме говорится, что необходимо добиться абсолютной прозрачности финансовых потоков. Наверное, эта проблема в общем смысле существует. Но что касается Академии наук, нам кажется, что такой проблемы нет, – заявил в интервью Радио Свобода вице-президент РАН Александр Некипелов. - Достаточно ознакомиться с нашим сайтом, чтобы найти все данные, касающиеся расходования средств, принятия бюджета, распределения его, программы и т. д.
Не слукавил. В системе, где люди сами себе распределяют гранты, действительно царит полная финансовая прозрачность. А от кого скрываться-то?
Или другая проблема, о которой беспокоятся уехавшие ученые, – оценка деятельности ученых не по домашним правилам, а по общепринятым в мире.
- Что такое введение международных стандартов оценки качества научного труда? – удивляется Александр Некипелов. - Мы можем только догадываться.
И в самом деле, если ведущими научными проектами руководят люди, с индексом цитирования, близким к американскому аспиранту, то как тут об этих международных оценках догадаешься?
Или еще какую странную вещь выдумали эти избалованные Западом соотечественники - создание академических вакансий международного уровня. "Речь идет о том, что есть работники Академии наук, а нужно параллельно создать какую-то особую лигу научных работников, - отвечает Александр Некипелов. - По всей видимости, лигу тех, кто готов вернуться из-за рубежа — на совершенно особых условиях. …С другой стороны, надо понимать: наука в России сейчас не так уж низка, чтобы создавать огромные социальные проблемы внутри научного сообщества".
И это правда. Социальных проблем внутри научного сообщества давно нет, потому что между кастами царит полная ясность. Одни руководят и распределяют средства, другие в это время делают науку, перебиваясь "вахтовым методом" (два-три месяца в западном научном центре – и на скромные полгода в России хватает), третьи перекантовываются за счет приработков не по специальности (СМИ, школы, репетиторство). А касту избранных, желающих приезжать в Россию на престижные позиции, не пускали и не пустят, чтобы не создавали социальных проблем.
С родины все время долетают тревожные вести: то вдруг страна проснулась и узнала, что самые большие деньги надо выделить на наноинициативу. Все обрадовались, но никто так до сих пор и не узнал, почему именно эту сумму и есть ли в стране для нее столько наноидей
Но если Медведев и Путин не ограничатся одним визитом в Президиум РАН, то прямой их путь лежит к тем, кто думает, как науке жить завтра. Ученые-то из-за рубежа беспокоятся, что нет в России никакого стратегического мышления. С родины все время долетают тревожные вести: то вдруг страна проснулась и узнала, что самые большие деньги надо выделить на наноинициативу. Все обрадовались, но никто так до сих пор и не узнал, почему именно эту сумму и есть ли в стране для нее столько наноидей. То вдруг сообщили, что космические и компьютерные технологии в России решили забыть.
- Авторы письма отмечают, что нет никакого планирования. Но на самом деле планирование у нас есть, - говорит директор по исследованиям фонда "Открытая экономика" Иван Стерлигов. - Осуществляется оно довольно давно: выработаны так называемые приоритетные направления развития науки и техники… Ведется так называемое прогнозирование развития науки и техники на много лет вперед. Но качество этой работы устраивает не всех...
И это правда. Планирование, в принципе, есть, а за его качество бороться можно бесконечно, это ведь вещь относительная. Так что в целом, как считает академик Алексей Сисакян, "краски сгущены". Это по мнению одних.
Совсем иная картина предстанет, если лидеры обратятся к тем, кто не относится к верхнему научному эшелону.
- Можно ли реализовать эти - очень симпатичные, на первый взгляд - предложения отдельно в научной отрасли, а в остальных оставить все, как есть - например, сделать финансовые потоки прозрачными только в науке, оставив их непрозрачными в других местах? - сомневается сотрудник Института прикладной математики имени Келдыша Леонид Левкович.
- Просить что-то у чиновников (а президент и премьер - чиновники) - унизительно. Требовать – смешно. Надо создавать действующие ассоциации и писать аналитические обзоры и программы, а не письма от "группы товарищей". Есть серьезные вопросы, связанные с изменением законодательства (от закона о госзакупках до возможности финансировать фундаментальную науку из региональных фондов), есть проблемы сохранения фондов (РФФИ и др.), есть проблемы с меценатами (слишком много дерут налогов с разумных благотворителей). …Если все вменяемые ученые России напишут - будет интересно... Скорее надо на митинг выходить, но не под лозунгами "дайте денег", – считает старший научный сотрудник ГАИШ им. Штернберга Сергей Повов.
То есть, дело обстоит ровно наоборот: зарубежные коллеги предлагают слишком малые меры, чтобы от этих мер был толк. В то время как власти знают, что самый лучший митинг - митинг по-пикалевски "дайте денег". В итоге, не исключено, как раз денег-то науке власти могут и подбросить. Ничего не меняя по существу. Уйдут эти деньги туда, куда и обычно: на гранты с академической "экспертизой" и на "стратегическое планирование". А сторонники оптимизации расходов на фундаментальную науку в правительстве, посмотрев на результаты этой "экспертизы" и этого "планирования", получат еще одну козырную карту, чтобы больше серьезные деньги ученым точно не выделять. Так, может, лучше бы соотечественники писем не писали, а руководители денег не давали?
Нет, не лучше. Хождение по кругу "армия отражает наше общество - нельзя реформировать армию, не реформировав общество", "образование - часть нашего общества, нельзя его реформировать, не меняя ничего в обществе" - это лишь софистические ловушки. Нужно начать лечить больного хоть с какого-то органа. И хорошо бы - с важного. Наука сегодня - это и есть такой жизненно важный орган. Не в России, а везде. В ХХI веке конкуренция идет не столько за ресурсы, сколько за знания. И утрата знаний в отдельной стране есть потеря для мира в целом. Вот почему ученые "оттуда" пишут и будут писать - пока в России еще остается хоть немного ценного знания. Это они не за тех, кто на родине остался, беспокоятся, и уж точно не за себя. Они за здравый смысл борются.