Владимир Тольц: В недавних сообщениях о подписании в Риме акта о передаче России архитектурного комплекса "Подворье Русской православной церкви в городе Бари" несколько раз мелькнуло осторожное упоминание имени кн. Николая Давидовича Жевахова. Сообщалось, что он в 1910 году совершил паломническое путешествие в итальянский город Бари, где покоятся мощи Святителя Мир Ликийских Николая Чудотворца и, будучи обескураженым противоречием между степенью почитания Николы Угодника в России и неорганизованностью русского паломничества в Бари, предложил соорудить там православный храм "имени Святого Николая" – так и сказано! – я цитирую агентство "Русская линия" – и при нем странноприимный дом для русских паломников. Далее сообщалось об участии Жевахова в приобретении земельного участка для этого строительства в Бари и сборе средств на него. В других сообщениях говорилось, что в 1937 году князь Николай Жевахов, представлявший эмигрантское Палестинское общество, продал властям Бари русскую церковную недвижимость из-за отсутствия средств для поддержания церкви в надлежащем состоянии.
(Напомню: в состав комплекса общей площадью 8 тысяч квадратных метров входят Странноприимный дом и храм святителя Николая – это итальянская собственность, которая по недавно подписанному в Кремле "заявлению о намерениях" будет передана представителям российских властей, а те, в свою очередь, передадут это Московской Патриархии.)
А про Жевахова это все! Хотя его роль и имя и в истории России предреволюционного времени, и в прошлом так называемой «зарубежной России», то есть русских эмигрантов, да и в истории создания и последующей продажи Русского подворья в Бари куда более значительна и драматична. А "духовное наследие" князя Жевахова, включающее в себя не только языческие верования в "мировую закулису" и доносительство, но и коллаборационизм, и антисемитизм, остается востребованным и сегодня. Именно поэтому мы и решили посвятить ему сегодняшнюю передачу.
Ранние этапы биографии князя Николая Жевахова довольно полно представлены на русскоязычных сайтах. Да и в эмигрантской литературе о нем немало написано.
"Жевахов Николай Давыдович, родился в 1876 году, князь, камер-юнкер, помощник статс-секретаря Государственного совета, с сентября 1916 года – товарищ обер-прокурора Синода при обер-прокypope Николае Павловиче Раеве".
Владимир Тольц: Замечу попутно, что, уже находясь в эмиграции, Жевахов в своих обращениях к иностранным властям сильно завышал свой государственный чин в Российской империи, именуя себя не "помощником статс-секретаря", а "государственным секретарем". Не вдаваясь в тонкости императорского манифеста о Государственном совете, скажу только, что между двумя этими должностями дистанция огромного размера!
Уже находясь в эмиграции отец Георгий Шавельский - бывший протопресвитер армии и флота, участвовавший в работе Святейшего Синода, - вспоминал, как Жевахов (я цитирую) "метил попасть из третьестепенных чиновников канцелярии Государственного совета в обер-прокуроры Святейшего Синода":
"Из всех прав, которыми этот маленький князек желал воспользоваться для создания быстрой карьеры, несомненным, кажется, было одно: он приходился родственником по боковой линии Святому Иоасафу Белгородскому. Все прочие его права и достоинства подлежали большому сомнению: князек он был захудалый; университетский диплом не совсем гармонировал с его общим развитием; деловитостью он совсем не отличался".
Владимир Тольц: Мне, кажется, бесспорно значительный вклад князя Жевахова в создание в Бари Русского подворья ставит под сомнение утверждение отца Георгия об отсутствии у князя деловитости. Но эта несправедливость оценки понятна: Жевахова в эмиграции недолюбливали многие, ставя ему в вину карьеризм в России, спекуляцию на религиозных чувствах императрицы, связь с Распутиным и прочие грехи. (А митрополит Антоний Храповицкий даже прямо обвинял его в воровстве!)
Но вообще, как справедливо отмечает современный российский биограф Жевахова, сведения о зарубежной жизни князя скудны. Объясняется это отчасти тем, что он мало с кем из соотечественников в эмиграции общался. Многие его, как я уже сказал, презирали, и число таких после продажи подворья в Бари возросло. А Жевахов платил им тем же, объявляя большинство заметных фигур в эмиграции либо евреями, что, по его понятиям, было хуже некуда, либо масонами, либо теми, кто находится под влиянием первых или вторых.
Дело в том, что его любимой книгой (он считал ее пророческой) была фальшивка – "Протоколы сионских мудрецов". Он гордился личным знакомством с публикатором "Протоколов" Нилусом, сочинил и опубликовал его жизнеописание. Одним из немногих, с кем в эмиграции общался князь, был Людвиг Мюллер фон Хаузен, чей перевод "Протоколов" на немецкий к приходу Гитлера к власти выдержал 33 издания и, по словам одного из исследователей, оказался второй после Библии читаемой книгой в Германии того времени. Да и сам Жевахов, по оценке римского историка проф. Чезаре де Микелиса, стал главным пропагандистом "Протоколов" в Италии.
И именно о малоизвестном итальянском периоде жизни и деятельности князя Николая Давидовича Жевахова и пойдет сейчас речь.
- У меня сложилось впечатление, - говорю я по телефону исследователю русско-итальянских культурных связей Владимиру Кейдану, - что оказавшись в эмиграции, сначала в Болгарии, затем в Италии, несмотря на резкое изменение жизненных условий, князь Николай Жевахов сохранил свои прежние убеждения…
Владимир Кейдан: Да, конечно. И более того, его убеждения окончательно отлились в нацистскую идеологию, попросту говоря. Во всех переменах в России, трагических изменениях истории России он обвинял просто-напросто евреев. И поставил во главу своей позиции просто борьбу с жидомасонским заговором. У него были большие связи в Риме, причем именно в самых, как мы сейчас называем, силовых министерствах. Он переписывался с министрами внутренних дел и директором разведки итальянской фашистского периода по фамилии Боккини, а также с сенатором Альберто Сольми, который и рекомендовал его как правительственного советника Муссолини. И по этому поводу он в начале войны, через месяц после нападения Германии и Италии на Советский союз, посылает памятную записку, сопровождаемую запиской от сенатора Сольми, в которой он дает советы о реконструкции или перестройки России после победы нацистско-фашистских сил.
Владимир Тольц: По моей просьбе Владимир Кейдан перевел для нашей передачи этот документ.
"Памятная записка
Бари, 25.7.1941, XIX г. фашистской эры
После победы над большевизмом будут безусловно учреждены Верховные Комиссариаты Держав Оси на оккупированной советской территории. Эти органы власти обязательно должны будут искать поддержку у русских людей, и такую поддержку может оказать только русская эмиграция".
Владимир Тольц: Отмечу, что, вообще-то, к нелюбящей его эмиграции Николай Давидович относился куда хуже. Но тут приходилось лукавить. Ведь он избрал для себя амплуа ее - русской эмиграции – авангарда. Не одиночки, а первого из лучших, которому есть что возглавить.
"Нельзя недооценивать значение этой эмиграции. История наглядно демонстрирует, что эмигранты всегда осуществляют значимую деятельность и всегда играли большую роль в странах, освобожденных от ига деспотии.
Это правило более всего применимо к современной русской эмиграции. Она не является узкой группировкой, относящейся к какому-либо одному политическому движению, напротив, она количественно и качественно представляет все общественные классы русского народа; это настоящая и значимая часть русского народа как такового.
Положение и деятельность эмиграции в жизни будущей России будут еще более значимыми по причине абсолютной невозможности для подданных Сталина, искусственно изолированных от всего мира, развернуть какую-либо политическую деятельность, созвучную целям стран Оси и служащую обновлению жизни России. Они не могут понять значения событий и политических движений, которые развернулись и окрепли за последние десятилетия.
Такая невозможность предопределена стремлением большевизма к господству и направленностью на это в политическом смысле, но кроме того ситуация была отягощена постоянной заботой советского гражданина о добывании хлеба насущного для себя и своей семьи, заботой первостепенной и всепоглощающей, исключающей всякую иную деятельность.
Проблема самосохранения стала настолько преобладающей для русских, оставшихся на родине, что лишает их времени и какой-либо возможности использовать его для того, чтобы заниматься культурным образованием, и прежде всего - политическим. Вся так называемая политическая работа, развернутая в эти годы в СССР имела лишь отрицательный смысл, хотя и немаловажный: ненависть к угнетателям народа, к паразитирующим на нём Коминтерну и евреям. Но ничего конструктивного. Эта политическая необразованность придаст, таким образом, еще большее влияние эмиграции после освобождения России армиями стран Оси.
Владимир Тольц: В русском народе князь Жевахов разочаровался давно, когда осознал его скептическое отношение к своей любимой книге – "Протоколам сионских мудрецов". Позже, в своих мемуарах, он записал с грустью (цитирую): "Русские люди отнеслись к "Протоколам" с полным безучастием и даже не поняли их. Книга вызвала недоумение и недоверие, и отталкивала избытком откровений, казавшихся фантастическими". Интересно, что "пренебрежении, равнодушии и непонимании" народом опубликованной Нилусом фальшивки бывший товарищ обер-прокурора Синода обвинил православное духовенство, по крайней мере "часть церковных кругов" воспринявших публикацию "Протоколов" отрицательно. Однако продолжим чтение меморандума Жевахова.
"Русская эмиграция, рассматриваемая в своей самой широкой и глубокой массе, здоровая, но в Европе ей не хватает организованного руководства.
Вся русскоязычная печать была, в основном, монополизирована группами масонов-демократов. Здесь, в Европе, отсутствует фашистская пропаганда среди русских, не существует даже газеты для такой пропаганды, как существенной базы для распространения и освещения в среде русских эмигрантов на этом континенте фашистской идеи и ее осуществления. Этим объясняется, почему эмиграция политически не однородна. К сожалению, оказались напрасными все мои усилия создать русско-итальянскую газету как для информирования итальянского правительства об истинной России, воспринимаемой сейчас Европой только под воздействием жидовской клеветы, так и знакомства с ней русских беженцев, рассеянных по всему миру. Не удались также мои попытки получить аудиенцию у Дуче.
В среде русской эмиграции существуют три главные политические течения.
Первое, наименее значимое, - пробольшевистское, учрежденное платными или бесплатными агентами Сталина, например, группа русской молодежи - "Младороссы" - под руководством Александра Казембека.
Второе - более опасное, поскольку лучше поддерживается финансово и политически - демократическо-либеральное течение, которое представляют Милюков, Маклаков, Керенский, Митрополит Евлогий, философ-юдофил Бердяев и так далее. Они тесно связаны с масонскими ложами и работают в интересах англосаксонских демократов-плутократов.
Третье направление, которое охватывает все активные и динамичные слои эмиграции, представлено Русским Фашистским Движением под руководством Константина Родзаевского из Харбина (Китай).
Нет сомнений в том, что представители первых двух течений приложат все усилия, чтобы предстать в качестве друзей Революции Оси с целью получить благосклонность и поддержку Властей стран-победителей и, со временем, пользуясь этой поддержкой, мешать работе Властей на оккупированных территориях, а впоследствии создавать всяческие затруднения, препятствующие нормальному развитию отношений между Россией и странами Оси. В этой вполне реальной перспективе явно недопустимо для правительств стран Оси не только использовать такие течения и личности, но даже проявлять к ним особое расположение.
Таким образом, найти соратников для восстановления России можно будет только в этой третьей группе, среди так называемых русских фашистов, путем тщательного их отбора".
Владимир Тольц: Сейчас, когда опубликованы серьезные исследования русского зарубежного фашизма, можно с полным основанием утверждать, что этот тип националистического активизма являлся для русской эмиграции явлением маргинальным. Но на кого еще было уповать маргиналу Жевахову, претендовавшему на возглавление с помощью иностранного фашизма фашистского переустройства России?
"В прошлом я входил в состав Российского Имперского Правительства, живу в Италии уже 22 года, и, будучи глубоко восхищенным свершениями Дуче и Фашизма, которые воистину совершили революционный и созидательный переворот в национальном и мировом масштабе, я убежден, что только влияние Фашизма могло бы стать мощным подспорьем в обновлении и в устроении лучшего будущего моей великой, но многострадальной Родины. И я чувствую свой долг в том, чтобы применить мои глубокие знания России, русской эмиграции и мой долгий опыт служения Фашистскому Режиму, и отдать всего себя в духе абсолютного личного бескорыстия служению высшему делу освобождения и очищения, которое, наконец, и осуществляется в настоящей войне.
Князь Николай Жевахов".
Владимир Тольц: К этой памятной записке князя Жевахова были приложены рекомендации, направленные сенатором Арриго Сольми в адрес главы политической полиции фашистской Италии Артуро Боккини. Мне кажется, что судя по уже знакомому нам развороту мысли – поиску всюду масонов и филосемитов, а также довольно бесстыдному восхвалению Жевахова, весьма схожему, но превосходящему с последним абзацем меморандума самого князя, авторство текста рекомендаций – тоже дело его непосредственных усилий. Впрочем, судите сами…
"1) Итальянское правительство вступит, вероятно, в переговоры с Великим Князем Владимиром Кирилловичем, имея в виду реставрацию монархии в России посредством немцев.
2) Великий Князь Владимир Кириллович - действительно законный наследник Российского престола, но ему 22 года, он воспитывался в Англии, его покойная мать была сестрой Королевы Югославии, и он окружен масонами. Его самый близкий советник, некий господин Граф - протестант, а масон Сергей Боткин, юдофил, высланный в свое время из Германии, преподает ему международное право.
3) Наследование российского престола Великим Князем Владимиром Кирилловичем было бы допустимым только при условии, что им будет руководить государственный муж, не только искренний сторонник Оси, способный повести Россию по единственному пути к спасению, но и переживший годы беженства в Италии, который основательно знает Фашизм, как доктрину, и как практику.
4) Таким требованиям отвечает более, чем кто-либо другой, - Князь Николай Жевахов, бывший заместитель обер-прокурора Священного Синода Российского Императорского Правительства, который долго жил в Италии, прекрасно понимает глубинное политическое значение Оси и основательно знает еврейский вопрос.
5) Вышеназванный Князь может оказать ценные услуги также в части точной информации о России и в ходе возможных переговоров между Италией и Россией. Он знает и говорит, как на родных для себя языках, на русском и итальянском, а также на немецком, французском и английском.
Арриго Сольми, Королевский министр, Сенатор".
Владимир Тольц: Я продолжаю свою беседу с Владимиром Кейданом, сделавшим для нас перевод только что зачитанных документов.
- Скажите, а кроме друга – сенатора Сольми – другие официальные лица фашистской Италии обращали на нашего героя хоть как-то политически значимое внимание?
Владимир Кейдан: Дело в том, что его имя всплыло в Бари и, наверное, в более широких кругах в связи со скандалом, который произошел между Палестинским императорским обществом, которое закрыли большевики и которому принадлежала земля и строения на этой территории Русского подворья, и большевиками, которые стремились, естественно, захватить эту территорию и обосноваться там. Дело в том, что он остался в качестве смотрителя этой территории, этих зданий и этого храма, еще не достроенного, между прочим, и нес материальную ответственность. И после сложных финансовых авантюр, можно сказать так, он проиграл дело об этой недвижимости. В итоге пришлось продать эту территорию муниципалитету города Бари и выплатить значительную сумму – около полумиллиона тогдашних лир – советскому правительству.
Владимир Тольц: Ну, а отношения князя с русской эмиграцией?
Владимир Кейдан: Отвечая на ваш вопрос об отношениях Живахова с русской эмиграцией, я сошлюсь на книгу, подготовленную историком Михаилом Талалаем, которая называется "Последний из Сан-Донато". Там публикуются два письма Жевахова к княгине Демидовой Сан-Донато, в которых содержится просьба о финансовой поддержке Русского подворья в Барии, а также грубые нападки на митрополита Евлогия и других парижских православных, обвинения их в жидомасонстве и прочих, так сказать, «грехах», притом что они предлагали ему юридическую помощь именно в процессе вот этой тяжбы с советским Палестинским обществом по поводу недвижимости на территории Русского подворья. Он отказался от этой помощи и в результате проиграл.
Владимир Тольц: Существуют противоречивые сведения о кончине князя Жевахова – ее дате, месте, обстоятельствах… Что вы можете сказать по этому поводу?
Владимир Кейдан: Что касается его кончины, стало известно в последнее время, что где-то в середине войны он оказался на территории Австрии, а потом перебрался в Закарпатье, где у него было наследственное имение. И там он дожил до прихода Красной армии, которая его не тронула. И он умер в собственном доме приблизительно в 1947 году.
Владимир Тольц: Настораживает, что имя этого скончавшегося в забвении, отвергнутого русской эмиграцией фашистского маргинала теперь вновь на слуху, а духовное наследие его оказывается востребованным. Несколько лет назад в России издано сочинение Жевахова "Еврейская революция". В аннотации вполне в духе нового госпатриотизма сообщается, что (я цитирую) "в книге (…) раскрываются тайные замыслы революционеров всех цветов и мастей - от "красных" до "оранжевых", (…) даны пророческие предсказания многих событий новейшего времени. (…). Авторская логика подсказывает, что главными центрами экспорта революций сегодня являются США и их западноевропейские сателлиты, прежде всего Англия, Франция, Германия. Возглавляют эту подрывную работу правительства названных государств". Ну, и конечно, опять про евреев и масонов и их замысле с помощью террора и революций установить мировое господство. Правда, в последних официозных сообщениях, осторожненько упоминающих имя Жевахова, об это ни слова! Может, и не знают? – Ну, так пусть просвещаются!