Марина Тимашева: 26 ноября скандалу с петербургским Домом ветеранов сцены исполнилось три года. Дом так и не дождался ремонта, старики боятся, что деньги исчезнут в неизвестном направлении. Рассказывает Татьяна Вольтская.
Татьяна Вольтская: История с Домом ветеранов сцены, который великая актриса Мария Гавриловна Савина подарила престарелым актерам почти 130 лет назад, была и остается печальной и тревожной. Необходимость капитального ремонта и отсутствие на него средств – эта ситуация со всей очевидностью стала вырисовываться с 2003 года. Тогда Союз Театральных Деятелей решил добыть средства, продав часть земли из прилегающего к Дому старинного парка. Осенью 2006 года Владимир Путин, тогда президент России, во время традиционного прямого эфира сказал, что не следует отнимать у стариков землю, что компания “Система Галс Северо-Запад” и так может помочь ветеранам сцены. Тут же на счет дома были перечислены 5 миллионов долларов для капитального ремонта. Но счастье так и не наступило. Еще в 2003 году, как только престарелые актеры попали в сложную ситуацию, им стал активно помогать “Петербургский театральный журнал”. Говорит его главный редактор Марина Дмитревская.
Марина Дмитревская: Если бы писали пьесу русские драматурги, то пьеса бы, наверное, называлась “Растратчики”, если бы ее писал Салтыков-Щедрин, или она бы называлась “Обещанного три года ждут”, если бы ее писал Александр Николаевич Островский. Обещанного ждут три года, но до сих пор сюжет этот не сдвинулся. Недавно СМИ оповестили нас о том, что Александр Александрович Калягин, председатель Союза Театральных Деятелей вновь вошел в Общественную плату. В связи с этим на сайте СТД появился рапорт о том, что уже есть проектно-сметная документация, какие-то согласования…
Татьяна Вольтская: Но, Марина, ровно об этом мы с вами говорили и год назад, и два.
Марина Дмитревская: Но только к моменту, когда будет сделана проектно-сметная документация, из денег, из тех 5 миллионов, которые должны были быть надзираемы лично Путиным, уже ничего не останется.
Татьяна Вольтская: Откуда это известно?
Марина Дмитревская: Это известно из документов, например, из переписки Совета ветеранов с Прокуратурой Севера-Запада. Поскольку в первом же ответе городской прокуратуры были неправильно по бухгалтерским документам посчитаны цифры, Дина Петровна Кальченко, председатель Совета ветеранов Дома, написала другое письмо. В общем, получается, что к настоящему моменту деньги пошли не на реконструкцию дома, а на ремонт кранов, крыш и на питание. Потому что деньги, которые были на реконструкцию, пошли просто на питание, что не было предусмотрено - это были целевые деньги. Я предвижу следующую ситуацию: когда настанет момент реконструкции, если он когда-нибудь настанет, скажут, что, “извините, денег не хватает”. И сейчас СТД продолжает говорить, что пяти миллионов долларов и тогда на ремонт было мало. Но именно эта цифра называлась тогда СТД, как сумма, необходимая для ремонта. В тот момент, когда ее выделили, сразу стало мало.
Татьяна Вольтская: Но с тех пор произошел кризис, и доллар сильно вырос. Был удачный момент, может быть, чтобы начать реконструкцию.
Марина Дмитревская: Еще не забудем, что на эти 5 миллионов шли проценты немалые в любом банке, то есть сумма должна была вырасти. При этом в Доме переменился директор, и тот директор Лев Ефимович Хазанович, который распоряжался этими суммами, СТД его перевело в Москву. И поэтому новый директор, который сейчас заступил, ни на какие вопросы ответить не может, потому что он только что приступил. А где деньги? А это сказать он не может.
Татьяна Вольтская: Как интересно: прежний директор отказывался общаться, а теперешний - физически не может этого сделать.
Марина Дмитревская: Потому что ситуация абсолютно замкнутая. И Дина Петровна Кальченко, они разослали письма во все организации, которые могли бы осуществить какой-то финансовый надзор. Но ведь Дом подчиняется только СТД, и не может Совет ветеранов никак связаться с премьер министром. Что в этой ситуации ужасно, так это то, что наша власть выступает по поводу какой-то беды, какой-то проблемы, а потом ситуация не движется с места, хотя вся страна уверена, что ситуация решена. Сколько можно? Шесть лет мы толчемся с ситуацией с Домом. Шесть! У меня уже ощущение, что какая-то есть ватная стена, об нее бьются, бьются, и ничего - все отлетает. Существуют некие фирмы в городе, я звонила в одну из них, она называется “Забота”, и спросила: “А можно ли мне поместить в Дом ветеранов свою тетю?”. Мне сказали: “Да, пожалуйста. Миллион сто тысяч стоит помещение в Дом ветеранов”. За эту сумму помещаются, например, лежачие в лазарет, которые быстро умирают. Три месяца, и миллион сто тысяч остается на счете Дома, а человека нет.
Татьяна Вольтская: А кормить по-прежнему нечем обитателей этого дома.
Марина Дмитревская: Да, но я думаю, что о питании, о каких-то бытовых проблемах должны говорить сами жители этого Дома, я там не живу. Я просто, поскольку когда-то в эту историю вмешалась, я, правда, ни по-человечески, ни по граждански никак не понимаю… Это не Калягин, это никто, это борьба Совета ветеранов, их письма Путину принесли Дому 5 миллионов долларов, и их денежки по ветру вот так вот пущены. При том, что сейчас начались снова публикации в прессе, но, “собака лает - ветер носит”. Конкретные цифры Дина Петровна может назвать, потому что у этой поразительной женщины, хотя ей 81 год, настолько мобилизованный и четкий ум - у нее на каждую цифру, о которой она говорит, есть документальное подтверждение. Тут никакой суд не придерется.
Татьяна Вольтская: Мы уже договорились о встрече с Диной Петровной Кальченко, но, к сожалению, встреча не состоялась - она слегла с высоким давлением. Приезжала “скорая”, ей предлагали госпитализацию, но Дина Петровна от нее отказалась - в такое горячее время она не может себе позволить лечиться. Видимо, все эти волнения не проходят даром. Мы продолжили разговор с Мариной Дмитревской.
Марина Дмитревская: В этом письме к прокурору написано, на что ушли деньги – на ремонт котельной…. Зачем ремонтировать котельную при реконструкции? Часть этих денег пошла на оформление имущественных прав ДВС, как сообщает нам СТД. Вот почему какие-то свои дела СТД должен на эти деньги производить? Там еще произошла одна такая вещь – деньги переводились на реконструкцию и капитальный ремонт. СТД как-то изменил формулировку и вставил слова “текущий ремонт”. А что такое “текущий” - мы с вами знаем. То есть вот так они тихо, тихо на гвозди и краны уходят. Время-то идет, три года, и ситуация становится безвыходной, безнадежной и получается, что никакое общественное мнение на СТД повлиять не может.
Татьяна Вольтская: Некая надежда забрезжила у ветеранов сцены после последнего приезда Путина в Петербург. Но сдвинется дело с мертвой точки или опять все обойдется пустым сотрясением воздуха - пока неизвестно.
Марина Тимашева: О плачевном положении дел в петербургском Доме ветеранов сцены рассказывала Татьяна Вольтская. Очень мне понравилась идея Марины Дмитревской про пьесу о Доме ветеранов сцены. Может, к следующему Володинскому фестивалю, который она курирует, провести конкурс, и тогда в шорт-лист премии за современную драматургию попадет что-то дельное и смелое, а не очередная матерная гадость, как это случилось в этом году.