О Егоре Гайдаре вспоминает Станислав Шушкевич, председатель первого парламента независимой Белоруссии, один из авторов Беловежских соглашений 1991 года, в разработке которых принимал участие Гайдар.
- Это был замечательный человек. Именно как человека я его знал в первую очередь, и много раз с ним встречался. В самые трудныемоменты, которые мы переживали, например, в Беловежской пуще, он фактически был автором всех решений сложных вопросов, которые там были найдены. Мы принимали все решения консенсусом, но именно он находил в самые сложные моменты нужные формулировки. И потом по этим поводам не было ни одного замечания. Он, помимо прочего, по своей природе был еще и замечательным юристом. И он оставался для меня величайшим моральным авторитетом, величайшим авторитетом политическим и экономическим.
Он не просто переживал, он болел из-за того, что происходит сегодня в России. Но он не жаловался, он продолжал очень много работать. Я встречался с ним в прошлом году в Страсбурге, мы вместе отвечали на вопросы корреспондентов и молодежи, и было очевидно, как ему тяжело от того, что происходит в России. Я искренне скорблю о кончине этого великого человека.
- Это был замечательный человек. Именно как человека я его знал в первую очередь, и много раз с ним встречался. В самые трудные
Он не просто переживал, он болел из-за того, что происходит сегодня в России. Но он не жаловался, он продолжал очень много работать
Он не просто переживал, он болел из-за того, что происходит сегодня в России. Но он не жаловался, он продолжал очень много работать. Я встречался с ним в прошлом году в Страсбурге, мы вместе отвечали на вопросы корреспондентов и молодежи, и было очевидно, как ему тяжело от того, что происходит в России. Я искренне скорблю о кончине этого великого человека.