Марина Тимашева: В декабре в Петербурге произошло долгожданное событие – открылся клоун-мим-театр “Лицедеи”, знаменитая труппа, наконец, получила свое помещение, которого она ждала 10 лет. По этому случаю в городе прошел трехнедельный фестиваль ”Лицедеи-open”. На фестивале побывала Татьяна Вольтская.
Татьяна Вольтская: Новое здание театра строилось 10 лет. Оно находится в центре, на Петроградской стороне, но, слава богу, строителям не пришлось никого уплотнять – когда-то здесь был дом, но во время войны в него попала бомба, восстанавливать его не стали, и вот только теперь построили новый дом. Лицедеи не верят своему счастью - все эти годы они ютились по чужим площадкам, долго жили в “Чаплин-клубе”, а теперь вдруг стали богачами, обладателями Большой и Малой сцен на 450 и 200 мест, и настоящего “Лейкин-клуба”, названного так в честь артиста Леонида Лейкина. На открытии театра не было Вячеслава Полунина, без которого не было никаких “Лицедеев”. Естественно, возникает вопрос: будет ли Полунин как-то участвовать в жизни “Лицедеев”, обретших крышу над головой? Говорит один из самых известных “Лицедеев” Леонид Лейкин.
Леонид Лейкин: Слава Полунин, он нас как родил. Если бы я на своем жизненном пути не встретил Славу Полунина, моя жизнь не была бы такой, какой она сейчас есть, я был бы другим человеком, это точно. Просто мы подхватили его идею, он нас зажег, а мы продолжаем гореть. И когда я его сейчас встретил, надо было видеть, мы и выпивали, и работали по 20 часов на “Конгрессе дураков” в Москве, в театре Натальи Cац, часами сидели, разговаривали про всякие идеи, и я ему говорил: “Давай, приезжай сюда, у тебя есть свой дом здесь”. И он будет приезжать как неотъемлемая часть, пожалуйста, будем делать новый спектакль, он может показать свои старые спектакли, может “Чудаки” сделать спектакль, “Фантазеры”, можно сделать “Асисяй ревю”, и по Хармсу есть идеи.
Татьяна Вольтская: Он - человек гастролирующий. Как это можно будет осуществить, чтобы он сюда приезжал?
Леонид Лейкин: По большому счету, он не так уж много и работает. Потому что у него уже сейчас два или три коллектива. Он приезжает, например, потом уезжает. И во многих странах мира, допустим, сейчас играется два “Снежных шоу” в двух вариантах. Он был на “Конгрессе дураков”, а “Снежное шоу” шло в Лондоне, в Италии.
Татьяна Вольтская: А вот здесь фестиваль?
Леонид Лейкин: Это фестиваль как бы открытие - “Лицедеи-open”, “Маски-шоу”, “АХЕ”, театр “Дерево”.
Татьяна Вольтская: Тоже имеющее, мягко говоря, отношение к “Лицедеям”.
Леонид Лейкин: Естественно! И Антон Адасинский, это мой друг, мы редко видимся, но всегда рады встрече, он сразу согласился приехать сюда.
Татьяна Вольтская: Я - большой поклонник именно клоунского театра, мим театра, мне кажется, что он как-то в душу человека проходит, минуя всяческие барьеры, которые человек выстраивает, такие цивилизационные, культурные. Мне кажется, что он очень нужен человеку.
Леонид Лейкин: Слава Полунин был первым, кто возродил традиции уличного театра, и театр “Лицедеев” вместе с ним. Они были напрочь забыты, и вот в 80-х годах мы начали заниматься уличным театром. В свое время, в 85-м году на площади перед Казанским собором, на Новый Год, мы крепость строили, и это такой был нам и урок, и школа. Было привезено 100 грузовиков снега, потому что снега не было в городе, и мы построили ледяной город и “Лицедеи” держали осаду. А зрители восприняли это всерьез, и у нас были травмы, кто-то руку поломал. Народу только дай.
Татьяна Вольтская: То есть это было “Взятие снежного городка” по Сурикову?
Леонид Лейкин: Да, это было по-настоящему – разбитые головы, синяки. Потом, когда мы уже убежали оттуда, мы посмотрели со стороны, а там эта вакханалия продолжалась - народ брал приступом уже друг друга. У нас было это уже раньше, до революции, и потом - вот эти все калеки и юродивые, это были святые люди. Это как шут, то есть эти люди были зеркалом, никто не смел их ударить, они не боялись говорить правду, потому что их устами говорил Господь Бог. И на Руси, оказывается, что самым умным, в конце концов, оказывается дурак.
Татьяна Вольтская: То есть клоунский театр нам показан, как никому другому, по идее?
Леонид Лейкин: По идее - да.
Татьяна Вольтская: Вот так, с самого знаменитого номера, по звучанию которого мгновенно узнаются “Лицедеи”, они начали свой первый спектакль на фестивале, посвященном открытию своего театра. Старейший артист театра Роберт Городецкий во фрачной паре и цилиндре с меловым лицом и крохотной гармошкой, пышная клоунесса с сачком, песня о голубых канарейках, ощущение счастья. В этом спектакле “Айайай-ревю” вообще много старых номеров, он так и задуман, но эти номера, кроме первого, неприкосновенного шедевра, не то, что переработаны, а развиты, как будто расширены, устремлены куда-то в зал и в небо. Не говоря уже о том, что спектакль невероятно украсило присутствие Антона Адасинского, создавшего себе некий новый клоунский образ, невероятно смешной, местами щемящий. Но все же центр спектакля это номера Леонида Лейкина, который до возвращения в Петербург 10 лет проработал в канадском Цирке дю Солей.
Леонид Лейкин: Это самый сейчас известный Цирк дю Солей. Вот Ги Лалиберте, его президент, он летал в космос недавно и вернулся. Он еле-еле спустился из космоса, и все-таки сумел надеть нос на себя, и вернулся, как клоун.
Татьяна Вольтская: А теперь ваша основная прописка здесь будет?
Леонид Лейкин: Да, открывается театр “Лицедеи”, сколько лет не было, и вот мечта воплотилась в жизнь. Теперь мы можем делать здесь все, что угодно. Я хочу делать спектакль про рыбаков, потом, если Слава Полунин, дай бог, приедет, сделать по Хармсу спектакли.
Татьяна Вольтская: Кого вы будете играть - Толстого, небось?
Леонид Лейкин: Может быть, и Толстого. Скорее всего, да.
Татьяна Вольтская: Как вы считаете, почему так действует этот клоун, мим театр? Ведь словами невозможно ничего определить, но двигается вот этот человек с раскрашенным лицом, с этим носом, а у тебя слезы вдруг начинают литься, почему?
Леонид Лейкин: Мы стараемся открыть свою душу, потому что на знамени театра “Лицедеи” написано “Anima Allegro” – “Радостная Душа”. Вот мне нравится название “Драматический театр клоунады” - такого вообще на Земле нет. То есть совместить вот эти вещи - философию, поэзию, драму, комедию. Многие говорят, что клоуны это зеркало общества. И еще клоуны - это дети.
Татьяна Вольтская: У вас на футболке замечательное “Низя” написано. А чего “низя”?
Леонид Лейкин: По-разному. “Низя” то, что заложено, может, от Бога, и все знают, что “низя” - нельзя украсть, нельзя прелюбодействовать, нельзя убивать. Вот это и нельзя. Но когда в первый раз мы показали этот номер со Славой Полуниным с 84-го на 85-й год, у нас не было в голове, что это какая-то политическая вещь, а люди восприняли так, потому что раньше, в 84-м году, многого действительно было нельзя. А я говорю “айайай, низя!” - и все, на следующий день я проснулся знаменитым, потому что вся страна говорили “айайай, низя!”. Мы не занимаемся политикой, нас это не интересует, но люди и видят сами то, что они видят.
Марина Тимашева: О лицедейском фестивале поведала нам Татьяна Вольтская. А я поздравляю всех, кто нас слушает, с Новым Годом. Как говорит Борис Гребенщиков “Любите жизнь, и она ответит вам взаимностью”.