Первый Кавказский телеканал, с начала января работавший в интернете, переходит на спутниковое вещание. Среди "лиц" "Первого кавказского" - Алла Дудаева, вдова первого президента Чеченской республики. В своей телепередаче "Кавказский портрет" она хочет вести дискуссию, которая "поможет объединить народы, разделенные войной и политикой".
"Основная задача, поставленная перед командой нового телеканала - разрушение информационной и оборонительной, в широком смысле слова, российской инфраструктуры на Северном Кавказе", - утверждает бывший сотрудник администрации Владимира Путина Модест Колеров. Грузинский оппозиционер Георгий Хаиндрава говорит, что канал "может дать весомые аргументы силам в российской власти, которые ищут повод для возобновления агрессии". Подобные суждения кажутся неубедительными, если мы взглянем на расписание передач созданного на базе Общественного телевидения Грузии телеканала: преобладают сериалы, музыкальные, исторические передачи, программы для детей. Политики мало.
Среди "лиц" Первого Кавказского - Алла Дудаева, вдова первого президента Чеченской республики. Дочь русского офицера из Коломны, художница Алла Дудаева обрела на Кавказе вторую родину и стала романтичным сторонником чеченской свободы. После гибели Джохара Дудаева и начала второй чеченской войны Алла Федоровна покинула Чечню, жила в Турции, Балтийских странах, в прошлом году решила поселиться в Грузии. Она пишет стихи, воспевающие Ичкерию - страну, независимость которой провозгласил ее муж, а в своей телепередаче "Кавказский портрет" хочет вести дискуссию, которая "поможет объединить народы, разделенные войной и политикой".
Алла Дудаева – гость программы "Итоги недели" Радио Свобода. Она рассказывает о новом телепроекте:
- Наша первая передача была про Панкисское ущелье, потому что это тема, которая очень волнует Россию. Они пытаются это место представить как скопление боевиков. Но в действительности это место, где живут мирные люди, чеченские беженцы. Там их не так уж много осталось. Есть там и местные кистинцы, те чеченцы, которые приехали 200 лет назад, они здесь живут, работают... Жизнь там нелегкая, потому что земля каменистая. Вот мы все это и показали, этих прекрасных людей. Всем понравилось, идут хорошие отзывы. Особенно людям интересна история древних гор, которую рассказал сельский учитель Хасо Хангошвили, которому был вручен орден Чести еще во времена Шеварднадзе. Хасо очень уважаем местными жителями за свое мужество и за стойкость.
- Вы сказали, что есть отзывы от зрителей. От зрителей в России?
- Нет, сейчас пока наша передача была показана только по интернету. Отзывы - от чеченских беженцев, которые находятся в Европе. Потому что некоторые из них жили в Панкиси, и они увидели родные места, своих родственников. Многим и в самой Грузии было интересно узнать историю этих мест, историю Панкиси и кистинцев.
- Ваша передача называется "Кавказский портрет". Какие у вас планы?
- Она называется "Кавказский портрет", потому что я хочу размыть образ "лиц кавказской национальности" - так с некоторых пор называют кавказцев в России. Во время своего интервью в этой передаче я пишу лицо человека, который рассказывает о своей жизни, о своей судьбе, задаю ему вопросы. И, конечно, вопрос о мире, о том, как нам всем прийти к общему согласию, к взаимопониманию - всем народам, живущим на Кавказе, и российскому народу. Задавая этот последний, самый важный вопрос, я рисую цветок, как это ни покажется странным, на яблоне. Я написала большую картину специально по этому поводу: над горами Кавказа темно, еще ночь, но уже пробиваются первые лучи солнца, и вдалеке золотится небо. И светящаяся яблоня. Сначала она была с голыми ветками, а теперь начала расцветать, у меня на ней уже пять цветков. Мы заранее сделали эти передачи, и каждый человек – это цветок мира, который распускается на этой яблоне. Я надеюсь, что потом вся яблоня расцветет, и это будет хорошим знаком, это станет древом жизни. Я надеюсь, что мир придет на Кавказ, когда мы соберем все эти мнения в единое целое. Может быть, к этому единому мнению прислушаются и Запад, и Восток, и вся наша планета.
- Вы оказались в Грузии в сложный период для страны. Последствия войны, беженцы, опасность нового конфликта с Россией, политические противоречия, борьба за власть… Что вас в сегодняшней Грузии вдохновляет, а что внушает тревогу?
- Я действительно оказалась здесь в сложное время. Но это время мне знакомо. То же самое было в Ичкерии в 1992-93 году, то же самое сейчас на Украине. И здесь тоже существует оппозиция, но сейчас, кажется, она стала больше понимать, больше разбираться в процессах, которые тут происходят. Потому что тот хаос, который приходит в страну, заявившую о своей независимости, это хаос, управляемый извне. Потому что эта страна, ее путь независимости и свободы неугоден российскому правительству. И этот управляемой хаос подогревается снаружи.
Но в Грузии этот хаос только в умах, а на улице - порядок, которому можно позавидовать. Когда я приехала сюда 21 апреля 2009 года, я удивилась, потому что могла сравнить Тбилиси, Грузию с той Грузией, в которой я была в 1999 году, когда даже центральные улицы почти не освещались, мало было фонарей, дороги были разбиты, дома не строились, в домах было очень холодно. И видно было, что это нищая страна, и люди еле выживали. А сейчас я приехала - дороги асфальтированы по европейскому стандарту. Была в Батуми летом во время поездки в Зугдиди – там уже почти проложена европейских стандартов трасса, очень широкая и очень гладкая. В Тбилиси тоже прекрасные дороги, дома подсвечены, они сияют огнями - и зелеными, и розовыми. А под горой - домики, которые прилепились один к другому, красиво подсвечен берег Куры, памятники... Все это настолько красиво, как светящийся топаз переливается всеми огнями. Ночной Тбилиси еще более красив, чем когда его видишь днем. Очень большие перемены, нет слов! Мне тут очень понравилось.
И я столько почувствовала любви от этого народа, понимания нашей общей судьбы, общей судьбы с чеченским народом, что я подумала: что я могу сделать для этого народа? И когда меня снова пригласили, я снова приехала и теперь делаю, что в моих силах. Потому что Грузия - это единственный оплот свободы на Кавказе.
Еще меня очень поразили бывшие милиционеры, грузинские полицейские. Они очень вежливо обращаются, если что-то не так. Особенно красивы стеклянные здания полицейских участков и огромное здание МВД странной конфигурации – оно просвечивается насквозь. Это, конечно, очень опасно для тех, кто внутри, но это так красиво снаружи, и видно все, что там делают блюстители порядка на глазах у прохожих. Я такого никогда нигде не видела. В общем, есть чему поучиться.
- Алла Федоровна, прошло 15 лет со дня начала чеченской войны. Как вам помнится январь 1995 года?
- Я вам сейчас прочитаю стихотворение, которое я написала в 1994 году, 30 декабря, а 31-го я его передала Джохару, чтобы он передал журналистам. 4 января оно было напечатано в газете "Аргументы и факты". А 7 января вся Красная площадь была запружена народом, люди стояли со свечками в руках, протестовали против русско-чеченской войны. Вот послушайте:
Сквозь сотни, десятки и тысячи миль,
Под звон новогодних бокалов
Пусть встанут пред вами глаза сыновей,
Глаза всех убитых Россией детей –
Пусть вздрогнет земля от ударов!
Вы, слышите... бьются сердца еще в них,
Зарытых в промозглых могилах.
Россия, за что наказала ты их?
Российские матери, вспомним живых,
Спасти тех, кто жив, в ваших силах!
Они, словно пламя свечи на ветру,
Но буря погасит любую свечу,
Пройдут, пролетят сотни, тысячи дней,
Война не вернет вам опять сыновей,
Спасти тех, кто жив, в ваших силах!
Кремлевские звезды льют гаснущий свет –
Гигантской попойки кровавый рассвет.
Кремлевская площадь от крови красна –
По чьим душам снова трезвонит она?
После этого стихотворения 250 российских матерей пришли в Назрань, потому что после новогодней ночи у нас были сотни пленных российских солдат. И наше правительство распорядилось, что мы можем отдавать их российским матерям. Матерей не пропускали на российских блокпостах, но они все равно шли. Многие из них спасли своих сыновей. И те, кто погиб, вернулись обратно. Но я рада тому, что хоть несколько человек были спасены. Там была разбита Кантемировская дивизия, было огромное количество трупов и сгоревших танков. То, что было после этого, я думаю, всем уже известно.
Огромный город Грозный стал похож на обугленный Сталинград, потому что начали бомбить, ничего не разбирая, даже до объявления войны, хотя это не было объявлено войной, а называлось "наведением конституционного порядка". А мир слушал и глотал эту ложь, и наводился этот так называемый "конституционный российский" порядок бомбами и танками. И весь мир видел обугленные трупы российских солдат, развалины домов, под которыми гибли и русские, и чеченцы.
Причем первые удары пришлись по центру Грозного, а именно в центре Грозного ждали российских освободителей родственники тех бывших чеченских оппозиционеров, которые раньше были элитой, входили в высшие эшелоны власти Чечено-Ингушской республики. Это были старики, которые охраняли квартиры, они ждали спасения, а их разбомбили. 17 тысяч русских потом было захоронено во рву на окраине Грозного. Их вытаскивали из-под развалин, многие тела разложились, ведь это было уже весной. А российский священник размахивал кадилом и говорил: "Бей супостатов". Вот такой была эта война.
- Каким вы видите будущее Чечни? Вы верите, что она обретет независимость?
- Конечно, я в этом нисколько не сомневаюсь. Народ чеченский уже показал всему миру, как он любит свободу и как за нее надо сражаться всем.
- Сейчас Рамзан Кадыров пытается вернуть в Чечню, задобрив разными способами, известных эмигрантов. Вам поступали такие предложения?
- Ко мне несколько лет тому назад обращался его отец Ахмат Кадыров - официально, через средства массовой информации России. Он обещал, что все мои материальные проблемы будут улажены и что я буду стабилизирующим фактором, послужу миру в Чечне. Я ответила отказом, объяснив, что, наверное, он сам себе не может гарантировать безопасность, которую мне гарантирует. После этого ко мне обратился тогдашний министр российского МВД Борис Грызлов - тоже с тем же предложением, тоже официально. Но, понимаете, когда мне гарантируют безопасность и всевозможное решение проблем, наверное, даже дом бы отремонтировали и приняли бы, наверное, с почетом, а в это время другие чеченцы гибнут в горах за свободу, как могло все население Ичкерии расценить мой шаг? Только как предательство.
И какой мир я помогла бы сделать? Как говорил Джохар, как можно пойти на компромисс с сатаной, с дьяволом, который не жалеет даже своих граждан, своих россиян? А что уж говорить о чеченцах - когда через фильтрационные лагеря была пропущена половина Чеченской республики Ичкерия, когда чеченский народ подвергался в этих лагерях ужасающему насилию, когда там пытались сломить его гордость, унизить его достоинство. В каждой семье кто-то погиб или был в этих лагерях смерти. И у народа чеченского совсем не короткая память на такие вещи, эти люди никогда не простят.
- Вы за все эти годы ни разу не приезжали в Россию?
- Ни разу не приезжала.
- А есть ли в России политики, политические силы, на которые вы возлагаете надежды, которые вам симпатичны? Следите ли вообще за политической жизнью в России?
- Да, конечно, слежу. Я чувствую, что в России грядут огромные изменения. Потому что в самом начале перестройки все мы - и чеченский, и, тем более, российский народ - были обмануты так называемым демократом Борисом Ельциным. А сейчас российский народ понял всю эту ложь, которая была навешена ярлыком на чеченский народ. Ведь огромное количество россиян было против первой чеченской войны, люди ставили свои подписи. Я помню, весь Союз кинематографистов, все нами уважаемые любимые артисты поставили свои подписи на двух огромных газетных листах, мы читали, мы радовались этим фамилиям.
Но потом началось уничтожение лучших людей России. Если я начну перечислять, займет много времени. Вспомню и убийство Галины Старовойтовой, убийство Александра Литвиненко и Сергея Юшенкова, который выступал против русско-чеченской войны, и Юрия Щекочихина, после этого – Анна Политковская, Станислав Маркелов, Анастасия Бабурова. Сейчас в Назрани - убийство Натальи Эстемировой. Эти жертвы российский народ принес на алтарь свободы чеченского народа и человеколюбия, гуманности и справедливости. Эти смерти не забыты, и этим людям в будущем поставят памятник на площади в городе Джохар.
Сейчас, когда из большей части средств массовой информации изгнаны лучшие ее представители, самой опасной профессией в России стала профессия журналиста. Конечно, правда искажена, но, тем не менее, народ российский уже понял, что российское правительство относится к нему, как к быдлу. В России люди приходят на митинги, которые не разрешаются, но, тем не менее, они приходят. И Союз русских офицеров, насколько мне известно, делает заявления, и Валерия Новодворская, и Константин Боровой, и еще много появилось новых фамилий людей, которых я даже не знаю. Сейчас в России, которая построена по системе вертикали, власть посаженных губернаторов трещит по швам. Это предреволюционная ситуация: верхи не могут по-новому, а низы не хотят жить по-старому. Я думаю, что недалек распад России. Но мне бы хотелось, чтобы это было мирным путем. Конечно, будет борьба за власть, но я мечтаю о том, чтобы российский народ наконец восстал, но не путем кровавой революции. Моя мечта - это мирное неподчинение злу и насилию, как у Махатмы Ганди в Индии. И я мечтаю объединить народы Кавказа и российский народ, потому что мы все уничтожаемы одинаково, и матери одинаково хоронят сыновей и на Кавказе, и в России.
- Алла Федоровна, хочу вернуться к вашему журналистскому дебюту на Первом Кавказском телеканале. Очень много противоречивой информации о том, каковы задачи этого телеканала, и много недоброжелательных откликов, в том числе и от грузинской оппозиции. Как вы для себя формулируете - зачем этот телеканал создан?
- Продолжается та же борьба, та же самая оппозиция есть и на Украине, есть оппозиция в Грузии, это было и в Ичкерии: люди, которые потеряли власть, хотят вернуть ее любыми путями. Сейчас, как вы знаете, в интернете сидят люди, которые оплачиваются ФСБ, на форумах, в блогах продолжается информационная война. И в этой информационной войне наш Первый Кавказский должен одержать победу. Это очень трудно, потому что в России почти не осталось свободных средств массовой информации. Примером может служить кадыровское телевидение, канал, который идет по всей Европе, и почему-то никаких голосов возмущения мы не слышим. Пропаганда российская против нашего канала идет усиленная.
И я тоже слышу в свой адрес упреки, на некоторых сайтах пишут, что Борис Березовский все оплачивает и тому подобное. Знаете, все это смешно. Как говорил Джохар: шакалы лают, караван идет. Вот наш караван двинулся, и гораздо больше положительных откликов. Нам надо это кривое зеркало разбить, чтобы люди видели свет в конце туннеля. Чтобы спасти наше будущее, мы должны говорить правду.
"Основная задача, поставленная перед командой нового телеканала - разрушение информационной и оборонительной, в широком смысле слова, российской инфраструктуры на Северном Кавказе", - утверждает бывший сотрудник администрации Владимира Путина Модест Колеров. Грузинский оппозиционер Георгий Хаиндрава говорит, что канал "может дать весомые аргументы силам в российской власти, которые ищут повод для возобновления агрессии". Подобные суждения кажутся неубедительными, если мы взглянем на расписание передач созданного на базе Общественного телевидения Грузии телеканала: преобладают сериалы, музыкальные, исторические передачи, программы для детей. Политики мало.
Среди "лиц" Первого Кавказского - Алла Дудаева, вдова первого президента Чеченской республики. Дочь русского офицера из Коломны, художница Алла Дудаева обрела на Кавказе вторую родину и стала романтичным сторонником чеченской свободы. После гибели Джохара Дудаева и начала второй чеченской войны Алла Федоровна покинула Чечню, жила в Турции, Балтийских странах, в прошлом году решила поселиться в Грузии. Она пишет стихи, воспевающие Ичкерию - страну, независимость которой провозгласил ее муж, а в своей телепередаче "Кавказский портрет" хочет вести дискуссию, которая "поможет объединить народы, разделенные войной и политикой".
Алла Дудаева – гость программы "Итоги недели" Радио Свобода. Она рассказывает о новом телепроекте:
- Наша первая передача была про Панкисское ущелье, потому что это тема, которая очень волнует Россию. Они пытаются это место представить как скопление боевиков. Но в действительности это место, где живут мирные люди, чеченские беженцы. Там их не так уж много осталось. Есть там и местные кистинцы, те чеченцы, которые приехали 200 лет назад, они здесь живут, работают... Жизнь там нелегкая, потому что земля каменистая. Вот мы все это и показали, этих прекрасных людей. Всем понравилось, идут хорошие отзывы. Особенно людям интересна история древних гор, которую рассказал сельский учитель Хасо Хангошвили, которому был вручен орден Чести еще во времена Шеварднадзе. Хасо очень уважаем местными жителями за свое мужество и за стойкость.
- Вы сказали, что есть отзывы от зрителей. От зрителей в России?
- Нет, сейчас пока наша передача была показана только по интернету. Отзывы - от чеченских беженцев, которые находятся в Европе. Потому что некоторые из них жили в Панкиси, и они увидели родные места, своих родственников. Многим и в самой Грузии было интересно узнать историю этих мест, историю Панкиси и кистинцев.
- Ваша передача называется "Кавказский портрет". Какие у вас планы?
- Она называется "Кавказский портрет", потому что я хочу размыть образ "лиц кавказской национальности" - так с некоторых пор называют кавказцев в России. Во время своего интервью в этой передаче я пишу лицо человека, который рассказывает о своей жизни, о своей судьбе, задаю ему вопросы. И, конечно, вопрос о мире, о том, как нам всем прийти к общему согласию, к взаимопониманию - всем народам, живущим на Кавказе, и российскому народу. Задавая этот последний, самый важный вопрос, я рисую цветок, как это ни покажется странным, на яблоне. Я написала большую картину специально по этому поводу: над горами Кавказа темно, еще ночь, но уже пробиваются первые лучи солнца, и вдалеке золотится небо. И светящаяся яблоня. Сначала она была с голыми ветками, а теперь начала расцветать, у меня на ней уже пять цветков. Мы заранее сделали эти передачи, и каждый человек – это цветок мира, который распускается на этой яблоне. Я надеюсь, что потом вся яблоня расцветет, и это будет хорошим знаком, это станет древом жизни. Я надеюсь, что мир придет на Кавказ, когда мы соберем все эти мнения в единое целое. Может быть, к этому единому мнению прислушаются и Запад, и Восток, и вся наша планета.
- Вы оказались в Грузии в сложный период для страны. Последствия войны, беженцы, опасность нового конфликта с Россией, политические противоречия, борьба за власть… Что вас в сегодняшней Грузии вдохновляет, а что внушает тревогу?
Хаос, который приходит в страну, заявившую о своей независимости, - это хаос, управляемый извне. Потому что эта страна, ее путь независимости и свободы неугоден российскому правительству
- Я действительно оказалась здесь в сложное время. Но это время мне знакомо. То же самое было в Ичкерии в 1992-93 году, то же самое сейчас на Украине. И здесь тоже существует оппозиция, но сейчас, кажется, она стала больше понимать, больше разбираться в процессах, которые тут происходят. Потому что тот хаос, который приходит в страну, заявившую о своей независимости, это хаос, управляемый извне. Потому что эта страна, ее путь независимости и свободы неугоден российскому правительству. И этот управляемой хаос подогревается снаружи.
Но в Грузии этот хаос только в умах, а на улице - порядок, которому можно позавидовать. Когда я приехала сюда 21 апреля 2009 года, я удивилась, потому что могла сравнить Тбилиси, Грузию с той Грузией, в которой я была в 1999 году, когда даже центральные улицы почти не освещались, мало было фонарей, дороги были разбиты, дома не строились, в домах было очень холодно. И видно было, что это нищая страна, и люди еле выживали. А сейчас я приехала - дороги асфальтированы по европейскому стандарту. Была в Батуми летом во время поездки в Зугдиди – там уже почти проложена европейских стандартов трасса, очень широкая и очень гладкая. В Тбилиси тоже прекрасные дороги, дома подсвечены, они сияют огнями - и зелеными, и розовыми. А под горой - домики, которые прилепились один к другому, красиво подсвечен берег Куры, памятники... Все это настолько красиво, как светящийся топаз переливается всеми огнями. Ночной Тбилиси еще более красив, чем когда его видишь днем. Очень большие перемены, нет слов! Мне тут очень понравилось.
И я столько почувствовала любви от этого народа, понимания нашей общей судьбы, общей судьбы с чеченским народом, что я подумала: что я могу сделать для этого народа? И когда меня снова пригласили, я снова приехала и теперь делаю, что в моих силах. Потому что Грузия - это единственный оплот свободы на Кавказе.
Еще меня очень поразили бывшие милиционеры, грузинские полицейские. Они очень вежливо обращаются, если что-то не так. Особенно красивы стеклянные здания полицейских участков и огромное здание МВД странной конфигурации – оно просвечивается насквозь. Это, конечно, очень опасно для тех, кто внутри, но это так красиво снаружи, и видно все, что там делают блюстители порядка на глазах у прохожих. Я такого никогда нигде не видела. В общем, есть чему поучиться.
- Алла Федоровна, прошло 15 лет со дня начала чеченской войны. Как вам помнится январь 1995 года?
- Я вам сейчас прочитаю стихотворение, которое я написала в 1994 году, 30 декабря, а 31-го я его передала Джохару, чтобы он передал журналистам. 4 января оно было напечатано в газете "Аргументы и факты". А 7 января вся Красная площадь была запружена народом, люди стояли со свечками в руках, протестовали против русско-чеченской войны. Вот послушайте:
Сквозь сотни, десятки и тысячи миль,
Под звон новогодних бокалов
Пусть встанут пред вами глаза сыновей,
Глаза всех убитых Россией детей –
Пусть вздрогнет земля от ударов!
Вы, слышите... бьются сердца еще в них,
Зарытых в промозглых могилах.
Россия, за что наказала ты их?
Российские матери, вспомним живых,
Спасти тех, кто жив, в ваших силах!
Они, словно пламя свечи на ветру,
Но буря погасит любую свечу,
Пройдут, пролетят сотни, тысячи дней,
Война не вернет вам опять сыновей,
Спасти тех, кто жив, в ваших силах!
Кремлевские звезды льют гаснущий свет –
Гигантской попойки кровавый рассвет.
Кремлевская площадь от крови красна –
По чьим душам снова трезвонит она?
После этого стихотворения 250 российских матерей пришли в Назрань, потому что после новогодней ночи у нас были сотни пленных российских солдат. И наше правительство распорядилось, что мы можем отдавать их российским матерям. Матерей не пропускали на российских блокпостах, но они все равно шли. Многие из них спасли своих сыновей. И те, кто погиб, вернулись обратно. Но я рада тому, что хоть несколько человек были спасены. Там была разбита Кантемировская дивизия, было огромное количество трупов и сгоревших танков. То, что было после этого, я думаю, всем уже известно.
Я мечтаю объединить народы Кавказа и российский народ, потому что мы все уничтожаемы одинаково, и матери одинаково хоронят сыновей и на Кавказе, и в России
Огромный город Грозный стал похож на обугленный Сталинград, потому что начали бомбить, ничего не разбирая, даже до объявления войны, хотя это не было объявлено войной, а называлось "наведением конституционного порядка". А мир слушал и глотал эту ложь, и наводился этот так называемый "конституционный российский" порядок бомбами и танками. И весь мир видел обугленные трупы российских солдат, развалины домов, под которыми гибли и русские, и чеченцы.
Причем первые удары пришлись по центру Грозного, а именно в центре Грозного ждали российских освободителей родственники тех бывших чеченских оппозиционеров, которые раньше были элитой, входили в высшие эшелоны власти Чечено-Ингушской республики. Это были старики, которые охраняли квартиры, они ждали спасения, а их разбомбили. 17 тысяч русских потом было захоронено во рву на окраине Грозного. Их вытаскивали из-под развалин, многие тела разложились, ведь это было уже весной. А российский священник размахивал кадилом и говорил: "Бей супостатов". Вот такой была эта война.
- Каким вы видите будущее Чечни? Вы верите, что она обретет независимость?
- Конечно, я в этом нисколько не сомневаюсь. Народ чеченский уже показал всему миру, как он любит свободу и как за нее надо сражаться всем.
- Сейчас Рамзан Кадыров пытается вернуть в Чечню, задобрив разными способами, известных эмигрантов. Вам поступали такие предложения?
- Ко мне несколько лет тому назад обращался его отец Ахмат Кадыров - официально, через средства массовой информации России. Он обещал, что все мои материальные проблемы будут улажены и что я буду стабилизирующим фактором, послужу миру в Чечне. Я ответила отказом, объяснив, что, наверное, он сам себе не может гарантировать безопасность, которую мне гарантирует. После этого ко мне обратился тогдашний министр российского МВД Борис Грызлов - тоже с тем же предложением, тоже официально. Но, понимаете, когда мне гарантируют безопасность и всевозможное решение проблем, наверное, даже дом бы отремонтировали и приняли бы, наверное, с почетом, а в это время другие чеченцы гибнут в горах за свободу, как могло все население Ичкерии расценить мой шаг? Только как предательство.
И какой мир я помогла бы сделать? Как говорил Джохар, как можно пойти на компромисс с сатаной, с дьяволом, который не жалеет даже своих граждан, своих россиян? А что уж говорить о чеченцах - когда через фильтрационные лагеря была пропущена половина Чеченской республики Ичкерия, когда чеченский народ подвергался в этих лагерях ужасающему насилию, когда там пытались сломить его гордость, унизить его достоинство. В каждой семье кто-то погиб или был в этих лагерях смерти. И у народа чеченского совсем не короткая память на такие вещи, эти люди никогда не простят.
- Вы за все эти годы ни разу не приезжали в Россию?
- Ни разу не приезжала.
- А есть ли в России политики, политические силы, на которые вы возлагаете надежды, которые вам симпатичны? Следите ли вообще за политической жизнью в России?
- Да, конечно, слежу. Я чувствую, что в России грядут огромные изменения. Потому что в самом начале перестройки все мы - и чеченский, и, тем более, российский народ - были обмануты так называемым демократом Борисом Ельциным. А сейчас российский народ понял всю эту ложь, которая была навешена ярлыком на чеченский народ. Ведь огромное количество россиян было против первой чеченской войны, люди ставили свои подписи. Я помню, весь Союз кинематографистов, все нами уважаемые любимые артисты поставили свои подписи на двух огромных газетных листах, мы читали, мы радовались этим фамилиям.
Но потом началось уничтожение лучших людей России. Если я начну перечислять, займет много времени. Вспомню и убийство Галины Старовойтовой, убийство Александра Литвиненко и Сергея Юшенкова, который выступал против русско-чеченской войны, и Юрия Щекочихина, после этого – Анна Политковская, Станислав Маркелов, Анастасия Бабурова. Сейчас в Назрани - убийство Натальи Эстемировой. Эти жертвы российский народ принес на алтарь свободы чеченского народа и человеколюбия, гуманности и справедливости. Эти смерти не забыты, и этим людям в будущем поставят памятник на площади в городе Джохар.
Сейчас, когда из большей части средств массовой информации изгнаны лучшие ее представители, самой опасной профессией в России стала профессия журналиста. Конечно, правда искажена, но, тем не менее, народ российский уже понял, что российское правительство относится к нему, как к быдлу. В России люди приходят на митинги, которые не разрешаются, но, тем не менее, они приходят. И Союз русских офицеров, насколько мне известно, делает заявления, и Валерия Новодворская, и Константин Боровой, и еще много появилось новых фамилий людей, которых я даже не знаю. Сейчас в России, которая построена по системе вертикали, власть посаженных губернаторов трещит по швам. Это предреволюционная ситуация: верхи не могут по-новому, а низы не хотят жить по-старому. Я думаю, что недалек распад России. Но мне бы хотелось, чтобы это было мирным путем. Конечно, будет борьба за власть, но я мечтаю о том, чтобы российский народ наконец восстал, но не путем кровавой революции. Моя мечта - это мирное неподчинение злу и насилию, как у Махатмы Ганди в Индии. И я мечтаю объединить народы Кавказа и российский народ, потому что мы все уничтожаемы одинаково, и матери одинаково хоронят сыновей и на Кавказе, и в России.
- Алла Федоровна, хочу вернуться к вашему журналистскому дебюту на Первом Кавказском телеканале. Очень много противоречивой информации о том, каковы задачи этого телеканала, и много недоброжелательных откликов, в том числе и от грузинской оппозиции. Как вы для себя формулируете - зачем этот телеканал создан?
- Продолжается та же борьба, та же самая оппозиция есть и на Украине, есть оппозиция в Грузии, это было и в Ичкерии: люди, которые потеряли власть, хотят вернуть ее любыми путями. Сейчас, как вы знаете, в интернете сидят люди, которые оплачиваются ФСБ, на форумах, в блогах продолжается информационная война. И в этой информационной войне наш Первый Кавказский должен одержать победу. Это очень трудно, потому что в России почти не осталось свободных средств массовой информации. Примером может служить кадыровское телевидение, канал, который идет по всей Европе, и почему-то никаких голосов возмущения мы не слышим. Пропаганда российская против нашего канала идет усиленная.
И я тоже слышу в свой адрес упреки, на некоторых сайтах пишут, что Борис Березовский все оплачивает и тому подобное. Знаете, все это смешно. Как говорил Джохар: шакалы лают, караван идет. Вот наш караван двинулся, и гораздо больше положительных откликов. Нам надо это кривое зеркало разбить, чтобы люди видели свет в конце туннеля. Чтобы спасти наше будущее, мы должны говорить правду.