Ирина Лагунина: В минувшие выходные турецкая полиция провела рейд в сразу четырех городах страны – в тех на юго-востоке Турции и в Стамбуле. Арестованы 60 человек, в том числе два журналиста, - за связь с запрещенной Курдской рабочей партией. Премьер-министр страны до этого заявлял, что расширит права курдского меньшинства – и чтобы выполнить требования Европейского Союза, и чтобы покончить с войной с ПКК, которая продолжается уже четверть века. Намерение премьера было перечеркнуто решением Конституционного суда, который запретил участвовать в политике парламентариям от про-курдской Партии демократического общества, обвинив их в связях с ПКК. И это вызвало массовые протесты в курдских районах. Но Эрдоган все-таки аккуратно пытается наладить диалог с курдами. Наш корреспондент в Стамбуле Елена Солнцева описывает картину совместной жизни двух народов.
Елена Солнцева: Уличные музыканты. В туристическом районе Бейглу, в европейской части Стамбула, их можно увидеть на каждом углу. Несмотря на холод и снег, который выпал на минувшей неделе, малолетние босоногие курдские девочки крутят бедрами, завернувшись в пушистые шали. Народные фольклорные группы обычно приезжают в Стамбул с юго-востока на заработки. Работают поточным методом, обычно, зимней порой, когда в Стамбуле полно иностранных туристов. В руках у музыкантов даф - большой кожаный бубен, томбак - барабан и дудук - небольшая трубка с отверстиями и двойной тростью. Голос дудука слышен в соседних кварталах. Заинтересованные чудным звуком прохожие и туристы подходят, подают мелочь, на которую вечером в складчину покупается кусок овечьего сыра, бутылка айрана и семит, сдобный турецкий бублик. Уличные музыканты - это лишь часть общего потока курдских мигрантов. Селятся у родственников, в стамбульских трущобах, гедже конду. Кому повезет, устраиваются уборщиками мусора, чернорабочими, таксистами. Курд Ахтар таксует вот уже третий год:
Ахтар: Про курдских таксистов даже сняли фильм, смотрел, все там правда - и про то, что мы посылаем деньги родственникам, и про разные махинации, многие бензин разбавляют, счетчик накручивают для клиентов, вообще, жизнь несладкая. Газеты то и дело пугают местных стамбульцев, что в руках курдских бандитских группировок сосредоточен весь нелегальный бизнес –торговля наркотиками, оружием, аферы с бензином, что женщины у нас находятся в совершенно забитом положении, что среди курдов много воров и бандитов. Для многих турок было бы удобнее, если бы нас, курдов, вообще не был в Турции.
Елена Солнцева: Диярбакыр - крупнейший населенный пункт на юго-востоке Турции, который курды считают своей негласной столицей. Древнее название этого города, видевшего ряд цивилизаций, осталось со времен персов - Амида. Сохранились построенные во времена Византии городские стены из базальтовых тесанных камней: лестницы, башни, бойницы для византийских лучников, которые полторы тысячи лет назад обстреливали арабов и персов. Помимо мечетей, в городе действуют католический собор, армянская церковь, протестантский храм и даже православная церковь, службы в которой проводятся на арамейском языке – на том самом, на котором говорил Иисус Христос. Однако все это можно увидеть только после того, как проедешь разделяющие город с остальной страной блокпосты. Для жителей Стамбула Диярбакыр - военная зона. Указатели и дорожные знаки с названиями населенных пунктов на двух языках - турецком и курдском были установлены не так давно. Турецкие названия появились несколько десятков лет назад, однако не прижились среди местного населения. Люди продолжали пользоваться старыми названиями улиц, писали старые адреса в письмах, вывешивали вывески магазинов на курдском, что власти пытались запретить. Житель города Ибрагим Алтын:
Ибрагим Алтын: Жесткие споры разгорелись о переименовании городка Тунджели, в прошлом Дерсима, где когда-то произошли курдские восстания против Турции. Долгое время Дерсим пользовался автономией. Преобразование этой области в турецкий вилайет вызвало восстание. Турецкие военные не могли сломить сопротивление, позвали курдского шейха на переговоры, где он был арестован и повешен. Восстание было подавлено. С тех пор в Турции считают, что не стоит «ворошить» прошлое.
Елена Солнцева: Старая курдянка выгоняет свою корову, навстречу едет воин. Он в доспехах на лошади. Оседланный конь - верный друг курда. Владелец чтит его, любит больше, чем своих сыновей. Курдские песни – это слепок с действительности. Их поют во время пахоты, посева, дойки, ковроткачества или вязания, скатывания войлока. Есть колыбельные, ратные, о мужестве и героизме, любовные, о чужбине, религиозные гимны ...
Старик Миро - настоящая достопримечательность Тунджели. О нем сняли фильм как о старейшем жителе Турции. В августе минувшего года ему исполнилось 130 лет. Он шутит, что помнит основателя Турецкой республики Ататюрка. Уверяет, что ему, может быть, и больше – около ста пятидесяти. Свидетельство о рождении потеряно. В маленький скромный домик в окрестностях Тунджели тянется нескончаемый поток близких и дальних родственников. Не так давно у старика родился пятнадцатый праправнук, которому решили дать имя его прапрадеда. У курдов в ходу имена - топонимы - названия рек, гор, озер. Вот, например, самые популярные мужские: Загос - название горы, Мехабад - город в Иране, Аракс - название реки. В разговоре сельчане обычно к имени мальчика или девочки прибавляют имя отца, деда, прадеда. Например, мужское имя Миро после прибавления к нему имени отца Бахчо пишется Мирое Бахчо, что означает «Миро, сын Бахчо». Имя младенцу выбирают тщательно. В Турции запрещен курдский алфавит. Родители не могут давать своим детям имена, содержащие несколько букв, которые отсутствуют в турецком алфавите. За использование курдского алфавита возбуждали уголовные дела против курдских политиков, журналистов, издательств. Закон «О буквах турецкого алфавита и правилах их применения» предписывает использовать в деловой переписке и агитации только турецкую графику. Житель Тунджели Бахчо:
Тунджели Бахчо: У нас был родственник, которого назвали «Курдистан». За это его посадили за решетку. Знакомый из Германии с фамилией «Курдистан», не мог въехать в Турцию. Из-за того, что одна из букв курдского алфавита отсутствует в турецком , власти изменили название праздника курдских народов – весенний праздник равноденствия, который отмечается как начало Нового года . Навруз, который по-курдски звучит как Невввроз, был заменен на «Невроз».
Елена Солнцева: Новость о том, что Реджеп Эрдоган, нынешний премьер- министр Турции, заговорил по-курдски, стала сенсацией и облетела все турецкие газеты. Уже с утра у киосков печати выстроились очереди желающих удостовериться в том, что это правда. Ни один из турецких лидеров до сих пор не говорил на этом «неизвестном языке». Путаясь в правильном написании слов курдских слов, турецкие издания сообщили, что Эрдоган произнес несколько приветственных слов по поводу открытия первого в Турции круглосуточного телеканала, вещающего на одном из популярных курдских диалектов. Телеканал передает в эфир новости, музыкальные шоу и фильмы на курдском языке, «мыльные» оперы, программы по фольклору, ток-шоу, развлекательные передачи, песни популярных курдских исполнителей. До появления телеканала были отдельные телепрограммы на курдском, строго регламентированные, в сопровождении турецких субтитров. Чтобы привлечь аудиторию, в Турции провели активную работу по приглашению курдских музыкантов для постоянного сотрудничества. Длительное время велись переговоры с мегазвездой, исполнителем народных песен Шываном Первером, который ранее, спасаясь от преследования властей, эмигрировал в Германию. С просьбой вернуться и начать работать на телеканале к музыканту обратились 50 депутатов парламента. Тележурналист Айнур Калан.
Айнур Калан: В настоящее время канал вещает на курманджи, но предполагается, что в ближайшем будущем он начнет работу и на диалекте заза. По различным оценкам, на заза говорят более трех миллионов человек. Телеканал должен привлечь к себе часть многомиллионной аудитории курдского телеканала Roj-TV,близкого к Курдской рабочей партии, которая на протяжении более двадцати лет ведет борьбу за создание независимого государства, куда бы вошли курды, проживающие в Турции, Иране и Ираке. Судя по рейтингам, новый телеканал пользуется популярностью. Постоянные гости на телеэкране - курдские музыканты, из которых можно выделить группу «Кома Ветан», то есть «Родина», самую популярную курдскую рок-группу в Турции.
Елена Солнцева: Основавший группу курдский музыкант Керем Джердензери родился в 1952 в Тбилиси. Его отец уехал в Грузию из восточного турецкого города Карс во время первой мировой войны. Это - все, что мальчик узнал о своих семейных корнях. В возрасте пяти лет он решил, что хочет стать музыкантом. Обладая неплохим голосом и слухом, Керем получил музыкальное образование по классу гитары, закончил Тбилисскую Консерваторию. «В Советском союзе, - вспоминает музыкант, - было нелегко сочинять рок-музыку. Школьные учителя и партийные работники запрещали петь «слишком вольные песни», вызывали родителей, а те, в знак солидарности, насильно остригали у подростков слишком длинные волосы». Несмотря на первые трудности, группа удачно выступила на музыкальном фестивале в Тбилиси.
Музыканты перебрались в Москву. Но для малоизвестной, да еще и курдской, группы записать диск в Советском Союзе, где на музыкальном рынке доминировала единственная фирма «Мелодия», было нереально. Во время перестройки советские чиновники были уволены, пришла новая, либеральная команда, которая помогла курдским музыкантам выпустить первый альбом. Музыканты решили перечислили весь доход от продаж в счет пострадавших во время бомбардировки в иракском городе Халабжа, где иракская армия уничтожила около пяти тысяч курдов, применив против них отравляющие газы. Это была самая крупная в истории военная акция с применением химического оружия против мирного населения. Вину за это преступление возложили на Саддама Хусейна. Шел 1988 год. В Лондоне был открыт банковский счет для пострадавших, на который можно было перечислять пожертвования.
Керем Джердензери: Мы написали на обложке диска, что все деньги, вырученные от продажи, поступят на счет пострадавших в Ираке. После этого мы решили приехать в Турцию, несмотря на возражения родственников, которые утверждали, что курды в Турции находятся в том же положении, что и чеченцы в России. У нас не было политических пристрастий, мы пропагандировали любовь, милосердие, мудрость. Очередной альбом «Bae Paize» стал очень популярным в Турции, было продано около миллиона дисков. Теперь мы хотим поставить курдскую эпическую рок-оперу «Мадам u Зин» в Стамбуле. Нам предлагали организовать постановку в Эрбиле, региональное правительство Северного Ирака обещало помочь. Однако мы хотим осуществить постановку в Турции, у которой 140-летняя оперная история. К тому же Стамбул всемирно известный город, и каждый пятый житель этого города - курд.
Елена Солнцева: Стамбульские курды давно мечтают об открытии в историческом районе Бейоглу кинотеатра, где можно было бы демонстрировать курдские фильмы. Впервые о курдском кино заговорили в начале восьмидесятых годов, когда сценарист режиссер Йылмаз Гюней получил Золотую пальмовую ветвь на Каннском фестивале за фильм «Дорога», который рассказывал о трудностях жизни после государственного переворота 1980-го года. Фильм был запрещен из-за того, что в нем якобы пропагандировался марксизм и курдский сепаратизм. Тогда Йилмаз Гьюней начал писать сценарии и даже основал собственную кинокомпанию «Гюней фильмджилик». Его успешная карьера была прервана. Режиссера осудили за публикацию прокоммунистического романа. Он провёл полтора года в тюрьме, потом снова был арестован, получил политическое убежище во Франции, где позже скончался. После долгих лет забвения о курдском кинематографе заговорили вновь в начале девяностых. Был организован фестиваль курдских фильмов, в котором приняли участие кинематографисты из Ирака, Ирана, Турции, Соединенных Штатов. Представленные на фестивале фильмы были излишне метафоричны и непонятны простому зрителю. Телекритик Айнур Калан:
Айнур Калан: На фоне всех произведений о событиях на юго-востоке Турции о курдах, можно выделить фильм «Нефес». Около десяти лет назад журналистка Нэдайр Мэтер написала книгу о вооруженных силах на юго- востоке Турции, которые сражаются против представителей Курдской Рабочей Партии. Автор взяла интервью у сорока солдат, служивших в то время в турецкой армии. Вскоре после выхода книгу изъяли с прилавков магазинов. Но по мотивам запрещенного романа был снят фильм « Нефес», «Дыхание», который посмотрели около трех миллионов человек. «Не было никого среди нас, кто бы сказал, что если мы умрем, то будем мучениками, что мы с удовольствием делаем это для нашей страны. Никто никогда не произносил таких слов»,- говорит один из солдат, который принимал участие в боевых действиях.
Елена Солнцева: В центре картины - противостояние между турецким лейтенантом и одним из лидеров Курдской рабочей партии, бывшим школьным учителем, который угрожает убить своего противника. Молодые люди приблизительно одного возраста, им по тридцать. Они даже похожи. Худенькие, ершистые, читают одни и те же книги, слушают ту же музыку, обожают берек, слоеный пирог с мясом. На фоне этой сюжетной линии в заваленных снегом горах разворачиваются военные действия. Турецкие солдаты говорят о смерти, мести, шоке, который они испытали во время войны. Ветераны жалуются на нехватку финансовой помощи от государства после их возвращения. Фильм широко продвинут в Интернете и поддержан на Международном сайте кино как один из лучших фильмов года. Однако многие критики считают, что это милитаристский фильм, который разжигает националистические чувства. «Романтизируя образ Родины, горы и облака, фильм благословляет смерть и войну и питается ненавистью,- считает телекритик Айнур Калан:
Айнур Калан: Фильм открывает многие табу курдской проблемы. У курдских кинопроизводителей интерактивное отношение с культурой страны, в которой они живут. Их кормит курдская культура так же, как и турецкая. Населенные восточные и юго-восточные регионы Турции стали местом жительства шести миллионам курдов и еще около четырех миллионов курдов живут по всей стране.
Елена Солнцева: Уличные музыканты. В туристическом районе Бейглу, в европейской части Стамбула, их можно увидеть на каждом углу. Несмотря на холод и снег, который выпал на минувшей неделе, малолетние босоногие курдские девочки крутят бедрами, завернувшись в пушистые шали. Народные фольклорные группы обычно приезжают в Стамбул с юго-востока на заработки. Работают поточным методом, обычно, зимней порой, когда в Стамбуле полно иностранных туристов. В руках у музыкантов даф - большой кожаный бубен, томбак - барабан и дудук - небольшая трубка с отверстиями и двойной тростью. Голос дудука слышен в соседних кварталах. Заинтересованные чудным звуком прохожие и туристы подходят, подают мелочь, на которую вечером в складчину покупается кусок овечьего сыра, бутылка айрана и семит, сдобный турецкий бублик. Уличные музыканты - это лишь часть общего потока курдских мигрантов. Селятся у родственников, в стамбульских трущобах, гедже конду. Кому повезет, устраиваются уборщиками мусора, чернорабочими, таксистами. Курд Ахтар таксует вот уже третий год:
Ахтар: Про курдских таксистов даже сняли фильм, смотрел, все там правда - и про то, что мы посылаем деньги родственникам, и про разные махинации, многие бензин разбавляют, счетчик накручивают для клиентов, вообще, жизнь несладкая. Газеты то и дело пугают местных стамбульцев, что в руках курдских бандитских группировок сосредоточен весь нелегальный бизнес –торговля наркотиками, оружием, аферы с бензином, что женщины у нас находятся в совершенно забитом положении, что среди курдов много воров и бандитов. Для многих турок было бы удобнее, если бы нас, курдов, вообще не был в Турции.
Елена Солнцева: Диярбакыр - крупнейший населенный пункт на юго-востоке Турции, который курды считают своей негласной столицей. Древнее название этого города, видевшего ряд цивилизаций, осталось со времен персов - Амида. Сохранились построенные во времена Византии городские стены из базальтовых тесанных камней: лестницы, башни, бойницы для византийских лучников, которые полторы тысячи лет назад обстреливали арабов и персов. Помимо мечетей, в городе действуют католический собор, армянская церковь, протестантский храм и даже православная церковь, службы в которой проводятся на арамейском языке – на том самом, на котором говорил Иисус Христос. Однако все это можно увидеть только после того, как проедешь разделяющие город с остальной страной блокпосты. Для жителей Стамбула Диярбакыр - военная зона. Указатели и дорожные знаки с названиями населенных пунктов на двух языках - турецком и курдском были установлены не так давно. Турецкие названия появились несколько десятков лет назад, однако не прижились среди местного населения. Люди продолжали пользоваться старыми названиями улиц, писали старые адреса в письмах, вывешивали вывески магазинов на курдском, что власти пытались запретить. Житель города Ибрагим Алтын:
Ибрагим Алтын: Жесткие споры разгорелись о переименовании городка Тунджели, в прошлом Дерсима, где когда-то произошли курдские восстания против Турции. Долгое время Дерсим пользовался автономией. Преобразование этой области в турецкий вилайет вызвало восстание. Турецкие военные не могли сломить сопротивление, позвали курдского шейха на переговоры, где он был арестован и повешен. Восстание было подавлено. С тех пор в Турции считают, что не стоит «ворошить» прошлое.
Елена Солнцева: Старая курдянка выгоняет свою корову, навстречу едет воин. Он в доспехах на лошади. Оседланный конь - верный друг курда. Владелец чтит его, любит больше, чем своих сыновей. Курдские песни – это слепок с действительности. Их поют во время пахоты, посева, дойки, ковроткачества или вязания, скатывания войлока. Есть колыбельные, ратные, о мужестве и героизме, любовные, о чужбине, религиозные гимны ...
Старик Миро - настоящая достопримечательность Тунджели. О нем сняли фильм как о старейшем жителе Турции. В августе минувшего года ему исполнилось 130 лет. Он шутит, что помнит основателя Турецкой республики Ататюрка. Уверяет, что ему, может быть, и больше – около ста пятидесяти. Свидетельство о рождении потеряно. В маленький скромный домик в окрестностях Тунджели тянется нескончаемый поток близких и дальних родственников. Не так давно у старика родился пятнадцатый праправнук, которому решили дать имя его прапрадеда. У курдов в ходу имена - топонимы - названия рек, гор, озер. Вот, например, самые популярные мужские: Загос - название горы, Мехабад - город в Иране, Аракс - название реки. В разговоре сельчане обычно к имени мальчика или девочки прибавляют имя отца, деда, прадеда. Например, мужское имя Миро после прибавления к нему имени отца Бахчо пишется Мирое Бахчо, что означает «Миро, сын Бахчо». Имя младенцу выбирают тщательно. В Турции запрещен курдский алфавит. Родители не могут давать своим детям имена, содержащие несколько букв, которые отсутствуют в турецком алфавите. За использование курдского алфавита возбуждали уголовные дела против курдских политиков, журналистов, издательств. Закон «О буквах турецкого алфавита и правилах их применения» предписывает использовать в деловой переписке и агитации только турецкую графику. Житель Тунджели Бахчо:
Тунджели Бахчо: У нас был родственник, которого назвали «Курдистан». За это его посадили за решетку. Знакомый из Германии с фамилией «Курдистан», не мог въехать в Турцию. Из-за того, что одна из букв курдского алфавита отсутствует в турецком , власти изменили название праздника курдских народов – весенний праздник равноденствия, который отмечается как начало Нового года . Навруз, который по-курдски звучит как Невввроз, был заменен на «Невроз».
Елена Солнцева: Новость о том, что Реджеп Эрдоган, нынешний премьер- министр Турции, заговорил по-курдски, стала сенсацией и облетела все турецкие газеты. Уже с утра у киосков печати выстроились очереди желающих удостовериться в том, что это правда. Ни один из турецких лидеров до сих пор не говорил на этом «неизвестном языке». Путаясь в правильном написании слов курдских слов, турецкие издания сообщили, что Эрдоган произнес несколько приветственных слов по поводу открытия первого в Турции круглосуточного телеканала, вещающего на одном из популярных курдских диалектов. Телеканал передает в эфир новости, музыкальные шоу и фильмы на курдском языке, «мыльные» оперы, программы по фольклору, ток-шоу, развлекательные передачи, песни популярных курдских исполнителей. До появления телеканала были отдельные телепрограммы на курдском, строго регламентированные, в сопровождении турецких субтитров. Чтобы привлечь аудиторию, в Турции провели активную работу по приглашению курдских музыкантов для постоянного сотрудничества. Длительное время велись переговоры с мегазвездой, исполнителем народных песен Шываном Первером, который ранее, спасаясь от преследования властей, эмигрировал в Германию. С просьбой вернуться и начать работать на телеканале к музыканту обратились 50 депутатов парламента. Тележурналист Айнур Калан.
Айнур Калан: В настоящее время канал вещает на курманджи, но предполагается, что в ближайшем будущем он начнет работу и на диалекте заза. По различным оценкам, на заза говорят более трех миллионов человек. Телеканал должен привлечь к себе часть многомиллионной аудитории курдского телеканала Roj-TV,близкого к Курдской рабочей партии, которая на протяжении более двадцати лет ведет борьбу за создание независимого государства, куда бы вошли курды, проживающие в Турции, Иране и Ираке. Судя по рейтингам, новый телеканал пользуется популярностью. Постоянные гости на телеэкране - курдские музыканты, из которых можно выделить группу «Кома Ветан», то есть «Родина», самую популярную курдскую рок-группу в Турции.
Елена Солнцева: Основавший группу курдский музыкант Керем Джердензери родился в 1952 в Тбилиси. Его отец уехал в Грузию из восточного турецкого города Карс во время первой мировой войны. Это - все, что мальчик узнал о своих семейных корнях. В возрасте пяти лет он решил, что хочет стать музыкантом. Обладая неплохим голосом и слухом, Керем получил музыкальное образование по классу гитары, закончил Тбилисскую Консерваторию. «В Советском союзе, - вспоминает музыкант, - было нелегко сочинять рок-музыку. Школьные учителя и партийные работники запрещали петь «слишком вольные песни», вызывали родителей, а те, в знак солидарности, насильно остригали у подростков слишком длинные волосы». Несмотря на первые трудности, группа удачно выступила на музыкальном фестивале в Тбилиси.
Музыканты перебрались в Москву. Но для малоизвестной, да еще и курдской, группы записать диск в Советском Союзе, где на музыкальном рынке доминировала единственная фирма «Мелодия», было нереально. Во время перестройки советские чиновники были уволены, пришла новая, либеральная команда, которая помогла курдским музыкантам выпустить первый альбом. Музыканты решили перечислили весь доход от продаж в счет пострадавших во время бомбардировки в иракском городе Халабжа, где иракская армия уничтожила около пяти тысяч курдов, применив против них отравляющие газы. Это была самая крупная в истории военная акция с применением химического оружия против мирного населения. Вину за это преступление возложили на Саддама Хусейна. Шел 1988 год. В Лондоне был открыт банковский счет для пострадавших, на который можно было перечислять пожертвования.
Керем Джердензери: Мы написали на обложке диска, что все деньги, вырученные от продажи, поступят на счет пострадавших в Ираке. После этого мы решили приехать в Турцию, несмотря на возражения родственников, которые утверждали, что курды в Турции находятся в том же положении, что и чеченцы в России. У нас не было политических пристрастий, мы пропагандировали любовь, милосердие, мудрость. Очередной альбом «Bae Paize» стал очень популярным в Турции, было продано около миллиона дисков. Теперь мы хотим поставить курдскую эпическую рок-оперу «Мадам u Зин» в Стамбуле. Нам предлагали организовать постановку в Эрбиле, региональное правительство Северного Ирака обещало помочь. Однако мы хотим осуществить постановку в Турции, у которой 140-летняя оперная история. К тому же Стамбул всемирно известный город, и каждый пятый житель этого города - курд.
Елена Солнцева: Стамбульские курды давно мечтают об открытии в историческом районе Бейоглу кинотеатра, где можно было бы демонстрировать курдские фильмы. Впервые о курдском кино заговорили в начале восьмидесятых годов, когда сценарист режиссер Йылмаз Гюней получил Золотую пальмовую ветвь на Каннском фестивале за фильм «Дорога», который рассказывал о трудностях жизни после государственного переворота 1980-го года. Фильм был запрещен из-за того, что в нем якобы пропагандировался марксизм и курдский сепаратизм. Тогда Йилмаз Гьюней начал писать сценарии и даже основал собственную кинокомпанию «Гюней фильмджилик». Его успешная карьера была прервана. Режиссера осудили за публикацию прокоммунистического романа. Он провёл полтора года в тюрьме, потом снова был арестован, получил политическое убежище во Франции, где позже скончался. После долгих лет забвения о курдском кинематографе заговорили вновь в начале девяностых. Был организован фестиваль курдских фильмов, в котором приняли участие кинематографисты из Ирака, Ирана, Турции, Соединенных Штатов. Представленные на фестивале фильмы были излишне метафоричны и непонятны простому зрителю. Телекритик Айнур Калан:
Айнур Калан: На фоне всех произведений о событиях на юго-востоке Турции о курдах, можно выделить фильм «Нефес». Около десяти лет назад журналистка Нэдайр Мэтер написала книгу о вооруженных силах на юго- востоке Турции, которые сражаются против представителей Курдской Рабочей Партии. Автор взяла интервью у сорока солдат, служивших в то время в турецкой армии. Вскоре после выхода книгу изъяли с прилавков магазинов. Но по мотивам запрещенного романа был снят фильм « Нефес», «Дыхание», который посмотрели около трех миллионов человек. «Не было никого среди нас, кто бы сказал, что если мы умрем, то будем мучениками, что мы с удовольствием делаем это для нашей страны. Никто никогда не произносил таких слов»,- говорит один из солдат, который принимал участие в боевых действиях.
Елена Солнцева: В центре картины - противостояние между турецким лейтенантом и одним из лидеров Курдской рабочей партии, бывшим школьным учителем, который угрожает убить своего противника. Молодые люди приблизительно одного возраста, им по тридцать. Они даже похожи. Худенькие, ершистые, читают одни и те же книги, слушают ту же музыку, обожают берек, слоеный пирог с мясом. На фоне этой сюжетной линии в заваленных снегом горах разворачиваются военные действия. Турецкие солдаты говорят о смерти, мести, шоке, который они испытали во время войны. Ветераны жалуются на нехватку финансовой помощи от государства после их возвращения. Фильм широко продвинут в Интернете и поддержан на Международном сайте кино как один из лучших фильмов года. Однако многие критики считают, что это милитаристский фильм, который разжигает националистические чувства. «Романтизируя образ Родины, горы и облака, фильм благословляет смерть и войну и питается ненавистью,- считает телекритик Айнур Калан:
Айнур Калан: Фильм открывает многие табу курдской проблемы. У курдских кинопроизводителей интерактивное отношение с культурой страны, в которой они живут. Их кормит курдская культура так же, как и турецкая. Населенные восточные и юго-восточные регионы Турции стали местом жительства шести миллионам курдов и еще около четырех миллионов курдов живут по всей стране.