Ирина Лагунина: «Умер Леонид Ильич Брежнев», сказал декан факультета журналистики МГИМО и заплакал. Пришлось изображать эффект шока, хотя многие из нас от родителей еще утром узнали, что Генсек мертв. Знакомый из МГУ в то время как раз написал кандидатскую. Пришлось все переписывать – убирать цитаты Брежнева.
В конце следующего, 1983 года, не помню уж, какой из журналов Time или Newsweek опубликовал две фотографии Андропова – в момент прихода к власти и год спустя. Перемена вот внешности была разительной. Кандидатскую моему знакомому пришлось переписывать еще раз.
Когда был избран Черненко, я посоветовала не тратиться на услуги машинистки и подождать. Так и не знаю, защитился ли он в итоге.
Первое ощущение, которое возникло с приходом молодого Горбачева – это надолго. Первые действия – «Горбачевский сухой закон» (четвертая попытка борьбы с пьянством в истории России) – были встречены, естественно, в штыки. В последовавшие через два года робкие попытки политических реформ никто поначалу не поверил. А когда преподавательница Ленинградского технологического института Нина Андреева опубликовала в марте 1988-го манифест «Не могу поступаться принципами», страна впала в оцепенение – вот, вот оно все и закончилось. Ступор продолжался, по-моему, недели две – до того, как группа под руководством Александра Яковлева на написала ответ на этот антиперестроечный манифест. И кто бы мог подумать тогда, что закончится все это 11 годами позже, в стране, которая стала меньше, при совсем другом руководстве, кстати, совсем даже не назначенном политбюро, а с любовью выбранном народом в результате свободных выборов, основу которых заложила все та же перестройка.
Сегодня получился вечер воспоминаний. И я передаю микрофон моей коллеге Людмиле Телень.
Людмила Телень: Это было в конце февраля 2005-го, за десять дней до того, как бывший главный редактор газеты "Московские новости" Егор Яковлев попал в больницу, из которой уже не вышел. Он хотел именно так отметить в "Московских новостях" 20-летие перестройки. Просто усадить за стол Александра Николаевича Яковлева с Михаилом Сергеевичем Горбачевым и заставить их вспоминать вслух. Оценивать. И переоценивать. А потом опубликовать стенограмму разговора. До сих пор не понимаю, зачем на эту встречу он потащил меня. На мои вопросы отмахивался: "Нам будет веселее". На самом деле, думаю, считал, что им необходим сторонний наблюдатель, чтобы разговор не оказался "для внутреннего пользования". А может быть, просто хотел мне сделать подарок. Получилось: я никогда не смогу забыть этих четырех часов, проведенных с людьми, которые поломали весь ход современной истории
Егор Яковлев привел нас в ресторан "Страстной,7", в котором любил вести важные для себя разговоры. Без лишних вопросов принесли виски. Не отказался никто. Через два часа с удивлением обнаружили, что ресторан пустой. "У вас всегда в это время пусто?" – спросила я хозяина ресторана на выходе. "Нет, я его закрыл. Все-таки здесь члены политбюро", – ответил он.
Александр Николаевич обращался к Горбачеву на "вы" и "Михаил Сергеевич". К Яковлеву на "ты" и "Егор". Михаил Сергеевич, в свою очередь, к обоим обращался на "ты" и по имени. Егор Владимирович — к обоим на "вы": Михаил Сергеевич и дядя Саша (не знаю уж как давно, но, сколько помню, всегда обращался так). Разговор шел не слишком легко. Было заметно, что между ними — долгая история отношений, и не простая. В таком составе они не разговаривали много лет. Иногда они, забывая о предстоящей газетной публикации, явно пытались доспорить что-то когда-то недоспоренное. Доспаривали и потом, когда я им отправила текст на визу. Переписывали, уточняли. Кое-что и вычеркивали. Одно место Александр Николаевич вычеркнул с ремаркой: "Не мог я такого сказать". Но ведь сказал. В окончательном варианте по поводу людей, которые мешали перестройке, было сказано:
А.Н. Яковлев: У Михаила Сергеевича была любимая фраза: "Не надо ломать людей через колено".
М.Горбачев: Я и сейчас так говорю.
А.Н. Яковлев: Может, через колено ломать и не надо было, а с работы гнать надо было, не колеблясь.
Людмила Телень: На самом деле эта фраза звучала так: "Может, через колено ломать не надо было, а вот головы отрывать было нужно".
Больше они никогда не встречались втроем.
...Первым - в октябре 2005-го ушел Егор Яковлев, затем Александр Николаевич. Сокращенная стенограмма этого разговора стала последней публикацией обоих в газете "Московские новости", которую они превратили когда-то в лучшую газету страны. Они ушли, не узнав, что их газета, походив по рукам околокремлевских олигархов, была закрыта.
В конце следующего, 1983 года, не помню уж, какой из журналов Time или Newsweek опубликовал две фотографии Андропова – в момент прихода к власти и год спустя. Перемена вот внешности была разительной. Кандидатскую моему знакомому пришлось переписывать еще раз.
Когда был избран Черненко, я посоветовала не тратиться на услуги машинистки и подождать. Так и не знаю, защитился ли он в итоге.
Первое ощущение, которое возникло с приходом молодого Горбачева – это надолго. Первые действия – «Горбачевский сухой закон» (четвертая попытка борьбы с пьянством в истории России) – были встречены, естественно, в штыки. В последовавшие через два года робкие попытки политических реформ никто поначалу не поверил. А когда преподавательница Ленинградского технологического института Нина Андреева опубликовала в марте 1988-го манифест «Не могу поступаться принципами», страна впала в оцепенение – вот, вот оно все и закончилось. Ступор продолжался, по-моему, недели две – до того, как группа под руководством Александра Яковлева на написала ответ на этот антиперестроечный манифест. И кто бы мог подумать тогда, что закончится все это 11 годами позже, в стране, которая стала меньше, при совсем другом руководстве, кстати, совсем даже не назначенном политбюро, а с любовью выбранном народом в результате свободных выборов, основу которых заложила все та же перестройка.
Сегодня получился вечер воспоминаний. И я передаю микрофон моей коллеге Людмиле Телень.
Людмила Телень: Это было в конце февраля 2005-го, за десять дней до того, как бывший главный редактор газеты "Московские новости" Егор Яковлев попал в больницу, из которой уже не вышел. Он хотел именно так отметить в "Московских новостях" 20-летие перестройки. Просто усадить за стол Александра Николаевича Яковлева с Михаилом Сергеевичем Горбачевым и заставить их вспоминать вслух. Оценивать. И переоценивать. А потом опубликовать стенограмму разговора. До сих пор не понимаю, зачем на эту встречу он потащил меня. На мои вопросы отмахивался: "Нам будет веселее". На самом деле, думаю, считал, что им необходим сторонний наблюдатель, чтобы разговор не оказался "для внутреннего пользования". А может быть, просто хотел мне сделать подарок. Получилось: я никогда не смогу забыть этих четырех часов, проведенных с людьми, которые поломали весь ход современной истории
Егор Яковлев привел нас в ресторан "Страстной,7", в котором любил вести важные для себя разговоры. Без лишних вопросов принесли виски. Не отказался никто. Через два часа с удивлением обнаружили, что ресторан пустой. "У вас всегда в это время пусто?" – спросила я хозяина ресторана на выходе. "Нет, я его закрыл. Все-таки здесь члены политбюро", – ответил он.
Александр Николаевич обращался к Горбачеву на "вы" и "Михаил Сергеевич". К Яковлеву на "ты" и "Егор". Михаил Сергеевич, в свою очередь, к обоим обращался на "ты" и по имени. Егор Владимирович — к обоим на "вы": Михаил Сергеевич и дядя Саша (не знаю уж как давно, но, сколько помню, всегда обращался так). Разговор шел не слишком легко. Было заметно, что между ними — долгая история отношений, и не простая. В таком составе они не разговаривали много лет. Иногда они, забывая о предстоящей газетной публикации, явно пытались доспорить что-то когда-то недоспоренное. Доспаривали и потом, когда я им отправила текст на визу. Переписывали, уточняли. Кое-что и вычеркивали. Одно место Александр Николаевич вычеркнул с ремаркой: "Не мог я такого сказать". Но ведь сказал. В окончательном варианте по поводу людей, которые мешали перестройке, было сказано:
А.Н. Яковлев: У Михаила Сергеевича была любимая фраза: "Не надо ломать людей через колено".
М.Горбачев: Я и сейчас так говорю.
А.Н. Яковлев: Может, через колено ломать и не надо было, а с работы гнать надо было, не колеблясь.
Людмила Телень: На самом деле эта фраза звучала так: "Может, через колено ломать не надо было, а вот головы отрывать было нужно".
Больше они никогда не встречались втроем.
...Первым - в октябре 2005-го ушел Егор Яковлев, затем Александр Николаевич. Сокращенная стенограмма этого разговора стала последней публикацией обоих в газете "Московские новости", которую они превратили когда-то в лучшую газету страны. Они ушли, не узнав, что их газета, походив по рукам околокремлевских олигархов, была закрыта.