След террористов, взорвавших московское метро ранним утром в понедельник, ищут в Ингушетии. Власти республики начали проверку семей боевиков на предмет их возможной причастности к московским взрывам. Об этом сообщила пресс-служба президента Ингушетии Юнус-Бека Евкурова. Однако сам президент сказал на совещании, что "нет повода для того, чтобы увидеть в случившемся ингушский след".
Владимир Кара-Мурза: В Ингушетии началась проверка семей боевиков, чтобы прояснить вопрос их возможной причастности к терактам в московском метро. Президент республики Юнус-Бек Евкуров поручил сегодня собрать всех родственников известных боевиков и выяснить, где они находились в последнее время. Как сообщил прессе высокопоставленный источник в Ингушетии, перемещение людей в республике заметить очень легко. "В Ингушетии, если человек пропадает на два-три дня - это уже криминал. Соседи и родственники начинают поиски, и есть основания для проведения проверки соответствующими органами. Жены, матери и сестры боевиков не находятся под надзором, но правоохранительные органы периодически следят за их судьбой, насколько добросовестно человек учится или работает, не пропадает ли из поля зрения на несколько дней", - пояснил он. Напомним, что группа террористов, взорвавших поезда московского метро, предположительно прибыла в столицу на одном из междугородних автобусов. К взрывам в московском метро, по неофициальным данным, могут быть причастны 36-летий уроженец Чечни Казбек Матаев, родственники четырех братьев Картоевых, убитых в Ингушетии, или вдова ликвидированного на днях лидера ваххабитов из Нальчика Анзора Астемирова. За несколько дней до терактов спецслужбы знали о готовящейся атаке со стороны шести шахидок-смертниц. Силовики усилили меры, но не смогли предотвратить взрывы. О том, есть ли у российских властей основания искать ингушский след в московских терактах, мы говорим с сотрудником Центра содействия проведению исследований гражданского общества "Демос" Варварой Пахоменко и одним из лидеров ингушской оппозиции Магомедом Хазбиевым. Логично ли выглядят действия ингушского руководства по проверке возможной причастности к взрывам в московском метро родственников семьи боевиков?
Варвара Пахоменко: Вы знаете, как мне кажется, отчасти можно увидеть в этом какую-то логику. В ситуации обычно, когда в России происходят какие-то теракты, за последние годы, как правило, начинают искать чеченский след. В последнее время Ингушетия стала местом, где постоянно что-то происходит, она стала ничуть не менее активная, чем Чечня. И логика может быть следующая: местные власти решили сами, прежде чем Москва начнет проводить проверки среди ингушей, удостовериться, может быть действительно кто-то из подполья ингушского это сделал. И здесь вопрос, насколько в ходе этих проверок не пытаются преступление свалить на кого-то конкретного, какого-то человека. Насколько законно пройдут мероприятия, будут зависеть в целом настроения людей. Я думаю, что сам факт проверок не вызовет активной агрессии или протеста, если не будет никаких нарушений.
Владимир Кара-Мурза: Насколько законно выглядят подобные проверки и какова их возможная эффективность?
Магомед Хазбиев: В первую очередь неправильно то, что власть республики все берет на себя. Нужно брать пример у Чеченской республики, у парламента Чечни, президента Чечни. Парламент Чечни мгновенно отреагировал на высказываниявысокопоставленных чиновников Кремля, федеральных служб о том, что там могут быть замешены чеченцы и другие. Хватит, сказал председатель парламента Чечни, давать нам пощечину, ведь мы можем ответить кулаком. Вот такой должен быть парламент Ингушетии, вот такой должен быть президент Ингушетии. Конечно, когда президент говорит о разделе республики на три части – одни боевики, другие пособники, а третьи вообще непонятно кто, конечно, все будут сваливать на эту республику все, что происходит. Надо в первую очередь не искать в этих семьях людей, куда они пропали, что с ними случилось, в первую очередь нужно думать в стране и в этой республике, почему эти люди появляются, откуда эти смертники появляются, откуда эти террористы появляются. Они не рождаются такими, кто их породил и кто это сделал. Вот этим должен заниматься президент республики Ингушетия, а непонятно, чем он здесь занимается. Я думаю, что это низко и ничтожно заниматься такими делами и объявлять это на весь мир.
Владимир Кара-Мурза: Логично ли было бы искать не конкретных родственников боевиков, а причины, по которым эти люди имеют склонность к терроризму?
Варвара Пахоменко: Заниматься проблемами и причинами - это то, чем должны заниматься власти как местные, так и федеральные на Кавказе не только после конкретного теракта, но постоянно. Потому что не только Ингушетия, Чечня и Дагестан сохраняют подполье, и люди продолжают уходить в это подполье. И понять, в чем проблема, что людей толкает туда, а также, почему ситуации столько лет, а она не разрешается, а в какие-то моменты только усугубляется. Это нужно делать постоянно, может быть прикладывать какие-то действия и меры для разрешения ее. Но если мы говорим о конкретной ситуации, конечно, есть семьи, к которым постоянно приходишь и которые под подозрением, для людей это очень сложно и неприятно, это страшно и непонятно, чем это может каждый раз обернуться. Я, тем не менее, вспоминаю события 2004 года в Ингушетии, реакцию людей на них, когда было нападение боевиков на республику. Жители скорее готовы были даже помогать силовым структурам с тем, чтобы решать проблемы подполья, они не готовы были к тому, чтобы жители Ингушетии были связаны с какими-то кровавыми терактами. И здесь грамотная политика в комплексе, а не каждый раз реакция на что-то должна быть, как в Ингушетии, так и в соседних республиках.
Владимир Кара-Мурза: Валерий Борщев, бывший депутат Государственной думы, член Московской Хельсинской группы, одобряет действия ингушского руководства.
Валерий Борщев: Ситуация в Ингушетии сложная. То, что Евкуров очень много делает для того, чтобы стабилизировать ситуацию, чтобы сократить уход молодежи в лес, делает все, чтобы не множилось число боевиков – это правда. Здесь заслуга Евкурова велика. Но боевики, тем не менее, были и остаются. Действуют они в Назрани, совершают теракты. Поэтому откуда пришли террористы в Москву, сказать трудно, надо все версии прорабатывать. Но Ингушетия, если сравнивать с остальными республиками Северного Кавказа, она сегодня более движется к стабильности – это правда.
Полный текст программы "Грани времени" появится на сайте в ближайшее время.
Владимир Кара-Мурза: В Ингушетии началась проверка семей боевиков, чтобы прояснить вопрос их возможной причастности к терактам в московском метро. Президент республики Юнус-Бек Евкуров поручил сегодня собрать всех родственников известных боевиков и выяснить, где они находились в последнее время. Как сообщил прессе высокопоставленный источник в Ингушетии, перемещение людей в республике заметить очень легко. "В Ингушетии, если человек пропадает на два-три дня - это уже криминал. Соседи и родственники начинают поиски, и есть основания для проведения проверки соответствующими органами. Жены, матери и сестры боевиков не находятся под надзором, но правоохранительные органы периодически следят за их судьбой, насколько добросовестно человек учится или работает, не пропадает ли из поля зрения на несколько дней", - пояснил он. Напомним, что группа террористов, взорвавших поезда московского метро, предположительно прибыла в столицу на одном из междугородних автобусов. К взрывам в московском метро, по неофициальным данным, могут быть причастны 36-летий уроженец Чечни Казбек Матаев, родственники четырех братьев Картоевых, убитых в Ингушетии, или вдова ликвидированного на днях лидера ваххабитов из Нальчика Анзора Астемирова. За несколько дней до терактов спецслужбы знали о готовящейся атаке со стороны шести шахидок-смертниц. Силовики усилили меры, но не смогли предотвратить взрывы. О том, есть ли у российских властей основания искать ингушский след в московских терактах, мы говорим с сотрудником Центра содействия проведению исследований гражданского общества "Демос" Варварой Пахоменко и одним из лидеров ингушской оппозиции Магомедом Хазбиевым. Логично ли выглядят действия ингушского руководства по проверке возможной причастности к взрывам в московском метро родственников семьи боевиков?
Я думаю, что сам факт проверок не вызовет активной агрессии или протеста, если не будет никаких нарушений
Варвара Пахоменко: Вы знаете, как мне кажется, отчасти можно увидеть в этом какую-то логику. В ситуации обычно, когда в России происходят какие-то теракты, за последние годы, как правило, начинают искать чеченский след. В последнее время Ингушетия стала местом, где постоянно что-то происходит, она стала ничуть не менее активная, чем Чечня. И логика может быть следующая: местные власти решили сами, прежде чем Москва начнет проводить проверки среди ингушей, удостовериться, может быть действительно кто-то из подполья ингушского это сделал. И здесь вопрос, насколько в ходе этих проверок не пытаются преступление свалить на кого-то конкретного, какого-то человека. Насколько законно пройдут мероприятия, будут зависеть в целом настроения людей. Я думаю, что сам факт проверок не вызовет активной агрессии или протеста, если не будет никаких нарушений.
Владимир Кара-Мурза: Насколько законно выглядят подобные проверки и какова их возможная эффективность?
Магомед Хазбиев: В первую очередь неправильно то, что власть республики все берет на себя. Нужно брать пример у Чеченской республики, у парламента Чечни, президента Чечни. Парламент Чечни мгновенно отреагировал на высказывания
Хватит, сказал председатель парламента Чечни, давать нам пощечину, ведь мы можем ответить кулаком
Владимир Кара-Мурза: Логично ли было бы искать не конкретных родственников боевиков, а причины, по которым эти люди имеют склонность к терроризму?
Варвара Пахоменко: Заниматься проблемами и причинами - это то, чем должны заниматься власти как местные, так и федеральные на Кавказе не только после конкретного теракта, но постоянно. Потому что не только Ингушетия, Чечня и Дагестан сохраняют подполье, и люди продолжают уходить в это подполье. И понять, в чем проблема, что людей толкает туда, а также, почему ситуации столько лет, а она не разрешается, а в какие-то моменты только усугубляется. Это нужно делать постоянно, может быть прикладывать какие-то действия и меры для разрешения ее. Но если мы говорим о конкретной ситуации, конечно, есть семьи, к которым постоянно приходишь и которые под подозрением, для людей это очень сложно и неприятно, это страшно и непонятно, чем это может каждый раз обернуться. Я, тем не менее, вспоминаю события 2004 года в Ингушетии, реакцию людей на них, когда было нападение боевиков на республику. Жители скорее готовы были даже помогать силовым структурам с тем, чтобы решать проблемы подполья, они не готовы были к тому, чтобы жители Ингушетии были связаны с какими-то кровавыми терактами. И здесь грамотная политика в комплексе, а не каждый раз реакция на что-то должна быть, как в Ингушетии, так и в соседних республиках.
Владимир Кара-Мурза: Валерий Борщев, бывший депутат Государственной думы, член Московской Хельсинской группы, одобряет действия ингушского руководства.
Валерий Борщев: Ситуация в Ингушетии сложная. То, что Евкуров очень много делает для того, чтобы стабилизировать ситуацию, чтобы сократить уход молодежи в лес, делает все, чтобы не множилось число боевиков – это правда. Здесь заслуга Евкурова велика. Но боевики, тем не менее, были и остаются. Действуют они в Назрани, совершают теракты. Поэтому откуда пришли террористы в Москву, сказать трудно, надо все версии прорабатывать. Но Ингушетия, если сравнивать с остальными республиками Северного Кавказа, она сегодня более движется к стабильности – это правда.
Полный текст программы "Грани времени" появится на сайте в ближайшее время.