Зоя Холодова: С мамой очень бедно жили. Бедность была чрезвычайная. Мы не нищенствовали, как говорила мама, с рукой не ходили, но бедность была большая.
Вера Володина: Военное детство в подмосковном Сергиевом Посаде вспоминает Зоя Александровна Холодова. Она – в те годы Зоя Петрова - поздний ребенок, родителям было за 40. Отца Александра Петрова не фронт не взяли из-за возраста, вдали от семьи он был дольше, чем шла война. Домой с тульских шахт вернулся только в 1947 году.
Зоя Холодова: Немцы, уходя, по-видимому, затопили шахты. Надо было срочно восстанавливать. Откачивали воду. И туда набирали людей из всех городов, которых не могли взять на фронт. Папе было в 1941 году 46 лет. Папа мой из крестьянской семьи. Но вот любил галстук. И на фотографии он сфотографировался с галстуком. А когда начальник шахты увидел, что он с галстуком… А! Кулацкое отродье! Его не пускали ни в какой отпуск. Из деревни (там была деревня возле города Глинкова) там товарищ, который тоже там же был, его отпускали. И вот этот товарищ раза два за все эти годы приезжал. Он нам от папы привозил гостинцы. Какой гостинец? Папа либо мне тапочки сошьет из прорезиненной… Работники, которые ушли, требовал завод… Писал письма директор – верните нам. И папа писал всюду письма. А порядок был какой? Напишет письмо в вышестоящую организацию, письмо начальнику шахты возвращают. Пишут – примите, если можно, какие вы считаете, меры. Вот они и предпринимали. А, пишешь, жалуешься! Ну, еще будет служить. Он был весь больной. Он приехал, у него был порок сердца от этой воды и ревматизм. Еле-еле добрался.
Вера Володина: В 1944 году Зоя Петрова пошла в первый класс. Тогда впервые в советские школы стали набирать семилеток. Девочка ходила в школу с портфельчиком, сшитым отцом из куска прорезиненной транспортерной ленты. Этот подарок, как и тапочки, привез тот человек, которому не отказывали в отпуске. Отец в шахтах, а семье тоже приходилось уходить под землю - на время воздушной тревоги.
Зоя Холодова: Радио – такая черная тарелка. И вот "Воздушная тревога! Воздушная тревога!" Такой страшный голос. Мужчины, которые уходили на фронт, выкопали землянку для остающихся. Нас хватали ночью, в одеяла завернут, фитилек какой-то зажигали, и мы там успокаивались. А пока нас несли, мы ревели.
Вера Володина: Главное воспоминание детства – голод.
Зоя Холодова: Три женщины могли прокормить одну курицу. Курочка снесет яичко, она же не каждый день несла, значит – мне. Потом снесет яичко – сестренке двоюродной, потом снесет яичко – братишке двоюродному. Больше у них не было. А кормили ее в основном мелкой картошкой. Говорили – куриная картошка. Мы все-все собирали. И вот мы, дети, когда родители собирали картошку, урожай, нас заставляли картошинки все подбирать для курочки. Мама копала и сажала картошку. Она всю весну сажала только картошку. Потому что больше у нее никаких сил ни на что не хватало.
Вера Володина: Ближе к концу войны семья купила козу, правда, молока она давала немного – всего пол-литра молока в день. В бедности послевоенной девочке запомнились лыжи. Отец смастерил их из дощечек развалившейся старой бочки. Уже в выпускном классе, скопив за год деньги на ежедневные школьные булочки, Зоя купила настоящие лыжи. Покупка карандашей тоже была счастьем голодного военного детства.
Зоя Холодова: Я очень любила рисовать, а карандашей-то нет. В городе устраивали ярмарки на площади возле монастыря. А денег не было. Она зарабатывала вот этим вязанием очень мало. "Мама, карандашик, карандашик купи". Помню, купила мне два карандаша. Это было такое счастье – желтый и синий! Если я покрашу желтым по синему, то у меня получится зеленый. Вот это было счастье. А одна моя подруга по школе отдала мне материну губную помаду. У меня, таким образом, был красный карандаш. В общем, я рисовала.
Вера Володина: Как человек светлый и позитивный, Зоя Александровна порадовала веселой историей – о встрече их строптивой козы Варьки с шедшими через Сергиев-Посад сибирскими войсками.
Зоя Холодова: Коза оказалась впереди всего войска – идет, идет, идет. Бабушка за ней скачет. Варька, Варька. А Варька гордо идет с рогами. Солдаты начали улыбаться. Они уставшие были жутко, запыленные, голодные, видимо. И потом они начали смеяться. Вот она их так потешила. А потом бабушка, видимо, ее схватила за рога, в сторону, и дальше они пошли на врага.
Вера Володина: А много лет спустя, уже в 90-е годы, при прокладке каких-то коммуникаций, рядом со старым домом Петровых вдруг обнаружили яму, укрепленную бревнами. Все удивлялись, что за сооружение? Оказалось, что из всех соседей помнит о землянке только Зоя Александровна Холодова.