Сменив четырех тренеров и треть состава, потратив за четыре года уйму сил и денег, футбольный клуб "Челси" добился, наконец, своего – вновь стал чемпионом Англии.
Это событие, так волнующее многих и многих в Москве, не говоря уже о Лондоне, застало меня в Иваново.
По моему впечатлению, я был единственным человеком в этом городе, которого оно интересовало. Собственно, никто из ивановцев про то, что это может произойти, и не знал: мои попытки узнать, где тут можно посмотреть трансляцию матчей английской премьер-лиги, встречены были в лучшем случае недоуменно.
"Зачем, брат, тебе это надо?" – осведомился один из моих уличных собеседников. Ну как же, попробовал объяснить я, "Челси" играет, его владелец – это ж наш с тобой, брат, соотечественник, левый крайний защитник тоже, и вот эти люди сегодня могут стать чемпионами Англии… "А кто владелец?" – заинтересовался этот человек. "Абрамович, – говорю. – Еврей?"
Подозревать моего собеседника в том, что он шутит, не было оснований. "Ты правда не знаешь, кто такой Абрамович?" – потрясенно спросил я. Он почувствовал, что изумление мое искреннее, явно смутился своего невежества, замялся, но нашел самооправдание. "Ты меня пойми, - сказал он, - я же третий день бухой… "
И вот я тоже третий день думаю – ну, и кто тут кому из нас троих (его, меня и Абрамовича) соотечественник? Скорее уж, действительно, брат.
Это событие, так волнующее многих и многих в Москве, не говоря уже о Лондоне, застало меня в Иваново.
По моему впечатлению, я был единственным человеком в этом городе, которого оно интересовало. Собственно, никто из ивановцев про то, что это может произойти, и не знал: мои попытки узнать, где тут можно посмотреть трансляцию матчей английской премьер-лиги, встречены были в лучшем случае недоуменно.
"Зачем, брат, тебе это надо?" – осведомился один из моих уличных собеседников. Ну как же, попробовал объяснить я, "Челси" играет, его владелец – это ж наш с тобой, брат, соотечественник, левый крайний защитник тоже, и вот эти люди сегодня могут стать чемпионами Англии… "А кто владелец?" – заинтересовался этот человек. "Абрамович, – говорю. – Еврей?"
Подозревать моего собеседника в том, что он шутит, не было оснований. "Ты правда не знаешь, кто такой Абрамович?" – потрясенно спросил я. Он почувствовал, что изумление мое искреннее, явно смутился своего невежества, замялся, но нашел самооправдание. "Ты меня пойми, - сказал он, - я же третий день бухой… "
И вот я тоже третий день думаю – ну, и кто тут кому из нас троих (его, меня и Абрамовича) соотечественник? Скорее уж, действительно, брат.