Иван Толстой: Давайте поговорим чуть-чуть о Франции, о связи России и Франции. Я вот приготовил какую новость. Дело в том, что издательство “Наука” и московский Дом-музей Марины Цветаевой выпустили долгожданный второй том биографического словаря “Российское Зарубежье во Франции”. После первого тома прошло почти два года, и редакторы-составители успели уже раздразнить ожидание читателей. Редакторы-составители – это московский историк Лев Мнухин и две парижские исследовательницы Мария Авриль и Вероника Лосская. А читатели – это все, кто интересуется русской эмиграцией. Но как редакторами работа над словарем не ограничивается, так и среди читателей будут не одни эмигрантоведы.
В работе над двумя первыми томами принимали ближайшее участие Александр Ельчанинов, Антуан Нивьер, Ольга Остен-Сакен, Никита Струве, Галина Бернштейн, Татьяна Дубровина, Тамара Полуэктова, Ольга Ростова, Ричард Дэвис, Мария Климова, Леонид Ливак и многие другие ученые, всех перечислить, к сожалению не могу.
Цель издания заявлена в предисловии к первому и повторена во введении ко второму тому:
“…Наиболее полно и всесторонне представить степень личного участия русских эмигрантов в общественной, научной и культурной жизни как Франции в целом, так и русской диаспоры в этой стране. (…) В словаре представлено белее 16000 справок, которые вводят в информационный оборот не только имена первого ряда (…), но и второго, третьего рядов, что позволяет полнее представить сложную и многоцветную панораму жизни и деятельности тех представителей русской эмиграции, которые оставили свой (пусть даже не самый заметный) след как в русской, так и во французской истории и культуре ХХ века”.
Это очень правильно сказано: ибо сведения о Набокове, Александре Отто-Онегине, генерале Кутепове или художнике Александре Бенуа содержатся в десятках справочников, а вот кто такой Борис Литвинов или большая семья Овтрахтов, или инженер и архитектор Константин Петрович Паризо де ла Валетт, узнать без нынешнего словаря не так-то просто. А люди-то всё интересные.
Составители правильно поступили, включив в справочник, казалось бы, совершенно французских деятелей – физика Анатоля Абрагама, певца Шарля Азнавура, основателя ИМКА-Пресс Пола Андерсона, режиссера Роже Вадима. Все они своими корнями так или иначе связаны с Российской империей, а значит, и с русской историей. И помещение их в Зарубежную Россию - это самое правильное подчеркивание особенности русской эмиграции, ее многокультурности, многоаспектности, или, говоря словами Достоевского, всемирности. Были когда-то и мы рысаками… Очень, между прочим, полезное чтение для излечивания от национальных комплексов.
Перелистываешь словарь Мнухина, Авриль и Лосской, улыбаешься от старых фамилий: Папенгут, Папиш, Пампель, Парадизов-Мельтев, Вилла де Вельк, Гезехуз, Искра-Омелянская, Квартиров или Кауфман-Туркестанский. А ведь что, собственно, смешного? Россия вычеркнула их из своих списков, решила, что и без них хорошо.
Как составлен этот словарь? Откуда взяты сведения? Прежде всего, из многочисленных уже вышедших справочников, энциклопедий, комментариев к книгам по эмиграции. Но всякий, кто хоть когда-нибудь озадачивался написанием справки об исторической фигуре, знает, что доступность сведений о человеке – иллюзия, большая мнимость. Конкретные сведения заканчиваются очень быстро, а из книги в книгу идет переписывание одного и того же. Прорывы в фактологию нечасты, но очень нужны всем нам, читателям.
Биографический словарь хорош и своей глубиной проникновения в биографии французских русских: для выявления фактов авторы использовали всевозможные архивы эмигрантских союзов, обществ, движений, партий.
Вот, думаешь невольно: ну кто такой “член комитета кассы правоведов” (словно Акакий Акакиевич какой-нибудь), подробности: зарабатывал на жизнь “заполнением бланков и конвертов для бандеролей”… Тоска берет… А ведь до революции был полковником, Георгиевским кавалером, выпускником историко-филологического факультета, окончил Лазаревский институт восточных языков. И вот – член Комитета кассы правоведов. Но смех кончается, когда узнаешь, что членом той же кассы был и знаменитый писатель Марк Алданов. Самых разных россиян сближала изгнанническая доля.
Часто ловлю себя на мысли: как только ты чувствуешь, что издание тебе нужно, ты начинаешь быть к нему требовательным. Так и тут: жаль, что не указаны в словаре источники приведенных сведений по каждому персонажу; жаль, что нет пристатейной библиографии. Да, составители обещают в последнем томе издания дать соответствующие ссылки. Но - это будут уже общие списки, а не прицельные, не постатейные.
Есть и замечания по отбору персоналий: почему тот, а не другой, почему забыли такого-то. Но, конечно, первое издание подобного рода не может быть свободно от недостатков. Гораздо важнее тот прорыв, который этим словарем достигнут: ведь в него попали сведения о лицах, связанных с Францией с 1919-го по 2000-й годы, за 80 с лишним лет. Как сказано, 16 тысяч человек.
Остается добавить, что словарная затея эта не висит в воздухе: она естественным образом завершает проект, называвшийся “Русское Зарубежье: Хроника научной, культурной и общественной жизни” во Франции. Восемь томов этого эпохального издания вышли за последние 15 лет в Москве под общей редакцией того же Льва Мнухина. И теперь, когда вы интересуетесь жизнью наших изгнанников где-нибудь в Лионе, на Лазурном берегу или в Кале (не говоря уже о самом Париже), вы просто открываете соответствующий том и читаете обо всем, что случилось какого-нибудь 18-го февраля тысяча девятьсот любого года. Для вас постарались.
И честно говоря, если бы это хоть как-то зависело от меня, я голосовал бы за высшую государственную премию всем этим подвижникам, создающим своим многолетним трудом не формальную, а истинную, небывалую по масштабу “Золотую книгу” русской эмиграции.