Уход из жизни большого поэта – утрата для любой литературы. Кончина современного грузинского классика Мухрана Мачавариани стала горем для страны. И дело здесь не только в художественных достоинствах его стихов: для Грузии, где в поэзии и полифоническом пении аккумулированы лучшие качества народа, Мухран был и останется символом национального самосознания. Яркие литературные образы Мачавариани действуют на человеческий разум и сердце во сто крат сильнее, чем набившие оскомину заклинания и сентенции политиков.
У Мухрана Мачавариани – настоящего патриота своей страны – всегда были свои, особые отношения с властью. Ни при одном режиме, при котором пришлось жить поэту, он не был подвластен, всегда служил только своему народу. Единственный, кого он всецело поддержал, был первый президент Грузии Звиад Гамсахурдия. Для него Гамсахурдия был не просто президентом, но символом свободы и независимости его Родины.
Мухран скоропостижно скончался во время своего выступления на сцене тбилисского академического театра Руставели, читая стихи на юбилее своего соратника по перу Фридона Халваши. Символическое совпадение: в театре, носящем имя великого Руставели, на юбилее поэта умер его выдающийся коллега по цеху.
Внезапная кончина застала врасплох и народ, и власти. Последние, помимо всего, оказались в неловком положении – ведь совсем недавно было принято постановление о прекращении захоронений в Пантеоне писателей и общественных деятелей на горе Мтацминда в Тбилиси, где покоятся Илья Чавчавадзе, Акакий Церетели, Важа Пшавела и другие великие сыны Грузии. Там же, рядом со своей супругой Ниной Чавчавадзе, обрёл вечный покой и Александр Грибоедов.
Судя по всему, указанное постановление было чисто политическим решением: ходят слухи, это превентивный шаг, связанный с ныне здравствующим знаменитым грузинским прозаиком, находящимся в жёсткой оппозиции к правящим "националам". Не буду называть его имени - дай Бог ему здоровья и долгих лет жизни!
Так или иначе, после кончины Мухрана Мачавариани встал вопрос о месте его захоронения. После томительной паузы президент и тбилисская мэрия были вынуждены проигнорировать собственное постановление и согласиться на то, чтобы поэт был похоронен в Пантеоне писателей. Вечное восторжествовало над преходящим, поэзия победила прозу жизни. Оправдались пророческие строки из стихотворения Мухрана, переведенные Евгением Евтушенко:
Ни веса нету во мне,
ни возраста,
и это теперь
навсегда, навек!
Мне кажется,
я ступаю по воздуху
и медленно,
медленно
поднимаюсь вверх…
У Мухрана Мачавариани – настоящего патриота своей страны – всегда были свои, особые отношения с властью. Ни при одном режиме, при котором пришлось жить поэту, он не был подвластен, всегда служил только своему народу. Единственный, кого он всецело поддержал, был первый президент Грузии Звиад Гамсахурдия. Для него Гамсахурдия был не просто президентом, но символом свободы и независимости его Родины.
Мухран скоропостижно скончался во время своего выступления на сцене тбилисского академического театра Руставели, читая стихи на юбилее своего соратника по перу Фридона Халваши. Символическое совпадение: в театре, носящем имя великого Руставели, на юбилее поэта умер его выдающийся коллега по цеху.
Внезапная кончина застала врасплох и народ, и власти. Последние, помимо всего, оказались в неловком положении – ведь совсем недавно было принято постановление о прекращении захоронений в Пантеоне писателей и общественных деятелей на горе Мтацминда в Тбилиси, где покоятся Илья Чавчавадзе, Акакий Церетели, Важа Пшавела и другие великие сыны Грузии. Там же, рядом со своей супругой Ниной Чавчавадзе, обрёл вечный покой и Александр Грибоедов.
Судя по всему, указанное постановление было чисто политическим решением: ходят слухи, это превентивный шаг, связанный с ныне здравствующим знаменитым грузинским прозаиком, находящимся в жёсткой оппозиции к правящим "националам". Не буду называть его имени - дай Бог ему здоровья и долгих лет жизни!
Так или иначе, после кончины Мухрана Мачавариани встал вопрос о месте его захоронения. После томительной паузы президент и тбилисская мэрия были вынуждены проигнорировать собственное постановление и согласиться на то, чтобы поэт был похоронен в Пантеоне писателей. Вечное восторжествовало над преходящим, поэзия победила прозу жизни. Оправдались пророческие строки из стихотворения Мухрана, переведенные Евгением Евтушенко:
Ни веса нету во мне,
ни возраста,
и это теперь
навсегда, навек!
Мне кажется,
я ступаю по воздуху
и медленно,
медленно
поднимаюсь вверх…