Когда мы приехали в Междуреченск, город решал для себя вопрос: выходить ли на акции протеста или воздержаться. Большинство воздержалось. Чем больше я узнавала о жизни шахтеров, тем меньше понимала – почему.
Все пальцы – это роскошь
- У нас есть такая поговорка: "Иметь все пальцы для шахтера – это роскошь", - рассказывает горняк Борис Левко, много лет работающий на шахте имени Ленина. На нескольких его пальцах не хватает фаланг.
После этого разговора я стала обращать внимание на руки междуреченских таксистов. Бывало, пальцев не хватает – значит, шахтер. "Многие шахтеры подрабатывают после смены таксистами", - рассказывает водитель Кирилл, фамилии не называет. На вид ему нет тридцати. Кирилл успел два года проработать на шахте, когда его руку затянуло в транспортерную ленту. Руку удалось сохранить, но работает она плохо – Кирилл говорит, что так лечат в местной больнице. Прав он или нет, не знаю, но вот факт: в шахтерскомМеждуреченске специализированной больницы для горняков нет.
Лет десять назад больницу начали строить. Но скоро стройку остановили. Так и стоит недостроенное здание. Травмированных шахтеров – тех, кому повезет, - увозят на лечение за несколько сотен километров в Ленинск-Кузнецкий и другие соседние города. Именно там сейчас лечат шахтеров "Распадской", пострадавших от взрыва.
При этом около пятидесяти шахтеров "Распадской" проходят лечение амбулаторно. "Их просто выпихнули из междуреченской больницы, как только уехал Аман Тулеев", - уверен родственник пострадавшего шахтера Михаил. И тоже фамилию называть не хочет.
"Мой двоюродный брат и вся палата, где он лежал, собираются сейчас поехать в Ленинск-Кузнецкий за свой счет, чтобы получить освидетельствование, что у них производственная травма, ожог легких. Иначе компенсаций не будет".
22 мая на площади Весенней должен был состояться митинг. Должен был – но не состоялся. Пришла пара десятков шахтеров и куда больше - милиционеров и журналистов. Никаких лозунгов не было.
Именно здесь, на площади Весенней, власти города развернули спортивно-развлекательное шоу. Под бодрящие марши в центре только что похоронившего 60 человек Междуреченска, неподалеку от стелы памяти шахтерам шли соревнования по флорболу, стритболу, дартсу, показательные выступления на лыжероллерах, соревнования по футболу и другие "мероприятия" - всего пятнадцать, согласно программе мэрии. Однорукий спортсмен в майке с надписью "Распадская" пытался забросить мяч в установленную на площади баскетбольную корзину.
"Петьке руку оторвало на шахте Ленина… Лет восемь назад, в ночь. Машиной, которая уголь возит. Голову успел спрятать, а рукураздробило", - сказал один из моих собеседников, наблюдая за "мероприятием" на площади.
Здесь же, на площади, мы познакомились с шахтером Андреем Тиморшиным.
Два года назад, в такой же весенний день, он сам спасал своих товарищей – тогда, 30 мая 2008 года, произошло обрушение на шахте имени Ленина.
Под завалами Борису удалось спастись благодаря металлической сетке, на которую сверху упала глыба. "Каска всмяточку, нос сломан, ребра тоже", - вспоминает сам Борис Левко. Он получил такие травмы, после которых врачи запретили ему спускаться в шахту.
"Сейчас мне платят десять тысяч рублей пенсии по инвалидности - так называемые "регрессные выплаты". Кроме того, аж шестнадцать тысяч за то, что работаю на поверхности шахты. Я бы и в шахту пошел - чтобы платили только, но теперь мне нельзя", - говорит Левко.
Конечно, пострадавшим компенсации выплатят, уверен он. "Одна только загвоздка - тем, кто сейчас по больницам, дадут мизерный регресс. Будут платить десять тысяч и предоставят легкую работу на 7-8 тысяч. А в шахту они спуститься больше не смогут", - Борис знает, что говорит.
Как сделать работу шахтеров менее опасной? Борис Левко только пожимает плечами. Впрочем, вспоминает, что там, где на него упала глыба, опоры должны были стоять в два ряда. А стояли почему-то в один.
В том, что таких историй в Междуреченске десятки, можно убедиться, постучавшись практически в любой шахтерский дом.
Горняк шахты "Распадская коксовая" (входит в "Распадскую угольную компанию") Сергей Красильников с женой и дочерью живет в частном секторе в поселке Сыркаши на окраине Междуреченска. В шахте 23 года. Позвоночник сломан в двух местах. Плюс пять позвоночных грыж. Врачи говорят: "Как ты ходишь?" Он отвечает: "Я еще и работаю". У него производственные травмы, но некоторые из них уговорили зафиксировать как бытовые.
Цена вопроса
Трагедии на "Распадской", унесшей жизни 90 человек (23 числятся пропавшими без вести, но для родственников это еще хуже: их тела могут не поднять на поверхность никогда, как это уже было на междуреченской шахте Шевякова в 1982 году), оказалось мало, чтобы вопрос о выплатах был решен быстро и достойно. Понадобились еще стихийный митинг и перекрытие железнодорожных путей, чтобы правительство, местные власти и руководство шахты пообещали выплатить крупные суммы компенсаций семьям погибших.
Говорят - три миллиона рублей (миллион от федеральных властей, миллион от руководства шахты и миллион от администрации Кемеровской области). Но уже известно, что сумма будет меняться в зависимости от количества иждивенцев в семье и средней зарплаты погибшего.
Для начала семьям погибших шахтеров выплатили по 100 тысяч наличными. Выплаты производились специально организованнойкомиссией под руководством вице-губернатора Андрея Малахова. Комиссия заседала в ДК "Распадский". Журналистов ни к членам комиссии, ни к родственникам погибших не допускали, объясняя: "траур в городе".
Междуреченские начальники вообще научились вспоминать о трауре и забывать о нем в зависимости от ситуации. ДК "Распадский", где работала высокая комиссия, находится прямо напротив площади Весенняя – той самой, где 22 мая развернулось спортивно-развлекательное шоу.
…Найдя на "Весенней" только лыжероллеров, баскетболистов и милицию, шахтеры двинулись к зданию администрации Междуреченска. Здесь, также стоя в окружении милиции, они пытались объяснить приезжим журналистам, что они чувствуют. У пикетчиков не было лозунгов, их определяли методом исключения: кто не журналист и не милиционер, тот шахтер.
"Не надо наши жизни оценивать в какие-то миллионы. Что мы, какие-то дворняги? ", - говорил Николай Фомин с "Распадской", только что похоронивший друзей на междуреченском кладбище. "А народ зашугали – начальство пригрозило: никуда не ходите, интервью не давайте".
"Я пришел сюда, чтобы все видели: мы не алкаши, как говорит наш губернатор, - объяснял журналистам другой шахтер. - Кого мне бояться? Козового с его мешком денег?"
"Понадобилась трагедия на "Распадской", чтобы родственникам погибших пообещали выплатить ипотеку. А раньше, когда гибли не десятки, а один-два? Никаких компенсаций не выплачивали. А как будет? По-старому? Если погибнут три-четыре шахтера, никто за них ипотеку не выплатит?"
Египет как несбыточная мечта
Андрей Тиморшин демонстрирует квитки с цифрами зарплаты: 20, 23, 26, 27 тысяч.
"Что такое 23-25 тысяч для нашего города? Чтоб за жилье заплатить, нужно три с половиной тысячи. А еда, а одежда? А в кино сходить? А я, например, пошел учиться в Томский политехнический университет. За каждый год учебы отдаю 22 тысячи. Учиться в моем возрасте - мне 48 лет - трудно, но я делаю это, боюсь, что в шахте не смогу скоро работать. Спина сорвана, руки болят... Ничего, закончу учебу в 50 лет и перейду на другую работу", - мы разговаривали с Андреем Тиморшиным в его небольшой квартире, купленной по ипотеке.
Боится он одного - некому будет выплачивать ипотечный кредит в случае трагедии: "Если я погибну, мою жену из квартиры выгонят?"
Горняк шахты "Распадская коксовая" Сергей Красильников рассказывает про то, как живет, без надрыва – все тут живут примерно одинаково: "Держим огород - в магазине овощи дорогие. Отработаешь на шахте - и на домашнюю смену. Сосед мой, тоже шахтер, держит еще и скот - вынужден".
"На черный день откладывать не получается. Больше всего меня тревожит, что не можем своей дочери дать шансы нормально устроить жизнь: высшее образование мы вряд ли осилим…", - добавляет жена Сергея Тамара.
"Отпускные я получаю 31 тысячу. Вот у меня знакомый горнорабочий съездил в отпуск в Египет, взяв кредит. А я уже взял – купил фотоаппарат и компьютер. А потом вот попал в больницу, и кредит стало платить нечем. Пришлось выплачивать проценты запросроченные платежи", - продолжает Сергей.
У Красильникова - пятый, высший разряд, он машинист горных выемочных машин, а это элита шахтерского ремесла. "Грязными" у него - сорок две тысячи за последний месяц. Горнорабочие, говорит Сергей, и вовсе получают копейки. Заместитель начальника в свойской беседе как-то признался ему: "Если бы я начислял вам то, что вы заработали, меня бы здесь уже не было".
Кабинет недоверия
На шахте "Распадская" после трагических событий открыли приемную генпрокурора Юрия Чайки. В этот "кабинет доверия" шахтеры должны обращаться с жалобами на нарушения техники безопасности. Попытки выяснить у шахтеров, которые участвовали в пикете, пойдут ли они в "кабинет доверия", встречали смех.
По словам шахтеров, тех, кто пытался жаловаться на нарушение техники безопасности, быстро "заткнул" гендиректор Геннадий Козовой: "На собрании он сказал: "Вы сами пьяные. Вот и будете отвечать". Вряд ли кто-то теперь рот раскроет. Работа всем нужна".
"Существует 186 способов обмана датчика метана. Сейчас, говорят, придумали датчик, который, когда с ним пытаешься что-то сделать, автоматически подает сигнал на дежурный пульт. Ничего, и с этим справимся… ", - сказал мне бывший горняк, попросивший опять-таки не называть его фамилии.
Есть и другие способы - закрыть датчик мокрой тряпкой, целлофановым пакетом, изолентой и просто жвачкой.
"Фуфайку проходчики сняли, намотали на датчик, и все. Благо, если искра не сверкнет. А что вы хотите - за то время, когда датчик отключается, нам не платят деньги", - объяснил монтажник шахты "Ольжерасская-Новая" Андрей Орлов. "Куда деваться, если платят только по выработке? Раз прервешь работу, другой… А потом накроешь датчик фуфайкой и дальше работаешь", - поддержал товарища Андрей Тиморшин.
"Помню, был взрыв - погибли 24 человека, в том числе женщина. Меня несколько раз заваливало. Люди, которые сейчас в руководстве, были тогда мастерами и начальниками. И давали наряд, заведомо зная, что я иду нарушать технику безопасности. "Ты что, говорят, не знаешь, что с датчиком делать?" Да знаю я, милый, только жить хочу", - рассказывал нам бывший шахтер, член инициативной группыработников шахты "Распадская" Владимир Черных.
Пока шахтер будет зависеть от тонны угля и пройденных метров, трагедии будут повторяться, уверены в Междуреченске.
Шахтеры недовольны, что за трагедию на "Распадской" обвинение предъявлено только директору шахты Игорю Волкову. "Нашли стрелочника, есть и поглавней его", - почти хором говорили горняки у проходной "Распадской".
Что делать
Три требования – повременная оплата труда шахтерам, многократное увеличение компенсаций в случае смерти и увечья (чтобы было "как в Америке", и травмы рабочих стали эконочмически не выгодны собственникам) и выплата угольными компаниями налогов в областной бюджет, а не куда-то еще – Владимир Черных передал 24 мая депутату Кемеровской областной думы Андрею Дружинину.
Правда, на вопрос, ожидает ли он результата, Владимир Черных ответил отрицательно. По совместительству Андрей Дружинин - замдиректора "Распадской угольной компании" по безопасности.
Мы провели в Межуреченске пять дней. Часами разговаривали с шахтерами, сидели с ними на кухнях, заглядывали по их просьбе в убогие бытовки и душевые… Многие из наших собеседников боялись называть имена. Никто не верил в благоприятный для шахтеров исход переговоров с московским и местным начальством. Все говорили примерно одно: так было – так будет.
Возникший более пятидесяти лет назад как лагерная зона, сегодняшний 100-тысячный Междуреченск, похоже, все еще не вышел на свободу.
Все пальцы – это роскошь
- У нас есть такая поговорка: "Иметь все пальцы для шахтера – это роскошь", - рассказывает горняк Борис Левко, много лет работающий на шахте имени Ленина. На нескольких его пальцах не хватает фаланг.
После этого разговора я стала обращать внимание на руки междуреченских таксистов. Бывало, пальцев не хватает – значит, шахтер. "Многие шахтеры подрабатывают после смены таксистами", - рассказывает водитель Кирилл, фамилии не называет. На вид ему нет тридцати. Кирилл успел два года проработать на шахте, когда его руку затянуло в транспортерную ленту. Руку удалось сохранить, но работает она плохо – Кирилл говорит, что так лечат в местной больнице. Прав он или нет, не знаю, но вот факт: в шахтерском
"Иметь все пальцы для шахтера – это роскошь"
Лет десять назад больницу начали строить. Но скоро стройку остановили. Так и стоит недостроенное здание. Травмированных шахтеров – тех, кому повезет, - увозят на лечение за несколько сотен километров в Ленинск-Кузнецкий и другие соседние города. Именно там сейчас лечат шахтеров "Распадской", пострадавших от взрыва.
При этом около пятидесяти шахтеров "Распадской" проходят лечение амбулаторно. "Их просто выпихнули из междуреченской больницы, как только уехал Аман Тулеев", - уверен родственник пострадавшего шахтера Михаил. И тоже фамилию называть не хочет.
"Мой двоюродный брат и вся палата, где он лежал, собираются сейчас поехать в Ленинск-Кузнецкий за свой счет, чтобы получить освидетельствование, что у них производственная травма, ожог легких. Иначе компенсаций не будет".
22 мая на площади Весенней должен был состояться митинг. Должен был – но не состоялся. Пришла пара десятков шахтеров и куда больше - милиционеров и журналистов. Никаких лозунгов не было.
Именно здесь, на площади Весенней, власти города развернули спортивно-развлекательное шоу. Под бодрящие марши в центре только что похоронившего 60 человек Междуреченска, неподалеку от стелы памяти шахтерам шли соревнования по флорболу, стритболу, дартсу, показательные выступления на лыжероллерах, соревнования по футболу и другие "мероприятия" - всего пятнадцать, согласно программе мэрии. Однорукий спортсмен в майке с надписью "Распадская" пытался забросить мяч в установленную на площади баскетбольную корзину.
"Петьке руку оторвало на шахте Ленина… Лет восемь назад, в ночь. Машиной, которая уголь возит. Голову успел спрятать, а руку
"Петьке руку оторвало на шахте Ленина… Лет восемь назад, в ночь
Здесь же, на площади, мы познакомились с шахтером Андреем Тиморшиным.
Два года назад, в такой же весенний день, он сам спасал своих товарищей – тогда, 30 мая 2008 года, произошло обрушение на шахте имени Ленина.
"Петьке оторвало руку на шахте Ленина, а он еще и играет" - вместо митинга в Междуреченсе прошла спартакиада
"Двое суток разбирали завал, а все сыпало и сыпало. Повезло, что я когда-то там работал и знал, как туда можно пробраться. Пока пробирались, услышали стук. Это был Боря Левко. Но времени ушло много. Пока мы с горноспасателем пробирались, прокапывали ход, разгребали завалы... Выжил только Левко. Остальные погибли. Голову у нашего начальника сложило к ступням...", - вспоминает Андрей Тиморшин.
Под завалами Борису удалось спастись благодаря металлической сетке, на которую сверху упала глыба. "Каска всмяточку, нос сломан, ребра тоже", - вспоминает сам Борис Левко. Он получил такие травмы, после которых врачи запретили ему спускаться в шахту.
"Сейчас мне платят десять тысяч рублей пенсии по инвалидности - так называемые "регрессные выплаты". Кроме того, аж шестнадцать тысяч за то, что работаю на поверхности шахты. Я бы и в шахту пошел - чтобы платили только, но теперь мне нельзя", - говорит Левко.
Конечно, пострадавшим компенсации выплатят, уверен он. "Одна только загвоздка - тем, кто сейчас по больницам, дадут мизерный регресс. Будут платить десять тысяч и предоставят легкую работу на 7-8 тысяч. А в шахту они спуститься больше не смогут", - Борис знает, что говорит.
Как сделать работу шахтеров менее опасной? Борис Левко только пожимает плечами. Впрочем, вспоминает, что там, где на него упала глыба, опоры должны были стоять в два ряда. А стояли почему-то в один.
В том, что таких историй в Междуреченске десятки, можно убедиться, постучавшись практически в любой шахтерский дом.
Горняк шахты "Распадская коксовая" (входит в "Распадскую угольную компанию") Сергей Красильников с женой и дочерью живет в частном секторе в поселке Сыркаши на окраине Междуреченска. В шахте 23 года. Позвоночник сломан в двух местах. Плюс пять позвоночных грыж. Врачи говорят: "Как ты ходишь?" Он отвечает: "Я еще и работаю". У него производственные травмы, но некоторые из них уговорили зафиксировать как бытовые.
Цена вопроса
Трагедии на "Распадской", унесшей жизни 90 человек (23 числятся пропавшими без вести, но для родственников это еще хуже: их тела могут не поднять на поверхность никогда, как это уже было на междуреченской шахте Шевякова в 1982 году), оказалось мало, чтобы вопрос о выплатах был решен быстро и достойно. Понадобились еще стихийный митинг и перекрытие железнодорожных путей, чтобы правительство, местные власти и руководство шахты пообещали выплатить крупные суммы компенсаций семьям погибших.
Говорят - три миллиона рублей (миллион от федеральных властей, миллион от руководства шахты и миллион от администрации Кемеровской области). Но уже известно, что сумма будет меняться в зависимости от количества иждивенцев в семье и средней зарплаты погибшего.
Для начала семьям погибших шахтеров выплатили по 100 тысяч наличными. Выплаты производились специально организованной
Журналистов ни к членам комиссии, ни к родственникам погибших не допускали, объясняя: "траур в городе".
Междуреченские начальники вообще научились вспоминать о трауре и забывать о нем в зависимости от ситуации. ДК "Распадский", где работала высокая комиссия, находится прямо напротив площади Весенняя – той самой, где 22 мая развернулось спортивно-развлекательное шоу.
…Найдя на "Весенней" только лыжероллеров, баскетболистов и милицию, шахтеры двинулись к зданию администрации Междуреченска. Здесь, также стоя в окружении милиции, они пытались объяснить приезжим журналистам, что они чувствуют. У пикетчиков не было лозунгов, их определяли методом исключения: кто не журналист и не милиционер, тот шахтер.
"Не надо наши жизни оценивать в какие-то миллионы. Что мы, какие-то дворняги? ", - говорил Николай Фомин с "Распадской", только что похоронивший друзей на междуреченском кладбище. "А народ зашугали – начальство пригрозило: никуда не ходите, интервью не давайте".
"Я пришел сюда, чтобы все видели: мы не алкаши, как говорит наш губернатор, - объяснял журналистам другой шахтер. - Кого мне бояться? Козового с его мешком денег?"
"Понадобилась трагедия на "Распадской", чтобы родственникам погибших пообещали выплатить ипотеку. А раньше, когда гибли не десятки, а один-два? Никаких компенсаций не выплачивали. А как будет? По-старому? Если погибнут три-четыре шахтера, никто за них ипотеку не выплатит?"
Египет как несбыточная мечта
Андрей Тиморшин демонстрирует квитки с цифрами зарплаты: 20, 23, 26, 27 тысяч.
"Что такое 23-25 тысяч для нашего города? Чтоб за жилье заплатить, нужно три с половиной тысячи. А еда, а одежда? А в кино сходить? А я, например, пошел учиться в Томский политехнический университет. За каждый год учебы отдаю 22 тысячи. Учиться в моем возрасте - мне 48 лет - трудно, но я делаю это, боюсь, что в шахте не смогу скоро работать. Спина сорвана, руки болят... Ничего, закончу учебу в 50 лет и перейду на другую работу", - мы разговаривали с Андреем Тиморшиным в его небольшой квартире, купленной по ипотеке.
Боится он одного - некому будет выплачивать ипотечный кредит в случае трагедии: "Если я погибну, мою жену из квартиры выгонят?"
Горняк шахты "Распадская коксовая" Сергей Красильников рассказывает про то, как живет, без надрыва – все тут живут примерно одинаково: "Держим огород - в магазине овощи дорогие. Отработаешь на шахте - и на домашнюю смену. Сосед мой, тоже шахтер, держит еще и скот - вынужден".
"На черный день откладывать не получается. Больше всего меня тревожит, что не можем своей дочери дать шансы нормально устроить жизнь: высшее образование мы вряд ли осилим…", - добавляет жена Сергея Тамара.
"Отпускные я получаю 31 тысячу. Вот у меня знакомый горнорабочий съездил в отпуск в Египет, взяв кредит. А я уже взял – купил фотоаппарат и компьютер. А потом вот попал в больницу, и кредит стало платить нечем. Пришлось выплачивать проценты за
Вот у меня знакомый горнорабочий съездил в отпуск в Египет, взяв кредит
У Красильникова - пятый, высший разряд, он машинист горных выемочных машин, а это элита шахтерского ремесла. "Грязными" у него - сорок две тысячи за последний месяц. Горнорабочие, говорит Сергей, и вовсе получают копейки. Заместитель начальника в свойской беседе как-то признался ему: "Если бы я начислял вам то, что вы заработали, меня бы здесь уже не было".
Кабинет недоверия
На шахте "Распадская" после трагических событий открыли приемную генпрокурора Юрия Чайки. В этот "кабинет доверия" шахтеры должны обращаться с жалобами на нарушения техники безопасности. Попытки выяснить у шахтеров, которые участвовали в пикете, пойдут ли они в "кабинет доверия", встречали смех.
По словам шахтеров, тех, кто пытался жаловаться на нарушение техники безопасности, быстро "заткнул" гендиректор Геннадий Козовой: "На собрании он сказал: "Вы сами пьяные. Вот и будете отвечать". Вряд ли кто-то теперь рот раскроет. Работа всем нужна".
"Существует 186 способов обмана датчика метана. Сейчас, говорят, придумали датчик, который, когда с ним пытаешься что-то сделать, автоматически подает сигнал на дежурный пульт. Ничего, и с этим справимся… ", - сказал мне бывший горняк, попросивший опять-таки не называть его фамилии.
Есть и другие способы - закрыть датчик мокрой тряпкой, целлофановым пакетом, изолентой и просто жвачкой.
"Фуфайку проходчики сняли, намотали на датчик, и все. Благо, если искра не сверкнет. А что вы хотите - за то время, когда датчик отключается, нам не платят деньги", - объяснил монтажник шахты "Ольжерасская-Новая" Андрей Орлов. "Куда деваться, если платят только по выработке? Раз прервешь работу, другой… А потом накроешь датчик фуфайкой и дальше работаешь", - поддержал товарища Андрей Тиморшин.
"Помню, был взрыв - погибли 24 человека, в том числе женщина. Меня несколько раз заваливало. Люди, которые сейчас в руководстве, были тогда мастерами и начальниками. И давали наряд, заведомо зная, что я иду нарушать технику безопасности. "Ты что, говорят, не знаешь, что с датчиком делать?" Да знаю я, милый, только жить хочу", - рассказывал нам бывший шахтер, член инициативной группы
Ты что, говорят, не знаешь, что с датчиком делать? Да знаю я, милый, только жить хочу
Пока шахтер будет зависеть от тонны угля и пройденных метров, трагедии будут повторяться, уверены в Междуреченске.
Шахтеры недовольны, что за трагедию на "Распадской" обвинение предъявлено только директору шахты Игорю Волкову. "Нашли стрелочника, есть и поглавней его", - почти хором говорили горняки у проходной "Распадской".
Что делать
Три требования – повременная оплата труда шахтерам, многократное увеличение компенсаций в случае смерти и увечья (чтобы было "как в Америке", и травмы рабочих стали эконочмически не выгодны собственникам) и выплата угольными компаниями налогов в областной бюджет, а не куда-то еще – Владимир Черных передал 24 мая депутату Кемеровской областной думы Андрею Дружинину.
Правда, на вопрос, ожидает ли он результата, Владимир Черных ответил отрицательно. По совместительству Андрей Дружинин - замдиректора "Распадской угольной компании" по безопасности.
Мы провели в Межуреченске пять дней. Часами разговаривали с шахтерами, сидели с ними на кухнях, заглядывали по их просьбе в убогие бытовки и душевые… Многие из наших собеседников боялись называть имена. Никто не верил в благоприятный для шахтеров исход переговоров с московским и местным начальством. Все говорили примерно одно: так было – так будет.
Возникший более пятидесяти лет назад как лагерная зона, сегодняшний 100-тысячный Междуреченск, похоже, все еще не вышел на свободу.