На днях в Петербурге был праздник. Торжественно открылись отреставрированные Крюковы казармы. Гимн, флаги, речи. Губернатор была вся в белом. Свита блистала. Командующий ВМФ, надо думать, тоже блистал, а главное, придавал вес.
Что было нелишне, потому что Крюковы казармы пока пустые. Но через полтора года туда переедет Военно-морской музей – из здания Биржи на стрелке Васильевского острова. Его переезд уже сейчас сравнивают с переездом Государственного архива из зданий Сената и Синода. Только архив переехал за 392 миллиона рублей, а музей переедет за несколько миллиардов – так, по крайней мере, сказал командующий ВМФ Владимир Высоцкий.
Ну, если так, если на фоне кризиса, урезания всяких социальных благ, массового уплотнения школ детскими садами под крики возмущенных родителей и прочая, и прочая находится несколько миллиардов на переселение Военно-морского музея – значит, нужда в знаменитом здании Биржи архитектора Тома де Томона невероятно велика. То есть многим можно пожертвовать во имя великой цели. С благоговейным трепетом отправляюсь на ее поиски. И нахожу следующее.
В 2006 году на исторической встрече президента Путина и губернатора Матвиенко было решено: Нефтяной бирже в Петербурге – быть. В той самой нарядной Бирже с колоннами и Посейдоном. А Военно-морской музей переедет в Адмиралтейство. Потом решили – нет, не в Адмиралтейство, а в Гавань, в новое здание рядом с намывом, чтобы больше места и кругом вода. Потом решили, нет – надо в центре, поближе и попрестижнее – в Крюковы казармы. Но биржевики замахали руками – что вы, не надо нам такого огромного здания, это архаика, сейчас торги электронные, нам бы обычный офис.
Ах, не надо? Ну, слава Богу, - сказали бы вы и перекрестились, что не надо тратить такую уйму денег. То есть это вы бы перекрестились, но не наша градоначальница, чье слово – кремень. Переезд так переезд. Нас не остановит ничто – даже отсутствие потребности. Крюковы казармы починили, начальники перерезали ленточку и посмотрели фильм про реставрацию.
А что будет в Бирже, сказали, это мы решим потом. Она же в федеральной собственности – вот они пусть и решают. Может, опять же музей – вот директор Эрмитажа Пиотровский предложил там геральдический музей сделать и мультимедийный центр. А Николай Буров, начальник Исаакиевского собора, предложил сделать концертный зал – если акустика позволит.
Сразу скажу, у меня предложений нет. Зато есть догадки – как минимум две. Во-первых, городские власти не являются потомками ни Ильи Ильича Обломова, ни даже его слуги Захара. Что они смущены мыслью о переезде на дачу или на новую квартиру – как это, взять да вдруг куда-то поехать! – представить невозможно.
Во-вторых, ими явно владеет онегинская охота к перемене мест. Нет, не то чтобы они сами метались по свету, гонимые тенью убитого друга, - такие мелочи вряд ли кого-то поднимут с дивана. Ими владеет иррациональная страсть к перемещению предметов в пространстве. Иногда очень больших. Вот, например, переместили Конституционный суд, для чего сначала переместили госархив (см. выше), и неважно, что затея московская – здесь-то как старались! Или опять же намыв в Маркизовой луже для получения лишнего клочка земли: вода цветет, корюшка дохнет, люди протестуют, а главное, земли кругом завались – но страсть к перемещению придонных отложений побеждает все.
И вот теперь Военно-морской музей. Благо бы, без нефтяной Биржи город завтра загнулся – нет, скорее загнется от этих трат. Но страсть уже вспыхнула, и, как всякое истинное чувство, она не спрашивает – почему. Тем более – а нельзя ли без этого обойтись. Прочь, низменные расчеты! Страсти велики именно в своем абсурде. Все-таки десять лет осаждать Трою из-за одной беглой жены – тоже не слишком рациональное решение. Вот и от этого шага веет эпосом: переместить за бешеные бабки музейную начинку, чтобы тут же устроить на освободившемся месте новый музей. Или концертный зал.
При этом я утверждаю, что простая мысль – устроить новый музей в Крюковых казармах, а Военно-морской оставить на месте - эта мысль глубоко оскорбительна. Потому что лишает полета. Губит мечту, безусловно, бескорыстную. Ведь губернатор как раз подчеркнула, что ей пришлось свою Идею пробивать и ссориться с уважаемыми людьми, рассчитывавшими на инвест-проект. А вот взяли и решили потратить бешеные бабки бескорыстно – впустую. И если какой-нибудь циник спросит, а не обещано ли кому-то что-то вместо утраченного инвест-проекта, плюньте ему в лицо.
А также тому, кто скажет, будто невозможно переделать город Глупов в город Непреклонск. Потому что, помнится, у бессмертного Салтыкова-Щедрина тем губернатором, который это задумал, тоже владела высокая страсть к перемене мест.
Что было нелишне, потому что Крюковы казармы пока пустые. Но через полтора года туда переедет Военно-морской музей – из здания Биржи на стрелке Васильевского острова. Его переезд уже сейчас сравнивают с переездом Государственного архива из зданий Сената и Синода. Только архив переехал за 392 миллиона рублей, а музей переедет за несколько миллиардов – так, по крайней мере, сказал командующий ВМФ Владимир Высоцкий.
Ну, если так, если на фоне кризиса, урезания всяких социальных благ, массового уплотнения школ детскими садами под крики возмущенных родителей и прочая, и прочая находится несколько миллиардов на переселение Военно-морского музея – значит, нужда в знаменитом здании Биржи архитектора Тома де Томона невероятно велика. То есть многим можно пожертвовать во имя великой цели. С благоговейным трепетом отправляюсь на ее поиски. И нахожу следующее.
В 2006 году на исторической встрече президента Путина и губернатора Матвиенко было решено: Нефтяной бирже в Петербурге – быть. В той самой нарядной Бирже с колоннами и Посейдоном. А Военно-морской музей переедет в Адмиралтейство. Потом решили – нет, не в Адмиралтейство, а в Гавань, в новое здание рядом с намывом, чтобы больше места и кругом вода. Потом решили, нет – надо в центре, поближе и попрестижнее – в Крюковы казармы. Но биржевики замахали руками – что вы, не надо нам такого огромного здания, это архаика, сейчас торги электронные, нам бы обычный офис.
Ах, не надо? Ну, слава Богу, - сказали бы вы и перекрестились, что не надо тратить такую уйму денег. То есть это вы бы перекрестились, но не наша градоначальница, чье слово – кремень. Переезд так переезд. Нас не остановит ничто – даже отсутствие потребности. Крюковы казармы починили, начальники перерезали ленточку и посмотрели фильм про реставрацию.
А что будет в Бирже, сказали, это мы решим потом. Она же в федеральной собственности – вот они пусть и решают. Может, опять же музей – вот директор Эрмитажа Пиотровский предложил там геральдический музей сделать и мультимедийный центр. А Николай Буров, начальник Исаакиевского собора, предложил сделать концертный зал – если акустика позволит.
Сразу скажу, у меня предложений нет. Зато есть догадки – как минимум две. Во-первых, городские власти не являются потомками ни Ильи Ильича Обломова, ни даже его слуги Захара. Что они смущены мыслью о переезде на дачу или на новую квартиру – как это, взять да вдруг куда-то поехать! – представить невозможно.
Во-вторых, ими явно владеет онегинская охота к перемене мест. Нет, не то чтобы они сами метались по свету, гонимые тенью убитого друга, - такие мелочи вряд ли кого-то поднимут с дивана. Ими владеет иррациональная страсть к перемещению предметов в пространстве. Иногда очень больших. Вот, например, переместили Конституционный суд, для чего сначала переместили госархив (см. выше), и неважно, что затея московская – здесь-то как старались! Или опять же намыв в Маркизовой луже для получения лишнего клочка земли: вода цветет, корюшка дохнет, люди протестуют, а главное, земли кругом завались – но страсть к перемещению придонных отложений побеждает все.
И вот теперь Военно-морской музей. Благо бы, без нефтяной Биржи город завтра загнулся – нет, скорее загнется от этих трат. Но страсть уже вспыхнула, и, как всякое истинное чувство, она не спрашивает – почему. Тем более – а нельзя ли без этого обойтись. Прочь, низменные расчеты! Страсти велики именно в своем абсурде. Все-таки десять лет осаждать Трою из-за одной беглой жены – тоже не слишком рациональное решение. Вот и от этого шага веет эпосом: переместить за бешеные бабки музейную начинку, чтобы тут же устроить на освободившемся месте новый музей. Или концертный зал.
При этом я утверждаю, что простая мысль – устроить новый музей в Крюковых казармах, а Военно-морской оставить на месте - эта мысль глубоко оскорбительна. Потому что лишает полета. Губит мечту, безусловно, бескорыстную. Ведь губернатор как раз подчеркнула, что ей пришлось свою Идею пробивать и ссориться с уважаемыми людьми, рассчитывавшими на инвест-проект. А вот взяли и решили потратить бешеные бабки бескорыстно – впустую. И если какой-нибудь циник спросит, а не обещано ли кому-то что-то вместо утраченного инвест-проекта, плюньте ему в лицо.
А также тому, кто скажет, будто невозможно переделать город Глупов в город Непреклонск. Потому что, помнится, у бессмертного Салтыкова-Щедрина тем губернатором, который это задумал, тоже владела высокая страсть к перемене мест.