В Сочи проходит российский кинофестиваль "Кинотавр". Обозреватель Радио Свобода представляет отчет об очередном фестивальном дне.
- В конкурсной программе "Кинотавра" появился очень хороший фильм, полнометражный дебют Дмитрия Мамулии. В свое время он делал вместе с Бакуром Бакурадзе короткометражную "Москву". После этого Бакурадзе снял фильм "Шультес", отмеченный наградой "Кинотавра", а Мамулия, стало быть, написал сценарий и снял картину "Другое небо". Это медленное кино, в котором очень мало слов, и слова эти – на двух языках: на фарси и на русском. Но сюжет внятный, его можно пересказать, потому что внимание зрителей удерживает не он. Таджик с маленьким сыном приезжает в город, чтобы разыскать сбежавшую жену. Это человек очень работящий, все умеет делать своими руками. Он очень сообразителен, прекрасно понимает, как действовать в той или иной ситуации. Надо сказать, что его поддерживают его земляки, приехавшие в город раньше и обустроившиеся в нем.
Герой наш – очень хороший отец и вообще хороший человек. Иное дело, что обстоятельства сильнее, чем он сам. И, в общем, он это осознает – и поэтому безропотен. Кино это невероятно достоверное в каждое детали: как волокут бездомных за шиворот в приют, как селят в каких-то собачьих клетках, как оформляют квитанции, как сушат под вентилятором только что выстиранную рубаху... Но в то же время в этом фильме нет ни грамма ползучего реализма. "Другое небо" – фильм очень образный. Вот покорная отара овец, а вот безмолвные люди. Вот строят вагончики, в которых живут гастарбайтеры, а неподалеку стоят клетки для бездомных собак. Вот деревообрабатывающий цех и лесопилка - она реальна, но машина, которая валит деревья, обдирает с них кору, пилит на куски, уничтожает живое, - это еще и очень сильная метафора. Точно так же какой-то иной механизм обходится с людьми.
В "Другом небе" нет натурализма, нет истерической взвинченности, нет впечатления, что несчастного человека окружают одни кровопийцы. Нет всего того, что нынче модно в так называемом авторском кино. Нет и кромешной тоски, потому что человек в этом фильме остается человеком, а финал трагичен, но не безысходен. Мамулия вообще пропускает те события, которые оказались бы центральными в любой другой картине, – например, момент гибели ребенка или встречи с женой. Он сосредоточен на том, что происходит с героем, на его душевном состоянии. И это сделано так убедительно, будто все происходит с тобой самим. В общем, в этом фильме есть действительно какое-то другое – не такое, как в большинстве российских картин – небо.
Второй конкурсный фильм называется "Кто я", его снял молодой режиссер Клим Шипенко. Это детектив о человеке, потерявшем память – сюжет, характерный, в частности, для американского кино. Пересказывать сюжет не будем, потому что фильм им и исчерпывается. Скажем только, что крепкий детектив всегда строится на закономерностях, а этот – в общем, на случайностях. И в качественном детективе нельзя отыскать логических сбоев и недостоверных деталей, а тут их множество.
- В конкурсной программе "Кинотавра" появился очень хороший фильм, полнометражный дебют Дмитрия Мамулии. В свое время он делал вместе с Бакуром Бакурадзе короткометражную "Москву". После этого Бакурадзе снял фильм "Шультес", отмеченный наградой "Кинотавра", а Мамулия, стало быть, написал сценарий и снял картину "Другое небо". Это медленное кино, в котором очень мало слов, и слова эти – на двух языках: на фарси и на русском. Но сюжет внятный, его можно пересказать, потому что внимание зрителей удерживает не он. Таджик с маленьким сыном приезжает в город, чтобы разыскать сбежавшую жену. Это человек очень работящий, все умеет делать своими руками. Он очень сообразителен, прекрасно понимает, как действовать в той или иной ситуации. Надо сказать, что его поддерживают его земляки, приехавшие в город раньше и обустроившиеся в нем.
Герой наш – очень хороший отец и вообще хороший человек. Иное дело, что обстоятельства сильнее, чем он сам. И, в общем, он это осознает – и поэтому безропотен. Кино это невероятно достоверное в каждое детали: как волокут бездомных за шиворот в приют, как селят в каких-то собачьих клетках, как оформляют квитанции, как сушат под вентилятором только что выстиранную рубаху... Но в то же время в этом фильме нет ни грамма ползучего реализма. "Другое небо" – фильм очень образный. Вот покорная отара овец, а вот безмолвные люди. Вот строят вагончики, в которых живут гастарбайтеры, а неподалеку стоят клетки для бездомных собак. Вот деревообрабатывающий цех и лесопилка - она реальна, но машина, которая валит деревья, обдирает с них кору, пилит на куски, уничтожает живое, - это еще и очень сильная метафора. Точно так же какой-то иной механизм обходится с людьми.
В "Другом небе" нет натурализма, нет истерической взвинченности, нет впечатления, что несчастного человека окружают одни кровопийцы. Нет всего того, что нынче модно в так называемом авторском кино. Нет и кромешной тоски, потому что человек в этом фильме остается человеком, а финал трагичен, но не безысходен. Мамулия вообще пропускает те события, которые оказались бы центральными в любой другой картине, – например, момент гибели ребенка или встречи с женой. Он сосредоточен на том, что происходит с героем, на его душевном состоянии. И это сделано так убедительно, будто все происходит с тобой самим. В общем, в этом фильме есть действительно какое-то другое – не такое, как в большинстве российских картин – небо.
Второй конкурсный фильм называется "Кто я", его снял молодой режиссер Клим Шипенко. Это детектив о человеке, потерявшем память – сюжет, характерный, в частности, для американского кино. Пересказывать сюжет не будем, потому что фильм им и исчерпывается. Скажем только, что крепкий детектив всегда строится на закономерностях, а этот – в общем, на случайностях. И в качественном детективе нельзя отыскать логических сбоев и недостоверных деталей, а тут их множество.