Кто бы вошёл из российских руководителей в политбюро, если бы оно существовало сегодня? В последнем советском политбюро заседали 24 человека. Представим себе 24 человека, находящихся сегодня наверху властной вертикали России. Президент, премьер, оба спикера, секретарь Совета безопасности, министры иностранных дел, обороны, безопасности, московский градоначальник (согласно советской градации), главы администраций президента и правительства…
Далее по степени сегодняшнего влияния во власти: два первых вице-премьера и два-три просто вице-премьера, министр транспорта, финансов, внутренних дел, по чрезвычайным ситуациям. Нельзя упустить из виду генсека партии «Единая Россия», главу думской фракции правящей партии, главу «Газпрома», ну и кого-нибудь из сферы культуры, скорее всего, Никиту Михалкова. Вот эти люди и могли бы составить современное российское политбюро. От коммунистического оно отличалось бы главным образом средним возрастом его членов. Но есть ещё довольно существенное отличие. В коммунистическом политбюро образца 1991 года заседали 14 представителей национальных республик, из них 4 кавказца. При том, что национальная политика СССР в целом была, если называть вещи своими именами, формально-разрушительной. Национальное представительство во власти само по себе никаких серьёзных проблем, конечно, не решало, ибо у коммунистической номенклатуры, как правило, национальности не было.
И всё же присутствие представителей национальных республик в высшем органе советской власти – это факт. А в современное «политбюро» не вошёл бы ни один из президентов российских республик (если говорить о степени их сегодняшнего влияния на внутрироссийские процессы). Сергея Шойгу за представителя национальных окраин выдать сложно. Получается, что в современной России нет национальной политики даже формальной. Более того, и на других этажах федеральной властной вертикали не просматриваются представители, например, кавказских или поволжских народов. Даже руководить сверхсложным северокавказским регионом России поручили человеку, который если и бывал здесь раньше, то, скорее всего, лишь на отдыхе. Советские национальные просчёты стали одним из факторов развала государства. Что же тогда ждёт Россию, которая и вовсе не думает об этом?
Далее по степени сегодняшнего влияния во власти: два первых вице-премьера и два-три просто вице-премьера, министр транспорта, финансов, внутренних дел, по чрезвычайным ситуациям. Нельзя упустить из виду генсека партии «Единая Россия», главу думской фракции правящей партии, главу «Газпрома», ну и кого-нибудь из сферы культуры, скорее всего, Никиту Михалкова. Вот эти люди и могли бы составить современное российское политбюро. От коммунистического оно отличалось бы главным образом средним возрастом его членов. Но есть ещё довольно существенное отличие. В коммунистическом политбюро образца 1991 года заседали 14 представителей национальных республик, из них 4 кавказца. При том, что национальная политика СССР в целом была, если называть вещи своими именами, формально-разрушительной. Национальное представительство во власти само по себе никаких серьёзных проблем, конечно, не решало, ибо у коммунистической номенклатуры, как правило, национальности не было.
И всё же присутствие представителей национальных республик в высшем органе советской власти – это факт. А в современное «политбюро» не вошёл бы ни один из президентов российских республик (если говорить о степени их сегодняшнего влияния на внутрироссийские процессы). Сергея Шойгу за представителя национальных окраин выдать сложно. Получается, что в современной России нет национальной политики даже формальной. Более того, и на других этажах федеральной властной вертикали не просматриваются представители, например, кавказских или поволжских народов. Даже руководить сверхсложным северокавказским регионом России поручили человеку, который если и бывал здесь раньше, то, скорее всего, лишь на отдыхе. Советские национальные просчёты стали одним из факторов развала государства. Что же тогда ждёт Россию, которая и вовсе не думает об этом?