Марина Тимашева: С 8 по 14 июня в Петербурге проходит международный фестиваль “30 лет в кругу друзей”, посвященный 30-летию Молодежного театра на Фонтанке и юбилею его художественного руководителя, народного артиста России
Семена Спивака. Рассказывает Татьяна Вольтская.
Татьяна Вольтская: Для юбилейных торжеств Молодежного театра на Фонтанке приготовили две сцены театра и площадку под открытым небом в Измайловском саду. Причем, на новой сцене театра, открытой после реконструкции, спектакли начинают играть впервые. Программу фестиваля сделали необыкновенно разнообразной: встречи, выступления театральных коллективов из тех стран, с которыми Моложенный театр имеет многолетние творческие связи. Все это - в Измайловском саду. Там же - интерактивные выставки, инсталляции, дегустация блюд национальной кухни, капустники, духовой оркестр. Завершение фестиваля это гала-концерт, презентация новой сцены театра, юбилейный творческий вечер режиссера. Но всякий праздник, всякий фестиваль, тем более, юбилей, это повод для раздумий, воспоминаний, для некоего подведения итогов. И в разговоре с Семеном Спиваком мне хотелось начать с того момента, когда в его жизнь вошел театр.
Семен Спивак: Мы жили на Западной Украине, я как-то попал в пионерский театр там. Был замечательный педагог Бесполетова Валентина Владимировна. Она такую прививку сделала, но решение, наверное, подсознательно было принято сразу. А потом я приехал после школы, поступил в технический институт, закончил институт, а потом только я поступил в Театральный институт.
Татьяна Вольтская: А чем объясняется такая проволочка?
Семен Спивак: Родителями. Они думали: ну что это такое?
Татьяна Вольтская: Вот вы говорите, что в пионерском театре была талантливая руководитель, а в Театральном институте?
Семен Спивак: Я же учился на режиссуре, а завкафедрой был великий режиссер Георгий Александрович Товстоногов. Нельзя научить быть режиссером, можно только какой-то путь показать, по которому идя, ты станешь режиссером.
Татьяна Вольтская: Были какие-то значимые события, поворотные, для вашего формирования, как режиссера?
Семен Спивак: Так как я очень люблю Восток, я исповедую, что жизнь человека (и творческая жизнь), развивается по принципу жемчужины: вначале – песчинка, к одной песчинке прибавляется другая. Все настоящее, оно происходит именно так.
Татьяна Вольтская: Но иногда бывают какие-то вехи?
Семен Спивак: В моей жизни, я считаю вехой, что после института меня одного с курса пригласили в Театр Ленинского Комсомола, который сейчас называется Театр “Балтийский Дом”, которым руководил гениальный совершенно режиссер Геннадий Михайлович Опорков. Я сидел рядом на многих спектаклях. Вообще театр, я так думаю, и режиссура, это профессия, которую можно передать только из уст в уста.
Татьяна Вольтская: Вы считаете, что, в принципе, факультет режиссерский стоит упразднить?
Семен Спивак: Нет, не упразднить, надо набирать режиссеров, которые ходили бы за учителем все время, видели бы все его ошибки - как он находит ошибку и выплывает.
Татьяна Вольтская: Для вас работа около этого режиссера была такой?
Семен Спивак: Да, она была такой, но уже после института. Вы знаете, в режиссуре складывается огромное количество профессий - он и психолог, и артист, и специалист по пространству. И с точки зрения каких-то психологических вещей, мне кажется, я более или менее разбирался, но расположение этих психологических персон на сцене я подглядел у Геннадия Михайловича Опоркова, потому что очень сложно идею реализовать в пространстве.
Татьяна Вольтская: И когда же началась такая самостоятельная жизнь?
Семен Спивак: В Театре Ленинского Комсомола я сделал свой первый спектакль, “Сон в летнюю ночь” по Шекспиру. Совершенно дерзкий выбор, сложнейшая пьеса Шекспира. Потом мы поставили очень известный, легендарный спектакль, который сняли через 25 спектаклей, “Дорогая Елена Сергеевна” нашего замечательного петербургского драматурга Людмилы Разумовской. В общем, оттуда все поехало.
Татьяна Вольтская: А когда начался свой театр?
Семен Спивак: Михаил Чехов сказал, что художника формируют три вещи: большие учителя, большие задачи и большие препятствия. Потом Геннадий Михайлович Опорков серьезно заболел и молодым ушел из жизни, и у меня начались вот эти самые препятствия. Я пошел работать в Театр “Ленсовета”, Игорь Петрович Владимиров сначала нормально меня принял, потом более сложные отношения у нас начались. Один спектакль он остановил. Я тогда начал спектакль одной из самых известных артисток на то время, Елены Яковлевны Соловей, и, благодаря ей, я все-таки выпустил там спектакль, но вынужден был уйти. Вот во время этого спектакля, я так думаю, я понял, что у меня возникает представление о собственном театре, о собственном взгляде на театр, и так как, к счастью, Комитет по культуре тогдашний относился ко мне хорошо, просто, чтобы я где-то работал, пристроили меня, театрального режиссера, в “Ленконцерт” (была такая организация на Фонтанке), там был такой гастрольный театр. Я пошел туда работать, за мной ушло некоторое количество артистов из разных театров, и три спектакля получились живыми. Была такая у Розы замечательная пьеса, одна из последних, “Удар”, потом я сделал вторую редакцию “Дорогой Елены Сергеевны”, и третий спектакль - я поставил сложнейшую пьесу Мрожека “Танго”, великого из всех ныне живущих драматургов мировых. Он смотрел наш спектакль. И тут окончательно сформировалось мое ощущение своего театра и своих артистов, потому что режиссеру, мне кажется, обязательно нужно иметь своих артистов. Потом, мы там проработали три года, из Молодежного театра ушел главный режиссер, замечательный режиссер Ефим Михайлович Падве, и назвал мою фамилию вместо себя. И с тех пор я здесь 20 с чем-то лет.
Татьяна Вольтская: Но вот это точно новый этап, когда у вас появился свой театр, уже в материальном смысле?
Семен Спивак: Да, и началось строительство. Оно длилось лет 10. Формирование труппы - это долго.
Татьяна Вольтская: А что самое трудное в строительстве, вот в этом формировании?
Семен Спивак: Я так думаю, понимать людей самое трудное, потому что они тебя не понимают совершенно.
Татьяна Вольтская: Почему так?
Семен Спивак: Не знаю. Я не скажу, что все не понимали, но мы же говорим о театре. Театр - вещь целостная, все должны понять. Как в футболе с хорошим тренером, как бы все понимают, что надо делать. Вот это самое сложное, если в футболе - на реальном уровне (вот – мяч, вот - ворота), то в театре ведь на невидимом уровне это происходит, потому что идет работа не с ногами, а с душой. Но если не объединить, то ничего не получается. Многие ушли, я несколько раз пытался уйти из театра.
Татьяна Вольтская: Спектакль не получался, или…?
Семен Спивак: Нет, спектакль как раз получался. Знаете, великий наш режиссер, которого я ценю как бы рядом с нашим режиссером, Товстоноговым питерским, московский режиссер Анатолий Васильевич Эфрос, он говорил: “Хороший спектакль поставить можно. Самое главное - какой ценой”. Вот и все. Поэтому спектакли получались. И когда я пришел, в театр никто не ходил, мы сделали спектакль по Мольеру “Мещанин во дворянстве”, и сразу же был полный зал. Потом я отходил от этого месяцев семь. Добиться, чтобы игралась именно та мелодия, которую я слышал.
Татьяна Вольтская: Вот что самое тяжелое – поговорили, а что самое радостное было?
Семен Спивак: Радостное - когда возникает оркестр. Уже не надо так бороться за то, чтобы реализовать какое-то душевное движение. Хотя и сейчас бывает так.
Татьяна Вольтская: Скажите, пожалуйста, чего вам не хватает, чего бы вы пожелали вашему театру?
Семен Спивак: Сейчас же что произошло? Кто-то наверху решил, что нужно назначить некоторые театры хорошими. Навсегда. И им дали гранты. И артисты этих театров получают до 60-70 тысяч в месяц. У нас артисты этого же класса поучают, самое большее, 15 тысяч. Я думаю, что это не очень умно, потому что нельзя назначить, что в этом театре будут ставиться самые хорошие спектакли. Таких театров семь в России или восемь. Я ничуть не умаляю заслуги этих театров, но есть другие театры, которые делают не меньше, а иногда, может быть, больше. И у меня единственное желание… два желания: здоровья моим артистам и моим близким, а второе желание, чтобы кто-то понял, что репетиции требуют огромного количества времени, и невозможно жить на эти деньги тем театрам, которые не входят в список, так называемых, “вечно хороших”.
Марина Тимашева: Присоединимся к Татьяне Вольтской и поздравим Молодежный театр и Семена Спивака с юбилеями.