В основную программу 32-го Московского международного кинофестиваля вошли 17 фильмов, из которых только один российский (в прошлом году их было три). Почему российское кино впало в немилость? С какими другими фестивалями соревнуется ММКФ? Есть ли у него шанс вырваться в лидеры? На вопросы Радио Свобода отвечает кинокритик Андрей Плахов.
– Чем, по-вашему, примечательна программа нынешнего Московского фестиваля?
– В конкурсной программе ММКФ много картин, рассказывающих о недавнем прошлом Европы, разделенной "железным занавесом". Фильм "Берлин. Боксхагенер платц" показывает жизнь ГДР в 1968 году. Чешская картина "Как рай земной" также посвящена событиям 1968 года – когда в Прагу вошли советские танки – и тому, что происходило в Чехословакии потом: развитие диссидентского движения и т.д. Действие польского фильма "Розочка" разыгрывается приблизительно в ту же эпоху, там тоже есть и диссиденты, и спецслужбы... Венгерский фильм режиссера Марты Мессарош "Последний донос на Анну" – опять же эхо трагических событий, на этот раз событий 1956 года. Все эти картины объединяет то, что я бы обозначил как "посткатынский синдром": осмысление новым поколением режиссеров ситуаций, которые мы пережили в свое время совместно с так называемыми "странами-сателлитами". Правда, Марта Мессарош – режиссер старшего поколения, но остальные более молоды и рассматривают все эти исторические коллизии глазами людей, которые в основном сформировались уже в постсоциалистическое время. Раньше появление таких фильмов в программе ММКФ было весьма проблематичным: они считались не совсем годными по своим идеологическим установкам. Но сейчас, наоборот, подобные картины приветствуются, они составляют значительную часть конкурсной программы. Вот такой интересный фестивальный акцент.
Если же говорить о том, что идет вне конкурса, я бы посоветовал зрителям обратить внимание, например, на программу "Азиатский экстрим". Здесь представлено несколько очень интересных фильмов. Например, "Лицо" знаменитого тайваньского режиссера Цай Минляна – его новая работа, снятая во Франции с участием звезд французского кино Жань-Пьера Леожа, Анны Моро и других, но в то же время отражающая авторский мир этого уникального художника. Или "Поэзия" корейца Ли Чандона, один из лучших фильмов последнего Каннского фестиваля, награжденный там призом за сценарий. Здесь же "Принц слез" Йонфаня – картина, показанная в Берлине и рассказывающая о драматических событиях на Тайване после Второй мировой войны, в разгар господства антикоммунизма, антикоммунистического террора, развязанного в этой стране. Наконец, фильм, который стоит отметить особенно – "Схватка" режиссера Пепе Диокно. Этот филиппинский фильм, награжденный на Венецианском фестивале, отражает социальные, политические, криминальные проблемы страны и спровоцированные ими драматические ситуации.
Кроме "Азиатского экстрима" есть и другие интересные программы: например, "8 1/ 2 фильмов", "Московская эйфория", которая в этом году сформирована из картин, награжденных призами ФИПРЕССИ – Международной федерации кинопрессы.
В общем, киноманам будет что посмотреть. И современное кино Чили, и ретроспектива Серджио Леоне, и специальные показы, посвященные французской "новой волне", Акире Куросаве, Александру Сокурову…
– В этом году в основном конкурсе Россия будет представлена всего одной картиной. А, например, в прошлом году российских фильмов было три. С чем это связано?
– Год на год не приходится. В этом году вообще кинопроизводство меньше, чем в прошлом году. Многие фильмы, которые появились, ушли на фестиваль "Кинотавр" в Сочи или, наоборот, будут представлены на каких-то других международных фестивалях. Уже есть договоренность в Карловых Варах и в Венеции, например. Но Московский фестиваль в этом году и не стремился набрать много российских картин в конкурс. В прошлом году отборочную комиссию как раз критиковали за то, что российских фильмов было много. Хотя не столько комиссия виновата, сколько жюри, потому что жюри наградило практически все русскоязычные фильмы, участвовавшие в конкурсе, и у многих наблюдателей возникло ощущение, что Московский фестиваль слишком лоббирует свою национальную киноиндустрию. Спорный вопрос, хорошо это или нет, но в любом случае в нынешнем году заметен обратный крен. Не думаю, что так было сделано специально. Просто не было сильных кандидатов на участие в конкурсе фестиваля. Новый фильм Алексея Балабанова должен был участвовать, по предварительной договоренности, но Балабанов не успел его закончить – и место осталось вакантным.
Единственный российский фильм в конкурсе – "Воробей", игровой дебют известного режиссера-документалиста Юрия Шиллера. Кстати, в "Кинотавре" успешно участвовал фильм Сергея Лозницы "Счастье мое" – тоже дебют известного документалиста в игровом кино. Пару лет назад Сергей Дворцевой, еще один известный документалист, дебютировал как режиссер игрового кинематографа. И вот сейчас Юрий Шиллер. Мне кажется, что это достаточно любопытная тенденция.
– Жюри ММКФ будет возглавлять Люк Бессон. А какие еще знаменитости приедут на этот фестиваль?
– Насколько мне известно, должна приехать Эммануэль Беар. Кроме Люка Бессонна, будет еще один знаменитый французский режиссер – Клод Лелуш, фильм которого покажут на открытии. Французская делегация достаточно представительная. Думаю, появятся известные режиссеры и актеры из других стран – не исключены какие-то сюрпризы.
– Режиссер Алексей Герман-младший пишет, что России нужен кинофестиваль класса А – с мировыми премьерами, серьезными режиссерами, а пока, к сожалению, Московский международный кинофестиваль напоминает кинофестиваль в Турине и не дотягивает по значимости и влиянию до самых известных кинофестивалей. Вы согласны?
– Нужно понимать, что, скажем, фестиваль в Каннах является абсолютно уникальным событием, с которым не может конкурировать никто. Его ближайший соперник, Венецианский фестиваль, иногда пытается, но все равно это нереально. Кроме того, тройка фестивалей – Канны, Венеция, Берлин – довольно полно охватывает тот спектр интересных фильмов мирового кино, которые производятся ежегодно. Вписаться в эту триаду практически невозможно никакому другому фестивалю, даже если он формально принадлежит к группе А. Но вообще эта классификация устарела, и сегодня уже практически никем не используется. Существуют другие, более реальные рейтинги фестивалей, согласно которым фестиваль, вообще не имеющий официального конкурса, как, скажем, Торонто или Амстердам, могут быть даже более влиятельными, чем некоторые из более крупных фестивалей. Или, по крайней мере, хотя бы в какой-то степени с ними соревноваться.
Ситуация Московского фестиваля непроста. Он существует уже более полувека. И за это время пережил очень много разных метаморфоз. ММКФ пытается закрепиться в той нише, в которой находятся фестивали того же самого класса А, но относящиеся ко второй группе этого класса: Карловы Вары (ближайший сосед Москвы), Локарно или Сан-Себастьян. Задача достаточно сложная, потому что конкуренция с каждым годом усиливается. Хорошие фильмы найти очень трудно.
То, что говорит Алексей Герман, справедливо. Однако претворить идею в жизнь не так легко – именно по причине, о которой я сказал. Поэтому, мне кажется, задачу нужно ставить по-другому. Не говорить, что Московский фестиваль должен стать фестивалем мировых премьер и т. д. – формально он таким является: здесь действительно бывают мировые премьеры известных режиссеров. Гораздо важнее, мне кажется, установить связи ММКФ, той программы, которая на нем показывается, с кинобизнесом, с российскими дистрибьюторами.
Удивительно, что даже фильмы, которые побеждают на Московском фестивале, достаточно редко попадают в российский прокат. Печально, что не существует полноценного рынка в программе ММКФ и в структуре ММКФ. Вероятно, сейчас делаются определенные шаги в этом направлении, есть попытки создания каких-то бизнес-структур внутри фестиваля, но это достаточно долгий и сложный процесс. В любом случае, вот направление, в котором, мне кажется, надо работать.
– Чем, по-вашему, примечательна программа нынешнего Московского фестиваля?
– В конкурсной программе ММКФ много картин, рассказывающих о недавнем прошлом Европы, разделенной "железным занавесом". Фильм "Берлин. Боксхагенер платц" показывает жизнь ГДР в 1968 году. Чешская картина "Как рай земной" также посвящена событиям 1968 года – когда в Прагу вошли советские танки – и тому, что происходило в Чехословакии потом: развитие диссидентского движения и т.д. Действие польского фильма "Розочка" разыгрывается приблизительно в ту же эпоху, там тоже есть и диссиденты, и спецслужбы... Венгерский фильм режиссера Марты Мессарош "Последний донос на Анну" – опять же эхо трагических событий, на этот раз событий 1956 года. Все эти картины объединяет то, что я бы обозначил как "посткатынский синдром": осмысление новым поколением режиссеров ситуаций, которые мы пережили в свое время совместно с так называемыми "странами-сателлитами". Правда, Марта Мессарош – режиссер старшего поколения, но остальные более молоды и рассматривают все эти исторические коллизии глазами людей, которые в основном сформировались уже в постсоциалистическое время. Раньше появление таких фильмов в программе ММКФ было весьма проблематичным: они считались не совсем годными по своим идеологическим установкам. Но сейчас, наоборот, подобные картины приветствуются, они составляют значительную часть конкурсной программы. Вот такой интересный фестивальный акцент.
Если же говорить о том, что идет вне конкурса, я бы посоветовал зрителям обратить внимание, например, на программу "Азиатский экстрим". Здесь представлено несколько очень интересных фильмов. Например, "Лицо" знаменитого тайваньского режиссера Цай Минляна – его новая работа, снятая во Франции с участием звезд французского кино Жань-Пьера Леожа, Анны Моро и других, но в то же время отражающая авторский мир этого уникального художника. Или "Поэзия" корейца Ли Чандона, один из лучших фильмов последнего Каннского фестиваля, награжденный там призом за сценарий. Здесь же "Принц слез" Йонфаня – картина, показанная в Берлине и рассказывающая о драматических событиях на Тайване после Второй мировой войны, в разгар господства антикоммунизма, антикоммунистического террора, развязанного в этой стране. Наконец, фильм, который стоит отметить особенно – "Схватка" режиссера Пепе Диокно. Этот филиппинский фильм, награжденный на Венецианском фестивале, отражает социальные, политические, криминальные проблемы страны и спровоцированные ими драматические ситуации.
Кроме "Азиатского экстрима" есть и другие интересные программы: например, "8 1/ 2 фильмов", "Московская эйфория", которая в этом году сформирована из картин, награжденных призами ФИПРЕССИ – Международной федерации кинопрессы.
В конкурсной программе ММКФ много картин, рассказывающих о недавнем прошлом Европы, разделенной "железным занавесом"
В общем, киноманам будет что посмотреть. И современное кино Чили, и ретроспектива Серджио Леоне, и специальные показы, посвященные французской "новой волне", Акире Куросаве, Александру Сокурову…
– В этом году в основном конкурсе Россия будет представлена всего одной картиной. А, например, в прошлом году российских фильмов было три. С чем это связано?
– Год на год не приходится. В этом году вообще кинопроизводство меньше, чем в прошлом году. Многие фильмы, которые появились, ушли на фестиваль "Кинотавр" в Сочи или, наоборот, будут представлены на каких-то других международных фестивалях. Уже есть договоренность в Карловых Варах и в Венеции, например. Но Московский фестиваль в этом году и не стремился набрать много российских картин в конкурс. В прошлом году отборочную комиссию как раз критиковали за то, что российских фильмов было много. Хотя не столько комиссия виновата, сколько жюри, потому что жюри наградило практически все русскоязычные фильмы, участвовавшие в конкурсе, и у многих наблюдателей возникло ощущение, что Московский фестиваль слишком лоббирует свою национальную киноиндустрию. Спорный вопрос, хорошо это или нет, но в любом случае в нынешнем году заметен обратный крен. Не думаю, что так было сделано специально. Просто не было сильных кандидатов на участие в конкурсе фестиваля. Новый фильм Алексея Балабанова должен был участвовать, по предварительной договоренности, но Балабанов не успел его закончить – и место осталось вакантным.
Единственный российский фильм в конкурсе – "Воробей", игровой дебют известного режиссера-документалиста Юрия Шиллера. Кстати, в "Кинотавре" успешно участвовал фильм Сергея Лозницы "Счастье мое" – тоже дебют известного документалиста в игровом кино. Пару лет назад Сергей Дворцевой, еще один известный документалист, дебютировал как режиссер игрового кинематографа. И вот сейчас Юрий Шиллер. Мне кажется, что это достаточно любопытная тенденция.
– Жюри ММКФ будет возглавлять Люк Бессон. А какие еще знаменитости приедут на этот фестиваль?
– Насколько мне известно, должна приехать Эммануэль Беар. Кроме Люка Бессонна, будет еще один знаменитый французский режиссер – Клод Лелуш, фильм которого покажут на открытии. Французская делегация достаточно представительная. Думаю, появятся известные режиссеры и актеры из других стран – не исключены какие-то сюрпризы.
– Режиссер Алексей Герман-младший пишет, что России нужен кинофестиваль класса А – с мировыми премьерами, серьезными режиссерами, а пока, к сожалению, Московский международный кинофестиваль напоминает кинофестиваль в Турине и не дотягивает по значимости и влиянию до самых известных кинофестивалей. Вы согласны?
– Нужно понимать, что, скажем, фестиваль в Каннах является абсолютно уникальным событием, с которым не может конкурировать никто. Его ближайший соперник, Венецианский фестиваль, иногда пытается, но все равно это нереально. Кроме того, тройка фестивалей – Канны, Венеция, Берлин – довольно полно охватывает тот спектр интересных фильмов мирового кино, которые производятся ежегодно. Вписаться в эту триаду практически невозможно никакому другому фестивалю, даже если он формально принадлежит к группе А. Но вообще эта классификация устарела, и сегодня уже практически никем не используется. Существуют другие, более реальные рейтинги фестивалей, согласно которым фестиваль, вообще не имеющий официального конкурса, как, скажем, Торонто или Амстердам, могут быть даже более влиятельными, чем некоторые из более крупных фестивалей. Или, по крайней мере, хотя бы в какой-то степени с ними соревноваться.
Ситуация Московского фестиваля непроста. Он существует уже более полувека. И за это время пережил очень много разных метаморфоз. ММКФ пытается закрепиться в той нише, в которой находятся фестивали того же самого класса А, но относящиеся ко второй группе этого класса: Карловы Вары (ближайший сосед Москвы), Локарно или Сан-Себастьян. Задача достаточно сложная, потому что конкуренция с каждым годом усиливается. Хорошие фильмы найти очень трудно.
То, что говорит Алексей Герман, справедливо. Однако претворить идею в жизнь не так легко – именно по причине, о которой я сказал. Поэтому, мне кажется, задачу нужно ставить по-другому. Не говорить, что Московский фестиваль должен стать фестивалем мировых премьер и т. д. – формально он таким является: здесь действительно бывают мировые премьеры известных режиссеров. Гораздо важнее, мне кажется, установить связи ММКФ, той программы, которая на нем показывается, с кинобизнесом, с российскими дистрибьюторами.
Удивительно, что даже фильмы, которые побеждают на Московском фестивале, достаточно редко попадают в российский прокат. Печально, что не существует полноценного рынка в программе ММКФ и в структуре ММКФ. Вероятно, сейчас делаются определенные шаги в этом направлении, есть попытки создания каких-то бизнес-структур внутри фестиваля, но это достаточно долгий и сложный процесс. В любом случае, вот направление, в котором, мне кажется, надо работать.