Марина Тимашева: В Москве начинаются гастроли Александринского театра. Они открываются ''Гамлетом'' Валерия Фокина. И, в то же самое время, издательство ''Балтийские сезоны'' выпустило книгу Александра Чепурова ''Гоголевские сюжеты Валерия Фокина''. Таким образом, продолжена серия ''Библиотеки Александринского театра'', начатая в 1932 году, она за последние семь лет пополнилась несколькими книгами. Валерий Фокин, художественный руководитель Александринки, этим гордится.
Валерий Фокин: В Александринском театр и была эта библиотека, издательская деятельность была, но тем, что она стала столь в последние годы регулярной, я горжусь. Она стала пополняться, вопреки тому, что время, законы, и правила этого нового времени категорически (не только в этом отношении, а в отношении вообще всего), сопротивляются этому. Мы идем поперек, и мне удалось убедить и администрацию, что самое важное, и чиновников до определенной степени, что это необходимо, что издательская деятельность есть существенная часть той программы, которую поставил перед собой театр, и движение к тому уровню, который, опять же, обозначил для себя этот театр .
Марина Тимашева: Александр Чепуров объясняет задачи ''Библиотеки Александринского театра''.
Александр Чепуров: Мы пытаемся подойти к современному театральному процессу как к историческому явлению, предмету научного исторического изучения.
Марина Тимашева: Заведующий кафедрой зарубежного театра РАТИ (ГИТИСа) Алексей Бартошевич признался, что завидует Александру Чепурову, ему выпало работать в Александринском театре пореформенной эпохи, то есть работать вместе с Валерием Фокиным.
Алексей Бартошевич: Вот быть рядом с человеком, который эту реформу осуществляет, так или иначе в этих переменах участвовать, что может быть счастливее для человека нашей профессии. С другой стороны, это ведь редкость, что и сам реформатор, сам Фокин, так оценил важность историко-критических театроведческих работ, которые стали частью его реформы. Потому что публикация за публикацией идет, одна другой лучше, одна другой интереснее, выпускаются газеты, выпускаются журналы, одна за другой книги. Уже создана целая большая библиотека. Мы с Витасом Силюнасом уже много лет занимаемся реконструкцией старинных спектаклей со студентами, но нам все время говорят: ''Кому это надо, кому нужны эти описания? Кончайте вы эту бояджиевщину. Смысл критики, смысл театроведения состоит в том, чтобы давать емкие концепции, а не в том, чтобы плестись вслед за реальностями и мелочами спектакля''. Это - чушь собачья. Наше дело - второстепенное. Мы смотрим или, вернее, должны смотреть на людей театра снизу вверх, и наш долг состоит в том, чтобы по мере сил пытаться сохранить, оставить на бумаге то, что появляется на подмостках. Вместе с тем, с будущего года, если вы знаете, профессия театроведения из всех списков, положенных в науке профессий, будет вычеркнута. Это реформа образования такая у нас.
Мы привыкли гордиться тем, что академические штудии у нас никак не оторваны от изучения современного театра. И историк театра, и театральный критик это две стороны одной и той же профессии. И это у нас сейчас исчезает. Происходит очень резкое и последовательное размежевание, разобщение. В этом смысле мы начинаем повторять западный опыт, что чистой воды идиотизм. Попробуйте с каким-нибудь профессором университетским американским поговорить о современном театре. Он ни черта о нем не знает, его дело это копаться в его историко-архивной теме, за пределами которой ему абсолютно ничего неизвестно. Или, наоборот, спросите какого-нибудь западного театрального критика, что он знает о театре 17-го века. Тоже вряд ли вы какой-то вразумительный ответ получите. Мы начинаем повторять эту абсолютно неправильную систему. И, в этом смысле, эта книга стоит в оппозиции к этому страшно удручающему процессу. А книга эта замечательная, очень хорошая.
Марина Тимашева: В замечательной книге 8 глав. Они посвящены гоголевским спектаклям Валерия Фокина: начиная с ''Носа'' Щукинского училища 1970-го года, с тогдашними студентами Константином Райкиным и Юрием Богатыревым, заканчивая ''Женитьбой'' Александринского театра 2008 года. Книга превосходно оформлена, а на ее титульной обложке – Игорь Волков в роли Подколесина.
Игорь Волков: Мне сказала, что я похож на Гоголя, когда я учился на первом курсе Щукинского училища, вахтерша. Я одевался зимой, шарф так заматывал, она мне говорит: ''Игорь, вы удивительно похожи на Гоголя''. Я говорю: ''Спасибо''. ''Что вы, что вы! Это не комплимент, он был страшный урод''. И я хочу перейти сразу к книге, потому что она для меня как бы на три части делится: главы про спектакли, в которых я играю сам, главы про спектакли, которые я видел, как зритель, и главы про спектакли, которые мне не пришлось посмотреть. И потрясающий эффект - полное ощущение того, что спектакли, которые не видел, незримо возникают.
Марина Тимашева: Авангард Леонтьев, игравший в нескольких гоголевских постановках Валерия Фокина, в том числе, Чичикова - в прославленном ''Нумере в гостинице города N'', считает, что спектакли в книге просто ''оживают''.
Авангард Леонтьев: Без своей истории вообще ничего не может быть, и театра в том числе. Поэтому нужно восстановить уже ушедшее. И здесь происходит замечательная реанимация живого спектакля. Я этим восхищаюсь, потому что это чудо.
Конечно, я сначала прочитал все, что связано с моей фамилией. Успокоившись, я перешел к тексту книги, и выяснилось, что очень интересно читать и о том спектакле, который ты сам играл, и о том, который плохо помнишь, и о том, которого не знаешь. Я, например, читаю о ''Ревизоре'' в ''Современнике''. Я играл в этом спектакле и поэтому его толком не видел. Критики тогда навалились на Мищенко-Хлестакова, его упрекнули в том, что он слишком элементарен, и такой мудрец в роли Городничего, как Гафт, должен его раскусить, он не может быть в плену этой мистификации. Было равно плохо то, что очень удался Гафту Городничий, и то, что, якобы, проиграл бой исполнитель роли Хлестакова. Автор презентуемой книги устраивает замечательную полифонию вот этих критических разборов, опубликованных тогда, по горячим следам. Но автор и свою мысль излагает. Александр Анатольевич пытается выгородить Васю Мищенко в этой роли, и автору книжки это удается, к моему удовольствию. Ведь там режиссером в решении образа Хлестакова был предложен очень оригинальный ход - надо было сделать узнаваемым этот образ. И это был такой, как критики писали, с нулевым сознанием человек, на минутку хотя бы воспаривший, пришедший к рулю, ну, этого дома, скажем. Такие люди попадают к различным рулям, будучи пустышками, в общем-то, и рулят.
Но окружающие начинают ''рулиться'', с удовольствием подыгрывать этому рулению, абсолютно изменяясь, и происходит такая метаморфоза и с теми, кем рулят. Ну, мы знаем Сталина, Гитлера - если бы ими не восхищались, если бы их не любили, было бы другое дело. А вот то, что их и после смерти чтут, это удивительно в природе человеческой. Но вот так играл Мищенко такого необразованного выскочку на минуту, человечка, от реакции окружающих получающего право на все, что угодно. Александр Анатольевич сформулировал очень точно, что это распоясавшийся плебей. И вот таких точностей в книжке очень много. Но, главное, что особое удовольствие, еще большее, чем читать эту книжку о фокинских гоголевских спектаклях, это работать с Фокиным над Гоголем.
Марина Тимашева: Авангард Леонтьев несколько раз повторил, насколько увлекательно было читать книгу. А вот что считает увлекательным ее автор.
Авангард Леонтьев: В первую очередь, что было увлекательно, это, собственно, подход Фокина к Гоголю. Потому что Гоголь, несомненно, один из главных персонажей творческой биографии Валерия Владимировича. Режиссер поставил около 20 спектаклей по Гоголю, и к некоторым названиям он возвращался по нескольку раз, как к ''Ревизору'' или ''Женитьбе'', как к ''Мертвым душам'', которые он поставил в Польше и здесь, в Москве. Эти возвращения к Гоголю на разных этапах творческой биографии Валерия Владимировича представлялось очень интересным проследить. Именно через Гоголя, как мне кажется, открываются какие-то очень важные черты его творческой индивидуальности, его художественной образности, его режиссерского почерка и человеческой сути. Потому что движение к личности Гоголя, к гоголевской философии, к гоголевскому мировосприятию, к гоголевской, отчасти, даже, судьбе, вот это для режиссера является очень важным камертоном в его творческой деятельности.
Марина Тимашева: Сейчас Валерий Фокин работает над спектаклем о Гоголе.
Валерий Фокин: Конечно, у меня при чтении книги было странное ощущение, потому что во многом режиссерская работа она интуитивная, нельзя все так заранее вычислить. Мои ошибки, которые я вроде вижу и помню, тем не менее, они - суть и продолжение того, что мне потом удавалось сделать лучше или точнее, тем более, по отношению к Гоголю, поскольку с Гоголем у меня такое путешествие продолжающееся. Сейчас я репетирую спектакль о Гоголе, о самом Гоголе, о его, даже не могу сказать последних днях, а о том периоде жизни и о нем самом, который меня всегда жутко волновал, то есть другом Гоголе, о том Гоголе, которого мы мало знаем, о том Гоголе, который не сатирик, о том Гоголе, который не иронист, о том Гоголе, который строит внутри себя на протяжении всей жизни внутреннего человека, и который проходит этот путь сознательно и уходит добровольно абсолютно, а не в стадии сумасшествия или недоедания, еще там чего-то такого, из этой жизни. То есть это особый путь святого страдальца, абсолютно сознательный путь. И этот Гоголь меня всегда волновал, потому что я всегда думал, как об этом-то рассказать. Все-таки невидимые миру слезы, и эти слезы надо как-то обнаружить, это меня всегда волновало. Нельзя все-таки было приступить к репетиции подобного спектакля, для меня, если бы не было этого пути. Потому что невозможно сразу скакнуть в такого Гоголя, не походив, не почувствовав, не побродив по всем этим улицам и переулкам его, гоголевской, территории. Тут дело не в количестве гоголевских спектаклей, можно и один поставить, а дело в проникновении в эту гоголевскую материю, в этот гоголевский мир.
Конечно, очень интересно читать книгу. И как Чепурову удалось восстановить партитуру спектаклей, я не очень даже понимаю, но все точно психологически замотивировано и понятно. Конечно, для меня это любопытно, потому что режиссеры нуждаются в анализе. Анализировать то, что ты делаешь, отдавать себе отчет в том, как ты двигаешься дальше в профессии или не двигаешься, это очень важно. Поэтому, конечно, у меня, кроме радости по поводу появления этой книги, ничего нет. И потом я хочу сказать, что, прочитав ее, я еще раз вспомнил, какое количество замечательных актерских работ подарила мне судьба и в ''Нумере'', и в ''Шинели'', и в ''Ревизорах'', и в Александринском театре, конечно. Это хорошо, что нам удается такие книги выпускать, я надеюсь, что мы это будем продолжать, потому что если мы отступим и в этом тоже, то тогда мы просто отступим, потому что сегодняшнее состояние - такой войны, в общем-то, непрекращающейся, не только с чиновниками, к сожалению, относительно театра, относительно места культуры, относительно всего, - оно не может продолжаться вечно, оно закончится когда-то. Чьей победой — по-моему, понятно. Но, тем не менее, отдельные 28 панфиловцев могут сыграть переломную роль с этой борьбе, и поэтому надо все-таки стараться держаться, бороться, драться, потому что другого пути нет. И в этом смысле я тоже вижу пользу этой книги.
Марина Тимашева: ''Надо просто честно делать свое дело'' - этими словами Валерия Фокина заканчивается книга.