Марина Тимашева: В Москве прошел гала-концерт ''ПЕСНЬ О РОССИИ''. В его программу, составленную руководителем Донского казачьего хора, голландским дирижером Марселем Ферхуффом, вошли: духовные песнопения, русские наигрыши и песни, романсы, сочинения русских композиторов. Совсем молодой директор оркестра ''Боян'' Иван Шрамков говорит, что концерт – часть огромного проекта.
Иван Шрамков: Cпецифической стороной этого и последующих проектов будет то, что мы хотим объединять не только участников из России, а представителей эмиграции, наших соотечественников, проживающих за рубежом. Вот уникальный случай, когда этнический голландец, не имеющий корней в России, Марсель Ферхуфф, является видным популяризатором русской музыки в Европе. Нас очень интересует эта сторона его деятельности, мы пригласили его специально сделать такой проект с тем, чтобы потом, возможно, эти проекты представлять и в Европе.
Марина Тимашева: Это значит, что оркестр ''Боян'', ансамбль солистов оркестра, Хор Донских казаков под руководством Марселя Ферхуффа объединяются в программе?
Иван Шрамков: Государственный академический русский концертный оркестр ''Боян'' включает в себя ансамбль солистов филармонии. То есть, это структурное подразделение нашего коллектива. Они выступают как отдельно, так и в составе оркестра - как концертмейстеры и как солисты. Хор Донских казаков — автономный коллектив, который выступает как с ансамблем, так и самостоятельно. Говоря о наших проектах, объединенных под названием ''Песня России'', нам хотелось бы привлечь тех, кто близок по духу. Потому что у нас в планах - проведение весной большого международного фестиваля ''Андреевские звезды'', это те самые звезды, которые Андреев зажег на мировом музыкальном небосклоне — балалайка, домра - в начале 20-го века, и мы хотим, чтобы они сияли как можно ярче. И вот там у нас планируется участие князя Трубецкого, который представляет эмиграцию в Париже, и он также - председатель Гвардейского Императорского Общества (боюсь ошибиться в названии, но по смыслу это так). Хотим пригласить, если получится с финансированием, оркестр из Парижа, который занимается только русской музыкой. Есть на самом деле у нас друзья в Японии - там есть хор ''Полюшко-поле'', есть ансамбль ''Березка'', есть Оркестр русских инструментов. Поэтому нам бы хотелось сделать нечто аналогичное Фестивалю симфонических оркестров мира, который проводится в июне в Москве. Нам бы хотелось сделать такую акцию или весной, когда это движение, благодаря Василию Андрееву, зародилось, или, может быть, сделать это в ноябре, приурочить ко Дню народного единства. Это же новый праздник, который у нас еще толком в сознании людей не маркирован ничем значимым, кроме как тем, что будут выходные. А здесь объединяющее начало - идея великой истории, великой культуры и идея трансляции вот этой великой культуры и истории.
Марина Тимашева: Полагаю, вы обратили внимание на то, что Донской казачий хор “транслирует идею”
под руководством голландца Марселя Ферхуффа – никаких русских корней у него нет. Я обращаюсь к маэстро с вопросом про недавний концерт:
Марсель Ферхуфф: Для начала я хотел бы сказать, что познакомился с оркестром ''Боян'', благодаря личной дружбе с руководителем ансамбля солистов Валерием Ельчиком. Около двадцати лет он работал с ансамблем и с хором. И мы решили соединить разные коллективы в одном большом концерте. Оркестр ''Боян'' уникален, в его составе – два рода инструментов, народные и симфонические. Это единственный такой оркестр. После обсуждения, мне поручили составить программу выступления. Мы решили показать в концерте не только казачьи песни, но и арии из опер, и советские песни – все это входит в репертуар Хора. Несколько лет назад я услышал, как Хворостовский поет советские песни. Это произвело на меня огромное впечатление, и я подумал, что ''Шум берез'', ''Мелодия'' или ''Как молоды мы были'' очень подошли бы нашему хору. Чудесные мелодии и прекрасные тексты. Но я не знал, понравится ли моя затея хору. Они сказали: ''Отлично''. Валерий Ельчик сделал отличные аранжировки для оркестра, и мы поехали с новой программой в Европу. Ну, там все знают: приехал Казачий хор, будет петь ''Калинку''. Я это ненавижу. Вернее, ''Калинку'' я люблю, но ситуация эта мне не нравится. Это не та культура, которую мы хотим представлять на Западе. Мы хотим показывать неизвестные там сочинения. Хор это посол русской народной музыки, а в ней – тысячи песен. И вот, после первых же концертов в Амстердаме и Гамбурге (в знаменитом зале Концерт-Гибау) я понял, что наша новая программа публике нравится. И в дальнейшем мы намерены выступать с этим репертуаром и с оркестром, в таком составе.
(Звучит песня)
Марина Тимашева: Я спрашиваю Марселя Ферхуффа, есть ли что-то общее между русской и голландской народной музыкой?
Марсель Ферхуфф: Вы знаете, что Петр Первый много времени провел в Голландии, привез оттуда разные слова: ''мотор'', ''бот'', ''стул''. Русскую музыку в Голландии очень любят. Полно любительских хоров, которые исполняют только русскую музыку. С другой стороны, голландская музыка в России неизвестна. Но в Голландии народная музыка существует на совсем другом уровне. В России есть академические коллективы, исполняющие народную музыку. Это уровень Консерватории. А в Голландии это чистая самодеятельность. Если человек закончил в Голландии консерваторию, он не занимается народной музыкой. Есть и хоры, и ансамбли, но не профессиональные. Когда-то народная музыка была прекрасной, корни ее уходили в Средние века, она была связана с творчеством менестрелей. Но никто ею специально не занимался, не учился.
Марина Тимашева: Переспрашиваю, есть ли что-то общее в мелодиях, в поэзии, в темах?
Марсель Ферхуфф: Больше – в эмоциях. Русская музыка очень эмоциональна, как и сами люди. А в Голландии, после того, как страна стала протестантской, все стало тише, не положено было давать волю чувствам. Плачущий мужчина – это невозможно. Музыка тоже стала строгой и аккуратной. Раньше, конечно, на больших праздниках все было разрешено. И песни были более сердечные, пели тогда, что называется, с бутылкой в руках. Я ничего не имею против протестантов, но вот я – голландец – приехал в Россию и сразу почувствовал себя, как дома. И никогда ни с кем у меня здесь не возникало проблем. Занимаюсь музыкой, работаю с удовольствием.
(Звучит музыка)
Марина Тимашева: Почему Марсель Ферхуфф остановил свой выбор именно на русских народных и казачьих песнях?
Марсель Ферхуфф: На этот вопрос ответить просто. В 1994 году несколько хористов поехали по домам, в Ростов, в Краснодар, к родным. И у их бабушек я наслушался народных песен. Решили их попеть: красивые мелодии. Сделали аранжировки для Хора, потом – для оркестра. Понравилось.
Марина Тимашева: Песни в репертуаре хора – разные, Марсель Ферхуфф говорит, что целая библиотека.
Марсель Ферхуфф: Есть про Дон, про войну, свадебные песни, песни про смерть. Исполняем мы и классические сочинения. Наш Казачий хор не очень типичный. У нас все голоса – академические, и мы поем оперные сочинения. И народные песни мы поем не так, как народ поет. Это профессиональный хор, мы поем на высоком академическом уровне.
(Звучит музыка)
Марина Тимашева: Значит, в том, как исполняет Казачий Хор народные песни, нет ничего аутентичного?
Марсель Ферхуфф: Мелодии остаются. Шуточные песни невозможно исполнять в академической манере. А оперные сочинения мы исполняем с оркестром, в состав которого входят народные инструменты. Это приятно для слуха, необычно, и мне нравится такое сочетание. И у оркестра ''Боян'' есть симфонические и народные инструменты в составе. Звучит замечательно.
Марина Тимашева: Об академическом подходе к народной музыке говорит музыкант, автор аранжировок и художественный руководитель ансамбля солистов оркестра ''Боян'' Валерий Ельчик.
Валерий Ельчик: Буквально три года назад мне пришла в голову идея: а почему не собрать лучших представителей народного инструментального искусства, академического искусства на народных инструментах, не собрать этих людей вместе и не поиграть ту музыку, которую каждый из нас в отдельности играть не может, это просто невозможно? В результате, мы имеем возможность не просто играть вместе, а исполнять те сочинения, которые любим, которые нам нравятся. И это получилось великолепно. Я очень порадовался, что все мои коллеги, к кому я обратился с просьбой, согласились немедленно. А это - одни из лучших представителей нашего жанра. Кроме того, если я знаю тот коллектив, для которого делаю аранжировки, то я представляю конкретного человека, я даже вижу и слышу, как он будет исполнять, потому что я знаю его особенности, как он делает это на сцене. Я знаю те всякие детали. И он, когда получает этот материал и видит, что может в нем купаться (не просто играть, а купаться), он это делает с удовольствием, и мы получаем двойной результат. То же самое оказалось и с хором. Я хорошо знаю хор, я хорошо знаю, как это делает Марсель с хором, я представил себе, как это может звучать, и сделал целый ряд инструментовок для ансамбля с хором. И, когда возникла идея это сделать с “Бояном”, я с еще большим удовольствием взялся за работу, потому что “Боян” - это комбинация инструментов, это масса всяких музыкальных красок, которые я могу использовать. Только симфонические инструменты - это свои краски, только народные - это другие краски, а когда все вместе - королевство становится огромным. Дело в том, что я не смотрю на народные песни как просто на народные песни, когда делаю аранжировку. Все, что есть в моем образовании, я обязательно использую. Это привнесение академического стиля в народные песни. И получается такой синтез, народные песни становятся не совсем народными, в фольклорном понимании этого смысла. Вот почему это нравится и Марселю, в том числе. Потому что мы имеем академический уровень и исполняем народную песню. Это нормальный академический подход к таким вещам.
Марина Тимашева: Хор Донских казаков под управлением Марселя Ферхуффа и оркестр ''Боян'' исполняют русскую музыку. Не только казачью, не всегда старинную и даже не обязательно народную: в репертуаре много нового и авторского. Профессиональное исполнение и грамотная подача гарантируют интерес, симпатию и уважение слушателей в самых разных странах - не только к конкретному ансамблю, но к русской музыкальной культуре в целом, не различая нюансов. Иностранная публика и не обязана их различать. На гастролях Пекинской оперы российские слушатели тоже не задумываются, при каком императоре что написано, и насколько аутентично исполнение. Да и собственная музыкальная культура далека от аптечного порядка: множество песен, у которых есть конкретные авторы, воспринимаются как народные.
Но в этой программе мы стараемся обращать внимание на нюансы и исторические параллели. А поэтому вспомним о дискуссиях , которые происходили в России лет 35 тому назад между самыми известными исполнителями народной песни, как, например, академический народный хор им. М. Е. Пятницкого - и ансамблем Дмитрия Покровского, молодым и революционным
Покровский критиковал тогдашних мэтров с позиций подлинности, аутентичности фольклорной традиции, которую нельзя подгонять под конъюнктуру, смешивать древнее с современным. Тогда общественные симпатии были на стороне Покровского. Время показало, что не всё так просто. "Честное" аутентичное исполнение старинных песен, к сожалению, очень трудно воспринимается (потому что, строго говоря, и не предполагает разделения на исполнителей и слушателей), в результате тот, кто хотел выступать перед публикой, а не перед коллегами в НИИ, вынужден был как-то перерабатывать материал. Вносить авторскую отсебятину. Уже и самого Покровского упрекали в "эстрадности". Мы не собираемся сейчас выносить вердиктов, кто прав, в таких сугубо специальных вопросах, просто обращаем внимание на то, что Донской хор под управлением голландского дирижера воспроизводит в ХХ1 столетии ту самую модель, которая была характерна для советских академических коллективов. Вот так история, сделав круг, очередной раз возвращает нас к плохо забытому старому.