19 декабря проходит общероссийская акция "За сохранение культурной среды". Против Федерального закона, принятого 30 ноября и предполагающего передачу Русской Православной Церкви многих тысяч культурных объектов, выступают сразу в нескольких городах России: Калининграде, Челябинске, Рязани, Архангельске, Краснодаре и Воронеже. Специалисты утверждают, что культурное наследие, которое планируют передать от госучреждений церкви, находится под угрозой уничтожения.
Инициатором проведения общероссийской акции против Федерального закона о так называемой "церковной реституции", – иначе говоря, передаче епархиям и храмам имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности, – выступил Калининград. Но именно в этом городе проведение акции власти запретили, поэтому организаторы решили проводить ее без санкции властей. В Калининграде намерены передать и уже передают церкви десятки объектов недвижимости, большинство из которых не православные.
По словам координатора акции в Москве Елены Новожиловой, это католическое, протестантское либо светское культурное наследие:
– С процессом этой передачи связаны очень многие перегибы и злоупотребления. В этих объектах расположены учреждения культуры – капелла, областная филармония, некоммерческая организация "Дом-замок", фактически местный Дом культуры, краеведческий музей города Полесска и т.д. Все эти организации могут в любой момент оказаться на улице. Кроме учреждений культуры, еще и образовательные учреждения – ПТУ, школа-интернат. Что касается Рязанского кремля, я могу сказать только то, что передается имущество Государственного музея-заповедника "Рязанский кремль" местной епархии. И фактически музей, можно сказать, ликвидируют, потому что у него отнимается существенная часть его имущества, – говорит Елена Новожилова.
Старинные тевтонские замки и католические кирхи, Соловецкий музей-заповедник… Список велик. В него вошел и Челябинский органный зал. Единственный зал камерной музыки, сохранившийся в промышленном регионе. Рассказывает член инициативной группы в защиту Челябинского Органного зала Лидия Андреева:
– Челябинский орган – это не первопричина акции по всей стране. Первопричина – это принятия Закона о реституции, по которому церкви отходит очень много объектов культурного наследия, которые уже достаточно давно стали светскими объектами, и большинство из них требуют особого ухода и надзора специалистов. Есть большая вероятность, что в ведении церкви эти объекты просто погибнут. В частности, органные залы. Не только Челябинский органный зал подпал под этот закон, но и филармония в Калининграде, органные залы в Абхазии, в Пицунде. Орган переносить нельзя. Церковь мириться с присутствием католического инструмента, как они его называют, в православном храме не хочет. Поэтому возникает вопрос о судьбе инструмента. Челябинский инструмент уникальный. В мире он единственный. Поэтому его судьба нас очень беспокоит, – рассказала Лидия Андреева.
По мнению Елены Новожиловой федеральный закон был подготовлен без учета мнения экспертов, ученых и историков:
– Объекты, которые передаются церкви, либо ликвидируются как объекты культуры, либо обречены на довольно быстрое угасание. Как, например, содержать музейные объекты без профессиональной реставрации и поддержки такого рода?
Мы очень бы хотели договориться. Попытки такие были. Можно даже сказать, вся история противостояния с Челябинским органным залом, с Рязанским кремлем, с Соловецким музеем – это непрерывная попытка договориться. Со стороны духовных лиц, со стороны епархиального начальства идет уклонение от диалога практически в каждом из тех случаев. Например, Челябинская епархия в течение трех дней, заперев двери, не принимала открытое письмо челябинцев в защиту Органного зала с 13 тысячами подписей. Только на исходе третьего дня они открыли двери и приняли это письмо. Это очень показательно и, видимо, типично. Тем не менее, мы надеемся на диалог с представителями епархий. Проблема в том, что все представители епархии не осознают степень ответственности, которая ляжет на них, когда они получат эти культурные объекты, – беспокоится Елена Новожилова.
По словам координатора акции в Москве Елены Новожиловой, с федеральными властями договориться об отмене закона или хотя бы корректировке его еще сложнее. Елена убеждена, что передавая Русской православной церкви объекты культурного наследия власть освобождает бюджет от трат на их содержание. Несколько иная точка зрения у Лидии Андреевой:
– Я вижу, православие набирает силу в нашем государстве. И это происходит потому, что мы пытаемся сейчас найти новую национальную идею. Кто-то хочет использовать православие, как эту национальную идею, как некий скрепляющий раствор. И поэтому власть помогает этой конфессии, но, на мой взгляд, помогает не взвешенно и непродуманно. В частности, этот закон – продукт такой непродуманной помощи. Ошибочно полагать, что, протестуя против этой несправедливой реституции, мы в чем-то обвиняем верующих, пытаемся их очернить. Мы просто требуем справедливости от государства, от политиков, прежде всего. Потому что они решают судьбу культурного наследия, подписывая эти законы, – считает Лидия Андреева.
О том, насколько обосновано принятие такого федерального закона, говорит научный сотрудник центра по изучению Восточной Европы при Бременском университете Николай Митрохин:
– В настоящее время отсутствует какая-либо четко оформленная государственная политика по поводу передачи имущества, изъятого в свое время большевиками у различных государственных групп и организаций. Русская православная церковь, на мой взгляд, не может претендовать на все имущество, принадлежащее до революции православным общинам, поскольку она не является их законным наследником. Более того, реальная практика показывает, что Русская православная церковь под видом возвращения имущества требует большое количество имущества, которое никогда не принадлежало ей, как религиозной организации. На мой взгляд, принятие этого закона – это серьезный удар по культурной сфере, по взаимоотношениям между религиозными организациями в России. Передаваемая собственность церкви выходит из-под государственного контроля. Кроме того, до сих пор непонятно, что именно и в каких объемах будет передаваться, то есть, закон не очень четко написан. Как он реально будет применяться – неизвестно. Я думаю, что в ближайшие годы он вызовет огромное количество споров, скандалов, конфликтов.
Инициатором проведения общероссийской акции против Федерального закона о так называемой "церковной реституции", – иначе говоря, передаче епархиям и храмам имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности, – выступил Калининград. Но именно в этом городе проведение акции власти запретили, поэтому организаторы решили проводить ее без санкции властей. В Калининграде намерены передать и уже передают церкви десятки объектов недвижимости, большинство из которых не православные.
По словам координатора акции в Москве Елены Новожиловой, это католическое, протестантское либо светское культурное наследие:
– С процессом этой передачи связаны очень многие перегибы и злоупотребления. В этих объектах расположены учреждения культуры – капелла, областная филармония, некоммерческая организация "Дом-замок", фактически местный Дом культуры, краеведческий музей города Полесска и т.д. Все эти организации могут в любой момент оказаться на улице. Кроме учреждений культуры, еще и образовательные учреждения – ПТУ, школа-интернат. Что касается Рязанского кремля, я могу сказать только то, что передается имущество Государственного музея-заповедника "Рязанский кремль" местной епархии. И фактически музей, можно сказать, ликвидируют, потому что у него отнимается существенная часть его имущества, – говорит Елена Новожилова.
Объекты, которые передаются церкви, либо ликвидируются как объекты культуры, либо обречены на довольно быстрое угасание
Старинные тевтонские замки и католические кирхи, Соловецкий музей-заповедник… Список велик. В него вошел и Челябинский органный зал. Единственный зал камерной музыки, сохранившийся в промышленном регионе. Рассказывает член инициативной группы в защиту Челябинского Органного зала Лидия Андреева:
– Челябинский орган – это не первопричина акции по всей стране. Первопричина – это принятия Закона о реституции, по которому церкви отходит очень много объектов культурного наследия, которые уже достаточно давно стали светскими объектами, и большинство из них требуют особого ухода и надзора специалистов. Есть большая вероятность, что в ведении церкви эти объекты просто погибнут. В частности, органные залы. Не только Челябинский органный зал подпал под этот закон, но и филармония в Калининграде, органные залы в Абхазии, в Пицунде. Орган переносить нельзя. Церковь мириться с присутствием католического инструмента, как они его называют, в православном храме не хочет. Поэтому возникает вопрос о судьбе инструмента. Челябинский инструмент уникальный. В мире он единственный. Поэтому его судьба нас очень беспокоит, – рассказала Лидия Андреева.
По мнению Елены Новожиловой федеральный закон был подготовлен без учета мнения экспертов, ученых и историков:
– Объекты, которые передаются церкви, либо ликвидируются как объекты культуры, либо обречены на довольно быстрое угасание. Как, например, содержать музейные объекты без профессиональной реставрации и поддержки такого рода?
Мы очень бы хотели договориться. Попытки такие были. Можно даже сказать, вся история противостояния с Челябинским органным залом, с Рязанским кремлем, с Соловецким музеем – это непрерывная попытка договориться. Со стороны духовных лиц, со стороны епархиального начальства идет уклонение от диалога практически в каждом из тех случаев. Например, Челябинская епархия в течение трех дней, заперев двери, не принимала открытое письмо челябинцев в защиту Органного зала с 13 тысячами подписей. Только на исходе третьего дня они открыли двери и приняли это письмо. Это очень показательно и, видимо, типично. Тем не менее, мы надеемся на диалог с представителями епархий. Проблема в том, что все представители епархии не осознают степень ответственности, которая ляжет на них, когда они получат эти культурные объекты, – беспокоится Елена Новожилова.
Ошибочно полагать, что, протестуя против этой несправедливой реституции, мы в чем-то обвиняем верующих, пытаемся их очернить. Мы просто требуем справедливости от государства
По словам координатора акции в Москве Елены Новожиловой, с федеральными властями договориться об отмене закона или хотя бы корректировке его еще сложнее. Елена убеждена, что передавая Русской православной церкви объекты культурного наследия власть освобождает бюджет от трат на их содержание. Несколько иная точка зрения у Лидии Андреевой:
– Я вижу, православие набирает силу в нашем государстве. И это происходит потому, что мы пытаемся сейчас найти новую национальную идею. Кто-то хочет использовать православие, как эту национальную идею, как некий скрепляющий раствор. И поэтому власть помогает этой конфессии, но, на мой взгляд, помогает не взвешенно и непродуманно. В частности, этот закон – продукт такой непродуманной помощи. Ошибочно полагать, что, протестуя против этой несправедливой реституции, мы в чем-то обвиняем верующих, пытаемся их очернить. Мы просто требуем справедливости от государства, от политиков, прежде всего. Потому что они решают судьбу культурного наследия, подписывая эти законы, – считает Лидия Андреева.
О том, насколько обосновано принятие такого федерального закона, говорит научный сотрудник центра по изучению Восточной Европы при Бременском университете Николай Митрохин:
– В настоящее время отсутствует какая-либо четко оформленная государственная политика по поводу передачи имущества, изъятого в свое время большевиками у различных государственных групп и организаций. Русская православная церковь, на мой взгляд, не может претендовать на все имущество, принадлежащее до революции православным общинам, поскольку она не является их законным наследником. Более того, реальная практика показывает, что Русская православная церковь под видом возвращения имущества требует большое количество имущества, которое никогда не принадлежало ей, как религиозной организации. На мой взгляд, принятие этого закона – это серьезный удар по культурной сфере, по взаимоотношениям между религиозными организациями в России. Передаваемая собственность церкви выходит из-под государственного контроля. Кроме того, до сих пор непонятно, что именно и в каких объемах будет передаваться, то есть, закон не очень четко написан. Как он реально будет применяться – неизвестно. Я думаю, что в ближайшие годы он вызовет огромное количество споров, скандалов, конфликтов.