В Париж я прилетела поздней ночью. Только что кончился снегопад, транспорт ходил очень плохо. Половина второго. В центре города поезд метро высаживает пассажиров и сообщает, что дальше не пойдет.
На улице вижу километровую очередь на такси – почти как в советские времена в Москве. По российской привычке иду в обход: заворачиваю за угол и пытаюсь поймать такси там. Машин мало, и все они едут мимо, не останавливаясь. Тротуар в снежной каше. Ноги уже мокрые. Наконец, одно такси притормаживает.
- Рюэль Мальмезон.
- О, нет, мадам, это слишком далеко!
Такси уезжает. Через десять минут история повторяется. Слишком далеко, мадам, я не поеду. Ноги уже насквозь, чемодан на колесиках страшно тяжелый, по снежным колдобинам едет с трудом (в нем «российские сувениры»: водка, гречка, кильки пряного посола и бородинский хлеб, - все, чего не хватает моим русским друзьям в столице Франции). В Москве бы уже сто пятьдесят автомобилей остановилось, и я была бы давно дома.
Мимоходом вспоминаю, что похожая история приключилась со мной пару лет назад в Риме: там тоже такси на улице не поймать, и очередь у вокзала была страшная.
Наконец, притормаживает серебристый седан. И – о чудо! – водитель соглашается – да!!! – ехать в этот самый несчастный Рюэль Мальмезон, который, и в самом деле, далеко: по парижским, конечно же, меркам, а по московским – рукой подать, ближе, чем Измайлово.
История с ловлей такси повторилась через два дня, когда, накупив в китайском супермаркете на Бельвиле маринованного бамбука, живых крабов и сахарного тростника на ужин, я пыталась уехать все в тот же Рюэль Мальмезон. Безрезультатно. Никто не остановился. Пришлось тащиться с тяжеленными сумками на метро, а уж какие в парижской подземке пересадки бывают длинные… Одна станция Шатле Леаль чего стоит…
В общем, через несколько дней за ужином я стала расспрашивать своего парижского друга, поэта Лешу Зайцева, о странностях местной жизни.
- Зайцев, - сказала я, - вот ты здесь живешь 20 лет. Скажи: почему тут так трудно поймать такси?
- Ну, они здесь работают в основном по вызову. А поздно вечером – понятно, почему: таксисты тоже устали, хотят домой, к семьям.
- Но деньги-то надо зарабатывать! А тут – пожалуйста: они сами в руки плывут… В Москве руку поднимешь – десять машин останавливаются в любое время суток!
- Так таксисты и без того хорошо зарабатывают: к чему напрягаться?
- А почему у вас все магазины в 7 вечера закрываются, и потом уже днем с огнем никакой еды в городе не сыщешь?
- Ну, нет, не все в семь. Некоторые в половине восьмого закрываются.
- Но почему?!! В Москве, например, полно ночных магазинов. Да и прочие часов до десяти работают…
- Потому что в восемь вечера вся нация ужинает. В это время можно хоть банк грабить – никто не заметит.
- Послушай, но ведь экономический кризис и все такое… Все стремятся заработать, в России никто от работы не отказывается, особенно таксисты, а в эту категорию перешло множество народа из других…
- Ну, я же тебе объяснил: они и так достаточно зарабатывают… А Россия - бедная страна…
- Кроме того, французы ведь умеют бороться за свои права. Вон против повышения пенсионного возраста какую бучу устроили. Я знаю, и ты с женой ходил на демонстрации… Скажи, а это связано как-то?
- Что?
- Ну, то, что такси не поймать, то, что магазины в семь закрываются, – и умение бороться за свои права?
- Конечно.
- А как?
- Ну, вот смотри. В России как в старые времена боролись с грызунами? Мне бабушка рассказывала. Существовал специальный мужик при складе, ему платили зарплату, и он прикармливал одно единственное мышиное семейство, а эти мыши не давали другим приближаться к зерну. Я как-то раз спросил одного французского крестьянина: а вы что, тоже для этого специального человека держите? Он ответил: нет, мсье, да что вы, зачем? Мы просто столбики для стеллажей на складе сделали из камня, и мыши не могут по ним взобраться.
- Ну и что?!!
- Как что? Так ведь гениально же!
- Гениально, спору нет. Но - при чем тут способность бороться за свои права?
- Как? Ты еще не поняла? Ладно. Объясню по-другому. Вот, например, каждый взрослый француз, если он не хочет работать, может получать от государства пособие, которого вполне хватает на жизнь. Я сам такое получал.
- Да не может такого быть! И на биржу труда не надо вставать?
- Не надо. Но зато, уж если ты решил при этом подработать, то всю заработанную сумму из этого пособия вычитают. И такое со мной бывало.
- Врешь ты, наверное, преувеличиваешь. Ну, ладно, допустим. Чего не бывает… В Германии, например, говорят, алкоголикам бесплатно шнапс выдают по талонам, в качестве лекарства. А также платят пособие на содержание собаки, причем, чем больше собака, тем больше пособие. И что с того?
- В смысле?
- Ну, как это связано с умением бороться за свои права?
- Не ясно еще?
- Полный туман.
- Ну, вот если ты, скажем, во Франции заводишь стадо овец, то можешь получить государственную субсидию на развитие национального сельского хозяйства…
- О, Господи, ну прекрасно это, просто расчудесно (если это правда, конечно)! Но почему такси-то при этом невозможно поймать?!!
Но тут Зайцев горестно всплеснул руками, выпил русской водки и стал читать стихи. В общем, объяснения всем этим странностям я так и не получила. Гипотеза, в конечном счете, возникла следующая: может быть, французам просто есть, за что бороться – вот они и борются? Другое короткое объяснение дала в телефонном разговоре со мной социолог Любовь Борусяк. Она сказала: «Французы, в отличие от американцев, не хотят слишком много вкалывать, они хотят жить». Звучит правдоподобно. Однако тут возникает другой вопрос: а почему? Почему американцам нравится вкалывать и зарабатывать много денег, а французам – ужинать в одно и то же, твердо установленное время? И, опять же, как это связано с защитой прав-то?
Но и Зайцев, как выяснилось, про это дело не забыл. Вот какое письмо получила я от него через неделю после возвращения в Москву по электронной почте: "Любовь французских таксистов к работе трудно назвать любовью, в лучшем случае - ностальгической привязанностью, зато любовь к отдыху - самая искренняя! А какая сила способна противостоять силе Любви? Не деньги, во всяком случае. Если же серьёзно, то местные жители постоянно стремятся максимально улучшать условия своего труда, а не бегут от него в "государевы слуги", как это происходило (и происходит ) в России. Понимают, что это бегство в тупик. А на долгом пути превращения любой работы в одну из форм отдыха случаются зверские перекосы, но когда понимаешь причину - относишься к ним с улыбкой.
