О северокавказском вооруженном подполье говорят как о структуре, организованной во многом горизонтально. В то же время только имя Доку Умарова, взявшем на себя ответственность за теракт в Домодедово, остается на слуху у продвинутой публики. Никаких командиров, которые брали бы на себя ответственность за теракты, не слышно. О достоверности заявлений Умарова размышляет обозреватель РС Вадим Дубнов.
- Я бы не рискнул с уверенностью определять структуру северокавказского подполья. Она довольно динамична, и принципы, по которым оно структурируется, достаточно гибкие. С одной стороны, конечно, отдельные соединения автономны, особенно в ситуации, когда территория войны так расширилась. Умаров не является единой фигурой, объединяющей подполье, но за время своего командования (которое тоже не было монопольным), ему удалось добиться того, что лишь его имя оказалось столь раскрученным. Возможно то, что Умаров заявил о своей ответственности за Домодедово - попытка ухватиться за хвост былой славы, и, может быть, поэтому перед зрителем в кадре предстает уставший и не очень агрессивный человек. Он никогда не был трибуном, но в этом ролике с "Кавказ-центра" он как-то и вовсе говорит без вдохновения.
И надо ведь иметь в виду, что буквально накануне там же был выложен другой ролик – с тем же Умаровым и человеком по имени Сейфулла, отправлявшийся на задание в Домодедово (Умаров называет его "спецоперацией"). Говорить с уверенностью о том, что Сейфулла похож на Магомеда Евлоева – под таким именем российским правоохранителям известен домодедовский смертник, я бы тоже не рискнул. Хотя, ничего категорически этой гипотезы и не отвергает. Но как-то слишком долго в эт от раз эти ролики шли в Сеть. Если Умарову действительно удалась техническая организация теракта, и Сейфулла добрался до Москвы, логично предположить, что ничего не должно помешать этим кадрам попадать в Интернет более оперативно.
- Даже те эксперты, которые близки к российской власти, не исключают, что теракты в Москве или других крупных российских городах обязательно повторятся. Они дуют на воду или действительно события в "Домодедово" свидетельствуют о том, что ситуация более чем серьезная, и следует ждать новой волны террористических нападений в России?
- Я думаю, что теракты в самом деле будут повторяться, но не очень скоро. Практика показывает, что для подготовки серьезного теракта в крупном городе подполью требуется как минимум полгода, в реальности больше. может готовить в течение 8-9 месяцев. Это не последний теракт. Не в силу того, что так устроена эта война (ее суть никак не меняется), не в силу того, что с безопасностью станет еще хуже, а лучше с ней не станет точно. Просто подполье вынужденно становится все более пестрым, количество центров силы увеличивается, и, не исключено, что завтра мы узнаем новые имена, как год назад услышали про Магомедали Вагабова, дагестанского боевого лидера, уничтоженного осенью. Лучшего способа самоутверждения, чем теракт, боюсь, нет.
- Одна из конспирологических версий гласит, что Доку Умаров, планируя этот теракт, обратил внимание на разногласия между президентом Медведевым и премьер-министром Путиным. Объективно этот теракт наносит, как считается, больший удар по позициям Владимира Путина. В подполье обращают какое-то внимание на развитие политической ситуации в России? Или частота терактов и их жестокость их зависят только от внутренних возможностей?
- Я не думаю, что эти люди каким-то образом сверяют с политическим календарем свои действия, о политологах в этой среде ничего не слышно, да они и не нужны. Я согласен с вами: все зависит только от состояния внутренних ресурсов в данный момент и возможности реализации теракта в той или иной точке страны.
- Какова тенденция в северокавказском вооруженном подполье? Оно усиливается? Или его возможности сокращаются, все-таки какие-то российские службы проводят там какие-то операции? Или все остается на одном и том же уровне?
- Мне кажется, что в обобщенном плане все остается на одном и том же уровне, а если подполье усиливается, то незначительно. Но здесь важны нюансы. Скажем, в Дагестане, как мне представляется, уже почти год делаются какие-то попытки - не очень решительные, начать с умеренной частью подполья, с его религиозными лидерами какой-то диалог, и иные из тех, кто в "лесу", своего интереса к этому не скрывают. Хотя, повторюсь, хотя бы отдаленно похожим на мейнстрим этот процесс, конечно, не становится и речь идет только об осторожном обозначении позиции. Москва не очень приветствует эти начинания, но на этом этапе развития ее значимость тоже не стоит преувеличивать. А вот в Ингушетии ситуация усугубляется. Ингушские командиры, которых, в общем с большой натяжкой можно было назвать ингушскими, так как речь шла о людях, большую часть своего опыта накопивших в Чечне, кажется, готовы задуматься о своей самоценности. Очевидно усугубляется ситуация Кабардино-Балкарии, и боюсь, подполье на грани нахождения новых политических и людских ресурсов.
- Я бы не рискнул с уверенностью определять структуру северокавказского подполья. Она довольно динамична, и принципы, по которым оно структурируется, достаточно гибкие. С одной стороны, конечно, отдельные соединения автономны, особенно в ситуации, когда территория войны так расширилась. Умаров не является единой фигурой, объединяющей подполье, но за время своего командования (которое тоже не было монопольным), ему удалось добиться того, что лишь его имя оказалось столь раскрученным. Возможно то, что Умаров заявил о своей ответственности за Домодедово - попытка ухватиться за хвост былой славы, и, может быть, поэтому перед зрителем в кадре предстает уставший и не очень агрессивный человек. Он никогда не был трибуном, но в этом ролике с "Кавказ-центра" он как-то и вовсе говорит без вдохновения.
И надо ведь иметь в виду, что буквально накануне там же был выложен другой ролик – с тем же Умаровым и человеком по имени Сейфулла, отправлявшийся на задание в Домодедово (Умаров называет его "спецоперацией"). Говорить с уверенностью о том, что Сейфулла похож на Магомеда Евлоева – под таким именем российским правоохранителям известен домодедовский смертник, я бы тоже не рискнул. Хотя, ничего категорически этой гипотезы и не отвергает. Но как-то слишком долго в эт от раз эти ролики шли в Сеть. Если Умарову действительно удалась техническая организация теракта, и Сейфулла добрался до Москвы, логично предположить, что ничего не должно помешать этим кадрам попадать в Интернет более оперативно.
- Даже те эксперты, которые близки к российской власти, не исключают, что теракты в Москве или других крупных российских городах обязательно повторятся. Они дуют на воду или действительно события в "Домодедово" свидетельствуют о том, что ситуация более чем серьезная, и следует ждать новой волны террористических нападений в России?
- Я думаю, что теракты в самом деле будут повторяться, но не очень скоро. Практика показывает, что для подготовки серьезного теракта в крупном городе подполью требуется как минимум полгода, в реальности больше. может готовить в течение 8-9 месяцев. Это не последний теракт. Не в силу того, что так устроена эта война (ее суть никак не меняется), не в силу того, что с безопасностью станет еще хуже, а лучше с ней не станет точно. Просто подполье вынужденно становится все более пестрым, количество центров силы увеличивается, и, не исключено, что завтра мы узнаем новые имена, как год назад услышали про Магомедали Вагабова, дагестанского боевого лидера, уничтоженного осенью. Лучшего способа самоутверждения, чем теракт, боюсь, нет.
- Одна из конспирологических версий гласит, что Доку Умаров, планируя этот теракт, обратил внимание на разногласия между президентом Медведевым и премьер-министром Путиным. Объективно этот теракт наносит, как считается, больший удар по позициям Владимира Путина. В подполье обращают какое-то внимание на развитие политической ситуации в России? Или частота терактов и их жестокость их зависят только от внутренних возможностей?
- Я не думаю, что эти люди каким-то образом сверяют с политическим календарем свои действия, о политологах в этой среде ничего не слышно, да они и не нужны. Я согласен с вами: все зависит только от состояния внутренних ресурсов в данный момент и возможности реализации теракта в той или иной точке страны.
- Какова тенденция в северокавказском вооруженном подполье? Оно усиливается? Или его возможности сокращаются, все-таки какие-то российские службы проводят там какие-то операции? Или все остается на одном и том же уровне?
- Мне кажется, что в обобщенном плане все остается на одном и том же уровне, а если подполье усиливается, то незначительно. Но здесь важны нюансы. Скажем, в Дагестане, как мне представляется, уже почти год делаются какие-то попытки - не очень решительные, начать с умеренной частью подполья, с его религиозными лидерами какой-то диалог, и иные из тех, кто в "лесу", своего интереса к этому не скрывают. Хотя, повторюсь, хотя бы отдаленно похожим на мейнстрим этот процесс, конечно, не становится и речь идет только об осторожном обозначении позиции. Москва не очень приветствует эти начинания, но на этом этапе развития ее значимость тоже не стоит преувеличивать. А вот в Ингушетии ситуация усугубляется. Ингушские командиры, которых, в общем с большой натяжкой можно было назвать ингушскими, так как речь шла о людях, большую часть своего опыта накопивших в Чечне, кажется, готовы задуматься о своей самоценности. Очевидно усугубляется ситуация Кабардино-Балкарии, и боюсь, подполье на грани нахождения новых политических и людских ресурсов.