8 марта должен быть вынесен приговор бывшему президенту Израиля Моше Кацаву, который уже признан судом виновным в двух изнасилованиях. Ему грозит тюремное заключение на срок до 49 лет и выплата компенсаций пострадавшим.
Моше Кацав, еще в бытность президентом Израиля, обратился к юридическому советнику правительства Мени Мазузу, утверждая, что его стала шантажировать бывшая сотрудница его канцелярии, работавшая с ним в 1996-1999 годах. В доказательство он предоставил записи своих разговоров с этой женщиной, которая в материалах следствия, в целях сохранения анонимности, проходит под вымышленным именем. А потом прокуратура заинтересовалась не только фактом шантажа, но и сутью информации, в которой речь шла об изнасилованиях.
- Это было сочетание двух обстоятельств: Кацав, с его, скажем, проблемами, и эта женщина - тоже, прямо скажем, не ангел, которая знала, на что она идет и изначально планировала так или иначе воспользоваться ситуацией, - делится своим мнением израильский аналитик и историк Эфраим Ганор. - И когда она не смогла получить деньги путем шантажа, она обвинила его в изнасиловании, потому что уж она-то знала, что он действительно насильник, и был им всю свою карьеру.
Дело Кацава тянулось не один год. Однажды оно практически закончилось: обвиняемый, по совету своих адвокатов, пошел на сделку с прокуратурой, и обвинения в изнасиловании и сексуальных домогательствах были сняты, сменившись на смехотворное обвинение в поцелуе в шею. Это обещало бывшему президенту Израиля год тюрьмы условно - вполне символическое наказание. Такой исход дела, в котором фигурировало больше полудюжины жертв, вызвал бурное возмущение в обществе. Неизвестно, чем бы все кончилось, если бы Моше Кацав не ощутил себя совершенно неуязвимым и не начал настаивать на своем полном оправдании.
- Во-первых, - говорит Эфраим Ганор, - он думал так: я президент Израиля, человек со связями, с именем, с влиянием, ни в чем дурном замечен не был - конечно, мне поверят. Во-вторых, есть люди, которые сделают за меня грязную работу и заставят эту женщину замолчать. Но, во-вторых, началось-то это не вчера, он всегда себе позволял многое, и были женщины, которые молчали, потому он и продолжал чувствовать безнаказанность... И долгие годы это работало, я слышал, что еще когда он был мэром города Кирьят-Малаха в 1967 году, у него была схожая история…
Впрочем, в обвинительном заключении, на основании которого будет вынесен приговор, фигурирует всего одна жертва, известная как "Алеф" -единственная, насилие над которой удалось доказать безоговорочно. Остальные в итоге помогли составить общую картину того, как проходила жизнь бывшего президента.
Дело Кацава - не единственное дело о сексуальном насилии в Израиле, где фигурируют имена видных политических деятелей: аналогичные обвинения выдвинуты в адрес мэров целого ряда городов, бывшего заместителя начальника полиции страны, и многих других.
- Сейчас женщины чувствуют большую уверенность, - предлагает свое объяснение Эфраим Ганор, - и средства массовой информации уделяют им больше внимания, и общество больше готово их слушать - все это помогает делу. Я уверен, что в прошлом было множество таких случаев, и дело Кацава способствовало тому, что они становятся сейчас достоянием гласности.
Моше Кацав, еще в бытность президентом Израиля, обратился к юридическому советнику правительства Мени Мазузу, утверждая, что его стала шантажировать бывшая сотрудница его канцелярии, работавшая с ним в 1996-1999 годах. В доказательство он предоставил записи своих разговоров с этой женщиной, которая в материалах следствия, в целях сохранения анонимности, проходит под вымышленным именем. А потом прокуратура заинтересовалась не только фактом шантажа, но и сутью информации, в которой речь шла об изнасилованиях.
- Это было сочетание двух обстоятельств: Кацав, с его, скажем, проблемами, и эта женщина - тоже, прямо скажем, не ангел, которая знала, на что она идет и изначально планировала так или иначе воспользоваться ситуацией, - делится своим мнением израильский аналитик и историк Эфраим Ганор. - И когда она не смогла получить деньги путем шантажа, она обвинила его в изнасиловании, потому что уж она-то знала, что он действительно насильник, и был им всю свою карьеру.
Дело Кацава тянулось не один год. Однажды оно практически закончилось: обвиняемый, по совету своих адвокатов, пошел на сделку с прокуратурой, и обвинения в изнасиловании и сексуальных домогательствах были сняты, сменившись на смехотворное обвинение в поцелуе в шею. Это обещало бывшему президенту Израиля год тюрьмы условно - вполне символическое наказание. Такой исход дела, в котором фигурировало больше полудюжины жертв, вызвал бурное возмущение в обществе. Неизвестно, чем бы все кончилось, если бы Моше Кацав не ощутил себя совершенно неуязвимым и не начал настаивать на своем полном оправдании.
- Во-первых, - говорит Эфраим Ганор, - он думал так: я президент Израиля, человек со связями, с именем, с влиянием, ни в чем дурном замечен не был - конечно, мне поверят. Во-вторых, есть люди, которые сделают за меня грязную работу и заставят эту женщину замолчать. Но, во-вторых, началось-то это не вчера, он всегда себе позволял многое, и были женщины, которые молчали, потому он и продолжал чувствовать безнаказанность... И долгие годы это работало, я слышал, что еще когда он был мэром города Кирьят-Малаха в 1967 году, у него была схожая история…
Впрочем, в обвинительном заключении, на основании которого будет вынесен приговор, фигурирует всего одна жертва, известная как "Алеф" -единственная, насилие над которой удалось доказать безоговорочно. Остальные в итоге помогли составить общую картину того, как проходила жизнь бывшего президента.
Дело Кацава - не единственное дело о сексуальном насилии в Израиле, где фигурируют имена видных политических деятелей: аналогичные обвинения выдвинуты в адрес мэров целого ряда городов, бывшего заместителя начальника полиции страны, и многих других.
- Сейчас женщины чувствуют большую уверенность, - предлагает свое объяснение Эфраим Ганор, - и средства массовой информации уделяют им больше внимания, и общество больше готово их слушать - все это помогает делу. Я уверен, что в прошлом было множество таких случаев, и дело Кацава способствовало тому, что они становятся сейчас достоянием гласности.