Землетрясение магнитудой 8,8 - 8,9 произошло у северо-восточного побережья Японии. По данным Геологической службы США, всего в Японии были зафиксированы 13 эхо-толчков магнитудой более 6. На несколько районов страны обрушились волны до 10 метров.
О природе землетрясений рассказывает старший научный сотрудник Института динамики геосферы, геолог Борис Голубов:
– Событие это – не из ряда вон выходящее. Япония расположена в так называемом Тихоокеанском огненном кольце, которое отличается довольно высокой геодинамической активностью. Известно, например, катастрофическое землетрясение, по-моему, в 1927 году, а так Японию трясет постоянно. Конечно, эти землетрясения представляют большую опасность.
– Первое, что обращает на себя внимание, – это то, что по сравнению с недавним землетрясением на Гаити, масштабы повреждений, разрушений в Японии значительно меньше.
– Надо смотреть, как соотносится зона разрушения с положением гипоцентра, на какой глубине, как себя вели изосейсты, сотрясения. Это первое, то есть, важна природная ситуация. Второе – нужно посмотреть, где, на каких районах наиболее сильно отзывались толчки. У японцев, пожалуй, самый богатый опыт антисейсмического строительства. Поэтому это одна из причин того, что у них разрушений меньше.
– Подземные толчки будут продолжаться?
– Несомненно. После каждого землетрясения следует серия афтершоков – это повторные землетрясения. Каждое землетрясение имеет свой портрет. Кстати, у японцев есть опыт удачного прогноза землетрясений.
– Сейсмическая активность поддается прогнозированию? Можно ли сказать, что мир переживает период повышенной сейсмической активности?
– Точки зрения по этому вопросу несколько расходятся. Многие исследователи уже начинают обращать внимание на то, что уровень сейсмичности повышается. Ряд исследователей связывает это явление с эффектом наведенной сейсмичности, с техногенным возмущением состояния недр. Это бурение скважин, откачка подземных вод, множество подземных ядерных взрывов, которые были проведены во второй половине минувшего века – их было примерно 2,5 тысячи. Мы раскачали состояние недр, и поэтому ничего удивительного нет, что возрастает уровень сейсмичности.
И самое главное, что сейсмичность выходит, грубо говоря, на запрещенные территории – в область стабильных платформ. Но отличить наведенную сейсмичность от природной не так легко. Поэтому споры и возникают. Но если вы сопоставите карты сейсмического районирования, которые составлялись ведущими организациями, например, Институтом физики Земли, в былые годы и сейчас – вы увидите, что пояса и зоны повышенной сейсмичности возникают там, где их раньше не было.
В связи с этим очень интересен опыт геологической службы США. Они ведут детальный анализ техногенных сейсмических явлений (горных ударов, землетрясений и т. д.), спровоцированных человеческой деятельностью, начиная с 1973 года. Ареал техногенной сейсмичности уже практически обрамляет Североамериканскую стабильную платформу. Человек создает пояса геодинамической активности, мощность которых сопоставима по мощности с тектоническими, природными силами недр. То, что наведенная сейсмичность проявляет себя локально, – это вещь несомненная. Другое дело, приобретает ли она региональный характер. Есть подозрения, что она выходит уже и на глобальный уровень.
– Вы упомянули о Тихоокеанском огненном кольце, в зоне которого находится Япония. С научной точки зрения – это какая-то граница платформ?
– Платформой мы называем стабильные участки земной коры, практически не подверженные сейсмичности. Мы разделяем платформы на древние и молодые. Например, Москва стоит на древней Восточно-европейской платформе. А Япония – нет. Как раз она-то стоит в активной области. Один вулкан Фудзияма чего стоит. Вулканизм, сейсмичность и ряд других признаков указывают на активную жизнь недр.
Этот и другие важные материалы итогового выпуска "Времени Свободы" читайте на странице "Подводим итоги с Андреем Шарым"
О природе землетрясений рассказывает старший научный сотрудник Института динамики геосферы, геолог Борис Голубов:
– Событие это – не из ряда вон выходящее. Япония расположена в так называемом Тихоокеанском огненном кольце, которое отличается довольно высокой геодинамической активностью. Известно, например, катастрофическое землетрясение, по-моему, в 1927 году, а так Японию трясет постоянно. Конечно, эти землетрясения представляют большую опасность.
– Первое, что обращает на себя внимание, – это то, что по сравнению с недавним землетрясением на Гаити, масштабы повреждений, разрушений в Японии значительно меньше.
– Надо смотреть, как соотносится зона разрушения с положением гипоцентра, на какой глубине, как себя вели изосейсты, сотрясения. Это первое, то есть, важна природная ситуация. Второе – нужно посмотреть, где, на каких районах наиболее сильно отзывались толчки. У японцев, пожалуй, самый богатый опыт антисейсмического строительства. Поэтому это одна из причин того, что у них разрушений меньше.
– Подземные толчки будут продолжаться?
– Несомненно. После каждого землетрясения следует серия афтершоков – это повторные землетрясения. Каждое землетрясение имеет свой портрет. Кстати, у японцев есть опыт удачного прогноза землетрясений.
– Сейсмическая активность поддается прогнозированию? Можно ли сказать, что мир переживает период повышенной сейсмической активности?
Человек создает пояса геодинамической активности, мощность которых сопоставима по мощности с тектоническими, природными силами недр
– Точки зрения по этому вопросу несколько расходятся. Многие исследователи уже начинают обращать внимание на то, что уровень сейсмичности повышается. Ряд исследователей связывает это явление с эффектом наведенной сейсмичности, с техногенным возмущением состояния недр. Это бурение скважин, откачка подземных вод, множество подземных ядерных взрывов, которые были проведены во второй половине минувшего века – их было примерно 2,5 тысячи. Мы раскачали состояние недр, и поэтому ничего удивительного нет, что возрастает уровень сейсмичности.
И самое главное, что сейсмичность выходит, грубо говоря, на запрещенные территории – в область стабильных платформ. Но отличить наведенную сейсмичность от природной не так легко. Поэтому споры и возникают. Но если вы сопоставите карты сейсмического районирования, которые составлялись ведущими организациями, например, Институтом физики Земли, в былые годы и сейчас – вы увидите, что пояса и зоны повышенной сейсмичности возникают там, где их раньше не было.
В связи с этим очень интересен опыт геологической службы США. Они ведут детальный анализ техногенных сейсмических явлений (горных ударов, землетрясений и т. д.), спровоцированных человеческой деятельностью, начиная с 1973 года. Ареал техногенной сейсмичности уже практически обрамляет Североамериканскую стабильную платформу. Человек создает пояса геодинамической активности, мощность которых сопоставима по мощности с тектоническими, природными силами недр. То, что наведенная сейсмичность проявляет себя локально, – это вещь несомненная. Другое дело, приобретает ли она региональный характер. Есть подозрения, что она выходит уже и на глобальный уровень.
– Вы упомянули о Тихоокеанском огненном кольце, в зоне которого находится Япония. С научной точки зрения – это какая-то граница платформ?
– Платформой мы называем стабильные участки земной коры, практически не подверженные сейсмичности. Мы разделяем платформы на древние и молодые. Например, Москва стоит на древней Восточно-европейской платформе. А Япония – нет. Как раз она-то стоит в активной области. Один вулкан Фудзияма чего стоит. Вулканизм, сейсмичность и ряд других признаков указывают на активную жизнь недр.
Этот и другие важные материалы итогового выпуска "Времени Свободы" читайте на странице "Подводим итоги с Андреем Шарым"