Ведущая петербургского часа программы "Liberty Live" Татьяна Валович: В канун Нового года многие по-прежнему ждут чуда. Пожалуй, к чуду можно отнести находку, недавно сделанную в Петербурге. В одном из подвалов в центре города обнаружен архив Александра Мандельштама, родного брата замечательного русского поэта Осипа Мандельштама. Вот об этой находке мы и поговорим с нашими гостями музыкантом группы "Кабала" Вячеславом Михеевым и врачом-стоматологом высшей категории коллекционером Михаилом Мусиным. С доктором Мусиным мы уже встречались в нашей студии и говорили не только профессиональных пристрастиях, но и о том, что он увлекается коллекционированием, рассказывали об удивительной коллекции предметов гигиены полости рта, которая, кстати, должна быть занесена в книгу рекордов Гиннеса, и, пожалуй, именно вот это увлечение собиранием древностей, коллекционированием позволило Михаилу Надимовичу сделать еще одно интересное открытие. Недавно в Петербурге был обнаружен архив Александра Мандельштама. Но сначала предоставим, наверное, главному действующему лицу в этом открытии Вячеславу Михееву, который расскажет о том, как же произошла эта находка.
Вячеслав Михеев: Это произошло где-то месяц тому назад. Мой друг открывает новый музыкальный магазин на Чернышевской, и он попросил меня посмотреть за ходом работ, которые проводились, так как мы уже давно знакомы, и он помогает нам по музыкальной части, я пришел и увидел, как рабочие выносят книги. Я остановил и попросил показать их. Открыл первую попавшуюся книгу и увидел фамилию Мандельштама.
Татьяна Валович: Это была какая-то печать, или?
Вячеслав Михеев: Да, это была печать. Это было, как бы письмо, и там стояла печать фамильная.
Татьяна Валович: Сразу ли связали, потому что Мандельштам вообще в России достаточно известная фамилия, были другие представители, не только в литературе, но и в других областях?
Вячеслав Михеев: Конечно, у меня почему-то сразу же возникла, то есть, почему-то, может быть, подсознательно, как-то вот...
Татьяна Валович: Что-то щелкнуло?
Вячеслав Михеев: Да, что-то щелкнуло, вот так.
Татьяна Валович: И потом ваши действия?
Вячеслав Михеев: Я сразу же позвонил сестре. Так как она врач по образованию, Людмила Валерьяновна, она связалось с Михаилом Надимовичем.
Татьяна Валович: То есть, в штампах, которые вы обнаружили на книгах, на письмах, присутствовала ссылка на то, что этот архив принадлежит врачу.
Вячеслав Михеев: Да, конечно.
Татьяна Валович: Именно поэтому вы обратились к Михаилу Надимовичу... Я должна открыть, наверное, секрет, хотя это никакой не секрет, что вы находитесь в родственных отношениях и являетесь племянником Михаила Надимовича, наверное, именно это и помогло в таком развитии событий. Михаил Надимович, вот я знаю, что вы интересуетесь различными документами, касающимися медицины, каков ваш был интерес к обнаруженным документам?
Михаил Мусин: Ну, в общем, я сейчас живу и работаю в Москве, и как-то вот голова была занята немножко совершенно другим. Я работаю в одной из старейших клиник Москвы, это так называемая Позенковская клиника, с очень высокой технологией, вот и сотрудничаю с кафедрой анестезиологии и реаниматологии, с курсом высоких технологий, который возглавляет очень известный профессор с мировым именем - это Соломон Абрамович Рабинович, вот голова была занята немножко другим, и когда позвонила моя супруга, и сказала о том, что найден архив и нужна определенная помощь, и есть фамилия Мандельштам, я бросил, можно сказать, все, и приехал в Петербург именно за этим. Мы всей семьей посмотрели и сказали, что да, действительно там есть и документы, связанные с Александром братом, который врач, и его учителем, и Осипом Мандельштамом, и его окружением, поэтому вот это для нас было очень-очень интересно.
Татьяна Валович: А к какому периоду времени относятся найденные документы, как они сохранились? Вообще, каким образом они попали в этот подвал?
Михаил Мусин: Они чудом сохранились. Это документы с 1904-го года по 1938-й, и я думаю, что сохранились они в архиве коллеги по работе Александра Мандельштама, тоже очень известного врача в Санкт-Петербурге, Рене Валентиновича Кипарского, и я думаю, что когда уже репрессии начались в полном объеме, то они просто там были спрятаны этим Рене Валентиновичем.
Татьяна Валович: И, наверное, находились всю блокаду там?
Михаил Мусин: Да, конечно.
Татьяна Валович: Вячеслав, как чувствует себя человек, который, в общем-то, нашел клад?
Вячеслав Михеев: Очень великолепно, потому что что-то новое и для себя открыл, и, думаю, другим будет интересно.
Татьяна Валович: А вы сами разбирали как-то, помогаете смотреть? Ведь документов, наверное, достаточно большое количество, тем более, что один из них лежит передо мной, и почерк достаточно неразборчивый.
Вячеслав Михеев: Конечно, очень интересно. Это же наша история, наше прошлое. Все это складывается из мелких частиц и сейчас мы имеем то, что вот есть.
Татьяна Валович: Какой-то отпечаток эта находка на вас наложила? На творчество, скажем?
Вячеслав Михеев: Конечно. Сейчас мы планируем сделать, может, песню или какую-то музыкальную тему посвятить этой находке, потому что она оставила очень большой отпечаток в жизни моей и города, возможно, в дальнейшем.
Татьяна Валович: Михаил Надимович, скажите пожалуйста, все-таки вы, в первую очередь, врач, конечно, не специалист по литературе – кому-то вы уже показывали найденные документы? Кто-то уже подтвердил, что это действительно связано с Мандельштамами и можно найти какие-то новые направления в истории этой семьи? Сейчас я понимаю, что документов очень много и еще предстоит разбираться и разбираться. Но как ведется работа?
Михаил Мусин: Да, мы, в общем, сотрудничаем, пока вот я не буду оглашать полного списка этих документов, мы сотрудничаем и со специалистами в этой области также. Они просматривают и медицинские документы, и немедицинские, в основном, этим вопросом руководит моя супруга.
Татьяна Валович: Какие направления - наверное, ведь, так как Александр Мандельштам был врач, и у него была достаточно обширная клиентура – можно ли выделить какие-то направления в этом архиве, которые касается не только брата его Иосифа, но и какие-то другие?
Михаил Мусин: Да, конечно. Там, в принципе, очень интересная переписка непосредственно самого Александра с его научным руководителем и коллегой тоже очень известным врачом в Ленинграде, Рене Валентиновичем Кипарским. Там есть упоминания и прямые об Осипе, и непрямые, потому что время, естественно, было беспокойное, и, в общем, они вдвоем очень значительно помогали Осипу. Помогало все его окружение, Александра, и окружение Рене Валентиновича помогало, чтобы Осип был на свободе.
Татьяна Валович: Что же произошло потом? Почему же все-таки защиты лишился Осип Манделтьштам и был арестован и сослан?
Михаил Мусин: Здесь на основе этой переписки можно высказать такое небезосновательное предположение, что известен такой факт, что его брат получил кафедру Харькове и туда уехал, и цепочка людей, которая помогала Осипу, прервалась, и, в общем, в результате всего этого Осип был арестован в последний раз, и уже как бы помочь было некому. А его брат обращался с просьбами и в Наркомздрав Украины, чтобы его обратно вернули в Петербург, но эти просьбы так уже и не удовлетворялись, и он так и остался в Харькове.
Татьяна Валович: То есть, ему не разрешили вернуться в Петербург, вероятно, именно в связи с тем, чтобы не помогал Осипу Мандельштаму?
Михаил Мусин: Да, и еще это связано с тем, что Александр был ученым с мировым именем и очень много публиковался, в частности, в Германии.
Татьяна Валович: Какие-то другие находки, документы, связанные с другими именами, может, которые будут интересны, вы уже нашли?
Михаил Мусин: Да, там есть вот находка, связанная тоже с репрессированным автором, Савиным Виктором Алексеевичем.
Татьяна Валович: Это имя не очень хорошо известно, поподробнее если можно какую-то справку дать – вы уже выяснили?
Михаил Мусин: Да, Савин это был поэт и драматург, автор нескольких серьезных произведений, был репрессирован, и вот о нем вообще очень мало известно.
Татьяна Валович: Михаил Надимович я видела некоторые листы, можно сделать вывод, что это какие-то стихотворные формы, действительно ли присутствуют, вы уже делали анализ, что это такое?
Михаил Мусин: Да. Мы делали анализ и там присутствовали стихотворные формы и на русском языке, стихотворные формы и на немецком языке, и вполне возможно, что они и принадлежат как самому Осипу, так и поэтессам его окружения. Все это анализируется.
Татьяна Валович: Как вы будете действовать в дальнейшем, чтобы определить кому они действительно принадлежат - есть ли специалисты? Ведь в Москве существует общество Мандельштама - знают ли они о вашей находке, и будете ли вы с ними сотрудничать?
Михаил Мусин: Да, общество мы поставили в известность, и они должны знать об этом, и в Санкт-Петербурге тоже очень много специалистов по графологии, я думаю, что мы с ними будем сотрудничать в этом плане.
Татьяна Валович: Вам можно сказать, судьба преподнесла в конце года такой подарок, год завершается, мы когда первый раз встречались, говорили, что у вас помимо этой есть и другие интересные коллекции, и должна была состояться выставка, состоялась ли она, и относительно этой коллекции, именно касающейся уже непосредственно вашей профессиональной деятельности - стоматологии?
Михаил Мусин: Вы знаете, у меня планируется несколько выставок. Пока состоялась выставка на семинаре в Таврическом дворце, в рамках работы Стоматологического конгресса, планируется выставка у меня в Павловске, планируется выставка в Петергофе и в Пушкинском музее в Москве.
Татьяна Валович: Вячеслав, на вас, вы уже сказали, произвело достаточно большое впечатление открытие, которое было сделано, что бы вы хотели, чтобы свершилось в новом наступающем году?
Вячеслав Михеев: Чтобы больше открытий произошло, возможно, я может, опять что-нибудь найду, или Михаил Надимович - кто знает.
Татьяна Валович: А в профессиональном плане - немножко о своей группе.
Вячеслав Михеев: Все-таки записать, наконец-то, альбом и выпустить его, побольше концертов давать, больше гастролей.
Татьяна Валович: Михаил Надимович, как вы считаете, прошедший год, для вас, для страны - каким он был?
Михаил Мусин: Прошедший год, конечно, был памятным, и для нас, и для нашей специальности, я могу сказать, что в нашей специальности еще достаточно много нужно сделать. Например, и Стоматологическая ассоциация работает над тем, что происходит некоторое несоответствие российских законов, связанных с медицинской деятельностью, европейской Конвенции, которая говорит о запрещении организовывать стоматологические клиники большим финансовым группам и банкам, неэтичная реклама, которая есть в стоматологии и в медицине, и вообще сама по себе реклама, а также другие проблемы.
Татьяна Валович: Но вы будете как-то решать эти проблемы стараться в наступающем году?
Михаил Мусин: Да, конечно.
Вячеслав Михеев: Это произошло где-то месяц тому назад. Мой друг открывает новый музыкальный магазин на Чернышевской, и он попросил меня посмотреть за ходом работ, которые проводились, так как мы уже давно знакомы, и он помогает нам по музыкальной части, я пришел и увидел, как рабочие выносят книги. Я остановил и попросил показать их. Открыл первую попавшуюся книгу и увидел фамилию Мандельштама.
Татьяна Валович: Это была какая-то печать, или?
Вячеслав Михеев: Да, это была печать. Это было, как бы письмо, и там стояла печать фамильная.
Татьяна Валович: Сразу ли связали, потому что Мандельштам вообще в России достаточно известная фамилия, были другие представители, не только в литературе, но и в других областях?
Вячеслав Михеев: Конечно, у меня почему-то сразу же возникла, то есть, почему-то, может быть, подсознательно, как-то вот...
Татьяна Валович: Что-то щелкнуло?
Вячеслав Михеев: Да, что-то щелкнуло, вот так.
Татьяна Валович: И потом ваши действия?
Вячеслав Михеев: Я сразу же позвонил сестре. Так как она врач по образованию, Людмила Валерьяновна, она связалось с Михаилом Надимовичем.
Татьяна Валович: То есть, в штампах, которые вы обнаружили на книгах, на письмах, присутствовала ссылка на то, что этот архив принадлежит врачу.
Вячеслав Михеев: Да, конечно.
Татьяна Валович: Именно поэтому вы обратились к Михаилу Надимовичу... Я должна открыть, наверное, секрет, хотя это никакой не секрет, что вы находитесь в родственных отношениях и являетесь племянником Михаила Надимовича, наверное, именно это и помогло в таком развитии событий. Михаил Надимович, вот я знаю, что вы интересуетесь различными документами, касающимися медицины, каков ваш был интерес к обнаруженным документам?
Михаил Мусин: Ну, в общем, я сейчас живу и работаю в Москве, и как-то вот голова была занята немножко совершенно другим. Я работаю в одной из старейших клиник Москвы, это так называемая Позенковская клиника, с очень высокой технологией, вот и сотрудничаю с кафедрой анестезиологии и реаниматологии, с курсом высоких технологий, который возглавляет очень известный профессор с мировым именем - это Соломон Абрамович Рабинович, вот голова была занята немножко другим, и когда позвонила моя супруга, и сказала о том, что найден архив и нужна определенная помощь, и есть фамилия Мандельштам, я бросил, можно сказать, все, и приехал в Петербург именно за этим. Мы всей семьей посмотрели и сказали, что да, действительно там есть и документы, связанные с Александром братом, который врач, и его учителем, и Осипом Мандельштамом, и его окружением, поэтому вот это для нас было очень-очень интересно.
Татьяна Валович: А к какому периоду времени относятся найденные документы, как они сохранились? Вообще, каким образом они попали в этот подвал?
Михаил Мусин: Они чудом сохранились. Это документы с 1904-го года по 1938-й, и я думаю, что сохранились они в архиве коллеги по работе Александра Мандельштама, тоже очень известного врача в Санкт-Петербурге, Рене Валентиновича Кипарского, и я думаю, что когда уже репрессии начались в полном объеме, то они просто там были спрятаны этим Рене Валентиновичем.
Татьяна Валович: И, наверное, находились всю блокаду там?
Михаил Мусин: Да, конечно.
Татьяна Валович: Вячеслав, как чувствует себя человек, который, в общем-то, нашел клад?
Вячеслав Михеев: Очень великолепно, потому что что-то новое и для себя открыл, и, думаю, другим будет интересно.
Татьяна Валович: А вы сами разбирали как-то, помогаете смотреть? Ведь документов, наверное, достаточно большое количество, тем более, что один из них лежит передо мной, и почерк достаточно неразборчивый.
Вячеслав Михеев: Конечно, очень интересно. Это же наша история, наше прошлое. Все это складывается из мелких частиц и сейчас мы имеем то, что вот есть.
Татьяна Валович: Какой-то отпечаток эта находка на вас наложила? На творчество, скажем?
Вячеслав Михеев: Конечно. Сейчас мы планируем сделать, может, песню или какую-то музыкальную тему посвятить этой находке, потому что она оставила очень большой отпечаток в жизни моей и города, возможно, в дальнейшем.
Татьяна Валович: Михаил Надимович, скажите пожалуйста, все-таки вы, в первую очередь, врач, конечно, не специалист по литературе – кому-то вы уже показывали найденные документы? Кто-то уже подтвердил, что это действительно связано с Мандельштамами и можно найти какие-то новые направления в истории этой семьи? Сейчас я понимаю, что документов очень много и еще предстоит разбираться и разбираться. Но как ведется работа?
Михаил Мусин: Да, мы, в общем, сотрудничаем, пока вот я не буду оглашать полного списка этих документов, мы сотрудничаем и со специалистами в этой области также. Они просматривают и медицинские документы, и немедицинские, в основном, этим вопросом руководит моя супруга.
Татьяна Валович: Какие направления - наверное, ведь, так как Александр Мандельштам был врач, и у него была достаточно обширная клиентура – можно ли выделить какие-то направления в этом архиве, которые касается не только брата его Иосифа, но и какие-то другие?
Михаил Мусин: Да, конечно. Там, в принципе, очень интересная переписка непосредственно самого Александра с его научным руководителем и коллегой тоже очень известным врачом в Ленинграде, Рене Валентиновичем Кипарским. Там есть упоминания и прямые об Осипе, и непрямые, потому что время, естественно, было беспокойное, и, в общем, они вдвоем очень значительно помогали Осипу. Помогало все его окружение, Александра, и окружение Рене Валентиновича помогало, чтобы Осип был на свободе.
Татьяна Валович: Что же произошло потом? Почему же все-таки защиты лишился Осип Манделтьштам и был арестован и сослан?
Михаил Мусин: Здесь на основе этой переписки можно высказать такое небезосновательное предположение, что известен такой факт, что его брат получил кафедру Харькове и туда уехал, и цепочка людей, которая помогала Осипу, прервалась, и, в общем, в результате всего этого Осип был арестован в последний раз, и уже как бы помочь было некому. А его брат обращался с просьбами и в Наркомздрав Украины, чтобы его обратно вернули в Петербург, но эти просьбы так уже и не удовлетворялись, и он так и остался в Харькове.
Татьяна Валович: То есть, ему не разрешили вернуться в Петербург, вероятно, именно в связи с тем, чтобы не помогал Осипу Мандельштаму?
Михаил Мусин: Да, и еще это связано с тем, что Александр был ученым с мировым именем и очень много публиковался, в частности, в Германии.
Татьяна Валович: Какие-то другие находки, документы, связанные с другими именами, может, которые будут интересны, вы уже нашли?
Михаил Мусин: Да, там есть вот находка, связанная тоже с репрессированным автором, Савиным Виктором Алексеевичем.
Татьяна Валович: Это имя не очень хорошо известно, поподробнее если можно какую-то справку дать – вы уже выяснили?
Михаил Мусин: Да, Савин это был поэт и драматург, автор нескольких серьезных произведений, был репрессирован, и вот о нем вообще очень мало известно.
Татьяна Валович: Михаил Надимович я видела некоторые листы, можно сделать вывод, что это какие-то стихотворные формы, действительно ли присутствуют, вы уже делали анализ, что это такое?
Михаил Мусин: Да. Мы делали анализ и там присутствовали стихотворные формы и на русском языке, стихотворные формы и на немецком языке, и вполне возможно, что они и принадлежат как самому Осипу, так и поэтессам его окружения. Все это анализируется.
Татьяна Валович: Как вы будете действовать в дальнейшем, чтобы определить кому они действительно принадлежат - есть ли специалисты? Ведь в Москве существует общество Мандельштама - знают ли они о вашей находке, и будете ли вы с ними сотрудничать?
Михаил Мусин: Да, общество мы поставили в известность, и они должны знать об этом, и в Санкт-Петербурге тоже очень много специалистов по графологии, я думаю, что мы с ними будем сотрудничать в этом плане.
Татьяна Валович: Вам можно сказать, судьба преподнесла в конце года такой подарок, год завершается, мы когда первый раз встречались, говорили, что у вас помимо этой есть и другие интересные коллекции, и должна была состояться выставка, состоялась ли она, и относительно этой коллекции, именно касающейся уже непосредственно вашей профессиональной деятельности - стоматологии?
Михаил Мусин: Вы знаете, у меня планируется несколько выставок. Пока состоялась выставка на семинаре в Таврическом дворце, в рамках работы Стоматологического конгресса, планируется выставка у меня в Павловске, планируется выставка в Петергофе и в Пушкинском музее в Москве.
Татьяна Валович: Вячеслав, на вас, вы уже сказали, произвело достаточно большое впечатление открытие, которое было сделано, что бы вы хотели, чтобы свершилось в новом наступающем году?
Вячеслав Михеев: Чтобы больше открытий произошло, возможно, я может, опять что-нибудь найду, или Михаил Надимович - кто знает.
Татьяна Валович: А в профессиональном плане - немножко о своей группе.
Вячеслав Михеев: Все-таки записать, наконец-то, альбом и выпустить его, побольше концертов давать, больше гастролей.
Татьяна Валович: Михаил Надимович, как вы считаете, прошедший год, для вас, для страны - каким он был?
Михаил Мусин: Прошедший год, конечно, был памятным, и для нас, и для нашей специальности, я могу сказать, что в нашей специальности еще достаточно много нужно сделать. Например, и Стоматологическая ассоциация работает над тем, что происходит некоторое несоответствие российских законов, связанных с медицинской деятельностью, европейской Конвенции, которая говорит о запрещении организовывать стоматологические клиники большим финансовым группам и банкам, неэтичная реклама, которая есть в стоматологии и в медицине, и вообще сама по себе реклама, а также другие проблемы.
Татьяна Валович: Но вы будете как-то решать эти проблемы стараться в наступающем году?
Михаил Мусин: Да, конечно.