Ведущая петербургского часа программы "Liberty Live" Татьяна Валович: Об образовании в России мы поговорим сегодня с нашим гостем, деканом фармацевтического факультета Петербургской государственной химико-фармацевтической академии Евгенией Кирилловой. Евгения Никитична, вот в эти дни в Петербурге проходит международный форум выпускников петербургских вузов, я знаю, что и в бытность СССР, да и сейчас ваша академия очень активно принимала участие в международных программах подготовки специалистов. Сейчас она принимает участие в форуме, который проходит?
Евгения Кириллова: Да, безусловно, это очень важное событие для нашей Академии. Мы получили приглашение на этот форум и делегировали как иностранных, так и отечественных студентов и преподавателей нашей Академии, и очень заинтересованы в результатах проведения форума, узнать отзывы выпускников об образовании вообще в России. Наша академия готовит специалистов для зарубежных стран на протяжении уже почти 50 лет. Причем, это самый широкий регион, от Латинской Америки, до Африки, Ближнего Востока и до Дальнего Востока. Таким образом, в общем, мы приняли участие в подготовке огромного количества специалистов. Кроме того, нужно сказать, что еще большая часть выпускников нашей академии эмигрировала за рубеж, и, в общем, тоже несет русское образование, российское образование в эти страны.
Татьяна Валович: Евгения Никитична, а вы поддерживаете какие-то контакты с теми выпускниками, которые действительно закончили и эмигрировали, сейчас работают в зарубежных странах по своему профилю?
Евгения Кириллова: Вы знаете, эти выпускники довольно часто навещают Россию, приходят в Академию, делятся своими успехами рассказывают о том, как им работается, и надо сказать, что все, что говорят о них - очень лестные отзывы у их руководителей. Их работой все, безусловно, довольны. Довольны их образованием, и практически больших нареканий никто не испытывает.
Татьяна Валович: То есть, можно сказать, что диплом вашей академии котируется на международном уровне?
Евгения Кириллова: Я думаю, что безусловно. Причем это относится как к факультету фармацевтическому, так и факультету технологии лекарственных веществ. И провизоры, которых мы выпускаем, и инженеры-технологи по синтезу лекарственных препаратов и изготовлению готовых лекарственных форм, они, в общем-то, востребованы, не только у нас в России, но и во всем мире.
Татьяна Валович: А не сталкивались ли вы в обсуждении, скажем, такой проблемы, как им пришлось подтверждать свои дипломы и пришлось ли? Вот мы сейчас говорим о том, что Россия присоединилась к Болонскому соглашению, по которому должна интегрироваться в европейское образование, но только через семь лет не нужно будет выпускникам вузов России подтверждать или пересдавать какие-то экзамены. Сейчас, чтобы подтвердить, скажем, диплом вашей Академии, приходится ли пересдавать какие-то экзамены?
Евгения Кириллова: Вы знаете, некоторые страны принимают наш диплом, доверяют нашему образованию, в ряде стран выпускникам приходится выдерживать квалификационные экзамены.
Татьяна Валович: Например, в каких странах?
Евгения Кириллова: Например, это Германия, Швеция, Соединенные Штаты, это Ливан, вот в этих странах - да. А, например, Марокко, Сирия, эти страны принимают диплом российский, и выпускники довольно успешно практикуют.
Татьяна Валович: Как вы считаете, подписав Болонское соглашение, это означает для России, что возможно все-таки экспортировать российское образование, это очень хорошо, об этом многие говорили, но как вы считаете, при существующем уровне финансирования высшего образования, да и не только высшего, но и среднего, при публикациях, в том числе и в западных изданиях, что российское образование переживает не самые лучшие времена, будет ли российское образование конкурентоспособным в мире?
Евгения Кириллова: Вы знаете, я думаю, что оно уже конкурентоспособно и в настоящее время, хотя есть, конечно, отдельные моменты, на которые бы стоило обратить достаточно большее внимание и увеличить финансирование. Безусловно, в определенный период, начиная буквально с 1992-го года, российские вузы были недофинансированы. И вузам приходилось самим зарабатывать, преподавателям зарабатывать, для того, чтобы обеспечить более современной аппаратурой, для того, чтобы достаточно на высоком уровне протекал учебный процесс. Хотя надо сказать, что никаких проблем в нашей академии с этим не возникло.
Татьяна Валович: Вы ощущаете достаточно государственное финансирование, или у вас есть какие-то другие механизмы, чтобы обеспечить учебный процесс?
Евгения Кириллова: Государственного финансирования недостаточно. Однако, преподаватели академии пытаются заработать на каких-то коммерческих программах для того, чтобы часть заработанных денег потратить на повышение приборного парка Академии, хотя, безусловно, это еще не такие деньги, которые бы требовались в настоящее время для того, чтобы полностью обеспечить современными приборами и проводить обучение на достаточно высоком уровне. Обучение, безусловно, идет в соответствии с необходимыми требованиями, но некоторых приборов в академии не хватает. Наша академия не такая крупная, допустим, у нас всего обучается 2,5 тысячи студентов, для того, чтобы мы могли купить чрезвычайно дорогостоящие приборы, а многие современные приборы стоят порядка десятков тысяч долларов, а то и сотен.
Татьяна Валович: Евгения Никитична, ваша академия имеет какие-нибудь дружественные связи с зарубежными вузами, университетами?
Евгения Кириллова: В настоящее время, вот прямых контактов сейчас пока нет. В советские времена с очень многими вузами в социалистических странах завязывались отношения, обменивались студентами для прохождения практики. Это было и с Польшей, и с Венгрией, и с Чехословакией, и с Болгарией. Поэтому в тот период отношения были более тесные. А в настоящее время, в общем, контакты все только на уровне обучения зарубежных студентов, подготовки их для зарубежных стран.
Татьяна Валович: А с чем вы это связываете, почему таких контактов нет?: Ваши студенты сейчас не могут проходить практику где-то в зарубежных университетах?
Евгения Кириллова: Вы знаете, у нас есть такие планы наладить отношения по обмену студентов, прохождению практики, потому что, по-видимому, государственного финансирования на прохождение зарубежных стажировок все-таки в ближайшее время не ожидается. Поэтому только взаимный обмен, по-видимому, может каким то образом решать эти проблемы.
Татьяна Валович: То есть, опять вопрос - это экономика, это финансирование?
Евгения Кириллова: Это финансирование и экономика.
Татьяна Валович: Вопрос о дружбе прозвучал в нашей программе. Вот, бывает дружба различная, между студентами, между преподавателями, между различными университетами, а верите ли вы, что политиков может связывать искренняя дружба? И может ли она, если эта дружба действительно искренняя, помогать странам к большему взаимопониманию?
Евгения Кириллова: Я считаю, что каждый политик преследует свои собственные цели, и часто эти цели у людей, которые вступают во взаимоотношения, не только не совпадают, но являются, можно сказать, взаимно противоположными. Поэтому мне не верится, что очень искренняя дружба может возникнуть между президентами различных стран. Каждый будет преследовать, безусловно, свои цели, проводить свою идею и стараться, в общем-то, завладеть умами людей других стран, чтобы провести свои интересы в этой стране.
Татьяна Валович: А вот Россия, в плане отношения к российскому высшему образованию, сможет ли она отстаивать на зарубежных рынках престиж России, чтобы действительно помочь как внутри российской высшей школе, так и экспортировать это образование, как мечтает министр России по образованию Владимир Филиппов?
Евгения Кириллова: Для этого, конечно, нашему государству следует больше внимания уделять высшей школе, а образовательные программы, которые существуют в высшей школе, в тех вузах, которые имеют, в общем-то, богатый опыт обучения, существуют уже на протяжении многих лет, десятков, а некоторые и сотен лет. Конечно, уровень их подготовки достаточно высок. И поддержка в плане создания материальной базы для всех является совершенно нелишней.
Татьяна Валович: Ну вот, вступление России в европейское, так сказать, общество высшего образования, если можно так выразиться, нужно для этого и пересматривать образовательные стандарты, и взять на вооружение европейскую систему оценки знаний студентов. И, конечно же, это то, о чем говорит в последние годы все больше и больше преподавателей – о введении единого государственного экзамена. Кстати, вы в этом году еще не участвовали в этом?
Евгения Кириллова: В Петербурге в этом году не было практики участия в едином государственном экзамене... Наша академия не принимала участия.
Татьяна Валович: А на ваш взгляд, введение единого экзамена будет способствовать улучшению знаний абитуриентов и, как говорит опять же министр образования России, уменьшению коррупции в среде преподавателей в связи с поступлением абитуриентов в вузы?
Евгения Кириллова: Мне бы хотелось этот вопрос рассмотреть с двух точек зрения. Во-первых, никакой нет гарантии, что введение единого государственного экзамена повысит уровень знаний учеников средних школ, поскольку уже современная практика на протяжении нескольких лет показывает, что те абитуриенты, которые получили в школах золотые и серебряные медали, к сожалению, на вступительных экзаменах не подтверждают своих знаний. К сожалению, процент медалистов, которые поступают в вузы, по крайней мере, по нашему вузу составляет не более 25 процентов. И это объективные цифры. Не то, что высшая школа предъявляет какие-то сверхъестественные требования к абитуриентам. Никто никому никогда не позволит завысить эти требования. Эти требования установлены государством на уровне того уровня образования, который дает средняя школа, и поэтому только в пределах программы средних школ проходят вступительные испытания.
Татьяна Валович: Евгения Никитична, я хотела бы вам возразить, очень многие говорят, особенно это касается химии и биологии, а для вас это, по-моему, профилирующие предметы, что именно при поступлении требуются сейчас такие знания, которые не даются в школе. Раньше это давалось на первом курсе медицинского вуза. И вот даже на вашем неофициальном сайте академии, сами ребята ведут сайт, спасибо им большое, можно встретить такое мнение, что при подготовке нужно не только школьную программу знать, но и очень много того, что не дают педагоги. Как вы считаете, почему такой разрыв?
Евгения Кириллова: Я бы хотела вернуться на несколько лет назад, к советской школе, когда образовательные программы во всех школах имели одни и те же учебные планы. И в целом средняя школа готовила до определенного уровня и имела общую подготовку почти одинаковую, немножко хуже, немножко лучше, но стандарт для этого и был. В настоящее же время, как и высшая школа, средняя школа претерпела преобразования. Теперь школа имеет право выбирать, каким предметам она отдаст предпочтение, большее количество часов, или несколько меньшее она потратит на те или другие дисциплины. Ведь бывают случаи, когда поступают в академию абитуриенты, у которых нет, допустим, биологии в аттестате, нет химии, такое тоже бывает, а ему вот захотелось получить образование на фармацевтическом факультете. Поэтому я думаю, что главные трудности возникают с этим. Ребята, которые учатся в профильных медико-биологических классах, или школах, имеют достаточно высокую подготовку и поступают в академию без всяких проблем.
Татьяна Валович: Тогда возникает вопрос, вот не поступил ребенок в такую специализированную школу, просто не может ездить, потому что она очень далеко, не является ли это дискриминацией тех учащихся, которые не могут? Им придется дополнительно тратить и деньги, и какие то другие затраты, чтобы к вам поступить?
Евгения Кириллова: Я поняла ваш вопрос, постараюсь ответить на него. Дело в том, что в Академии разработаны методические пособия для поступающих в вузы, где уговорено, какими учебниками надо пользоваться, какого уровня вопросы задаются, примерные билеты, задачи. Все это, в общем, обнародовано и не является тайной академии, поэтому все интересующиеся могут в начале учебного года подъехать в академию, приобрести эти пособия, и уже поинтересовавшись необходимым уровнем подготовки готовить себя на протяжении учебного года даже самостоятельно.
Евгения Кириллова: Да, безусловно, это очень важное событие для нашей Академии. Мы получили приглашение на этот форум и делегировали как иностранных, так и отечественных студентов и преподавателей нашей Академии, и очень заинтересованы в результатах проведения форума, узнать отзывы выпускников об образовании вообще в России. Наша академия готовит специалистов для зарубежных стран на протяжении уже почти 50 лет. Причем, это самый широкий регион, от Латинской Америки, до Африки, Ближнего Востока и до Дальнего Востока. Таким образом, в общем, мы приняли участие в подготовке огромного количества специалистов. Кроме того, нужно сказать, что еще большая часть выпускников нашей академии эмигрировала за рубеж, и, в общем, тоже несет русское образование, российское образование в эти страны.
Татьяна Валович: Евгения Никитична, а вы поддерживаете какие-то контакты с теми выпускниками, которые действительно закончили и эмигрировали, сейчас работают в зарубежных странах по своему профилю?
Евгения Кириллова: Вы знаете, эти выпускники довольно часто навещают Россию, приходят в Академию, делятся своими успехами рассказывают о том, как им работается, и надо сказать, что все, что говорят о них - очень лестные отзывы у их руководителей. Их работой все, безусловно, довольны. Довольны их образованием, и практически больших нареканий никто не испытывает.
Татьяна Валович: То есть, можно сказать, что диплом вашей академии котируется на международном уровне?
Евгения Кириллова: Я думаю, что безусловно. Причем это относится как к факультету фармацевтическому, так и факультету технологии лекарственных веществ. И провизоры, которых мы выпускаем, и инженеры-технологи по синтезу лекарственных препаратов и изготовлению готовых лекарственных форм, они, в общем-то, востребованы, не только у нас в России, но и во всем мире.
Татьяна Валович: А не сталкивались ли вы в обсуждении, скажем, такой проблемы, как им пришлось подтверждать свои дипломы и пришлось ли? Вот мы сейчас говорим о том, что Россия присоединилась к Болонскому соглашению, по которому должна интегрироваться в европейское образование, но только через семь лет не нужно будет выпускникам вузов России подтверждать или пересдавать какие-то экзамены. Сейчас, чтобы подтвердить, скажем, диплом вашей Академии, приходится ли пересдавать какие-то экзамены?
Евгения Кириллова: Вы знаете, некоторые страны принимают наш диплом, доверяют нашему образованию, в ряде стран выпускникам приходится выдерживать квалификационные экзамены.
Татьяна Валович: Например, в каких странах?
Евгения Кириллова: Например, это Германия, Швеция, Соединенные Штаты, это Ливан, вот в этих странах - да. А, например, Марокко, Сирия, эти страны принимают диплом российский, и выпускники довольно успешно практикуют.
Татьяна Валович: Как вы считаете, подписав Болонское соглашение, это означает для России, что возможно все-таки экспортировать российское образование, это очень хорошо, об этом многие говорили, но как вы считаете, при существующем уровне финансирования высшего образования, да и не только высшего, но и среднего, при публикациях, в том числе и в западных изданиях, что российское образование переживает не самые лучшие времена, будет ли российское образование конкурентоспособным в мире?
Евгения Кириллова: Вы знаете, я думаю, что оно уже конкурентоспособно и в настоящее время, хотя есть, конечно, отдельные моменты, на которые бы стоило обратить достаточно большее внимание и увеличить финансирование. Безусловно, в определенный период, начиная буквально с 1992-го года, российские вузы были недофинансированы. И вузам приходилось самим зарабатывать, преподавателям зарабатывать, для того, чтобы обеспечить более современной аппаратурой, для того, чтобы достаточно на высоком уровне протекал учебный процесс. Хотя надо сказать, что никаких проблем в нашей академии с этим не возникло.
Татьяна Валович: Вы ощущаете достаточно государственное финансирование, или у вас есть какие-то другие механизмы, чтобы обеспечить учебный процесс?
Евгения Кириллова: Государственного финансирования недостаточно. Однако, преподаватели академии пытаются заработать на каких-то коммерческих программах для того, чтобы часть заработанных денег потратить на повышение приборного парка Академии, хотя, безусловно, это еще не такие деньги, которые бы требовались в настоящее время для того, чтобы полностью обеспечить современными приборами и проводить обучение на достаточно высоком уровне. Обучение, безусловно, идет в соответствии с необходимыми требованиями, но некоторых приборов в академии не хватает. Наша академия не такая крупная, допустим, у нас всего обучается 2,5 тысячи студентов, для того, чтобы мы могли купить чрезвычайно дорогостоящие приборы, а многие современные приборы стоят порядка десятков тысяч долларов, а то и сотен.
Татьяна Валович: Евгения Никитична, ваша академия имеет какие-нибудь дружественные связи с зарубежными вузами, университетами?
Евгения Кириллова: В настоящее время, вот прямых контактов сейчас пока нет. В советские времена с очень многими вузами в социалистических странах завязывались отношения, обменивались студентами для прохождения практики. Это было и с Польшей, и с Венгрией, и с Чехословакией, и с Болгарией. Поэтому в тот период отношения были более тесные. А в настоящее время, в общем, контакты все только на уровне обучения зарубежных студентов, подготовки их для зарубежных стран.
Татьяна Валович: А с чем вы это связываете, почему таких контактов нет?: Ваши студенты сейчас не могут проходить практику где-то в зарубежных университетах?
Евгения Кириллова: Вы знаете, у нас есть такие планы наладить отношения по обмену студентов, прохождению практики, потому что, по-видимому, государственного финансирования на прохождение зарубежных стажировок все-таки в ближайшее время не ожидается. Поэтому только взаимный обмен, по-видимому, может каким то образом решать эти проблемы.
Татьяна Валович: То есть, опять вопрос - это экономика, это финансирование?
Евгения Кириллова: Это финансирование и экономика.
Татьяна Валович: Вопрос о дружбе прозвучал в нашей программе. Вот, бывает дружба различная, между студентами, между преподавателями, между различными университетами, а верите ли вы, что политиков может связывать искренняя дружба? И может ли она, если эта дружба действительно искренняя, помогать странам к большему взаимопониманию?
Евгения Кириллова: Я считаю, что каждый политик преследует свои собственные цели, и часто эти цели у людей, которые вступают во взаимоотношения, не только не совпадают, но являются, можно сказать, взаимно противоположными. Поэтому мне не верится, что очень искренняя дружба может возникнуть между президентами различных стран. Каждый будет преследовать, безусловно, свои цели, проводить свою идею и стараться, в общем-то, завладеть умами людей других стран, чтобы провести свои интересы в этой стране.
Татьяна Валович: А вот Россия, в плане отношения к российскому высшему образованию, сможет ли она отстаивать на зарубежных рынках престиж России, чтобы действительно помочь как внутри российской высшей школе, так и экспортировать это образование, как мечтает министр России по образованию Владимир Филиппов?
Евгения Кириллова: Для этого, конечно, нашему государству следует больше внимания уделять высшей школе, а образовательные программы, которые существуют в высшей школе, в тех вузах, которые имеют, в общем-то, богатый опыт обучения, существуют уже на протяжении многих лет, десятков, а некоторые и сотен лет. Конечно, уровень их подготовки достаточно высок. И поддержка в плане создания материальной базы для всех является совершенно нелишней.
Татьяна Валович: Ну вот, вступление России в европейское, так сказать, общество высшего образования, если можно так выразиться, нужно для этого и пересматривать образовательные стандарты, и взять на вооружение европейскую систему оценки знаний студентов. И, конечно же, это то, о чем говорит в последние годы все больше и больше преподавателей – о введении единого государственного экзамена. Кстати, вы в этом году еще не участвовали в этом?
Евгения Кириллова: В Петербурге в этом году не было практики участия в едином государственном экзамене... Наша академия не принимала участия.
Татьяна Валович: А на ваш взгляд, введение единого экзамена будет способствовать улучшению знаний абитуриентов и, как говорит опять же министр образования России, уменьшению коррупции в среде преподавателей в связи с поступлением абитуриентов в вузы?
Евгения Кириллова: Мне бы хотелось этот вопрос рассмотреть с двух точек зрения. Во-первых, никакой нет гарантии, что введение единого государственного экзамена повысит уровень знаний учеников средних школ, поскольку уже современная практика на протяжении нескольких лет показывает, что те абитуриенты, которые получили в школах золотые и серебряные медали, к сожалению, на вступительных экзаменах не подтверждают своих знаний. К сожалению, процент медалистов, которые поступают в вузы, по крайней мере, по нашему вузу составляет не более 25 процентов. И это объективные цифры. Не то, что высшая школа предъявляет какие-то сверхъестественные требования к абитуриентам. Никто никому никогда не позволит завысить эти требования. Эти требования установлены государством на уровне того уровня образования, который дает средняя школа, и поэтому только в пределах программы средних школ проходят вступительные испытания.
Татьяна Валович: Евгения Никитична, я хотела бы вам возразить, очень многие говорят, особенно это касается химии и биологии, а для вас это, по-моему, профилирующие предметы, что именно при поступлении требуются сейчас такие знания, которые не даются в школе. Раньше это давалось на первом курсе медицинского вуза. И вот даже на вашем неофициальном сайте академии, сами ребята ведут сайт, спасибо им большое, можно встретить такое мнение, что при подготовке нужно не только школьную программу знать, но и очень много того, что не дают педагоги. Как вы считаете, почему такой разрыв?
Евгения Кириллова: Я бы хотела вернуться на несколько лет назад, к советской школе, когда образовательные программы во всех школах имели одни и те же учебные планы. И в целом средняя школа готовила до определенного уровня и имела общую подготовку почти одинаковую, немножко хуже, немножко лучше, но стандарт для этого и был. В настоящее же время, как и высшая школа, средняя школа претерпела преобразования. Теперь школа имеет право выбирать, каким предметам она отдаст предпочтение, большее количество часов, или несколько меньшее она потратит на те или другие дисциплины. Ведь бывают случаи, когда поступают в академию абитуриенты, у которых нет, допустим, биологии в аттестате, нет химии, такое тоже бывает, а ему вот захотелось получить образование на фармацевтическом факультете. Поэтому я думаю, что главные трудности возникают с этим. Ребята, которые учатся в профильных медико-биологических классах, или школах, имеют достаточно высокую подготовку и поступают в академию без всяких проблем.
Татьяна Валович: Тогда возникает вопрос, вот не поступил ребенок в такую специализированную школу, просто не может ездить, потому что она очень далеко, не является ли это дискриминацией тех учащихся, которые не могут? Им придется дополнительно тратить и деньги, и какие то другие затраты, чтобы к вам поступить?
Евгения Кириллова: Я поняла ваш вопрос, постараюсь ответить на него. Дело в том, что в Академии разработаны методические пособия для поступающих в вузы, где уговорено, какими учебниками надо пользоваться, какого уровня вопросы задаются, примерные билеты, задачи. Все это, в общем, обнародовано и не является тайной академии, поэтому все интересующиеся могут в начале учебного года подъехать в академию, приобрести эти пособия, и уже поинтересовавшись необходимым уровнем подготовки готовить себя на протяжении учебного года даже самостоятельно.