Петр Вайль, Москва: Победные фанфары после разрешения кризиса с захватом заложников в Москве звучат несколько глуше. Во-первых, жертв оказалось куда больше, чем предполагалось вначале, во-вторых, дали отмашку сверху. Скорбное и достойное телеобращение президента Путина, как это водится в стране, было воспринято директивой.
При всем том, что градус ликования снизился сообщениями о количестве погибших заложников, все-таки основными эпитетами при оценке операции в Театральном центре на Дубровке остаются восторженные: "блестящая", "виртуозная", даже "безупречная" - так говорят все, от прапорщика до патриарха. В наиболее гуманных случаях применяются обороты: "Конечно, жаль погибших, но...". Как всегда, очень много вранья. Реакция из-за рубежа тщательно фильтруется главными - государственными и фактически государственными - телеканалами и информационными агентствами: вычленяется похвала, глубокие сомнения по поводу массового отравления невинных людей газом - отсекаются. Спецназ принимает поздравления. Следует ожидать присвоения новых званий и выдачи орденов.
С печалью можно констатировать: сознание российского общества пребывает на той средневековой ступени, где считалось незыблемым, что великая страна - та, которая убивает как можно больше чужих, а не та, которая как можно лучше заботится о своих.
При всем том, что градус ликования снизился сообщениями о количестве погибших заложников, все-таки основными эпитетами при оценке операции в Театральном центре на Дубровке остаются восторженные: "блестящая", "виртуозная", даже "безупречная" - так говорят все, от прапорщика до патриарха. В наиболее гуманных случаях применяются обороты: "Конечно, жаль погибших, но...". Как всегда, очень много вранья. Реакция из-за рубежа тщательно фильтруется главными - государственными и фактически государственными - телеканалами и информационными агентствами: вычленяется похвала, глубокие сомнения по поводу массового отравления невинных людей газом - отсекаются. Спецназ принимает поздравления. Следует ожидать присвоения новых званий и выдачи орденов.
С печалью можно констатировать: сознание российского общества пребывает на той средневековой ступени, где считалось незыблемым, что великая страна - та, которая убивает как можно больше чужих, а не та, которая как можно лучше заботится о своих.