Программу ведет Арслан Саидов. Принимают участие корреспонденты Радио Свобода Михаил Бомбин и Виталий Портников, и политолог, бывший депутат Государственной Думы Владимир Аверчев.
Арслан Саидов: Сегодняшний день отмечен еще одним событием, к сожалению, печальным - в Риге умер известный политолог и журналист Николай Нейланд, один из активных участников межрегиональной группы на первом съезде Народных депутатов СССР, первой в советской истории легальный парламентской оппозиции.
Михаил Бомбин: Николай Нейланд родился 23-го декабря 1930-го года. Родители Николая, балтийские немцы, крестили Николая в православной церкви, хотя сам Николай Васильевич всю свою сознательную жизнь больше тяготел к лютеранству. Окончил школу, получил дипломатическое образование. Был лично знаком с Улафом Пальме, Борисом Ельциным и Евгением Примаковым. Свободно владел шестью языками. В свое время возглавлял шведское бюро "РИА Новости", был членом Верховного совета СССР и одним из организаторов международного Балтийского форума. В любой ситуации искал возможности диалога и компромисса. Последняя публикация "Принципы и интересы. В поисках гармонии" - название говорит за себя. К сожалению, в Латвии на государственном уровне опыт Николая Нейланда оказался невостребованным. Причиной тому - его принципиальная позиция по отношениям с Россией, проблеме неграждан и интеграции в НАТО. Вот несколько фрагментов из его интервью Радио Свобода.
Николай Нейланд: Мы начали Балтийский форум с тем, чтобы не просто оживить диалог, а создать диалог. И диалога по существу нормального, к сожалению, сегодня по-прежнему нет. Все познается в сравнении. Если мы посмотрим, каков диалог между Литвой и Москвой и между Эстонией и Москвой, то мы, конечно, проигрываем. И, бесспорно, что для того, чтобы можно было решать экономические проблемы, нужен диалог, нужно позвонить по телефону, скажем, как Блэр звонит Путину. Тут можно спокойно звонить, тут переводчик не нужен. Но, к сожалению, этого не происходит. Не происходит, потому что нет никакого диалога, а пока его нет, очень трудно решать политические и даже экономические проблемы.
Михаил Бомбин: Это что касается российско-латвийских отношений. А вот мнение Николая Нейланда по поводу вступления в НАТО.
Николай Нейланд: Если я ожидаю дождя, то я беру зонт, если сегодня не существует военной угрозы Латвии, становится вопрос - почему мы должны тратить 2% от нашего валового. В Дании, например, никогда не тратилось 2%, а при нашей бедности, когда у нас столько много нуждающихся и пенсии ниже прожиточного уровня, то для меня это, конечно, очень тяжелая ноша.
Михаил Бомбин: Противостоять раковой опухоли врачи были не в состоянии. У Николая Нейланда остались жена, дети и внуки.
Арслан Саидов: Все, кто знал Николая Нейланда, говорят о нем не только как о тонком интеллигентом человеке, но и профессионале, каких действительно очень мало. Слово его другу, российскому политику, бывшему депутату Государственной Думы России Владимиру Аверчеву.
Владимир Аверчев: Вчерашняя новость о смерти Николая Васильевича Нейланда стала для меня совершенно неожиданным потрясением. Я его узнал довольно близко в последние годы, когда Совет по внешней оборонной политике и Балтийский форум, это неправительственная общественная организация в Риге, проводили периодически два-три раза в год "круглые столы", конференции по проблемам развития Балтийского региона и сотрудничества России и Латвии. Но сейчас хочется говорить не об этом, а том, какую память о себе оставил Николай Васильевич. Я его не знал, конечно, в те годы, когда он был членом межрегиональной депутатской группы в Верховном совете СССР, но он очень много рассказывал. Он был близким другом Улофа Пальме, он был советский дипломат и многие годы работал в Швеции. Это человек, которого всегда отличала удивительная внутренняя интеллигентность, порядочность и тактичность - качества, в наше время чрезвычайно редкие. Он был, безусловно, патриотом Латвии, но при этом он как никто другой понимал значение добрососедских отношений Латвии и России. Все знали, кто туда ехал, все знали, что нужно привезти все газеты, все журналы, которые вышли за последнюю неделю в Москве, и привезти Николаю Васильевичу - это был для него всегда самый лучший подарок. Он был близок к партии Народного единства и согласия, лево-демократическая партия Латвии, и при этом он всегда как бы оставался немножко дистанцированным от политики и оставался человеком, чьем мнение и суждение уважали все, независимо от политических предпочтений. Смерть Николая Васильевича для меня одна из тех, к сожалению, из случающихся смертей, после которых остается очень большая дыра в жизни, которая не знаешь, когда затянется.
Арслан Саидов: В нашей программе принимает участие обозреватель Радио свобода Виталий Портников, который хорошо знал Николая Нейланда. Виталий, скажите, пожалуйста, согласны ли вы с утверждением, что роль Николая Нейланда, его громадный опыт оказался действительно невостребованным в сегодняшней Латвии?
Виталий Портников: Вы знаете, мне кажется, что к личности Николая Нейланда нужно подходить именно с той меркой, с которой мы подходим к личностям тех людей, которые состоялись в перестроечную эпоху. У каждой страны свои прорабы перестройки. Я знал Николая Нейланда практически с первого Съезда народных депутатов Советского Союза, он был народным депутатом от Латвии, был крупным специалистом. И для меня он всегда был символом того, что та латвийская политическая элита, которая сложилась на момент горбачевской перестройки, прекрасно понимала необходимость восстановления государственной независимости страны, стремилась это делать цивилизованным путем, без крови, путем развода с Советским Союзом, путем восстановления тех юридических норм, которые существовали до оккупации Латвии Советским Союзом в 1940-м году. То, что Николай Нейланд, крупный специалист, дипломат советских времен, готов в этом участвовать - в этом была логика развития процесса, логика того национального единства, которое наблюдалось в Латвии, в балтийских странах тех времен. Что касается невостребованности Николая Нейланда в нынешних условиях Латвии, мы должны понимать, что нынешние условия жизни в этой стране, как и в любой другой стране, где построена демократия такого европейского образца, так или иначе, со своими недостатками, но, тем не менее, это логика политической борьбы. Николай Нейланд поддерживал те политические силы, которые сегодня не находятся у власти в Латвии. А он не был конъюнктурным политиком, он поддерживал тех, чьи взгляды отвечали его собственным представлениям о жизни. И вряд ли, если бы Нейланд был другим человеком, он мог бы сыграть ту роль в восстановлении государственной независимости Латвии, которую он сыграл. В любом случае в памяти латвийского общества он останется одной из фигур, которая своей профессиональный политический опыт посвятила одному из самых важных событий в истории латвийского государства и народа Латвии - установлению независимости этой страны. И память о том, что произошло в 90-е годы - это лучшая память о Николае Нейланде.
Арслан Саидов: Виталий, скажите, пожалуйста, организация, созданная им - Балтийский форум, он внес какою-то положительную роль в развитие отношений России и Латвии?
Виталий Портников: Вы знаете, я присутствовал на заседаниях Балтийского форума, когда его участники приезжали в Москву. Там было немало крупных общественных деятелей. Мне кажется, что для России и Латвии, как, впрочем, для России и любой бывшей советской республики очень важен диалог. Российская политическая элита очень часто не понимает того, что происходит на постсоветском пространстве. Не понимает, как важна соседним странам государственность, интеграция в Европу, участие в евроатлантических структурах. Не понимает того, что европейский Союз и НАТО - это те признаки цивилизованности и естественной реакции на мир, к которым, разумеется, будет и сама Россия стремиться и во многом стремится в своей политической жизни. Николай Нейланд был тем человеком, который стремился показать российским политикам, каковы настроения в латвийском политическом обществе. Туда приходили крупные политические деятели и с латвийской, и с российской стороны. И чем более серьезным будет диалог между Россией и Латвией, тем более можно рассчитывать, что не будет обмена резкими заявлениями, не будет пропагандистской кампании в средствах массовой информации, за которую потом придется многим краснеть и краснеть не только перед читателями, зрителям и слушателями, но и перед памятью таких людей Николай Нейланд. Ведь будем понимать - эти люди демократизировали не только свою страну Латвию, они помогали демократии и в самой России.
Арслан Саидов: Сегодняшний день отмечен еще одним событием, к сожалению, печальным - в Риге умер известный политолог и журналист Николай Нейланд, один из активных участников межрегиональной группы на первом съезде Народных депутатов СССР, первой в советской истории легальный парламентской оппозиции.
Михаил Бомбин: Николай Нейланд родился 23-го декабря 1930-го года. Родители Николая, балтийские немцы, крестили Николая в православной церкви, хотя сам Николай Васильевич всю свою сознательную жизнь больше тяготел к лютеранству. Окончил школу, получил дипломатическое образование. Был лично знаком с Улафом Пальме, Борисом Ельциным и Евгением Примаковым. Свободно владел шестью языками. В свое время возглавлял шведское бюро "РИА Новости", был членом Верховного совета СССР и одним из организаторов международного Балтийского форума. В любой ситуации искал возможности диалога и компромисса. Последняя публикация "Принципы и интересы. В поисках гармонии" - название говорит за себя. К сожалению, в Латвии на государственном уровне опыт Николая Нейланда оказался невостребованным. Причиной тому - его принципиальная позиция по отношениям с Россией, проблеме неграждан и интеграции в НАТО. Вот несколько фрагментов из его интервью Радио Свобода.
Николай Нейланд: Мы начали Балтийский форум с тем, чтобы не просто оживить диалог, а создать диалог. И диалога по существу нормального, к сожалению, сегодня по-прежнему нет. Все познается в сравнении. Если мы посмотрим, каков диалог между Литвой и Москвой и между Эстонией и Москвой, то мы, конечно, проигрываем. И, бесспорно, что для того, чтобы можно было решать экономические проблемы, нужен диалог, нужно позвонить по телефону, скажем, как Блэр звонит Путину. Тут можно спокойно звонить, тут переводчик не нужен. Но, к сожалению, этого не происходит. Не происходит, потому что нет никакого диалога, а пока его нет, очень трудно решать политические и даже экономические проблемы.
Михаил Бомбин: Это что касается российско-латвийских отношений. А вот мнение Николая Нейланда по поводу вступления в НАТО.
Николай Нейланд: Если я ожидаю дождя, то я беру зонт, если сегодня не существует военной угрозы Латвии, становится вопрос - почему мы должны тратить 2% от нашего валового. В Дании, например, никогда не тратилось 2%, а при нашей бедности, когда у нас столько много нуждающихся и пенсии ниже прожиточного уровня, то для меня это, конечно, очень тяжелая ноша.
Михаил Бомбин: Противостоять раковой опухоли врачи были не в состоянии. У Николая Нейланда остались жена, дети и внуки.
Арслан Саидов: Все, кто знал Николая Нейланда, говорят о нем не только как о тонком интеллигентом человеке, но и профессионале, каких действительно очень мало. Слово его другу, российскому политику, бывшему депутату Государственной Думы России Владимиру Аверчеву.
Владимир Аверчев: Вчерашняя новость о смерти Николая Васильевича Нейланда стала для меня совершенно неожиданным потрясением. Я его узнал довольно близко в последние годы, когда Совет по внешней оборонной политике и Балтийский форум, это неправительственная общественная организация в Риге, проводили периодически два-три раза в год "круглые столы", конференции по проблемам развития Балтийского региона и сотрудничества России и Латвии. Но сейчас хочется говорить не об этом, а том, какую память о себе оставил Николай Васильевич. Я его не знал, конечно, в те годы, когда он был членом межрегиональной депутатской группы в Верховном совете СССР, но он очень много рассказывал. Он был близким другом Улофа Пальме, он был советский дипломат и многие годы работал в Швеции. Это человек, которого всегда отличала удивительная внутренняя интеллигентность, порядочность и тактичность - качества, в наше время чрезвычайно редкие. Он был, безусловно, патриотом Латвии, но при этом он как никто другой понимал значение добрососедских отношений Латвии и России. Все знали, кто туда ехал, все знали, что нужно привезти все газеты, все журналы, которые вышли за последнюю неделю в Москве, и привезти Николаю Васильевичу - это был для него всегда самый лучший подарок. Он был близок к партии Народного единства и согласия, лево-демократическая партия Латвии, и при этом он всегда как бы оставался немножко дистанцированным от политики и оставался человеком, чьем мнение и суждение уважали все, независимо от политических предпочтений. Смерть Николая Васильевича для меня одна из тех, к сожалению, из случающихся смертей, после которых остается очень большая дыра в жизни, которая не знаешь, когда затянется.
Арслан Саидов: В нашей программе принимает участие обозреватель Радио свобода Виталий Портников, который хорошо знал Николая Нейланда. Виталий, скажите, пожалуйста, согласны ли вы с утверждением, что роль Николая Нейланда, его громадный опыт оказался действительно невостребованным в сегодняшней Латвии?
Виталий Портников: Вы знаете, мне кажется, что к личности Николая Нейланда нужно подходить именно с той меркой, с которой мы подходим к личностям тех людей, которые состоялись в перестроечную эпоху. У каждой страны свои прорабы перестройки. Я знал Николая Нейланда практически с первого Съезда народных депутатов Советского Союза, он был народным депутатом от Латвии, был крупным специалистом. И для меня он всегда был символом того, что та латвийская политическая элита, которая сложилась на момент горбачевской перестройки, прекрасно понимала необходимость восстановления государственной независимости страны, стремилась это делать цивилизованным путем, без крови, путем развода с Советским Союзом, путем восстановления тех юридических норм, которые существовали до оккупации Латвии Советским Союзом в 1940-м году. То, что Николай Нейланд, крупный специалист, дипломат советских времен, готов в этом участвовать - в этом была логика развития процесса, логика того национального единства, которое наблюдалось в Латвии, в балтийских странах тех времен. Что касается невостребованности Николая Нейланда в нынешних условиях Латвии, мы должны понимать, что нынешние условия жизни в этой стране, как и в любой другой стране, где построена демократия такого европейского образца, так или иначе, со своими недостатками, но, тем не менее, это логика политической борьбы. Николай Нейланд поддерживал те политические силы, которые сегодня не находятся у власти в Латвии. А он не был конъюнктурным политиком, он поддерживал тех, чьи взгляды отвечали его собственным представлениям о жизни. И вряд ли, если бы Нейланд был другим человеком, он мог бы сыграть ту роль в восстановлении государственной независимости Латвии, которую он сыграл. В любом случае в памяти латвийского общества он останется одной из фигур, которая своей профессиональный политический опыт посвятила одному из самых важных событий в истории латвийского государства и народа Латвии - установлению независимости этой страны. И память о том, что произошло в 90-е годы - это лучшая память о Николае Нейланде.
Арслан Саидов: Виталий, скажите, пожалуйста, организация, созданная им - Балтийский форум, он внес какою-то положительную роль в развитие отношений России и Латвии?
Виталий Портников: Вы знаете, я присутствовал на заседаниях Балтийского форума, когда его участники приезжали в Москву. Там было немало крупных общественных деятелей. Мне кажется, что для России и Латвии, как, впрочем, для России и любой бывшей советской республики очень важен диалог. Российская политическая элита очень часто не понимает того, что происходит на постсоветском пространстве. Не понимает, как важна соседним странам государственность, интеграция в Европу, участие в евроатлантических структурах. Не понимает того, что европейский Союз и НАТО - это те признаки цивилизованности и естественной реакции на мир, к которым, разумеется, будет и сама Россия стремиться и во многом стремится в своей политической жизни. Николай Нейланд был тем человеком, который стремился показать российским политикам, каковы настроения в латвийском политическом обществе. Туда приходили крупные политические деятели и с латвийской, и с российской стороны. И чем более серьезным будет диалог между Россией и Латвией, тем более можно рассчитывать, что не будет обмена резкими заявлениями, не будет пропагандистской кампании в средствах массовой информации, за которую потом придется многим краснеть и краснеть не только перед читателями, зрителям и слушателями, но и перед памятью таких людей Николай Нейланд. Ведь будем понимать - эти люди демократизировали не только свою страну Латвию, они помогали демократии и в самой России.