Владимир Морозов, Нью-Йорк: В Нью-Йорке социальные программы помощи жителям трущоб и городским бездомным часто наталкиваются на нежелание людей менять свои привычки и причуды. Несколько лет назад в Нью-Йорке появилась трущоба-новостройка, бездомные и хиппи оккупировали парк Брайан в районе Нижнего Ист-Сайта. Наставили шалашей, самодельных палаток, навесов. С утра до вечера в этом таборе горели костерки, на которых готовили пищу, шатались пьяные, в открытую продали наркотики. Либеральные городские власти робко предлагали жителям трущобы перебрать в ночлежки. Но в ответ слышали: "Нам больше нравится на свежем воздухе". Тогда на горсовет наехали мамаши, которые привыкли водить детей в парк на детскую площадку. Ее защищала изгородь, но по периметру с трех сторон окружали Содом и Гоморра. Властям пришлось реагировать, и полиция попыталась выселить людей из трущобы в новостройки. Им на помощь пришли многочисленные анархисты. В Нью-Йорке оружие пролетариата - не примитивный булыжник, а бейсбольные биты, которая так и просится в руки. Произошло побоище, с обеих сторон имелись раненые. Произошло расследование. Полицейских начальников наказали за неумелое проведение акции, но трущобы в парке снесли. Туда снова можно заходить, не опасаясь толпы находящихся под вечным кайфом проституток и попрошаек.
Понятно, что трущобы населяет не только такая публика. Там есть нуждающиеся люди, которых не успели, так сказать, охватить многочисленные социальные службы и благотворительные организации Нью-Йорка, но охватить не просто. По статистике около половины жителей трущоб и бездомных - душевнобольные. Женщина по имени Билли жила на вентиляционной решетке на людном перекрестке в Манхеттене. Она была известна тем, что кидала в проходивших мужчин собственными, извините, испражнениями. Власти отправили ее в больницу. Но американский "Союз борьбы за гражданские свободы" добился ее освобождения. Ее возили по университетам и она рассказывала, как ее пытались лишить права быть бездомной. Когда цикл лекций закончился, она вернулась на свою вентиляционную решетку.
И напоследок несколько цифр для размышления. Перепись, проведенная недавно в 27 американских городах, показала, что 40 процентов бездомных - одинокие мужчины, и только 14 процентов - женщины. В Нью-Йорке, где хватает попрошаек, среди них очень редко встретишь женщину. Почему? Или среди мужчин больше малоимущих, или они больше пьют, или меньше склонны к оседлой жизни? Кстати, в Нью-Йорке среди попрошаек никогда не встретишь выходцев из Азии или Латинской Америки. Опять же, я не знаю, но говорят, что у этих людей другое понятие о достоинстве и другой характер связей в семье и общине, которые не позволяют человеку опуститься ниже определенного уровня.
Понятно, что трущобы населяет не только такая публика. Там есть нуждающиеся люди, которых не успели, так сказать, охватить многочисленные социальные службы и благотворительные организации Нью-Йорка, но охватить не просто. По статистике около половины жителей трущоб и бездомных - душевнобольные. Женщина по имени Билли жила на вентиляционной решетке на людном перекрестке в Манхеттене. Она была известна тем, что кидала в проходивших мужчин собственными, извините, испражнениями. Власти отправили ее в больницу. Но американский "Союз борьбы за гражданские свободы" добился ее освобождения. Ее возили по университетам и она рассказывала, как ее пытались лишить права быть бездомной. Когда цикл лекций закончился, она вернулась на свою вентиляционную решетку.
И напоследок несколько цифр для размышления. Перепись, проведенная недавно в 27 американских городах, показала, что 40 процентов бездомных - одинокие мужчины, и только 14 процентов - женщины. В Нью-Йорке, где хватает попрошаек, среди них очень редко встретишь женщину. Почему? Или среди мужчин больше малоимущих, или они больше пьют, или меньше склонны к оседлой жизни? Кстати, в Нью-Йорке среди попрошаек никогда не встретишь выходцев из Азии или Латинской Америки. Опять же, я не знаю, но говорят, что у этих людей другое понятие о достоинстве и другой характер связей в семье и общине, которые не позволяют человеку опуститься ниже определенного уровня.