Ефим Фиштейн, Прага: В островном государстве Гаити разворачивается гражданская война. Повстанческие отряды, которыми командуют разжалованные армейские офицеры и бывшие токтон-макуты - члены тайной полиции времен диктатора Дювалье - уже контролируют север страны и продвигаются в направлении столицы Порт-о-Пренс. Президент Жан-Бернар Аристид обратился за неотложной помощью к зарубежным странам и международным организациям. Франция, которая в своих колониях на Антильских островах содержит порядка 4 тысяч военнослужащих, помощь обещала, но пока не оказала. Соединенные Штаты не обещали, но в принципе готовы оказать.
История страны Гаити полна чудовищных парадоксов. Населяющие ее потомки африканских рабов первыми в западном полушарии – если не считать американцев, которых можно и не считать – завоевали государственную независимость, сбросив французское колониальное иго ровно 200 лет назад. Парадокс первый: независимость – не залог процветания. За эти годы Гаити пережило три десятка кровавых военных переворота. Места, упоминавшиеся испанскими первооткрывателями как райский уголок, сегодня – самые бедные в своем полушарии, а в мире на втором месте с конца. Средний заработок гражданина Гаити – 30 долларов в месяц. Полстраны страдает от систематического недоедания. Три четверти гаитян неграмотны, а средняя продолжительность жизни не дотягивает до пятидесяти лет. Когда-то писатель Грэм Грин восхищался редкостной красотой гаитянок – нынче там почти не сыскать девушки, не зараженной СПИДом.
Президента Аристида уже один раз свергали, причем те же люди, что и на этот раз. К власти его в середине 90-х вернули американцы, вторгшиеся на остров, чтобы навести порядок. У президента в сутане католического патера была репутация прогрессиста и народного трибуна. Парадокс второй и третий: всякий порядок в Гаити склонен вырождаться в диктатуру, а народные трибуны - в тиранов. Таким же был путь аристидовских предшественников, диктаторов из семейной династии Дювалье. В начале 90-х Аристида любили международные финансовые и правозащитные организации за то, что он круто сократил правительственные расходы, вдвое повысил зарплаты и практически истребил продажу наркотиков. Сегодня все наоборот, а местный наркобизнес он обложил персональным оброком. Бывший любитель демократии поставил президентские выборы 2000-го года, на которых играючи победил, таким образом, что оппозиция их бойкотировала, а международные наблюдатели признали нерегулярными.
Четвертый парадокс заключается в том, что выбирать гаитянам практически не из кого. Нищие пейзане не в счет, а вожди восстания такого пошиба и с таким прошлым, что иначе, чем бандитами, их иностранная печать не именует. Поэтому проблема бывших колонизаторов-французов и вездесущих американцев не в том, как оккупировать Гаити, а в том, как добиться того, чтобы человек, посаженный ими в президентский дворец, не стал очередной жертвой гаитянских парадоксов.
История страны Гаити полна чудовищных парадоксов. Населяющие ее потомки африканских рабов первыми в западном полушарии – если не считать американцев, которых можно и не считать – завоевали государственную независимость, сбросив французское колониальное иго ровно 200 лет назад. Парадокс первый: независимость – не залог процветания. За эти годы Гаити пережило три десятка кровавых военных переворота. Места, упоминавшиеся испанскими первооткрывателями как райский уголок, сегодня – самые бедные в своем полушарии, а в мире на втором месте с конца. Средний заработок гражданина Гаити – 30 долларов в месяц. Полстраны страдает от систематического недоедания. Три четверти гаитян неграмотны, а средняя продолжительность жизни не дотягивает до пятидесяти лет. Когда-то писатель Грэм Грин восхищался редкостной красотой гаитянок – нынче там почти не сыскать девушки, не зараженной СПИДом.
Президента Аристида уже один раз свергали, причем те же люди, что и на этот раз. К власти его в середине 90-х вернули американцы, вторгшиеся на остров, чтобы навести порядок. У президента в сутане католического патера была репутация прогрессиста и народного трибуна. Парадокс второй и третий: всякий порядок в Гаити склонен вырождаться в диктатуру, а народные трибуны - в тиранов. Таким же был путь аристидовских предшественников, диктаторов из семейной династии Дювалье. В начале 90-х Аристида любили международные финансовые и правозащитные организации за то, что он круто сократил правительственные расходы, вдвое повысил зарплаты и практически истребил продажу наркотиков. Сегодня все наоборот, а местный наркобизнес он обложил персональным оброком. Бывший любитель демократии поставил президентские выборы 2000-го года, на которых играючи победил, таким образом, что оппозиция их бойкотировала, а международные наблюдатели признали нерегулярными.
Четвертый парадокс заключается в том, что выбирать гаитянам практически не из кого. Нищие пейзане не в счет, а вожди восстания такого пошиба и с таким прошлым, что иначе, чем бандитами, их иностранная печать не именует. Поэтому проблема бывших колонизаторов-французов и вездесущих американцев не в том, как оккупировать Гаити, а в том, как добиться того, чтобы человек, посаженный ими в президентский дворец, не стал очередной жертвой гаитянских парадоксов.