Британский журнал Economist, солидный и авторитетный еженедельник, упорно именующий себя газетой, неустанно проповедует несколько сверхидей, восходящих еще ко времени его возникновения полтора столетия назад, к радикальному либерализму Джорджа Стюарта Милля и Уолтера Багехота, одного из первых редакторов. Пока речь идет, допустим, о неограниченной свободе торговли и предпринимательства, удивляться особенно нечему, поскольку журнал ориентируется в основном на международные деловые круги. А вот что касается легализации наркотиков, за которую Economist тоже последовательно выступает, то с этим согласится далеко не всякий, даже из числа поборников личной свободы.
На мой собственный взгляд, самый странный из этих коньков Economist'а - идея прямой демократии, непосредственное участие широких масс избирателей в формировании законодательства. Эту теорию журнал неустанно пропагандирует и нередко посвящает ей обширные статьи в своих новогодних футурологических прогнозах. Широкое распространение Интернета вызвало в редакции вспышку энтузиазма, потому что в нем усмотрели прообраз грядущего вселенского народного собрания. Впрочем, сегодня нет нужды заглядывать в далекое будущее, чтобы оценить плоды прямой демократии - она торжествует в Калифорнии, крупнейшем американском штате, где 7 октября должно пройти всеобщее голосование по поводу отзыва губернатора и его возможной замены.
Сегодня в мире существует только одно государство, где действует, хотя и с существенными ограничениями, прямая демократия - Швейцария. Калифорния - не государство, а штат, часть федерации, внутри которой штаты располагают значительными правами. Общее правило из этих двух случаев вывести трудно, и поэтому лучше обратиться к истории.
Родиной демократии сегодня многие считают древние Афины или, в более широком смысле, города-государства классической Греции. Это была именно прямая демократия, потому что все обладающее правом голоса население обычно не превышало нескольких тысяч, и его не составляло труда собрать на центральной площади для проведения голосования. В дальнейшем прямая демократия, хотя никогда в такой полной форме, практиковалась в Риме, а также в северо-западных русских городах, Новгороде Великом и Пскове, по модели скандинавских народных собраний - "фолькетингов". Во многих странах сегодня существует, хотя как правило в порядке исключения, одна из форм прямой демократии - всенародный референдум.
Практически все современные государства устроены по принципу представительной демократии: население избирает парламент и исполнительные органы, которые обладают всей полнотой власти в период между выборами. Одна из причин такого обычая очевидна: многомиллионное население не соберешь ни на какой площади. Впрочем, это не единственная причина, но об этом мы поговорим чуть позже.
А теперь вернемся в Калифорнию. Корни того, что происходит там сегодня, надо искать в 1911 году, в эпоху так называемого "прогрессивного" законодательства, когда федеральное и штатные правительства принимали меры, чтобы обуздать могущество крупных корпораций и связанную с ним коррупцию. Вот как описывает поворот Калифорнии к прямой демократии в пору правления губернатора Хайрама Джонсона корреспондент журнала New Republic Райан Лизза.
Хайрам Джонсон, которого многие сегодняшние сторонники прямой демократии в США превозносят до небес, не предстает в этом эпизоде политическим тяжеловесом. Тем не менее, надо признать, что цели принятого им закона были объективно прогрессивными: он хотел оградить демократическое общество от коррумпированных посягательств промышленных магнатов, и история победы калифорнийцев над Southern Pacific - эпизод, которым они вправе гордиться. Но многие из последствий законодательства Джонсона оказались весьма непредвиденными.
Губернатор Грэй Дэйвис возглавил правительство штата в его столице Сакраменто менее года назад. Его имя в переводе означает "серый" и, судя по всему, оно ему как раз по мерке. Дэйвис политик в самом худшем смысле слова, человек, не имеющий никаких стойких убеждений и построивший свою карьеру исключительно на потворстве интересам активных групп электората. Экономика штата досталась ему в плачевном состоянии - главным ее локомотивом была в последние годы так называемая Силиконовая долина с ее тонкими технологиями, которые понесли наибольший урон в ходе недавнего экономического спада. Тем не менее, верный своим инстинктам, Дэйвис не смог сказать "нет" профсоюзам штатных работников, одной из наиболее мощных групп влияния, и резко повысил им зарплату. Кроме того, Калифорния пережила унизительный энергетический кризис, хотя в нем повинны скорее предшественники Дэйвиса. Как бы то ни было, в результате образовался огромный дефицит годового бюджета в 38 миллиардов долларов, тогда как по закону бюджет должен быть сбалансирован.
Активисты, помня о своем конституционном праве, подняли кампанию за отзыв горе-губернатора, но она в скором времени почти захлебнулась. По правилам, установленным законом Джонсона, для выноса предложения об отзыве на всеобщее голосование необходимо собрать подписи избирателей составляющих 12 процентов от количества голосовавших на предыдущих выборах, в данном случае около 900 тысяч. На медные деньги за это дело не возьмешься, и за историю штата таким образом провалились 32 попытки смещения губернатора. Но в дело вмешался конгрессмен Даррел Исса, миллионер с собственными видами на губернаторское кресло. При его материальной поддержке активистам удалось собрать миллион триста тысяч подписей, и колеса завертелись.
7 октября этого года калифорнийцам предстоит явиться на избирательные участки и проголосовать по двум пунктам. В первом они должны указать, согласны ли они с предложением отозвать Дэйвиса, которому необходимо набрать 50 процентов голосов, чтобы сохранить пост за собой. Во втором, независимо от первого, они должны отметить одного из зарегистрированных кандидатов, которого они желали бы видеть на месте Дэйвиса в случае его поражения. А поскольку для регистрации кандидатуры достаточно собрать всего 65 подписей и внести три с половиной тысячи долларов, таких желающих набралось уже около 135, в том числе порнозвезда Мэри Кэри, издатель порножурнала Лэрри Флинт, комик Галлагер, чей коронный номер заключается в разбивании дынь деревянным молотом, и много других интересных людей. Победитель будет определен простым большинством голосов, даже если оно составит какие-нибудь 15 процентов. Немудрено, что в США и во всем мире многие воспринимают эти события как дурацкий спектакль, а лево-прогрессивный журнал Nation пишет о них как о "самом тяжком испытании для демократии с тех пор, как верховный суд сделал Джорджа Буша президентом".
Надо сказать, что Калифорния, которая недаром является мировым центром индустрии развлечений, давно снискала себе в США славу то ли политического карнавала, то ли лаборатории социального эксперимента - это уж под каким углом посмотреть. Нынешний массовый мятеж калифорнийского электората - не первый в его истории, и в каком-то смысле им движет наследие сравнительно недавнего прошлого.
В конце 70-х годов, когда я сам был тоже жителем Калифорнии, многие решили, что штатный налог на недвижимость слишком высок, что он вынуждает людей прямо-таки бросать свои дома, и что с этим надо немедленно что-то делать. Тогда тоже прибегли к прямой демократии: штатный конгрессмен Хауард Джарвис выдвинул в 1978 году так называемую "Инициативу № 13", причем не обычным порядком, в ассамблее штата, где на ее одобрение не было никаких шансов, а как пункт референдума, и она получила свое название по номеру, под которым стояла в избирательном бюллетене. Всенародным голосованием налогу на недвижимость был дан крупный откат - на 53 процента. Кроме того, право штатных и местных законодателей повышать налоги в дальнейшем было ограничено 2-мя процентами в год, и это можно делать лишь с согласия двух третей всего состава ассамблеи.
Эта инициатива прокатилась эхом по всей стране и пользовалась большой популярностью - действительно, каждому ведь хочется платить налогов поменьше, а жить подольше. Но на практике это обернулось для Калифорнии немалой головной болью - составлять в таких условиях бюджет весьма нелегко. Пока на дворе стоял экономический бум, и тонкие технологии процветали, дело обстояло не так плохо. Но в период экономического спада ситуация изменилось. Грэй Дэйвис, который унаследовал штатную экономику уже в весьма потрепанном состоянии, - демократ и располагает демократическим большинством в законодательном органе штата. Но требование большинства в две трети оставляет его на милость республиканской оппозиции, а милость эта весьма приблизительна. И хотя это не снимает с него всей вины, трудно понять, каким образом он мог действовать лучше в рамках, установленных Инициативой № 13.
Хуже всего в законодательстве губернатора Джонсона - его недостаточная ясность, отсутствие четких формулировок. В принципе, оно предусматривает возможность отзыва штатного должностного лица в случае коррупции, тяжкого заболевания или помешательства. На деле же Грэя, без году неделя как избранного, отзывают просто за некомпетентность - идея в принципе похвальная, но если все некомпетентные политики будут однажды отозваны, мир неминуемо погрузится в анархию. Кроме того, между партиями и фракциями нарастает горечь, которая может привести и ведет к междоусобице, не имеющей ничего общего с реальными претензиями избирателей. Вот что пишет об этом Питер Шрэг в журнале Nation.
Тут, надо сказать, есть некоторая неточность. Отзыв должностного лица на штатном уровне уже однажды имел место. В 1986 году всеобщим референдумом была отозвана председатель верховного суда Калифорнии Роуз Берд - формальным поводом было то, что она чинила препятствия приведению в исполнение приговоров о смертной казни, но фактически ее убрали за то, что ее либерально-прогрессивные взгляды не устраивали консерваторов. Прецедент, на мой взгляд, был довольно опасный - члены верховных судов федерального и штатного уровня как правило назначаются пожизненно, чтобы обеспечить им независимость, и могут быть лишены должности лишь с помощью процедуры импичмента. Калифорния продемонстрировала, что на суд можно оказать реальное давление угрозой отзыва.
Вернемся, однако, к нашим кандидатам. Поскольку нет оснований полагать, что избиратели повально обезумели, шансы порнозвезды или клоуна попасть в Сакраменто невелики. Основные претенденты уже, видимо, определились - это киноактер австрийского происхождения Арнольд Шварценеггер от республиканской партии, а от демократической - нынешний вице-губернатор Крус Бустаманте. У обоих есть как достоинства, так и недостатки. В пользу Шварценеггера - его иммигрантское происхождение, тот факт, что он прибыл в Америку практически никем и добился международной славы и богатства. Кроме того, он, хотя это мало кому известно, довольно давно занимается общественной деятельностью, а его взгляды - либеральны и широки для республиканца. С другой стороны, бульварные газеты скопили на него немалый запас компрометирующего материала, который уже выплескивается во Всемирную Паутину.
В пользу Бустаманте - тот факт, что это первый испаноамериканец, добившийся столь высокого общественного положения в штате, где такие же выходцы из латиноамериканских стран сегодня исчисляются миллионами. Кроме того, он уже фактически у власти и по конституции должен заместить губернатора, если тот выйдет из строя. Но недавно и на Бустаманте наскребли грязи - в молодости он принадлежал к расистскому сообществу, и до сих пор не отказался от его программы наотрез.
В общем, и тот, и другой - беда небольшая. Беда, однако, заключается в том, что победителю придется посреди рейса садиться, что называется, за штурвал подбитого самолета и пытаться его посадить с учебником летного дела в руке. Нет никаких оснований полагать, что они смогут сделать это лучше, чем Грэй Дэйвис, как бы он ни был несимпатичен. Недаром и Шварценеггер, и Бустаманте сегодня говорят о своих финансово-экономических программах в предельно туманных выражениях. В конечном счете любой из них упрется в забор, установленный все той же Инициативой № 13. А что касается избирателей, то они, желая наказать неугодного губернатора, при этом накажут себе вдвойне.
В свое время президент России Ельцин предложил всем брать столько автономии, сколько кто хочет, и чеченцы на свою беду приняли эти слова за чистую монету. Калифорнийцы явочным порядком ухватили столько демократии, сколько смогли зацепить, и вышла передозировка.
Когда мы говорим о демократии, мы нередко подменяем реальные понятия лозунгами. Те, кто ведет летопись демократии от древних Афин, закрывают глаза на то, что прямая демократия имеет в действительности мало общего с современной представительной. Политический строй Афин был на деле разнузданной властью толпы, которая по прихоти изгоняла из города его лучших сынов, принимала катастрофические решения, в том числе и военные, и привела город к необратимому упадку. Умеренных греческих историков, вроде Полибия, Афины в восторг не приводили.
Что касается сегодняшней Калифорнии, то она привела бы отцов-основателей США в неприязненное недоумение. Когда они работали над конституцией страны, никто из них не помышлял брать за образец Афины. Главные проблемы, над которыми они работали, заключались в разделении ветвей власти и защите мнений меньшинств - ни то, ни другое в условиях прямой демократии просто невозможно. Руководствовались отчасти тем же Полибием и его описанием римского государственного устройства, отчасти политическими трудами Локка и Монтескье. Американцы консервативного склада по сей день избегают термина "демократия" применительно к строю своей страны, предпочитая именовать ее республикой. Смысл общественного договора представительной демократии - в том, что граждане по большей мере ограничивают свое участие в процессе управления избранием должностных лиц, которым они доверяют. И если происходят сбои, как в случае избрания Грэя Дэйвиса, то нет никакого основания полагать, что одну глупость можно исправить другой. Дэйвис должен был стать для Калифорнии уроком, а не поводом к новому цирковому представлению.
Интересно, однако, заглянуть в журнал Economist, с которого я начал этот разговор, и посмотреть, что пишет редколлегия по поводу своей сбывающейся мечты. Редколлегия, как легко догадаться, недовольна.
Интересно, что во всей редакционной статье, из которой я взял эту цитату, нет ни единого упоминания о прелестях прямой демократии. Речь идет в основном о том, что проведение подобных отзывов и референдумов должно быть если и не отменено, то по возможности затруднено, что на пути рядового избирателя надо возвести препятствия, которые могли бы защитить его от собственной глупости. Для тех, кто хорошо знаком с тактикой журнала, в этом нет ничего удивительно - Economist очень гордится своим авторитетом, его безымянные авторы всегда выдвигают четкие и радикальные предложения, а когда они на поверку оказываются чепухой, журнал резко меняет курс, словно и вчера говорил то же самое. Но загляните в предстоящий новогодний выпуск, и вы наверняка опять увидите похвалу прямой демократии.
Смысл демократии, не прямой, а истинной, заключается в том, что каждый человек должен иметь право на участие в управлении своим государством - ограниченное право. Сегодняшнее государство - куда более сложная машина, чем самолет, и если нам не нравится пилот рейса, у нас достанет здравого смысла не заменить его обаятельным пассажиром из наших рядов, мы перетерпим. Почему же тогда мы должны доверять этому пассажиру составление государственного бюджета, а себе - внесение поправок через его плечо? Если мы примемся руководить уличным движением, чинить водоснабжение и выплачивать пенсии путем референдумов, мы очень скоро останемся без пенсий, без воды и без движения.
Да и в чем, собственно, так провинился злополучный Грэй Дэйвис? Дефицит бюджета его штата составляет немалые 38 миллиардов, но, как напоминает журнал Nation, дефицит федерального бюджета в правление Джорджа Буша достиг рекордной величины в 480 миллиардов, что пропорционально выше, чем в Калифорнии, и никто пока не заводит речей о его отзыве. У калифорнийцев явно повреждено чувство перспективы.
Демократия - это общественное устройство для зрелых людей, которые поняли, как себя ограничить и урезонить. Что-то вроде блинов или водки - хорошо в меру.
На мой собственный взгляд, самый странный из этих коньков Economist'а - идея прямой демократии, непосредственное участие широких масс избирателей в формировании законодательства. Эту теорию журнал неустанно пропагандирует и нередко посвящает ей обширные статьи в своих новогодних футурологических прогнозах. Широкое распространение Интернета вызвало в редакции вспышку энтузиазма, потому что в нем усмотрели прообраз грядущего вселенского народного собрания. Впрочем, сегодня нет нужды заглядывать в далекое будущее, чтобы оценить плоды прямой демократии - она торжествует в Калифорнии, крупнейшем американском штате, где 7 октября должно пройти всеобщее голосование по поводу отзыва губернатора и его возможной замены.
Сегодня в мире существует только одно государство, где действует, хотя и с существенными ограничениями, прямая демократия - Швейцария. Калифорния - не государство, а штат, часть федерации, внутри которой штаты располагают значительными правами. Общее правило из этих двух случаев вывести трудно, и поэтому лучше обратиться к истории.
Родиной демократии сегодня многие считают древние Афины или, в более широком смысле, города-государства классической Греции. Это была именно прямая демократия, потому что все обладающее правом голоса население обычно не превышало нескольких тысяч, и его не составляло труда собрать на центральной площади для проведения голосования. В дальнейшем прямая демократия, хотя никогда в такой полной форме, практиковалась в Риме, а также в северо-западных русских городах, Новгороде Великом и Пскове, по модели скандинавских народных собраний - "фолькетингов". Во многих странах сегодня существует, хотя как правило в порядке исключения, одна из форм прямой демократии - всенародный референдум.
Практически все современные государства устроены по принципу представительной демократии: население избирает парламент и исполнительные органы, которые обладают всей полнотой власти в период между выборами. Одна из причин такого обычая очевидна: многомиллионное население не соберешь ни на какой площади. Впрочем, это не единственная причина, но об этом мы поговорим чуть позже.
А теперь вернемся в Калифорнию. Корни того, что происходит там сегодня, надо искать в 1911 году, в эпоху так называемого "прогрессивного" законодательства, когда федеральное и штатные правительства принимали меры, чтобы обуздать могущество крупных корпораций и связанную с ним коррупцию. Вот как описывает поворот Калифорнии к прямой демократии в пору правления губернатора Хайрама Джонсона корреспондент журнала New Republic Райан Лизза.
"Сам Джонсон не испытывал особого интереса к прямой демократии. "Белым китом" его кампании 1910 года была железнодорожная компания Southern Pacific, которая захватила контроль над правительственными органами штата. И на первичных, и на всеобщих выборах его главной мишенью была коррумпированная железнодорожная компания. Как пишет Джордж Моури в своей книге "Калифорнийские прогрессисты", "Джонсон прямо-таки кричал, адресуясь к своей аудитории, что это чудовище, Southern Pacific, наводящее ужас на джунгли калифорнийской политики, должно быть изгнано из этого лабиринта организованного богатства, порока и коррупции". Джонсон редко объяснял, как он намерен это сделать... Однажды, уже на пути к победе в осенних выборах, Джонсон сообразил, что его повестка дня пуста. Согласно Моури, он обратился к другу и спросил: "И что же мы собираемся делать, если победим?" Его друг сказал ему, что они создадут систему прямого законодательства, так, чтобы даже если политическая машина железнодорожной компании вернулась к власти, народ все равно имел бы полномочия употребить свою силу. Джонсон обернулся к другу и признался, что не знает, что такое прямое законодательство".
Хайрам Джонсон, которого многие сегодняшние сторонники прямой демократии в США превозносят до небес, не предстает в этом эпизоде политическим тяжеловесом. Тем не менее, надо признать, что цели принятого им закона были объективно прогрессивными: он хотел оградить демократическое общество от коррумпированных посягательств промышленных магнатов, и история победы калифорнийцев над Southern Pacific - эпизод, которым они вправе гордиться. Но многие из последствий законодательства Джонсона оказались весьма непредвиденными.
Губернатор Грэй Дэйвис возглавил правительство штата в его столице Сакраменто менее года назад. Его имя в переводе означает "серый" и, судя по всему, оно ему как раз по мерке. Дэйвис политик в самом худшем смысле слова, человек, не имеющий никаких стойких убеждений и построивший свою карьеру исключительно на потворстве интересам активных групп электората. Экономика штата досталась ему в плачевном состоянии - главным ее локомотивом была в последние годы так называемая Силиконовая долина с ее тонкими технологиями, которые понесли наибольший урон в ходе недавнего экономического спада. Тем не менее, верный своим инстинктам, Дэйвис не смог сказать "нет" профсоюзам штатных работников, одной из наиболее мощных групп влияния, и резко повысил им зарплату. Кроме того, Калифорния пережила унизительный энергетический кризис, хотя в нем повинны скорее предшественники Дэйвиса. Как бы то ни было, в результате образовался огромный дефицит годового бюджета в 38 миллиардов долларов, тогда как по закону бюджет должен быть сбалансирован.
Активисты, помня о своем конституционном праве, подняли кампанию за отзыв горе-губернатора, но она в скором времени почти захлебнулась. По правилам, установленным законом Джонсона, для выноса предложения об отзыве на всеобщее голосование необходимо собрать подписи избирателей составляющих 12 процентов от количества голосовавших на предыдущих выборах, в данном случае около 900 тысяч. На медные деньги за это дело не возьмешься, и за историю штата таким образом провалились 32 попытки смещения губернатора. Но в дело вмешался конгрессмен Даррел Исса, миллионер с собственными видами на губернаторское кресло. При его материальной поддержке активистам удалось собрать миллион триста тысяч подписей, и колеса завертелись.
7 октября этого года калифорнийцам предстоит явиться на избирательные участки и проголосовать по двум пунктам. В первом они должны указать, согласны ли они с предложением отозвать Дэйвиса, которому необходимо набрать 50 процентов голосов, чтобы сохранить пост за собой. Во втором, независимо от первого, они должны отметить одного из зарегистрированных кандидатов, которого они желали бы видеть на месте Дэйвиса в случае его поражения. А поскольку для регистрации кандидатуры достаточно собрать всего 65 подписей и внести три с половиной тысячи долларов, таких желающих набралось уже около 135, в том числе порнозвезда Мэри Кэри, издатель порножурнала Лэрри Флинт, комик Галлагер, чей коронный номер заключается в разбивании дынь деревянным молотом, и много других интересных людей. Победитель будет определен простым большинством голосов, даже если оно составит какие-нибудь 15 процентов. Немудрено, что в США и во всем мире многие воспринимают эти события как дурацкий спектакль, а лево-прогрессивный журнал Nation пишет о них как о "самом тяжком испытании для демократии с тех пор, как верховный суд сделал Джорджа Буша президентом".
Надо сказать, что Калифорния, которая недаром является мировым центром индустрии развлечений, давно снискала себе в США славу то ли политического карнавала, то ли лаборатории социального эксперимента - это уж под каким углом посмотреть. Нынешний массовый мятеж калифорнийского электората - не первый в его истории, и в каком-то смысле им движет наследие сравнительно недавнего прошлого.
В конце 70-х годов, когда я сам был тоже жителем Калифорнии, многие решили, что штатный налог на недвижимость слишком высок, что он вынуждает людей прямо-таки бросать свои дома, и что с этим надо немедленно что-то делать. Тогда тоже прибегли к прямой демократии: штатный конгрессмен Хауард Джарвис выдвинул в 1978 году так называемую "Инициативу № 13", причем не обычным порядком, в ассамблее штата, где на ее одобрение не было никаких шансов, а как пункт референдума, и она получила свое название по номеру, под которым стояла в избирательном бюллетене. Всенародным голосованием налогу на недвижимость был дан крупный откат - на 53 процента. Кроме того, право штатных и местных законодателей повышать налоги в дальнейшем было ограничено 2-мя процентами в год, и это можно делать лишь с согласия двух третей всего состава ассамблеи.
Эта инициатива прокатилась эхом по всей стране и пользовалась большой популярностью - действительно, каждому ведь хочется платить налогов поменьше, а жить подольше. Но на практике это обернулось для Калифорнии немалой головной болью - составлять в таких условиях бюджет весьма нелегко. Пока на дворе стоял экономический бум, и тонкие технологии процветали, дело обстояло не так плохо. Но в период экономического спада ситуация изменилось. Грэй Дэйвис, который унаследовал штатную экономику уже в весьма потрепанном состоянии, - демократ и располагает демократическим большинством в законодательном органе штата. Но требование большинства в две трети оставляет его на милость республиканской оппозиции, а милость эта весьма приблизительна. И хотя это не снимает с него всей вины, трудно понять, каким образом он мог действовать лучше в рамках, установленных Инициативой № 13.
Хуже всего в законодательстве губернатора Джонсона - его недостаточная ясность, отсутствие четких формулировок. В принципе, оно предусматривает возможность отзыва штатного должностного лица в случае коррупции, тяжкого заболевания или помешательства. На деле же Грэя, без году неделя как избранного, отзывают просто за некомпетентность - идея в принципе похвальная, но если все некомпетентные политики будут однажды отозваны, мир неминуемо погрузится в анархию. Кроме того, между партиями и фракциями нарастает горечь, которая может привести и ведет к междоусобице, не имеющей ничего общего с реальными претензиями избирателей. Вот что пишет об этом Питер Шрэг в журнале Nation.
"Самый неприятный элемент процесса отзыва - это его полная непредсказуемость. Хотя калифорнийская конституция включает положение об отзыве с 1911 года, с тех пор ни разу не проводился отзыв избранного должностного лица на штатном уровне. (Только один губернатор был отозван за всю историю страны - в Северной Дакоте в 1921 году). Но были многочисленные отзывы на местном уровне, особенно среди членов школьных советов, и некоторые из них повлекли за собой ожесточенные кампании по принципу "око за око", в ходе которых члены школьных советов, пришедшие на смену отозванным, в свою очередь отзывались".
Тут, надо сказать, есть некоторая неточность. Отзыв должностного лица на штатном уровне уже однажды имел место. В 1986 году всеобщим референдумом была отозвана председатель верховного суда Калифорнии Роуз Берд - формальным поводом было то, что она чинила препятствия приведению в исполнение приговоров о смертной казни, но фактически ее убрали за то, что ее либерально-прогрессивные взгляды не устраивали консерваторов. Прецедент, на мой взгляд, был довольно опасный - члены верховных судов федерального и штатного уровня как правило назначаются пожизненно, чтобы обеспечить им независимость, и могут быть лишены должности лишь с помощью процедуры импичмента. Калифорния продемонстрировала, что на суд можно оказать реальное давление угрозой отзыва.
Вернемся, однако, к нашим кандидатам. Поскольку нет оснований полагать, что избиратели повально обезумели, шансы порнозвезды или клоуна попасть в Сакраменто невелики. Основные претенденты уже, видимо, определились - это киноактер австрийского происхождения Арнольд Шварценеггер от республиканской партии, а от демократической - нынешний вице-губернатор Крус Бустаманте. У обоих есть как достоинства, так и недостатки. В пользу Шварценеггера - его иммигрантское происхождение, тот факт, что он прибыл в Америку практически никем и добился международной славы и богатства. Кроме того, он, хотя это мало кому известно, довольно давно занимается общественной деятельностью, а его взгляды - либеральны и широки для республиканца. С другой стороны, бульварные газеты скопили на него немалый запас компрометирующего материала, который уже выплескивается во Всемирную Паутину.
В пользу Бустаманте - тот факт, что это первый испаноамериканец, добившийся столь высокого общественного положения в штате, где такие же выходцы из латиноамериканских стран сегодня исчисляются миллионами. Кроме того, он уже фактически у власти и по конституции должен заместить губернатора, если тот выйдет из строя. Но недавно и на Бустаманте наскребли грязи - в молодости он принадлежал к расистскому сообществу, и до сих пор не отказался от его программы наотрез.
В общем, и тот, и другой - беда небольшая. Беда, однако, заключается в том, что победителю придется посреди рейса садиться, что называется, за штурвал подбитого самолета и пытаться его посадить с учебником летного дела в руке. Нет никаких оснований полагать, что они смогут сделать это лучше, чем Грэй Дэйвис, как бы он ни был несимпатичен. Недаром и Шварценеггер, и Бустаманте сегодня говорят о своих финансово-экономических программах в предельно туманных выражениях. В конечном счете любой из них упрется в забор, установленный все той же Инициативой № 13. А что касается избирателей, то они, желая наказать неугодного губернатора, при этом накажут себе вдвойне.
В свое время президент России Ельцин предложил всем брать столько автономии, сколько кто хочет, и чеченцы на свою беду приняли эти слова за чистую монету. Калифорнийцы явочным порядком ухватили столько демократии, сколько смогли зацепить, и вышла передозировка.
Когда мы говорим о демократии, мы нередко подменяем реальные понятия лозунгами. Те, кто ведет летопись демократии от древних Афин, закрывают глаза на то, что прямая демократия имеет в действительности мало общего с современной представительной. Политический строй Афин был на деле разнузданной властью толпы, которая по прихоти изгоняла из города его лучших сынов, принимала катастрофические решения, в том числе и военные, и привела город к необратимому упадку. Умеренных греческих историков, вроде Полибия, Афины в восторг не приводили.
Что касается сегодняшней Калифорнии, то она привела бы отцов-основателей США в неприязненное недоумение. Когда они работали над конституцией страны, никто из них не помышлял брать за образец Афины. Главные проблемы, над которыми они работали, заключались в разделении ветвей власти и защите мнений меньшинств - ни то, ни другое в условиях прямой демократии просто невозможно. Руководствовались отчасти тем же Полибием и его описанием римского государственного устройства, отчасти политическими трудами Локка и Монтескье. Американцы консервативного склада по сей день избегают термина "демократия" применительно к строю своей страны, предпочитая именовать ее республикой. Смысл общественного договора представительной демократии - в том, что граждане по большей мере ограничивают свое участие в процессе управления избранием должностных лиц, которым они доверяют. И если происходят сбои, как в случае избрания Грэя Дэйвиса, то нет никакого основания полагать, что одну глупость можно исправить другой. Дэйвис должен был стать для Калифорнии уроком, а не поводом к новому цирковому представлению.
Интересно, однако, заглянуть в журнал Economist, с которого я начал этот разговор, и посмотреть, что пишет редколлегия по поводу своей сбывающейся мечты. Редколлегия, как легко догадаться, недовольна.
"Хуже всего в этом процессе отзыва Дейвиса ощущение, что Калифорния предприняла его из простого каприза. В ее неустанных поисках чего-то возбуждающего и нового ей просто надоел этот тусклый человек, а его соперники почуяли кровь. Но этого недостаточно. Отзыв всегда должен быть оружием, к которому прибегают в последнюю, а не в первую очередь. Зачеркнуть результаты демократических выборов - предприятие не из легкомысленных, оно должно быть обставлено большими препятствиями и не выглядеть, как в случае Калифорнии, результатом межпартийной склоки".
Интересно, что во всей редакционной статье, из которой я взял эту цитату, нет ни единого упоминания о прелестях прямой демократии. Речь идет в основном о том, что проведение подобных отзывов и референдумов должно быть если и не отменено, то по возможности затруднено, что на пути рядового избирателя надо возвести препятствия, которые могли бы защитить его от собственной глупости. Для тех, кто хорошо знаком с тактикой журнала, в этом нет ничего удивительно - Economist очень гордится своим авторитетом, его безымянные авторы всегда выдвигают четкие и радикальные предложения, а когда они на поверку оказываются чепухой, журнал резко меняет курс, словно и вчера говорил то же самое. Но загляните в предстоящий новогодний выпуск, и вы наверняка опять увидите похвалу прямой демократии.
Смысл демократии, не прямой, а истинной, заключается в том, что каждый человек должен иметь право на участие в управлении своим государством - ограниченное право. Сегодняшнее государство - куда более сложная машина, чем самолет, и если нам не нравится пилот рейса, у нас достанет здравого смысла не заменить его обаятельным пассажиром из наших рядов, мы перетерпим. Почему же тогда мы должны доверять этому пассажиру составление государственного бюджета, а себе - внесение поправок через его плечо? Если мы примемся руководить уличным движением, чинить водоснабжение и выплачивать пенсии путем референдумов, мы очень скоро останемся без пенсий, без воды и без движения.
Да и в чем, собственно, так провинился злополучный Грэй Дэйвис? Дефицит бюджета его штата составляет немалые 38 миллиардов, но, как напоминает журнал Nation, дефицит федерального бюджета в правление Джорджа Буша достиг рекордной величины в 480 миллиардов, что пропорционально выше, чем в Калифорнии, и никто пока не заводит речей о его отзыве. У калифорнийцев явно повреждено чувство перспективы.
Демократия - это общественное устройство для зрелых людей, которые поняли, как себя ограничить и урезонить. Что-то вроде блинов или водки - хорошо в меру.