Автор: А. Нуне
"А. Нуне". Прозаик, избравший себе этот псевдоним, вошел в российскую словесность в 2001 году, когда московское издательство "Новое литературное обозрение" с необычной в отношении дебютантов полиграфической щедростью выпустило роман с названием "После запятой". Роман большой по объему - под 600 страниц - и, как отметил в предисловии Андрей Битов ("Вы раскрыли роман о смерти...") - для неофита тематически амбизиозный. Книга стала одним из заметных событий года, финалистом премии Андрея Белого, получила широкий отклик в периодике: "Знамя", "Дружба народов", "Новый мир", "Известия", "Независимая газета": Газета "Аргументы и Факты" в своем списке "самых-самых" писателей газета "Аргументы и Факты" отнесла автора романа "После запятой" к "самым загадочным": кто он, дескать, вообще: мужчина или женщина? Битов, кстати, в предисловии к роману высказал предположение, что он написан женщиной - и оказался прав. Романистка у нас в гостях на Радио Свобода в Праге. Нуне Барсегян - выпускница МГУ, по образованию психолог, живет и работает в Берлине. Ее писательский псевдоним "Ануне" в переводе с армянского означает "это имя". А. Нуне привезла нам свой новый текст, еще нигде не публиковавшийся. Рассказ большой, поэтому вашему вниманию мы предлагаем радиоверсию:
Первое, что он увидел - пристальный взгляд зеленых глаз. Убедившись, что возврат произведен удачно, Мурзик спрыгнул с его груди и требовательно направился в сторону кухни.
Сергей неумело пытался приподняться на топчане и, двинув непослушной рукой, свалил с соседнего стола тяжелую книгу, нарушившую грохотом падения натянутую тишину квартиры. Мерно застучали капли в раковине на кухне, задребезжал холодильник, заглушено заухали трубы в туалете от спускаемой кем-то воды, заскрипел потолок под шагами наверху, за окном зашуршали машины. В смежной комнате Димин голос пробурчал недовольно: "Серый, ты чего?" - "Спи, спи", - откликнулся Сергей. "Который час?" Сергей дрожащей рукой потянулся к телефону на другом конце стола, потом, вовремя вспомнив, что тот еле держится, несмотря на несколько слоев изоленты, постарался аккуратно протиснуться в узкий проход между топчаном и шатким столом. Попытка прошла удачно - стол опасно зашевелился, но больше ничего не свалилось. Книга на полу оказалась "Китайской книгой перемен" Щуцкого. Искушение было велико - "Будет сегодня что-то особенно хорошее от Инги или нет" - загадал он и раскрыл наугад. Книга раскрылась на гексаграмме 13 Тун жэнь. Уже знак - не где-то посередине. Единомышленники. (Родня). Но длинно читать. Сергей начал лихорадочно искать, где там об этой гексаграмме коротко сказано. "Ну чего ты там?"- раздалось Димино мычанье. Сергей вскочил с пола, уронив, но негромко, книгу и набрал по телефону 100. "Восемь часов сорок одна минута" - громко сказал автомат стервозным женским голосом.
"Рано еще, спи". - "Да блин, я и сам слышал. Чего это они по телефону так орут" - откликнулся Дима. "Ну ребята, вы чего это", - жалобно проскулила лежащая рядом с ним Маша. "Все, я тихо", - сказал Сергей и на цыпочках направился на кухню, не забыв прихватить "Книгу перемен". Мурзик тут же стал настойчиво тереться о его ноги, затем побежал к холодильнику, призывно оглядываясь. В холодильнике к счастью оказалась на месте покореженная алюминиевая кастрюлька, в которой Дима впрок заготовлял какое-то варево из круп и мороженой мелкой рыбы. Удовлетворив жадно заурчавшего Мурзика, Сергей прислушался к своим ощущениям. В сортир не хотелось, но это нормально, после трипа всегда так. Курить не хотелось тоже - это хуже, значит, сильно проняло. Надо будет заставить себя выкурить с кофе сигаретку, чтоб прийти в чувство. Прижав не закрывающуюся дверь стулом, чтоб шумы не доносились до спящих, Сергей наполнил водой чайник, поставил кипятиться на плиту и раскрыл книгу. В ней значилось:
"Родня на полях. Свершение. Благоприятен брод через великую реку. Благоприятна благородному человеку стойкость.
В начале девятка.
Родня в воротах.
-Хулы не будет.
Шестерка вторая.
Родня в храме предков.
-Сожаление.
Девятка третья.
Спрячь оружие в зарослях и поднимись на их высокое взгорье.
И через три года не поднимется оружие.
Девятка четвертая.
Поднимутся на самый вал и не смогут напасть.
Счастье."
Как всегда, не очень понятно, но ключевые слова - утешительные. Но что означает "родня" - не намек же, что они с Ингой... Смешно даже представить - что он может предложить такой девушке? Хотя и жизнь без нее он не может себе уже представить. Поэтому нельзя опаздывать на работу, еще пару раз - и его выгонят и тогда все шансы контакта с Ингой сведутся к нулю.
Чайник забурчал. Сергей засыпал в большую чашку четыре чайные ложки молотого кофе и залил кипятком. Миша говорил, что в Израиле такой кофе называют "грязным". Сергей в свои двадцать пять лет не был еще ни в одном другом городе, кроме Москвы. Но "грязный" кофе ему нравился больше остальных способов заварки, и не только из-за лени. Самое время закурить. Сергей пошарил по карманам штанов и вытащил пустую пачку от сигарет "Мужик". На кухонном столе стояла жестяная банка из-под чая, куда Маша выпотрашивала табак из бычков. Когда совсем нечего было курить, из него сворачивались самокрутки. Но Сергей знал Димину слабость - у того всегда были в заначке хорошие сигареты. Он прошмыгнул в прихожую, которую от Маши-Диминой комнаты отделяла фанерная стенка и стараясь не шуметь, начал шарить по карманам Диминого пальто. Ему повезло - обнаружилась почти полная пачка "Davidoff light".
Поморщившись от первой затяжки, Сергей приступил к давно устоявшемуся ритуалу - он поставил себе за правило после каждого эксперимента, как он это про себя называл, восстанавливать в возможно полном объеме весь предыдущий ход событий, иначе получается не исследование, а сумбурное времяпрепровождение. Правда, с какого-то времени его не переставала глодать догадка, что все, чем они занимаются - это попытка попасть в рай с черного входа. Но уже одна эта мысль подтверждала, что он далеко продвинулся по стезе самопознания, значит, толк от этих занятий все же есть. Сергей дал себе слово узнать ответы еще на несколько вопросов и затем прекратить все это дело. В отличие от многих, в том числе и Маши с Димой, он потреблял все в сугубо познавательных целях. Он отпил глоток кофе, придвинул со вчерашнего вечера заготовленную тетрадь с ручкой и сосредоточился. Субботний день можно не считать - они просто покурили травки, так, по приколу, ничего особенного. Ну там цветовые ощущения обострились, совсем малость повело, побалдели, поговорили об устройстве мира, Сергей его снова понял и попытался рассказать, Денис с ним согласился, потом сам пытался что-то рассказать, по смыслу совсем противоположное. Потом расслабились, начали смеяться. Смеялись, кстати, надо всем. Затем хозяева предложили остаться у них. Проснулись во втором часу, Сергей сбегал за сигаретами и заодно прикупил кой-какую хавку - у тех вечно нечего жрать, в четвертом часу позвонил Денис, намекнул, что имеется кое-что, пообещал вечером зайти. Ну, Сергей и остался. Слушали музыку, пустили пару раз по кругу косяк с хашем - так, ничего особенного, не качественный оказался. В седьмом часу пришел Денис с грейпфрутовым соком и несколькими плашками атуссина местного производства. С этим веществом никто из присутствующих еще не имел дела, поэтому дозировку трудно было определить. Посчитали количество таблеток - выходило по тридцать штук на брата. Решили сразу все принять. Получался вроде бы недодоз, но на передозняк точно не тянуло.
Дальше в засаленной стандартной общей тетради на сорок восемь страниц, на две трети уже испещренной записями о предыдущих опытах, значилось:
"Воскресенье, 17 марта , 19.15. Приступили к принятию атуссина в таблетках, предварительно подкрепившись гречневой кашей с морской капустой из банки и маринованными патиссонами. Нас четверо, тридцать таблеток на каждого. Запивали вначале грейпфрутовым соком - 1 литр, затем, когда он кончился - холодной водой из-под крана - лень было кипятить. Таблетки оказались вкусными, что приятно удивило. Денис настаивает, что он носитель сакрального знания, и поэтому берет парад на себя. Никто не возражает. Ждем. Денис говорит, что вставить должно минут через сорок.
19.32. Прошло 17 минут. Пока ничего не происходит. Разговаривать не хочется. Все немного в напряге. Решили пойти в комнату и включить музыку. Мы с Димой сели на топчан, Денис с Машей устроились на спальнике. Назад дороги нет. Будем ждать.
19. 45. Дима сказал, что чувствует приход. По-моему, он гонит. Еще рано. Маша тоже говорит, что у нее пошла грибная дрожь по коже. Денис молчит. У меня тоже пока ничего. Может, нас не проберет? Надо было им меньше дать, а себе взять больше. Это вопрос - кому сколько надо.
19.55 О да! Чувствую. Хотел встать, поменять кассету - тело онемело. Возможны только плавные движения. От резких - интересный эффект - тело сдвигается, а душа остается на месте и только спустя время входит опять в тело.
20.00 О Да! Пошли цветные волны в желудке. Смещение поверхности предметов. Началось типичное отслаивание. Видно, что рассинхронизация в мозгу, а не глазах.
20.15 Был занят разглядыванием. Пока что нахожусь в этой реальности. Вопрос - какой. Все, все понятно.
20.32 Вопрос - кто я такой - приобретает смысл. Очень, очень личное переживание.
20.35 на стене появились ацтекские узоры. Похоже на грибной трип.
20.37 время кончилось. На лице растягивается улыбка без причины. Непонятно откуда взявшаяся радость. Кажется, в полный рост уже!
20.40 Слышу фразу громко в ушах, до того как записать.
20.45 АААА! Как Хорошо! Только тяжесть в желудке мешает.
20.47 Приди! Приди! Я готов!
20. 53. Кажется, очень положительный трип. Только разговаривать невозможно. Все попытки были оставлены всеми. Понимаешь все, а говоришь черт знает что. Дима бродит по квартире и все время потягивается. Маша сидит с закрытыми глазами. Вся в себе. Интересно, где она сейчас? На ее лице появились потусторонние тени. Денис смотрит так, как будто все понимает. Но - интересный факт - я его сейчас не боюсь, как в той реальности.
20.54 жаль писать. Многое уходит. У
21.06. внимание! Во мне кто-то сидит!
21.10 нас много разных.
21.13 Осирис! приди приди
21.20 нет слова не передают
21.22 правильно ли я делаю, что записываю этот трип-рэппорт?
стоит закрыть глаза и ... очень личное
мир он сложен
демоны отвлекают не дают смотреть
время полураспада я
отпустите меня отпустите
я сейчас настоящий
невозможно передать
сколько нас?
все, что я сейчас написал -ложь
меня никто не поймет
зачем зачем? "
На наручных часах было уже пять минут десятого. До конторы ехать полчас. Время еще есть. Сергей закурил вторую сигарету - уже с видимым удовольствием - и начал записывать:
"18 марта, понедельник. 9.06 . Про вчерашний эксперимент. Диму с Машей проняло через полчаса. Я тоже почувствовал легкость, но скорее это было самовнушение, чем начало. Меня начало вставлять по запланированному времени - через сорок минут. Про Дениса ничего конкретно не известно. Когда я впервые обратил на него внимание - минут через 15-20 после начала своего трипа, он уже к тому времени тоже был готов. Правда, он повторял: "Меня не прет", но это так, для проформы, Денис предпочитает выступать с позиции сильного. Я продолжал записывать. Меня уже конкретно цепляло. Через двадцать минут Маша сказала, что свет ее раздражает. Нам он тоже мешал. От предметов исходили лучи, тонкие, разной окраски. Преобладали розовые и зеленые. Еще желтые, но они, казалось, были от электрического освещения. Выключили свет, зажгли свечку посреди комнаты. От нее все в комнате начало плыть. Ощущения переместились внутрь. Пульсировали какие-то белые точки на черном фоне. В их передвижении была закономерность, очень понятная в тот момент, но в настоящих условиях невосстановимая. Появилась тяжесть в желудке. Фиксирование событий не прекращалось. Хотя казалось в тот момент бессмысленным, и тело перестало восприниматься. Это четко можно проследить по тому, как менялся почерк. Стало возможно видеть с закрытыми глазами. Пол, потолок, шкаф. Кажется, часть записей сделана в таком положении. Где-то через полтора часа после начала описываемых событий у Дениса началась рвота. Все испугались, что передозняк. Денис вышел на балкон. Вернувшись, сообщил, что блевать было не так, как всегда, а как-то прикольно. Мы ему поверили на слово. У самих позывов не было. Свитер у Дениса оказался в блевотине. Всем стало очень смешно. Смеялись десять минут. Дима включил свет. Все поплыло. Меня тоже стало шатать. Прислонился к стене, чтобы не упасть. Дима упал на пол, Денис опять побежал на балкон. Маша продолжала сидеть с закрытыми глазами, поэтому не упала. Я снова выключил свет. Смотрели на свечку, потом выключили и свечку, оставили только свет от луны. Дыхание участилось, стало ритмическим. Появились явно какие-то демоны, отвлекающие от сосредоточенности. Они заставляли концентрироваться на каких-то незначительных предметах, например, на проявившихся ацтекских узорах на стене и лицах людей или на пертурбациях, происходивших при прикосновениях - например, когда Дима дотронулся до моей руки, наши руки стали одноморфными и при размыкании между ними протягивалась желеобразная субстанция, - и не позволяли думать об открывающейся правде. На борьбу с ними ушло значительное время. Но поскольку их методы были не новы, борьба длилась недолго. Где-то через три часа после приема обрел состояние полной ясности. Наконец удалось сконцентрироваться и представить И., к чему стремился с самого начала эксперимента. Уверен, что впечатления были истинными. В таком состоянии, когда видит душа, ошибок не бывает. Уже проверено. Впрочем, можно в лишний раз установить факты. Сегодня же справлюсь у Инги. ТАМ У СЕБЯ В ГЕРМАНИИ Она сидела за столом и что-то писала. Я уверен, что видел не прошлое или будущее, а настоящее время. Я смотрел, видимо, со стороны двери в ее комнату. Видно было, что за ее окном - тоже ночь. Она была в салатово-зеленом платье, черные прямые волосы по плечи, очень белая кожа, шея и руки усыпаны мелкими родинками. Глаза серые, в густых черных ресницах, отчего кажутся темнее. Довольно худощавая, но не костлявая. Она сидела за компьютером и, очевидно, писала доклад для семинара. Освещение в ее комнате было очень ярким. Еще заметил обои, бело-синие, в мелкий рисунок.
Затем - провал. Не знаю, сколько времени длилось. Пришел в себя оттого, что Дима уже из своей комнаты спросил, который час. Понял, что сижу в комнате один, Денис уже ушел, никто этот момент не зафиксировал. Пробовал набрать по телефону 100, чтоб узнать время, оказалось не очень просто. Что-то случилось со зрением и моторикой. Циферки на кнопочках не видел, попасть на ощупь тоже не сразу удалось. Наконец, ответили. Я спросил: "Это время?" Там вздохнули и ответили: "Двадцать минут четвертого". Номер был трехзначный. Может - такси? Затем уснул. Во сне снились два или три фантасмагорических сна. Ни одного не запомнил".
Сергей посмотрел на часы - четверть одиннадцатого. Надо поторапливаться. Положив тетрадку в рюкзак, лежащий под столом, направился в прихожую. Только хотел залезть в Димин карман еще за одной сигаретой, как возник тот собственной персоной. " Ты куда собрался?" - "На работу, куда же еще". - "Ну ты даешь, блин, после такого трипа!" - "Держи карму шире". - "Совсем звезданутый! Сегодня покажешься?" - "Не знаю", - ответил Сергей и выскочил на лестничную клетку. Лифт стоял на этаже с раскрытыми дверями. Подумав, он решил, что это хороший знак, и еле успел вскочить в кабинку - кто-то нажал на кнопку на своем этаже. Сергей отменил программу с помощью кнопки "стоп" и нажал на первый этаж, но его снова опередили, на уровне шестого этажа лифт стал замедляться. Но не тут-то было - Сергей предвидел это и благоразумно держал палец на "стопе". Только благодаря своей расторопности он избежал общества чужого человека. Двери лифта автоматически раскрылись на нижнем этаже. Кругом было пусто. Сергей сделал шаг и только тогда понял, что у него дрожат ноги. Теперь, главное, проверить, как там на улице. Так и знал - облава.- "Они меня разгадали, всюду раскиданы машины как бы в случайном порядке и подмигивающие прохожие, делающие вид, что они на тебя не смотрят".- Сергей прислонился к дереву и закрыл глаза. Он знал по предыдущему опыту, что им нельзя поддаваться, иначе случиться несчастье. У него уже были навыки - надо смотреть не на людей, а на их поле. Денис научил его видеть поле, исходящее от людей. Он говорил, что чем более человек святой, тем обширнее у него поле. Сам Денис накачивал свое, как мускул. На улице Сергею еще не попадались люди с сильным полем, и ему было легко чувствовать свое превосходство. Только не играть с ними в их игры, тогда они тебя не смогут достать. Тут он вспомнил еще кое-что из ночного приключения - ему явился дух атуссина , такой весь светящийся фосфоресцирующим светом и при виде его Сергей тоже стал испускать сияние. И дух сказал ему: "Обрати внимание, откуда у тебя выходит излучение". Сергей прислушался к себе и понял, что из середины лба. Дух ему сказал: "Теперь ты сам сможешь всегда вызвать это состояние. И тогда тебе все будет удаваться". Это был самый важный урок, а он его забыл. Сергей достал тетрадку, чтоб зафиксировать и тут же понял, что это глубоко лично и если кому-то передать это знание, - даже просто записать - оно потеряет силу. Он снова закрыл глаза и сосредоточился. Минуты через две из центра лба действительно полился свет, как будто он включил внутри черепной коробки маленькую лампочку, скорее даже фонарик в глубокой тьме - судя по интенсивности света и дальности его распространения. Гордый за себя, Сергей решился еще на один подвиг - он не будет садиться на трамвай, а доберется до метро пешком, благо идти минут десять. Свет продолжал гореть, душа пела. Сергей не заметил, как оказался вдруг у Преображенки. И тут дали о себе знать первые издержки на пути к просветлению - выбор был поставлен однозначно: или платить за вход, или погасить свет, идущий изнутри. То есть он каким-то внутренним безошибочным чутьем угадал, что если сейчас прошмыгнет бесплатно мимо контролерши, что он собирался сделать автоматически, источник потухнет и зажечь его второй раз будет намного труднее, если вообще удастся. Немного поколебавшись, встал в очередь за билетом. Сев уже в вагон, искренне похвалил себя за решение - слишком хорошо помнилось, как выглядели лица в подземке без этого дополнительного освещения. Весь дальнейший путь, включая переход на пересадку, он забавлял себя метаморфозами внешнего вида пассажиров, возникающими при манипулировании внутренним выключателем. Заодно потренировался в управлении. До работы он доехал уже в двенадцатом часу, поэтому буквально влетел в редакцию, сбив с ног тетю - забыл как зовут, - уборщицу. "Носятся, как черти, мать вашу, пожар, что ли, приключился!" - отреагировала та. "Простите, пожалуйста, любезно, очень перед вами виноват", - смиренно проговорил Сергей с высоты своего нового духовного совершенства и получил в ответ: "У, идолы, дармоеды, горбатишься тут с утра до вечера, а им лишь бы насмешничать над честным человеком!" Сергей не позволил своему настроению испортиться, но все же успел подумать: "С начальством небось не так разговаривает, юлит перед ним. А я для нее последняя грязь на социальной лестнице. Правду говорят - подлый люд". Но он уже заворачивал к комнате главного редактора. Как он и надеялся, там еще никого не было. Наверняка Инга за ночь написала ему письмо, сегодня с утра все приметы указывали, что письмо должно быть. На трепетность ожидания нисколько не влиял тот факт, что письма приходили практически ежедневно - каждый раз Сергей радовался им как чуду. Иногда он с ужасом чувствовал, что они стали ему жизненно необходимы. Он быстро включил компьютер и набрал пароль для входа в сеть. Сергей сумел выведать и знал наизусть интернетовские пароли всех учреждений, в которых приходилось бывать в качестве курьера этого издательства и ни разу еще не напутал. Так и есть, ему пришло новое письмо. Сергей принялся жадно читать.
Дорогой Денис!
Порой, когда у меня бессонница, как сейчас, мне бывает так жаль, что я не могу с тобой общаться 9! Я понимаю, что ты должен дежурить в больнице и не можешь отвлекаться от работы, от своих пациентов, но так странно знать, что ты в это время тоже не спишь, но строчки, которые выплывают на экране моего компа, мерцающем нездешним светом в совершенно темной комнате - по ночам я иногда пишу в полной темноте, так легче проникать в щель между мирами, - что строчки, полные моих ночных страхов, моих надежд и видений, которые через несколько минут окажутся в твоем мейл-боксе, ты сможешь увидеть только на следующий день... Но ничего, я знаю, что ты тоже не спишь, и может, именно в эту минуту спасаешь кому-то жизнь, поэтому буду писать, как будто разговариваю с тобой. Сейчас мне думается о времени, которое нас объединяет в эту минуту. Из чего оно состоит время, ты когда-нибудь задумывался? Быть может, тебе покажется странным, что такой вопрос задает студентка философского факультета, но знаешь, по ночам, когда смещаются все координаты, и во власть вступают тени, что такое философия - эта наука для дневного света? Философские категории времени ночью неуместны, они звучат как мерная дробь барабана, сопровождающая ангельское пение. Ночью комната наполняется фосфоресцирующими пятнами - от экрана компьютера идет голубой отсвет, от электронных часов - зеленый, выключенные телевизор и видеомагнитофон полыхают красными огоньками и я кажусь себе участницей тайной мессы, на которую слетятся скоро все ведьмы и мне немножко страшно. Мне кажется, что какая-то часть меня помнит, что она в чем-то таком когда-то участвовала. Ты помнишь, я тебе писала, что выкрасила волосы в красный цвет и вызвала гнев своих родителей. Что это, если не тайное желание походить на свой внутренний образ? И еще моя необъяснимая любовь ко всяким баночкам-скляночкам, я тебе рассказывала, что я их коллекционирую? А может, мне надо было стать врачом, как ты, или химиком? Что-то в моей жизни не в порядке, и я не могу объяснить - что. Дорогой Денис, наверное тебе в твои тридцать лет все написанное мной кажется глупыми бреднями двадцатилетней девчонки? Мне каждый раз кажется, что тебе скоро наскучат мои глупые рассуждения. Ты занят таким серьезным делом, а у меня какие-то глупые переживания9 Не буду испытывать больше твое терпение и пойду спать: Завтра рано вставать на занятия.
Удачи. Инга"
Сергей взглянул на часы - двадцать минут двенадцатого, значит, у них в Германии двадцать минут второго. Она, скорей всего, еще на занятиях в университете, но скоро должна вернуться. Пока никого нет, можно успеть написать ей письмо.
"Денис Re: немного о пустяках 18.03.02 11.23
Дорогая Инга!
Как приятно читать твои письма! Наверное, со временем из тебя получится неплохая писательница. Ты так тонко подмечаешь детали, видишь все обыденное с новой точки зрения. И твое философское образование тебе в этом только поможет. Вот Ницше - он философ, но он еще и замечательный поэт. "Заратустра" - это ведь целая поэма. И Гете был поэтом и философом одновременно. Тебя питает, наверное, сам воздух Германии, у тебя действительно наряду с философской жилкой уживается поэтическая. И не называй себя глупой - я уже понял, что обычное дамское кокетство тебе несвойственно, и все, что ты говоришь, ты действительно подразумеваешь, поэтому со всей серьезностью тебе отвечаю - те замечательные куски, которые ты цитировала из Канта, Кьеркегора, Штейнера, свидетельствуют не только о твоем хорошем вкусе, но и глубоком понимании сути вещей. Скажу тебе больше - в твоем возрасте я еще так много не знал и этими проблемами не интересовался. Только работа в больнице заставила меня о многом задуматься. Но, к сожалению, она оставляет мало времени для обширного чтения. После ночного дежурства особенно - хочется растянуться на кушетке перед телевизором и посмотреть по видео какой-нибудь легкий боевик или почитать детективный роман, но только не отечественный. A propos - начала ли ты читать Кастанеду, которого я тебе советовал? Некоторые тугодумы считают, что он занимается пропагандой наркотиков, но ты, как умная девочка, все правильно поймешь, там ничего подобного нет, и его книги очень помогают в понимании мироустройства. Не думаю, что вам в университете его включат в обязательную программу, поэтому и написал тебе особо о нем. А насчет твоих переживаний - скажу тебе откровенно - порой меня мучают аналогичные мысли - не слишком ли я стар и занудлив для тебя? Но поскольку ты всегда проявляешь такой неподдельный интерес к моей работе, опишу тебе и нынешнее дежурство. Мне страшно представить, что было бы, если бы ты не интересовалась этим - у меня теперь появилась настоятельная потребность рассказывать тебе о каждой прожитой минуте. Сегодня ночью дежурство оказалось не из легких. Пришлось даже срочно прооперировать - ночью привезли девочку 13 лет, с периферийным цианозом конечностей. Холодный пот, тахикардия при нормальной температуре тела, тошнота, низкое артериальное давление - все указывало на серьезность случая. Пальпация живота обнаружила разлитую болезненность по всей нижней его половине. Симптомы раздражения брюшины были выражены в разной степени. Напряжение мышц брюшной стенки отсутствовало, при мануальном исследовании была определена нормальных размеров матка, правый яичник резко болезненный. В клиническом анализе крови преобладала картина анемии. Была срочно проведена лапароскопия - в брюшную полость накачивается кислород и вводится лампочка - и была обнаружена апоплексия яичника, анемическая форма. В связи с этим было произведено ушивание и устранение очага кровотечения. Затем меня пригласили в отделение сосудистой хирургии. Больной пошел в туалет и сестра обнаружила его лежащим в коридоре - синие губы, отсутствовал пульс на периферических артериях, не было дыхания. Я произвел массаж сердца и сделал искусственное дыхание. Состояние не изменилось. Тогда ввел адреналин - 1 мг внутрисердечно, пять минут подождал - никаких результатов, я думал, что уже теряю пациента. Повторил процедуру, поднял дозу до 5 мг. Пульс не проявился. Тогда провел дефибриляцию -200 дж. Асистолия оставалась. Еще раз 200дж. Потом 360дж. Появились слабые сердечные сокращения. Я с облегчением вытер пот со лба. Вернее, это сделала сестра за меня, до этого мы все боялись за жизнь пациента. Тогда я ввел еще препарат натрия и больного отвезли в реанимационное отделение. Хотел бы тебе после всех этих подвигов сказать, что дежурство прошло удачно, но, увы, грустное известие - умерла та старушка, о которой я тебе писал, та, с сыном у которой были проблемы. Я зашел, как обычно, с ней поболтать, зная, что, страдая бессонницей, она мои дежурства ждет с нетерпением - никто с ней больше не разговаривает. Она мне заметно обрадовалась, мы поболтали о пустяках, как всегда ничего не значащих, затем перешли на погоду, она спросила: "Мне нужно завтра на процедуры, доктор?" Я сказал, что не смотрел в карту, но скорей всего - да, и она закрыла глаза. Я решил, что она засыпает и собрался уходить, но тут больная испустила такой характерный вздох. Я подбежал к ней - но было уже поздно, сердце остановилось. Я не стал производить никаких дефибриляций - все равно бы сердце не выдержало. Я тихо прочитал над ней молитву и пошел звать сестру. И знаешь, опять наблюдал чудо - как благостно преобразилось ее лицо после смерти, когда из макушки начинает выходить энергия. Правда, нахождение при умирающих очень очищает. Надеюсь, мои слова не звучат для тебя кощунственно".
Снаружи уже давно раздавались оживленные голоса сотрудников, и Сергей нервничал, рискуя быть застуканным за недозволенным занятием, но не мог прекратить писать. Но на этом месте он подписался: "До скорого. Денис" и отправив письмо, быстро выключил компьютер, взял первую попавшуюся с редакторского стола книгу и уткнулся в нее, ничего не видя. Через пять минут в кабинет вошел сам редактор, вальяжный мужчина с брюзгливым выражением лица. Закинув голову назад, он посмотрел на Сергея деланно удивленным взглядом: "М-м, доброе утро! Почему, собственно, у меня нужно дожидаться? Вам уже пора быть на задании, молодой человек!" - "Никого не было в редакции, Влад Владович, я не знаю - куда, чего, сколько!" - "Бездельники, всех уволю! Значит так, - сказал В.В., тяжело погружаясь в свое кресло, - у меня тут записано, ты должен развезти десять книг Сметаниной по шести адресам и по ним же шесть приглашений на следующую презентацию. Алё! - это уже в зазвонивший телефон, - а-а! Добрый день, добрый день, Галочка! Да! Да! Хе-хе! Ну что ты! Хе! Секундочку! - уже Сергею, - значит так, иди к секретарше, у нее список. К пяти, самое позднее, вернешься! Могут дела появиться. Да, Галочка!"
Сергей забрал у секретарши Любы книги под расписку, для поддержания коммуникации пожаловавшись, что загрузили под завязку, а к четырем изволь возвращаться, и никто не хочет восстановит его утерянный месячный проездной, одни расходы от такой работы, и сопровождаемый ее сочувственными ахами, двинулся к выходу, ссутулив посильнее плечи и ликуя в душе - теперь она не настучит шефу, если застукает его перед компьютером. У метро он просмотрел адреса - пять принадлежали разным критикам, живущим вразброс, большей частью по окраинам, и одно - информационному агентству, - туда, кстати, надо было отдать четыре книги, и оно было в центре, то есть разумнее всего было начать с него, но Сергей рассчитал, что когда со всеми управится, успеет к двум - полтретьего в агентство, там проще пробиться к компу, не такие жлобы сидят, у Инги будет уже четыре - полпятого, может, удастся застать ее дома и напрямую пообщаться. Купив в киоске сигарет "Мужик", Сергей отправился по распланированному маршруту, начав с самой дальней точки. Всех этих людей он уже знал и ничего хорошего от них не ждал: все они смотрели сквозь него или мимо него, и, взяв книгу, чуть ли не в лицо захлопывали дверь. Поэтому Сергей включил автопилот и погрузился в мысли. Только один раз он вынырнул на поверхность, вспомнив существенную деталь про кота Мурзика - это произошло где-то между станциями "Беляево" и "Академическая" и, достав тетрадку, записал прямо в вагоне, устроившись на оставшихся экземплярах книги:
"18 марта, 13.05. Выпавшая из сознания часть эксперимента - когда появлялись демоны или источник света, кот Мурзик отслеживал их глазами. Так же, когда я лежал на кушетке лицом вниз и ощущал огромную дыру на спине на уровне поясницы, кот вдруг забрался именно на это место - хотя, прошу заметить, он диковатый и избегает при обычных условиях телесного контакта, - и до тех пор топтался в обозначенном месте, пока не способствовал полному закрытию дыры. Интересно проследить факт вытеснения этого события мною".
В агентство Сергей попал раньше, чем рассчитывал. Он любил сюда приходить, и не только из-за доступного компьютера, но и из-за людей. Женщины здесь были очень милые, все за или под сорок, с еще нерастраченным на внуков материнским теплом. В отличие от этих критиков, которые, независимо от пола, важничали, - женщины агентства новостей глядя на него, видели именно его, особенно хорошо Сергей это чувствовал в таких проницаемых, как сегодня, состояниях. И сейчас, ласково улыбаясь, они стали предлагать ему чаю с бутербродами. Сергей вспомнил, что еще ничего не ел. Обычно он залезал в холодильник на кухне издательства и брал помаленьку от разных салатиков или кусочков сыра - там тоже были сердобольные женщины, которые не возражали, но сегодня шеф пришел не вовремя. Поесть надо было, несмотря на отсутствие аппетита. Опять же - если позволишь женщине кормить себя - она будет любить как сына, когда-нибудь да пригодится. Сергей жевал бутерброд с сулугуни под нежное журчание женской речи - не стесняясь его, они обсуждали свои личные дела, - и пытался сообразить, не напутал ли он чего-нибудь в последнем письме к Инге с медицинской терминологией. Три года мединститута давно были позади, но кое-какие знания сохранились, тем более что Сергей не переставал читать специальную литературу, правда, очень специальную. Но если он что-то и напутал, Инга вряд ли это просечет. "Спасибо большое, а то я страшно проголодался, - раздался довольный смех, - можно я пока проверю свою почту электронную?" Сергей знал, что теперь он может спокойно поторчать в сети вечность- его не тронут. От Инги письмо пришло десять минут назад! Значит, она еще может сидеть у компьютера. Надо побыстрее ответить.
"Инга Шопергауер 18.03.02 14.25
Денис! Как здорово, что ты записываешь последние слова умирающих! Я их сохраняю особо и иногда читаю. Очень полезно - видишь, какими пустяками были озабочены люди за секунду до смерти. Ведь еще никто из твоих больных не сказал ничего значительного. Тот предыдущий мальчик, например, который сказал: "Я надеюсь, что завтра выиграет "Динамо"", был еще очень молод, мог на что-то надеяться, но ведь эта старушка была очень старая, могла бы позаботиться, чтобы ее последние слова были значительными. Я бы на ее месте говорила только значительное. Но что взять с простых людей, если даже великие, за которыми записывали, говорили банальности. Вот тот же Чехов - все носятся с его "Ich sterbe" и шампанским, а в сущности - ничего, кроме театрального жеста. Может быть, ты скажешь, что мне рано об этом думать, но согласись - лучше быть готовой, чем сказать что-нибудь вроде: "Сегодня были вкусные блины"? Продолжай мне посылать эти высказывания, пожалуйста: Теперь немного о том, как прошел мой день. Мы сегодня проходили Шопенгауэра, и хотя, как ты уже знаешь, я тут со школьного возраста и немецкий мне как родной, но сложные вещи предпочитаю читать по-русски. Мне очень понравился один кусок из него. Ты, наверняка, читал, но просто хочу поделиться, это очень на тему твоего сегодняшнего письма: "Самым ценным и существенным должна быть для каждого его личность. Чем полнее это достигнуто, а следовательно - чем больше источников наслаждения откроет в себе человек, тем счастливее будет он... Ведь все внешние источники счастья и наслаждений по своей природе крайне ненадежны, сомнительны, преходящи, подчинены случаю и могут поэтому иссякнуть даже при благоприятнейших условиях; даже более - это неизбежно, так как нельзя всегда иметь их под рукою. Во всяком случае почти все они иссякают к старости: нас покидают тогда любовь, шутливость, страсть к путешествиям, верховой езде и пригодность к обществу; наконец смерть лишает нас друзей и родных. В этом отношении, больше чем в каком либо ином, важно, что именно мы имеем в себе. Наши личные свойства сохраняются дольше всего. Впрочем, в любом возрасте они являются истинным, надежным источником счастья. В мире вообще немного можно раздобыть: он весь полон нуждою и горем, тех же, кто их избег, подкарауливает на каждом шагу скука".
Может, ты уже проснулся после дежурства? Буду какое-то время регулярно проверять почту. Твоя Инга"
Сергей быстро застучал по клавиатуре:
"Денис Re: Шопенгауер 18. 03. 02 14. 58
Инга, дорогая! Спасибо за то, что делишься со мной своими находками, я, честное слово, очень это ценю, тем не менее позволь не согласиться с твоим Ш. Видишь ли, он пишет, что надо черпать силы только в собственной личности, и в этом я с ним совершенно согласен. Но далее он пишет, что к старости нас покидает любовь, шутливость и страсть к путешествиям. Позволь, а что же тогда остается? Что он понимает под личностью? Я всегда считал, что в первую очередь - это способность любить. Возможно, ты сочтешь, что не циничному медику рассуждать о подобных вещах, но у меня большой опыт, я наблюдал столько стариков и скажу тебе - все личные качества усиливаются к старости, и если человек был способен на любовь, то в старости он светится просто. Так же и с прочими качествами личности ты, наверное, сама наблюдала, как подскуповатые люди к старости делаются болезненно жадными и так далее. Но хватит об этом, я действительно считаю, что тебе рано об этом рассуждать:)) Теперь о важном - мне сегодня приснилось, скорее даже привиделось в полудреме - я не имею права спать на работе:, что я вижу тебя. Ты сидела за компьютером, и представь мое изумление, когда я утром прочитал твое письмо, написанное примерно в это время! Мне по многим признакам кажется, что это было совершенно реальное переживание, ну как бы астральное перемещение в пространстве. Я сейчас опишу тебе, какой я тебя увидел, только скажи мне полную правду - насколько это соответствует. Мне совершенно все равно, как ты выглядишь, то есть не все равно, но я знаю твою душу и мне этого достаточно, она мне априори нравится в любой оболочке, и мы договорились с тобой с самого начала не обмениваться фотографиями, и это правильно - они мешали бы духовному контакту. Но сейчас вопрос не праздный - я хочу проверить, насколько точными могут быть такие внетелесные переживания. Я тут же по свежим следам записал, поэтому просто перепишу тебе: "Она была в салатово-зеленом платье, черные прямые волосы по плечи, очень белая кожа, шея и руки усыпаны мелкими родинками. Глаза серые, в густых черных ресницах, отчего кажутся темнее. Довольно худощавая, но не костлявая. Она сидела за компьютером и, очевидно, писала доклад для семинара. Освещение в ее комнате было очень ярким. Еще заметил обои, бело-синие, в мелкий рисунок". Видишь, кое в чем уже ошибся - ты пишешь, что сидела в темноте, а мне привиделся яркий свет, но это могло быть духовное освещение. Напиши мне, еще в чем я ошибся. Это очень важно. Денис.
ЗЫ. Я еще какое-то время буду перед компом, так что если сможешь, отвечай сразу".
Сергей в ожидании ответа порылся в сайтах, но был очень взволнован, чтобы понять о чем там речь. Наконец пришел ответ:
"Инга Я поражена! 18. 03. 02 15.09
Денис! Я просто поражена! Все совпало!! Даже обои!!!! Это, наверное, был момент, когда я только включила комп! Тогда действительно свет был ярким! С ума сойти, у тебя такие потрясающие способности! Инга"
"Денис Круто! 18. 03. 02 15.11
Видишь ли, я еще немного сомневался, потому что ты написала, что выкрасила волосы в ярко-красный цвет и что родители были недовольны, но я честно написал то, что видел. Д."
"Инга Re: Круто! 18. 03. 02 15.15
Да-да-да! Это и удивительно! Я тебе не писала, что родители настояли, чтоб я смыла краску. Она была не очень прочная - такие яркие краски обычно непрочные, так что я теперь практически вернулась к своему естественному цвету! Единственная ошибка - на мне было не платье, а ночная рубашка :! Но она действительно такого зеленого цвета, как ты описал! Расскажи мне, какие еще достижения в этой области тебе удавались? Это ведь просто чудо! И."
"Денис Re: Re: Круто! 18. 03. 02 15. 18
Честно говоря, я сам поражен. Вообще-то это, можно сказать, первое такое детальное переживание, раньше бывали смутные предчувствия, но не более того. А в каких одеждах ты обычно предпочитаешь ходить днем? Ничего, что такой приватный вопрос? Уж очень тебе шла эта ночная рубашка! Д."
"Инга Re: Re: Re: Круто! 18. 03. 02 15. 24 Любимая моя одежда - это обыкновенные голубые джинсы и какая-нибудь яркая кофточка - брюнеткам идет яркое!"
- Ну скоро ты там? Сколько можно! - раздался за дверью голос дочери.
- Сейчас! - ответила она и быстро дописала:
"Извини, предки вернулись. Ты понимаешь, что такое еврейские родители:! Напишу тебе может ночью. Твоя ИНГА."
Только она нажала на команду отправления письма, как дверь распахнулась.
- Опять в интернете торчишь? Ну сколько можно! Говорили ведь тебе, что днем это стоит бешеных денег! Ну, я прям не могу больше! Соломоша и так ворчит, что ни день: "От твоей матери одни расходы, а пользы - никакой!" Ты что, развода моего хочешь? Чтоб я одна осталась с ребенком, как ты? Легко было тебе одной меня поднимать? А я так не хочу! У меня другие запросы в жизни. А он со своей стороны прав - знаешь, чего ему стоило легализовать русскую тещу в Германии? Не так ведь просто ауфенталь получить! А он для тебя это сделал! Не он, так и сидела бы в своих Черновцах! К компьютеру она, видите ли, пристрастилась!
- Дочка, дочка, ну что ты! Я уже и обед приготовила, и убралась. Только на минутку заглянула, может, пишут чего, - робко оправдывалась Анна Петровна, с трудом поднимаясь из-за компьютера на опухших ногах. - А ты иди, иди по своим делам, я займусь ребенком, - и отправилась на кухню кормить обедом внучку Ингу, которую мать только что привезла из школы.
"А. Нуне". Прозаик, избравший себе этот псевдоним, вошел в российскую словесность в 2001 году, когда московское издательство "Новое литературное обозрение" с необычной в отношении дебютантов полиграфической щедростью выпустило роман с названием "После запятой". Роман большой по объему - под 600 страниц - и, как отметил в предисловии Андрей Битов ("Вы раскрыли роман о смерти...") - для неофита тематически амбизиозный. Книга стала одним из заметных событий года, финалистом премии Андрея Белого, получила широкий отклик в периодике: "Знамя", "Дружба народов", "Новый мир", "Известия", "Независимая газета": Газета "Аргументы и Факты" в своем списке "самых-самых" писателей газета "Аргументы и Факты" отнесла автора романа "После запятой" к "самым загадочным": кто он, дескать, вообще: мужчина или женщина? Битов, кстати, в предисловии к роману высказал предположение, что он написан женщиной - и оказался прав. Романистка у нас в гостях на Радио Свобода в Праге. Нуне Барсегян - выпускница МГУ, по образованию психолог, живет и работает в Берлине. Ее писательский псевдоним "Ануне" в переводе с армянского означает "это имя". А. Нуне привезла нам свой новый текст, еще нигде не публиковавшийся. Рассказ большой, поэтому вашему вниманию мы предлагаем радиоверсию:
Первое, что он увидел - пристальный взгляд зеленых глаз. Убедившись, что возврат произведен удачно, Мурзик спрыгнул с его груди и требовательно направился в сторону кухни.
Сергей неумело пытался приподняться на топчане и, двинув непослушной рукой, свалил с соседнего стола тяжелую книгу, нарушившую грохотом падения натянутую тишину квартиры. Мерно застучали капли в раковине на кухне, задребезжал холодильник, заглушено заухали трубы в туалете от спускаемой кем-то воды, заскрипел потолок под шагами наверху, за окном зашуршали машины. В смежной комнате Димин голос пробурчал недовольно: "Серый, ты чего?" - "Спи, спи", - откликнулся Сергей. "Который час?" Сергей дрожащей рукой потянулся к телефону на другом конце стола, потом, вовремя вспомнив, что тот еле держится, несмотря на несколько слоев изоленты, постарался аккуратно протиснуться в узкий проход между топчаном и шатким столом. Попытка прошла удачно - стол опасно зашевелился, но больше ничего не свалилось. Книга на полу оказалась "Китайской книгой перемен" Щуцкого. Искушение было велико - "Будет сегодня что-то особенно хорошее от Инги или нет" - загадал он и раскрыл наугад. Книга раскрылась на гексаграмме 13 Тун жэнь. Уже знак - не где-то посередине. Единомышленники. (Родня). Но длинно читать. Сергей начал лихорадочно искать, где там об этой гексаграмме коротко сказано. "Ну чего ты там?"- раздалось Димино мычанье. Сергей вскочил с пола, уронив, но негромко, книгу и набрал по телефону 100. "Восемь часов сорок одна минута" - громко сказал автомат стервозным женским голосом.
"Рано еще, спи". - "Да блин, я и сам слышал. Чего это они по телефону так орут" - откликнулся Дима. "Ну ребята, вы чего это", - жалобно проскулила лежащая рядом с ним Маша. "Все, я тихо", - сказал Сергей и на цыпочках направился на кухню, не забыв прихватить "Книгу перемен". Мурзик тут же стал настойчиво тереться о его ноги, затем побежал к холодильнику, призывно оглядываясь. В холодильнике к счастью оказалась на месте покореженная алюминиевая кастрюлька, в которой Дима впрок заготовлял какое-то варево из круп и мороженой мелкой рыбы. Удовлетворив жадно заурчавшего Мурзика, Сергей прислушался к своим ощущениям. В сортир не хотелось, но это нормально, после трипа всегда так. Курить не хотелось тоже - это хуже, значит, сильно проняло. Надо будет заставить себя выкурить с кофе сигаретку, чтоб прийти в чувство. Прижав не закрывающуюся дверь стулом, чтоб шумы не доносились до спящих, Сергей наполнил водой чайник, поставил кипятиться на плиту и раскрыл книгу. В ней значилось:
"Родня на полях. Свершение. Благоприятен брод через великую реку. Благоприятна благородному человеку стойкость.
В начале девятка.
Родня в воротах.
-Хулы не будет.
Шестерка вторая.
Родня в храме предков.
-Сожаление.
Девятка третья.
Спрячь оружие в зарослях и поднимись на их высокое взгорье.
И через три года не поднимется оружие.
Девятка четвертая.
Поднимутся на самый вал и не смогут напасть.
Счастье."
Как всегда, не очень понятно, но ключевые слова - утешительные. Но что означает "родня" - не намек же, что они с Ингой... Смешно даже представить - что он может предложить такой девушке? Хотя и жизнь без нее он не может себе уже представить. Поэтому нельзя опаздывать на работу, еще пару раз - и его выгонят и тогда все шансы контакта с Ингой сведутся к нулю.
Чайник забурчал. Сергей засыпал в большую чашку четыре чайные ложки молотого кофе и залил кипятком. Миша говорил, что в Израиле такой кофе называют "грязным". Сергей в свои двадцать пять лет не был еще ни в одном другом городе, кроме Москвы. Но "грязный" кофе ему нравился больше остальных способов заварки, и не только из-за лени. Самое время закурить. Сергей пошарил по карманам штанов и вытащил пустую пачку от сигарет "Мужик". На кухонном столе стояла жестяная банка из-под чая, куда Маша выпотрашивала табак из бычков. Когда совсем нечего было курить, из него сворачивались самокрутки. Но Сергей знал Димину слабость - у того всегда были в заначке хорошие сигареты. Он прошмыгнул в прихожую, которую от Маши-Диминой комнаты отделяла фанерная стенка и стараясь не шуметь, начал шарить по карманам Диминого пальто. Ему повезло - обнаружилась почти полная пачка "Davidoff light".
Поморщившись от первой затяжки, Сергей приступил к давно устоявшемуся ритуалу - он поставил себе за правило после каждого эксперимента, как он это про себя называл, восстанавливать в возможно полном объеме весь предыдущий ход событий, иначе получается не исследование, а сумбурное времяпрепровождение. Правда, с какого-то времени его не переставала глодать догадка, что все, чем они занимаются - это попытка попасть в рай с черного входа. Но уже одна эта мысль подтверждала, что он далеко продвинулся по стезе самопознания, значит, толк от этих занятий все же есть. Сергей дал себе слово узнать ответы еще на несколько вопросов и затем прекратить все это дело. В отличие от многих, в том числе и Маши с Димой, он потреблял все в сугубо познавательных целях. Он отпил глоток кофе, придвинул со вчерашнего вечера заготовленную тетрадь с ручкой и сосредоточился. Субботний день можно не считать - они просто покурили травки, так, по приколу, ничего особенного. Ну там цветовые ощущения обострились, совсем малость повело, побалдели, поговорили об устройстве мира, Сергей его снова понял и попытался рассказать, Денис с ним согласился, потом сам пытался что-то рассказать, по смыслу совсем противоположное. Потом расслабились, начали смеяться. Смеялись, кстати, надо всем. Затем хозяева предложили остаться у них. Проснулись во втором часу, Сергей сбегал за сигаретами и заодно прикупил кой-какую хавку - у тех вечно нечего жрать, в четвертом часу позвонил Денис, намекнул, что имеется кое-что, пообещал вечером зайти. Ну, Сергей и остался. Слушали музыку, пустили пару раз по кругу косяк с хашем - так, ничего особенного, не качественный оказался. В седьмом часу пришел Денис с грейпфрутовым соком и несколькими плашками атуссина местного производства. С этим веществом никто из присутствующих еще не имел дела, поэтому дозировку трудно было определить. Посчитали количество таблеток - выходило по тридцать штук на брата. Решили сразу все принять. Получался вроде бы недодоз, но на передозняк точно не тянуло.
Дальше в засаленной стандартной общей тетради на сорок восемь страниц, на две трети уже испещренной записями о предыдущих опытах, значилось:
"Воскресенье, 17 марта , 19.15. Приступили к принятию атуссина в таблетках, предварительно подкрепившись гречневой кашей с морской капустой из банки и маринованными патиссонами. Нас четверо, тридцать таблеток на каждого. Запивали вначале грейпфрутовым соком - 1 литр, затем, когда он кончился - холодной водой из-под крана - лень было кипятить. Таблетки оказались вкусными, что приятно удивило. Денис настаивает, что он носитель сакрального знания, и поэтому берет парад на себя. Никто не возражает. Ждем. Денис говорит, что вставить должно минут через сорок.
19.32. Прошло 17 минут. Пока ничего не происходит. Разговаривать не хочется. Все немного в напряге. Решили пойти в комнату и включить музыку. Мы с Димой сели на топчан, Денис с Машей устроились на спальнике. Назад дороги нет. Будем ждать.
19. 45. Дима сказал, что чувствует приход. По-моему, он гонит. Еще рано. Маша тоже говорит, что у нее пошла грибная дрожь по коже. Денис молчит. У меня тоже пока ничего. Может, нас не проберет? Надо было им меньше дать, а себе взять больше. Это вопрос - кому сколько надо.
19.55 О да! Чувствую. Хотел встать, поменять кассету - тело онемело. Возможны только плавные движения. От резких - интересный эффект - тело сдвигается, а душа остается на месте и только спустя время входит опять в тело.
20.00 О Да! Пошли цветные волны в желудке. Смещение поверхности предметов. Началось типичное отслаивание. Видно, что рассинхронизация в мозгу, а не глазах.
20.15 Был занят разглядыванием. Пока что нахожусь в этой реальности. Вопрос - какой. Все, все понятно.
20.32 Вопрос - кто я такой - приобретает смысл. Очень, очень личное переживание.
20.35 на стене появились ацтекские узоры. Похоже на грибной трип.
20.37 время кончилось. На лице растягивается улыбка без причины. Непонятно откуда взявшаяся радость. Кажется, в полный рост уже!
20.40 Слышу фразу громко в ушах, до того как записать.
20.45 АААА! Как Хорошо! Только тяжесть в желудке мешает.
20.47 Приди! Приди! Я готов!
20. 53. Кажется, очень положительный трип. Только разговаривать невозможно. Все попытки были оставлены всеми. Понимаешь все, а говоришь черт знает что. Дима бродит по квартире и все время потягивается. Маша сидит с закрытыми глазами. Вся в себе. Интересно, где она сейчас? На ее лице появились потусторонние тени. Денис смотрит так, как будто все понимает. Но - интересный факт - я его сейчас не боюсь, как в той реальности.
20.54 жаль писать. Многое уходит. У
21.06. внимание! Во мне кто-то сидит!
21.10 нас много разных.
21.13 Осирис! приди приди
21.20 нет слова не передают
21.22 правильно ли я делаю, что записываю этот трип-рэппорт?
стоит закрыть глаза и ... очень личное
мир он сложен
демоны отвлекают не дают смотреть
время полураспада я
отпустите меня отпустите
я сейчас настоящий
невозможно передать
сколько нас?
все, что я сейчас написал -ложь
меня никто не поймет
зачем зачем? "
На наручных часах было уже пять минут десятого. До конторы ехать полчас. Время еще есть. Сергей закурил вторую сигарету - уже с видимым удовольствием - и начал записывать:
"18 марта, понедельник. 9.06 . Про вчерашний эксперимент. Диму с Машей проняло через полчаса. Я тоже почувствовал легкость, но скорее это было самовнушение, чем начало. Меня начало вставлять по запланированному времени - через сорок минут. Про Дениса ничего конкретно не известно. Когда я впервые обратил на него внимание - минут через 15-20 после начала своего трипа, он уже к тому времени тоже был готов. Правда, он повторял: "Меня не прет", но это так, для проформы, Денис предпочитает выступать с позиции сильного. Я продолжал записывать. Меня уже конкретно цепляло. Через двадцать минут Маша сказала, что свет ее раздражает. Нам он тоже мешал. От предметов исходили лучи, тонкие, разной окраски. Преобладали розовые и зеленые. Еще желтые, но они, казалось, были от электрического освещения. Выключили свет, зажгли свечку посреди комнаты. От нее все в комнате начало плыть. Ощущения переместились внутрь. Пульсировали какие-то белые точки на черном фоне. В их передвижении была закономерность, очень понятная в тот момент, но в настоящих условиях невосстановимая. Появилась тяжесть в желудке. Фиксирование событий не прекращалось. Хотя казалось в тот момент бессмысленным, и тело перестало восприниматься. Это четко можно проследить по тому, как менялся почерк. Стало возможно видеть с закрытыми глазами. Пол, потолок, шкаф. Кажется, часть записей сделана в таком положении. Где-то через полтора часа после начала описываемых событий у Дениса началась рвота. Все испугались, что передозняк. Денис вышел на балкон. Вернувшись, сообщил, что блевать было не так, как всегда, а как-то прикольно. Мы ему поверили на слово. У самих позывов не было. Свитер у Дениса оказался в блевотине. Всем стало очень смешно. Смеялись десять минут. Дима включил свет. Все поплыло. Меня тоже стало шатать. Прислонился к стене, чтобы не упасть. Дима упал на пол, Денис опять побежал на балкон. Маша продолжала сидеть с закрытыми глазами, поэтому не упала. Я снова выключил свет. Смотрели на свечку, потом выключили и свечку, оставили только свет от луны. Дыхание участилось, стало ритмическим. Появились явно какие-то демоны, отвлекающие от сосредоточенности. Они заставляли концентрироваться на каких-то незначительных предметах, например, на проявившихся ацтекских узорах на стене и лицах людей или на пертурбациях, происходивших при прикосновениях - например, когда Дима дотронулся до моей руки, наши руки стали одноморфными и при размыкании между ними протягивалась желеобразная субстанция, - и не позволяли думать об открывающейся правде. На борьбу с ними ушло значительное время. Но поскольку их методы были не новы, борьба длилась недолго. Где-то через три часа после приема обрел состояние полной ясности. Наконец удалось сконцентрироваться и представить И., к чему стремился с самого начала эксперимента. Уверен, что впечатления были истинными. В таком состоянии, когда видит душа, ошибок не бывает. Уже проверено. Впрочем, можно в лишний раз установить факты. Сегодня же справлюсь у Инги. ТАМ У СЕБЯ В ГЕРМАНИИ Она сидела за столом и что-то писала. Я уверен, что видел не прошлое или будущее, а настоящее время. Я смотрел, видимо, со стороны двери в ее комнату. Видно было, что за ее окном - тоже ночь. Она была в салатово-зеленом платье, черные прямые волосы по плечи, очень белая кожа, шея и руки усыпаны мелкими родинками. Глаза серые, в густых черных ресницах, отчего кажутся темнее. Довольно худощавая, но не костлявая. Она сидела за компьютером и, очевидно, писала доклад для семинара. Освещение в ее комнате было очень ярким. Еще заметил обои, бело-синие, в мелкий рисунок.
Затем - провал. Не знаю, сколько времени длилось. Пришел в себя оттого, что Дима уже из своей комнаты спросил, который час. Понял, что сижу в комнате один, Денис уже ушел, никто этот момент не зафиксировал. Пробовал набрать по телефону 100, чтоб узнать время, оказалось не очень просто. Что-то случилось со зрением и моторикой. Циферки на кнопочках не видел, попасть на ощупь тоже не сразу удалось. Наконец, ответили. Я спросил: "Это время?" Там вздохнули и ответили: "Двадцать минут четвертого". Номер был трехзначный. Может - такси? Затем уснул. Во сне снились два или три фантасмагорических сна. Ни одного не запомнил".
Сергей посмотрел на часы - четверть одиннадцатого. Надо поторапливаться. Положив тетрадку в рюкзак, лежащий под столом, направился в прихожую. Только хотел залезть в Димин карман еще за одной сигаретой, как возник тот собственной персоной. " Ты куда собрался?" - "На работу, куда же еще". - "Ну ты даешь, блин, после такого трипа!" - "Держи карму шире". - "Совсем звезданутый! Сегодня покажешься?" - "Не знаю", - ответил Сергей и выскочил на лестничную клетку. Лифт стоял на этаже с раскрытыми дверями. Подумав, он решил, что это хороший знак, и еле успел вскочить в кабинку - кто-то нажал на кнопку на своем этаже. Сергей отменил программу с помощью кнопки "стоп" и нажал на первый этаж, но его снова опередили, на уровне шестого этажа лифт стал замедляться. Но не тут-то было - Сергей предвидел это и благоразумно держал палец на "стопе". Только благодаря своей расторопности он избежал общества чужого человека. Двери лифта автоматически раскрылись на нижнем этаже. Кругом было пусто. Сергей сделал шаг и только тогда понял, что у него дрожат ноги. Теперь, главное, проверить, как там на улице. Так и знал - облава.- "Они меня разгадали, всюду раскиданы машины как бы в случайном порядке и подмигивающие прохожие, делающие вид, что они на тебя не смотрят".- Сергей прислонился к дереву и закрыл глаза. Он знал по предыдущему опыту, что им нельзя поддаваться, иначе случиться несчастье. У него уже были навыки - надо смотреть не на людей, а на их поле. Денис научил его видеть поле, исходящее от людей. Он говорил, что чем более человек святой, тем обширнее у него поле. Сам Денис накачивал свое, как мускул. На улице Сергею еще не попадались люди с сильным полем, и ему было легко чувствовать свое превосходство. Только не играть с ними в их игры, тогда они тебя не смогут достать. Тут он вспомнил еще кое-что из ночного приключения - ему явился дух атуссина , такой весь светящийся фосфоресцирующим светом и при виде его Сергей тоже стал испускать сияние. И дух сказал ему: "Обрати внимание, откуда у тебя выходит излучение". Сергей прислушался к себе и понял, что из середины лба. Дух ему сказал: "Теперь ты сам сможешь всегда вызвать это состояние. И тогда тебе все будет удаваться". Это был самый важный урок, а он его забыл. Сергей достал тетрадку, чтоб зафиксировать и тут же понял, что это глубоко лично и если кому-то передать это знание, - даже просто записать - оно потеряет силу. Он снова закрыл глаза и сосредоточился. Минуты через две из центра лба действительно полился свет, как будто он включил внутри черепной коробки маленькую лампочку, скорее даже фонарик в глубокой тьме - судя по интенсивности света и дальности его распространения. Гордый за себя, Сергей решился еще на один подвиг - он не будет садиться на трамвай, а доберется до метро пешком, благо идти минут десять. Свет продолжал гореть, душа пела. Сергей не заметил, как оказался вдруг у Преображенки. И тут дали о себе знать первые издержки на пути к просветлению - выбор был поставлен однозначно: или платить за вход, или погасить свет, идущий изнутри. То есть он каким-то внутренним безошибочным чутьем угадал, что если сейчас прошмыгнет бесплатно мимо контролерши, что он собирался сделать автоматически, источник потухнет и зажечь его второй раз будет намного труднее, если вообще удастся. Немного поколебавшись, встал в очередь за билетом. Сев уже в вагон, искренне похвалил себя за решение - слишком хорошо помнилось, как выглядели лица в подземке без этого дополнительного освещения. Весь дальнейший путь, включая переход на пересадку, он забавлял себя метаморфозами внешнего вида пассажиров, возникающими при манипулировании внутренним выключателем. Заодно потренировался в управлении. До работы он доехал уже в двенадцатом часу, поэтому буквально влетел в редакцию, сбив с ног тетю - забыл как зовут, - уборщицу. "Носятся, как черти, мать вашу, пожар, что ли, приключился!" - отреагировала та. "Простите, пожалуйста, любезно, очень перед вами виноват", - смиренно проговорил Сергей с высоты своего нового духовного совершенства и получил в ответ: "У, идолы, дармоеды, горбатишься тут с утра до вечера, а им лишь бы насмешничать над честным человеком!" Сергей не позволил своему настроению испортиться, но все же успел подумать: "С начальством небось не так разговаривает, юлит перед ним. А я для нее последняя грязь на социальной лестнице. Правду говорят - подлый люд". Но он уже заворачивал к комнате главного редактора. Как он и надеялся, там еще никого не было. Наверняка Инга за ночь написала ему письмо, сегодня с утра все приметы указывали, что письмо должно быть. На трепетность ожидания нисколько не влиял тот факт, что письма приходили практически ежедневно - каждый раз Сергей радовался им как чуду. Иногда он с ужасом чувствовал, что они стали ему жизненно необходимы. Он быстро включил компьютер и набрал пароль для входа в сеть. Сергей сумел выведать и знал наизусть интернетовские пароли всех учреждений, в которых приходилось бывать в качестве курьера этого издательства и ни разу еще не напутал. Так и есть, ему пришло новое письмо. Сергей принялся жадно читать.
Дорогой Денис!
Порой, когда у меня бессонница, как сейчас, мне бывает так жаль, что я не могу с тобой общаться 9! Я понимаю, что ты должен дежурить в больнице и не можешь отвлекаться от работы, от своих пациентов, но так странно знать, что ты в это время тоже не спишь, но строчки, которые выплывают на экране моего компа, мерцающем нездешним светом в совершенно темной комнате - по ночам я иногда пишу в полной темноте, так легче проникать в щель между мирами, - что строчки, полные моих ночных страхов, моих надежд и видений, которые через несколько минут окажутся в твоем мейл-боксе, ты сможешь увидеть только на следующий день... Но ничего, я знаю, что ты тоже не спишь, и может, именно в эту минуту спасаешь кому-то жизнь, поэтому буду писать, как будто разговариваю с тобой. Сейчас мне думается о времени, которое нас объединяет в эту минуту. Из чего оно состоит время, ты когда-нибудь задумывался? Быть может, тебе покажется странным, что такой вопрос задает студентка философского факультета, но знаешь, по ночам, когда смещаются все координаты, и во власть вступают тени, что такое философия - эта наука для дневного света? Философские категории времени ночью неуместны, они звучат как мерная дробь барабана, сопровождающая ангельское пение. Ночью комната наполняется фосфоресцирующими пятнами - от экрана компьютера идет голубой отсвет, от электронных часов - зеленый, выключенные телевизор и видеомагнитофон полыхают красными огоньками и я кажусь себе участницей тайной мессы, на которую слетятся скоро все ведьмы и мне немножко страшно. Мне кажется, что какая-то часть меня помнит, что она в чем-то таком когда-то участвовала. Ты помнишь, я тебе писала, что выкрасила волосы в красный цвет и вызвала гнев своих родителей. Что это, если не тайное желание походить на свой внутренний образ? И еще моя необъяснимая любовь ко всяким баночкам-скляночкам, я тебе рассказывала, что я их коллекционирую? А может, мне надо было стать врачом, как ты, или химиком? Что-то в моей жизни не в порядке, и я не могу объяснить - что. Дорогой Денис, наверное тебе в твои тридцать лет все написанное мной кажется глупыми бреднями двадцатилетней девчонки? Мне каждый раз кажется, что тебе скоро наскучат мои глупые рассуждения. Ты занят таким серьезным делом, а у меня какие-то глупые переживания9 Не буду испытывать больше твое терпение и пойду спать: Завтра рано вставать на занятия.
Удачи. Инга"
Сергей взглянул на часы - двадцать минут двенадцатого, значит, у них в Германии двадцать минут второго. Она, скорей всего, еще на занятиях в университете, но скоро должна вернуться. Пока никого нет, можно успеть написать ей письмо.
"Денис Re: немного о пустяках 18.03.02 11.23
Дорогая Инга!
Как приятно читать твои письма! Наверное, со временем из тебя получится неплохая писательница. Ты так тонко подмечаешь детали, видишь все обыденное с новой точки зрения. И твое философское образование тебе в этом только поможет. Вот Ницше - он философ, но он еще и замечательный поэт. "Заратустра" - это ведь целая поэма. И Гете был поэтом и философом одновременно. Тебя питает, наверное, сам воздух Германии, у тебя действительно наряду с философской жилкой уживается поэтическая. И не называй себя глупой - я уже понял, что обычное дамское кокетство тебе несвойственно, и все, что ты говоришь, ты действительно подразумеваешь, поэтому со всей серьезностью тебе отвечаю - те замечательные куски, которые ты цитировала из Канта, Кьеркегора, Штейнера, свидетельствуют не только о твоем хорошем вкусе, но и глубоком понимании сути вещей. Скажу тебе больше - в твоем возрасте я еще так много не знал и этими проблемами не интересовался. Только работа в больнице заставила меня о многом задуматься. Но, к сожалению, она оставляет мало времени для обширного чтения. После ночного дежурства особенно - хочется растянуться на кушетке перед телевизором и посмотреть по видео какой-нибудь легкий боевик или почитать детективный роман, но только не отечественный. A propos - начала ли ты читать Кастанеду, которого я тебе советовал? Некоторые тугодумы считают, что он занимается пропагандой наркотиков, но ты, как умная девочка, все правильно поймешь, там ничего подобного нет, и его книги очень помогают в понимании мироустройства. Не думаю, что вам в университете его включат в обязательную программу, поэтому и написал тебе особо о нем. А насчет твоих переживаний - скажу тебе откровенно - порой меня мучают аналогичные мысли - не слишком ли я стар и занудлив для тебя? Но поскольку ты всегда проявляешь такой неподдельный интерес к моей работе, опишу тебе и нынешнее дежурство. Мне страшно представить, что было бы, если бы ты не интересовалась этим - у меня теперь появилась настоятельная потребность рассказывать тебе о каждой прожитой минуте. Сегодня ночью дежурство оказалось не из легких. Пришлось даже срочно прооперировать - ночью привезли девочку 13 лет, с периферийным цианозом конечностей. Холодный пот, тахикардия при нормальной температуре тела, тошнота, низкое артериальное давление - все указывало на серьезность случая. Пальпация живота обнаружила разлитую болезненность по всей нижней его половине. Симптомы раздражения брюшины были выражены в разной степени. Напряжение мышц брюшной стенки отсутствовало, при мануальном исследовании была определена нормальных размеров матка, правый яичник резко болезненный. В клиническом анализе крови преобладала картина анемии. Была срочно проведена лапароскопия - в брюшную полость накачивается кислород и вводится лампочка - и была обнаружена апоплексия яичника, анемическая форма. В связи с этим было произведено ушивание и устранение очага кровотечения. Затем меня пригласили в отделение сосудистой хирургии. Больной пошел в туалет и сестра обнаружила его лежащим в коридоре - синие губы, отсутствовал пульс на периферических артериях, не было дыхания. Я произвел массаж сердца и сделал искусственное дыхание. Состояние не изменилось. Тогда ввел адреналин - 1 мг внутрисердечно, пять минут подождал - никаких результатов, я думал, что уже теряю пациента. Повторил процедуру, поднял дозу до 5 мг. Пульс не проявился. Тогда провел дефибриляцию -200 дж. Асистолия оставалась. Еще раз 200дж. Потом 360дж. Появились слабые сердечные сокращения. Я с облегчением вытер пот со лба. Вернее, это сделала сестра за меня, до этого мы все боялись за жизнь пациента. Тогда я ввел еще препарат натрия и больного отвезли в реанимационное отделение. Хотел бы тебе после всех этих подвигов сказать, что дежурство прошло удачно, но, увы, грустное известие - умерла та старушка, о которой я тебе писал, та, с сыном у которой были проблемы. Я зашел, как обычно, с ней поболтать, зная, что, страдая бессонницей, она мои дежурства ждет с нетерпением - никто с ней больше не разговаривает. Она мне заметно обрадовалась, мы поболтали о пустяках, как всегда ничего не значащих, затем перешли на погоду, она спросила: "Мне нужно завтра на процедуры, доктор?" Я сказал, что не смотрел в карту, но скорей всего - да, и она закрыла глаза. Я решил, что она засыпает и собрался уходить, но тут больная испустила такой характерный вздох. Я подбежал к ней - но было уже поздно, сердце остановилось. Я не стал производить никаких дефибриляций - все равно бы сердце не выдержало. Я тихо прочитал над ней молитву и пошел звать сестру. И знаешь, опять наблюдал чудо - как благостно преобразилось ее лицо после смерти, когда из макушки начинает выходить энергия. Правда, нахождение при умирающих очень очищает. Надеюсь, мои слова не звучат для тебя кощунственно".
Снаружи уже давно раздавались оживленные голоса сотрудников, и Сергей нервничал, рискуя быть застуканным за недозволенным занятием, но не мог прекратить писать. Но на этом месте он подписался: "До скорого. Денис" и отправив письмо, быстро выключил компьютер, взял первую попавшуюся с редакторского стола книгу и уткнулся в нее, ничего не видя. Через пять минут в кабинет вошел сам редактор, вальяжный мужчина с брюзгливым выражением лица. Закинув голову назад, он посмотрел на Сергея деланно удивленным взглядом: "М-м, доброе утро! Почему, собственно, у меня нужно дожидаться? Вам уже пора быть на задании, молодой человек!" - "Никого не было в редакции, Влад Владович, я не знаю - куда, чего, сколько!" - "Бездельники, всех уволю! Значит так, - сказал В.В., тяжело погружаясь в свое кресло, - у меня тут записано, ты должен развезти десять книг Сметаниной по шести адресам и по ним же шесть приглашений на следующую презентацию. Алё! - это уже в зазвонивший телефон, - а-а! Добрый день, добрый день, Галочка! Да! Да! Хе-хе! Ну что ты! Хе! Секундочку! - уже Сергею, - значит так, иди к секретарше, у нее список. К пяти, самое позднее, вернешься! Могут дела появиться. Да, Галочка!"
Сергей забрал у секретарши Любы книги под расписку, для поддержания коммуникации пожаловавшись, что загрузили под завязку, а к четырем изволь возвращаться, и никто не хочет восстановит его утерянный месячный проездной, одни расходы от такой работы, и сопровождаемый ее сочувственными ахами, двинулся к выходу, ссутулив посильнее плечи и ликуя в душе - теперь она не настучит шефу, если застукает его перед компьютером. У метро он просмотрел адреса - пять принадлежали разным критикам, живущим вразброс, большей частью по окраинам, и одно - информационному агентству, - туда, кстати, надо было отдать четыре книги, и оно было в центре, то есть разумнее всего было начать с него, но Сергей рассчитал, что когда со всеми управится, успеет к двум - полтретьего в агентство, там проще пробиться к компу, не такие жлобы сидят, у Инги будет уже четыре - полпятого, может, удастся застать ее дома и напрямую пообщаться. Купив в киоске сигарет "Мужик", Сергей отправился по распланированному маршруту, начав с самой дальней точки. Всех этих людей он уже знал и ничего хорошего от них не ждал: все они смотрели сквозь него или мимо него, и, взяв книгу, чуть ли не в лицо захлопывали дверь. Поэтому Сергей включил автопилот и погрузился в мысли. Только один раз он вынырнул на поверхность, вспомнив существенную деталь про кота Мурзика - это произошло где-то между станциями "Беляево" и "Академическая" и, достав тетрадку, записал прямо в вагоне, устроившись на оставшихся экземплярах книги:
"18 марта, 13.05. Выпавшая из сознания часть эксперимента - когда появлялись демоны или источник света, кот Мурзик отслеживал их глазами. Так же, когда я лежал на кушетке лицом вниз и ощущал огромную дыру на спине на уровне поясницы, кот вдруг забрался именно на это место - хотя, прошу заметить, он диковатый и избегает при обычных условиях телесного контакта, - и до тех пор топтался в обозначенном месте, пока не способствовал полному закрытию дыры. Интересно проследить факт вытеснения этого события мною".
В агентство Сергей попал раньше, чем рассчитывал. Он любил сюда приходить, и не только из-за доступного компьютера, но и из-за людей. Женщины здесь были очень милые, все за или под сорок, с еще нерастраченным на внуков материнским теплом. В отличие от этих критиков, которые, независимо от пола, важничали, - женщины агентства новостей глядя на него, видели именно его, особенно хорошо Сергей это чувствовал в таких проницаемых, как сегодня, состояниях. И сейчас, ласково улыбаясь, они стали предлагать ему чаю с бутербродами. Сергей вспомнил, что еще ничего не ел. Обычно он залезал в холодильник на кухне издательства и брал помаленьку от разных салатиков или кусочков сыра - там тоже были сердобольные женщины, которые не возражали, но сегодня шеф пришел не вовремя. Поесть надо было, несмотря на отсутствие аппетита. Опять же - если позволишь женщине кормить себя - она будет любить как сына, когда-нибудь да пригодится. Сергей жевал бутерброд с сулугуни под нежное журчание женской речи - не стесняясь его, они обсуждали свои личные дела, - и пытался сообразить, не напутал ли он чего-нибудь в последнем письме к Инге с медицинской терминологией. Три года мединститута давно были позади, но кое-какие знания сохранились, тем более что Сергей не переставал читать специальную литературу, правда, очень специальную. Но если он что-то и напутал, Инга вряд ли это просечет. "Спасибо большое, а то я страшно проголодался, - раздался довольный смех, - можно я пока проверю свою почту электронную?" Сергей знал, что теперь он может спокойно поторчать в сети вечность- его не тронут. От Инги письмо пришло десять минут назад! Значит, она еще может сидеть у компьютера. Надо побыстрее ответить.
"Инга Шопергауер 18.03.02 14.25
Денис! Как здорово, что ты записываешь последние слова умирающих! Я их сохраняю особо и иногда читаю. Очень полезно - видишь, какими пустяками были озабочены люди за секунду до смерти. Ведь еще никто из твоих больных не сказал ничего значительного. Тот предыдущий мальчик, например, который сказал: "Я надеюсь, что завтра выиграет "Динамо"", был еще очень молод, мог на что-то надеяться, но ведь эта старушка была очень старая, могла бы позаботиться, чтобы ее последние слова были значительными. Я бы на ее месте говорила только значительное. Но что взять с простых людей, если даже великие, за которыми записывали, говорили банальности. Вот тот же Чехов - все носятся с его "Ich sterbe" и шампанским, а в сущности - ничего, кроме театрального жеста. Может быть, ты скажешь, что мне рано об этом думать, но согласись - лучше быть готовой, чем сказать что-нибудь вроде: "Сегодня были вкусные блины"? Продолжай мне посылать эти высказывания, пожалуйста: Теперь немного о том, как прошел мой день. Мы сегодня проходили Шопенгауэра, и хотя, как ты уже знаешь, я тут со школьного возраста и немецкий мне как родной, но сложные вещи предпочитаю читать по-русски. Мне очень понравился один кусок из него. Ты, наверняка, читал, но просто хочу поделиться, это очень на тему твоего сегодняшнего письма: "Самым ценным и существенным должна быть для каждого его личность. Чем полнее это достигнуто, а следовательно - чем больше источников наслаждения откроет в себе человек, тем счастливее будет он... Ведь все внешние источники счастья и наслаждений по своей природе крайне ненадежны, сомнительны, преходящи, подчинены случаю и могут поэтому иссякнуть даже при благоприятнейших условиях; даже более - это неизбежно, так как нельзя всегда иметь их под рукою. Во всяком случае почти все они иссякают к старости: нас покидают тогда любовь, шутливость, страсть к путешествиям, верховой езде и пригодность к обществу; наконец смерть лишает нас друзей и родных. В этом отношении, больше чем в каком либо ином, важно, что именно мы имеем в себе. Наши личные свойства сохраняются дольше всего. Впрочем, в любом возрасте они являются истинным, надежным источником счастья. В мире вообще немного можно раздобыть: он весь полон нуждою и горем, тех же, кто их избег, подкарауливает на каждом шагу скука".
Может, ты уже проснулся после дежурства? Буду какое-то время регулярно проверять почту. Твоя Инга"
Сергей быстро застучал по клавиатуре:
"Денис Re: Шопенгауер 18. 03. 02 14. 58
Инга, дорогая! Спасибо за то, что делишься со мной своими находками, я, честное слово, очень это ценю, тем не менее позволь не согласиться с твоим Ш. Видишь ли, он пишет, что надо черпать силы только в собственной личности, и в этом я с ним совершенно согласен. Но далее он пишет, что к старости нас покидает любовь, шутливость и страсть к путешествиям. Позволь, а что же тогда остается? Что он понимает под личностью? Я всегда считал, что в первую очередь - это способность любить. Возможно, ты сочтешь, что не циничному медику рассуждать о подобных вещах, но у меня большой опыт, я наблюдал столько стариков и скажу тебе - все личные качества усиливаются к старости, и если человек был способен на любовь, то в старости он светится просто. Так же и с прочими качествами личности ты, наверное, сама наблюдала, как подскуповатые люди к старости делаются болезненно жадными и так далее. Но хватит об этом, я действительно считаю, что тебе рано об этом рассуждать:)) Теперь о важном - мне сегодня приснилось, скорее даже привиделось в полудреме - я не имею права спать на работе:, что я вижу тебя. Ты сидела за компьютером, и представь мое изумление, когда я утром прочитал твое письмо, написанное примерно в это время! Мне по многим признакам кажется, что это было совершенно реальное переживание, ну как бы астральное перемещение в пространстве. Я сейчас опишу тебе, какой я тебя увидел, только скажи мне полную правду - насколько это соответствует. Мне совершенно все равно, как ты выглядишь, то есть не все равно, но я знаю твою душу и мне этого достаточно, она мне априори нравится в любой оболочке, и мы договорились с тобой с самого начала не обмениваться фотографиями, и это правильно - они мешали бы духовному контакту. Но сейчас вопрос не праздный - я хочу проверить, насколько точными могут быть такие внетелесные переживания. Я тут же по свежим следам записал, поэтому просто перепишу тебе: "Она была в салатово-зеленом платье, черные прямые волосы по плечи, очень белая кожа, шея и руки усыпаны мелкими родинками. Глаза серые, в густых черных ресницах, отчего кажутся темнее. Довольно худощавая, но не костлявая. Она сидела за компьютером и, очевидно, писала доклад для семинара. Освещение в ее комнате было очень ярким. Еще заметил обои, бело-синие, в мелкий рисунок". Видишь, кое в чем уже ошибся - ты пишешь, что сидела в темноте, а мне привиделся яркий свет, но это могло быть духовное освещение. Напиши мне, еще в чем я ошибся. Это очень важно. Денис.
ЗЫ. Я еще какое-то время буду перед компом, так что если сможешь, отвечай сразу".
Сергей в ожидании ответа порылся в сайтах, но был очень взволнован, чтобы понять о чем там речь. Наконец пришел ответ:
"Инга Я поражена! 18. 03. 02 15.09
Денис! Я просто поражена! Все совпало!! Даже обои!!!! Это, наверное, был момент, когда я только включила комп! Тогда действительно свет был ярким! С ума сойти, у тебя такие потрясающие способности! Инга"
"Денис Круто! 18. 03. 02 15.11
Видишь ли, я еще немного сомневался, потому что ты написала, что выкрасила волосы в ярко-красный цвет и что родители были недовольны, но я честно написал то, что видел. Д."
"Инга Re: Круто! 18. 03. 02 15.15
Да-да-да! Это и удивительно! Я тебе не писала, что родители настояли, чтоб я смыла краску. Она была не очень прочная - такие яркие краски обычно непрочные, так что я теперь практически вернулась к своему естественному цвету! Единственная ошибка - на мне было не платье, а ночная рубашка :! Но она действительно такого зеленого цвета, как ты описал! Расскажи мне, какие еще достижения в этой области тебе удавались? Это ведь просто чудо! И."
"Денис Re: Re: Круто! 18. 03. 02 15. 18
Честно говоря, я сам поражен. Вообще-то это, можно сказать, первое такое детальное переживание, раньше бывали смутные предчувствия, но не более того. А в каких одеждах ты обычно предпочитаешь ходить днем? Ничего, что такой приватный вопрос? Уж очень тебе шла эта ночная рубашка! Д."
"Инга Re: Re: Re: Круто! 18. 03. 02 15. 24 Любимая моя одежда - это обыкновенные голубые джинсы и какая-нибудь яркая кофточка - брюнеткам идет яркое!"
- Ну скоро ты там? Сколько можно! - раздался за дверью голос дочери.
- Сейчас! - ответила она и быстро дописала:
"Извини, предки вернулись. Ты понимаешь, что такое еврейские родители:! Напишу тебе может ночью. Твоя ИНГА."
Только она нажала на команду отправления письма, как дверь распахнулась.
- Опять в интернете торчишь? Ну сколько можно! Говорили ведь тебе, что днем это стоит бешеных денег! Ну, я прям не могу больше! Соломоша и так ворчит, что ни день: "От твоей матери одни расходы, а пользы - никакой!" Ты что, развода моего хочешь? Чтоб я одна осталась с ребенком, как ты? Легко было тебе одной меня поднимать? А я так не хочу! У меня другие запросы в жизни. А он со своей стороны прав - знаешь, чего ему стоило легализовать русскую тещу в Германии? Не так ведь просто ауфенталь получить! А он для тебя это сделал! Не он, так и сидела бы в своих Черновцах! К компьютеру она, видите ли, пристрастилась!
- Дочка, дочка, ну что ты! Я уже и обед приготовила, и убралась. Только на минутку заглянула, может, пишут чего, - робко оправдывалась Анна Петровна, с трудом поднимаясь из-за компьютера на опухших ногах. - А ты иди, иди по своим делам, я займусь ребенком, - и отправилась на кухню кормить обедом внучку Ингу, которую мать только что привезла из школы.