Марина Катыс: В московских судах находятся два иска по проекту "Сахалин-2", в рамках которого компания "Сахалинская энергия" планирует вести нефтедобычу на шельфе Сахалина.
15 марта в Пресненском суде Москвы началась досудебная подготовка к слушанию дела по первому исковому заявлению - о прекращении работ по комплексной разработке нефтяных месторождений в Охотском море (имеется в виду 2-й этап проекта "Сахалин-2"). Осуществление данного проекта приведет к сокращению численности или исчезновению животных, занесенных в Красную книгу.
Исковое заявление подано от имени граждан и общественных организаций юристами Правового центра "Родник" при поддержке Международного фонда защиты животных и Тихоокеанского Центра окружающей среды и природных ресурсов, а также благодаря совместным действиям коалиции общественных организаций.
Второй иск, поданный Эколого-правовым институтом "Экоюрис" и коалицией 50-ти неправительственных организаций, опротестовывает результаты Государственной экологической экспертизы проекта "Сахалин-2".
Рассказывает президент эколого-правового института "Экоюрис", кандидат юридических наук Вера Мищенко.
Вера Мищенко: Заключение государственной экспертизы, в общем-то, пугающее. Оно большое и в нем расписаны всякие ужасы: что проект не учитывает сейсмоопасности, опасен для серых китов, проходит через огромное количество (более тысячи) лососевых нерестовых рек и ручьев, что не в полной мере соответствует законодательству, нарушает СНИПы и так далее, и так далее. Не были в полной мере учтены права коренных народов. У нас есть письма от Ассоциации рыбаков, которые тоже фактически не были специально информированы, и их мнение не было учтено. А они, конечно, заинтересованная сторона.
И вдруг в конце, в выводах, написано, что "подобные воздействия можно считать допустимыми", - вот такое странное, противоречивое заключение.
Это заключение, в принципе, противоречит законодательству, потому что все-таки совесть у экспертов взыграла и окончательный вывод - что проект можно реализовывать - они не написали. Это - тоже основание для нашего иска.
Марина Катыс: Ваш иск как-то корреспондируется с иском правового центра "Родник" по второй фазе проекта "Сахалин-2"?
Вера Мищенко: Да, конечно. Мы действуем в полном согласии, у нас большая коалиция общественных организаций - и российские, и международные. Конечно, мы обсуждали свою стратегию и тактику и поделили сферы действий. "Родник" продолжает, собственно, свою деятельность по обжалованию и оспариванию экологически опасных проектов, которые влияют на красно-книжные виды животных и птиц, в первую очередь - на серых китов, но и на другие виды тоже, потому что там колоссальное количество редких видов. У нас там подписано 5 Конвенций только о мигрирующих видах птиц.
Марина Катыс: Время идет, проекты реализуются, а противостояние общественных организаций компаниям "Эксон" и "Сахалинская энергия" приводит к каким-то результатам?
Вера Мищенко: Конечно, приводит. Если вспомнить самое первое дело общественности против правительства ("Экоюрис" этим как раз занимался) - оно было выиграно. Проекты не могли идти. И компания "Эксон Нефтегаз Лимитед" (то есть проект "Сахалин-1") на этом достаточного много потеряла.
Мы все-таки надеется, что компании осознают, что им экономически не выгодно не соблюдать экологические требования и бороться с общественностью; что они, в принципе, должны на самых ранних стадиях вступать в переговоры с теми же общественными экологическими организациями, с коренными народами, - и тогда это, по крайней мере, позволит им привести свои документы в соответствие с законом и в соответствие с экологическими стандартами.
Мы - реалисты. Мы понимаем, что нефтедобыча не прекратится, в том числе - нефтедобыча на шельфе. Но надо же все-таки этот поезд поставить на правовые рельсы.
Марина Катыс: О том, что дало развитие проектов "Сахалин-1" и "Сахалин-2" жителям Сахалина, - по телефону из Южно-Сахалинска рассказывает руководитель "Экологической вахты Сахалина" Дмитрий Лисицын.
Дмитрий Лисицын: У нас, можно сказать, настоящий экономический строительный бум. Но этот бум - несколько странный, он как бы идет параллельно со всей остальной неспешной жизнью. У нас сейчас идут гигантские инвестиции в строительство, огромное количество людей приехало, чтобы работать, но все эти люди, как правило, - с материка или из ближнего зарубежья (в частности - из Молдовы, с Украины, из Белоруссии). А жизнь населения - какая была, такая и есть.
Небольшая часть квалифицированных специалистов получила работу, получила возможность трудоустроиться с неплохими заработками. Но ведь эти все люди и на своем месте работали - в различных лесозаготовительных и сельскохозяйственных предприятиях, в рыбной отрасли - именно оттуда сейчас уходят наиболее квалифицированные способные кадры на более высокооплачиваемую работу, связанную со строительством проекта "Сахалин-2". Происходит вымывание самых лучших кадров из всех остальных отраслей.
Сейчас идет расчистка трассы под трубопровод, рубится лес. Идет строительство завода по производству сжиженного природного газа на берегу Анивского залива. В основном это подготовительные работы, но в числе этих подготовительных работ строится пирс по отгрузке оборудования, для того чтобы завозить грузы для основного строительства завода. Уже происходит сброс грунта, который вынимается при дноуглубительных работах, в центральную часть залива Анива. Залив - это настоящая житница рыбная, и не только рыбная, там находится "родильный дом" нескольких видов крабов и креветок. Сейчас вся молодь краба засыпается гигантским количеством грунта. В ближайший год предполагается вынуть свыше 1 миллиона тонн грунта - это очень большой объем. И воздействия на залив может быть самым тяжелым.
Марина Катыс: Одним из требований по иску правового центра "Родник" как раз и является запрет на проведение дноуглубительных работ и сброса грунта в залив Анива. Кроме того, истцы требуют запретить строительство в заливе Пильтун платформы в пределах 12 морских миль от берега, в зоне основного пастбища охотско-корейской популяции серого кита.
Кроме того, компания "Сахалинская энергия" планирует строительство нефтепровода длиной 850 километров траншейным способом под водными объектами на всей территории острова Сахалин. Экологи категорически против такого решения вопроса.
Продолжает Дмитрий Лисицын.
Дмитрий Лисицын: Ведется завершающее проектирование трубопровода. Трубопровод компания планирует закапывать в землю, что крайне опасно в условиях высокой сейсмичности Сахалина. Подземный трубопровод в таких условиях - это просто гарантированные утечки, разливы нефти и так далее. Однако компания настояла именно на таком варианте, поскольку он - более дешевый и менее проблематичный в обслуживании. То есть не надо будет реагировать на каждую небольшую протечку, которая спокойно может оставаться в земле.
Марина Катыс: Заметим, что единственный в мире трубопровод, построенный в сходных по сейсмичности условиях - Транс-Аляскинский нефтепровод, - пересекает всего 3 активных разлома. Его строительство обошлось в 20 миллиардов долларов (правда, он в два раза длиннее Сахалинского). Компания "Сахалинская энергия" планирует вложить в строительство своего нефтепровода, пересекающего 22 активных тектонических разлома и 33 разлома, которые проектировщики считают неактивными, всего 1 миллиард долларов.
По заказу Всемирного фонда дикой природы, "Экологической вахты Сахалина" и Тихоокеанского Центра охраны окружающей среды руководитель и ведущий специалист консалтинговой фирмы "Research Associates" Ричард Файнберг подготовил отчет "Оценка сейсмической опасности трубопровода по проекту "Сахалин-2"".
Рассказывает директор российского отделения Всемирного фонда дикой Природы Игорь Честин.
Игорь Честин: Компания, к сожалению, недоучла те риски, которые существуют на острове Сахалин, и достаточно поверхностно подошла к анализу как самих исков, так и к ответным мерам, смягчающим эти риски. Самое главное требование экологов - надземная прокладка трубопровода на стойках вместо закапывания трубопровода в землю - этим отчетом полностью подтверждается. Потому что 25 процентов трубопровода проходит по территории, которая классифицируется как сейсмоопасная территория, где бывают землетрясения до 9 баллов. Если строго следовать российскому законодательству - на таких территориях вообще запрещено строительство подобных сооружений, и уж, по крайней мере, запрещена прокладка трубопровода под землей.
Дело в том, что, когда трубопровод висит над землей, современные технологии позволяют обеспечить примерно до 9 метров горизонтального движения в случае толчков и где-то до 2-3 метров вертикального движения. На Аляске в 2002 году (когда было сильное землетрясение) трубопровод устоял. Если же положить трубопровод в землю, то его технологически возможное движение - всего порядка 60 сантиметров. В общем - ничто при толчках силой даже не 8-9 баллов, а гораздо меньше. И это, естественно, будет вызывать разрывы трубопровода.
Надо сказать, что трубопровод пересекает на острове около тысячи рек, и большая часть из них являются крайне важными для нереста лосося. Лосось составляет основу жизнедеятельности местного населения. Если сравнить доходы острова и занятость людей Сахалина в нефтегазовой промышленности, то даже в проектной документации компании это - всего 2 тысячи человек, и то неизвестно, сколько из них будет местных. А на острове живет 600 тысяч. Конечно, рыбная отрасль гораздо важнее как для социального спокойствия, так и для экономического благосостояния людей. Этот трубопровод в том виде, в котором он планируется и уже утвержден Министерством природных ресурсов, представляет огромную угрозу.
Еще один факт, который выявил исследователь Ричард Файнберг. В проект указано, что трубопровод пересекает 22 активных сейсмических разлома, в то время как на карте, подготовленной самой же компанией, таких разломов на 33 больше. По-видимому, они были классифицированы как неактивные, но на основании каких критериев - ни из каких документов не ясно. Это, на наш взгляд, еще раз говорит о том, что проект не может быть реализован в нынешнем виде.
Хотя ни одна неправительственная организация, входящая в нашу коалицию, не возражает против добычи нефти - как факта - на шельфе Сахалина (это можно и, наверное, нужно делать), но при этом мы считаем, что необходимо соблюдать все меры безопасности, как экологической, так и социальной и гражданской безопасности, которые соблюдаются в других странах.
Марина Катыс: И снова я обращаюсь с вопросом в Южно-Сахалинск, к Дмитрию Лисицыну.
Не так давно прошли акции протеста на Сахалине. В дальневосточный офис Европейского Банка реконструкции и развития было передано 3 тысячи подписей жителей Приморья и Хабаровского края с протестами против реализации проекта "Сахалин-2" по существующим технологиям. Как вы полагаете, Европейский Банк среагирует на обращение жителей?
Дмитрий Лисицын: Кроме той акции, о которой вы сказали, в конце лета и в сентябре прошлого года мы также собрали около 1300 подписей граждан юга Сахалина против сброса грунта в залив Анива. Эти подписи Банк уже давно получил и он их постоянно использует как очень серьезный аргумент в своих переговорах с компанией - потенциальным заемщиком. То есть Банк занял достаточно жесткую позицию в этом плане. Я уверен, что те подписи, о которых вы сказали, свою роль сыграют обязательно.
Европейский Банк реконструкции и развития является наиболее ответственным кредитором, поскольку экологические требования Европейского Банка самые жесткие из всех, существующих в мире. Может быть, только Всемирный банк может с ним сравниться. Если Европейский Банк реконструкции и развития одобрит кредит компании (предполагается, что это будет около 200 миллионов долларов), это станет "зеленым светом" для всех остальных инвесторов.
Марина Катыс: Охотское море уникально по количеству и разнообразию представителей животного мира. Здесь обитают редкие виды млекопитающих, птиц и рыб, занесенные в Красные книги Международного Союза охраны природы, Российской Федерации и Сахалинской области. Особую угрозу проекты "Сахалин-1" и "Сахалин-2" представляют для охотско-корейской популяции серых китов.
Григорий Цыдулко - координатор программ по морским млекопитающим Международного фонда защиты животных.
Григорий Цыдулко: Мы поддерживаем протесты и также выступаем против реализации второй фазы этого проекта только в том виде, в котором он представлен компанией. Действительно, наш фонд ведет активную работу, с тем чтобы изменить этот проект к лучшему. Мы ведем работу как непосредственно с компанией, так и с Министерством природных ресурсов, с банками, которые финансируют этот проект. Мы поддерживаем правовой центр "Родник", который по нашей просьбе подал исковое заявление о начале судебного дела о прекращении деятельности, которая может негативно повлиять на красно-книжных китов - западную популяцию серых китов, которая обитает у берегов Сахалина.
Марина Катыс: Как относится Европейский Банк реконструкции и развития к тем довольно бурным дебатам, которые происходят вокруг проекта "Сахалин-2" и технологии, которую собирается применять компания "Сахалинская энергия"?
Григорий Цыдулко: Европейский банк реконструкции и развития планирует в данный момент собственную последнюю экспертизу второго этапа "Сахалина-2". И в зависимости от ее результатов Европейский Банк реконструкции и развития будет принимать решение: финансировать ли этот проект или нет?
В финансирование проекта вовлечен не только Европейский Банк реконструкции и развития, компания обращалась за займами и к правительству Великобритании. Один из их министров, ответственный за экологические вопросы, получил много писем от неправительственных организаций и его ответом были слова, что он приложит все усилия, чтобы проект был изменен таким образом, чтобы он не повлиял на выживаемость этой исчезающей популяции. В противном случае, английское правительство не будет участвовать в финансировании этого проекта.
Марина Катыс: Действительно, проблема состоит в том, что это - последние 100 особей охотско-корейской популяции серых китов, и если будут разрушены их пастбища, они просто исчезнут.
Но почему "Сахалинская энергия" проводит столь жесткую политику? Сколько уже лет обсуждается невозможность прокладывать нефтепровод траншейным способом в столь опасном с сейсмической точки зрения районе - и все равно "Сахалинская энергия" настаивает именно на такой прокладке. Сколько лет обсуждается вопрос невозможности сброса буровых растворов в местах кормления китов - и все равно компания настаивает на этом. Почему так отличается поведение двух компания - "Эксона" и "Сахалинской энергии"?
Григорий Цыдулко: Я участвовал в нескольких встречах с представителями "Сахалинской энергии". Они утверждают, что компания ведет свою деятельность, полностью основываясь на законодательстве Российской Федерации, что у них есть все разрешения от ответственных органов (правительства РФ, Министерства природных ресурсов и других представителей правительства Российской Федерации) и они ведут полностью легальную деятельность. Именно поэтому они не собираются изменять свой проект. Хотя у меня есть с собой несколько документов, в частности - законы "О животном мире" и "Об окружающей среде" - и там есть несколько глав и статей, которые напрямую говорят, что такая деятельность - противозаконна.
Последний иск, организованный Международным Фондом защиты животных и "Родником", - в нем основным ответчиком является Министерство природных ресурсов Российской Федерации (как орган, отвечающий за исполнение, в частности, закона "О животном мире", и орган, от которого зависит, чтобы деятельность таких компания, как "Сахалинская энергия", отвечала российскому законодательству).
Марина Катыс: В соответствии с российским законодательством, животный мир является достоянием народов России. Угроза исчезновения красно-книжных животных, истощение богатейших биоресурсов Охотского моря затрагивают права каждого гражданина России.
О сегодняшнем состоянии популяции серых китов рассказывает Григорий Цыдулко.
Григорий Цыдулко: В стаде китов еще остаются худые животные, хотя их стало меньше. Часть этих худых, ненормально истощенных китов, - это новые животные. Часть - животные, которые были истощены раньше. Многих худых китов, которых мы видели раньше, мы уже не встречаем. Это не значит наверняка, что они погибли, но может означать и такой печальный конец этой истории.
Прошлый год показал, что не все так плохо и пессимистично. В прошлом году мы повстречали уже не 3-4 или 5 пар мам с детенышами, а целых 12. Этот момент вызвал у нас большой оптимизм. Хотя ключевым для этих китов является именно первый год жизни. Выживут ли они, переживут ли они первую самостоятельную зиму, вернутся ли они обратно - это как раз является ключевым моментом. У китят, переживших первую зиму, больше шансов выжить и продолжать свое существование. Сколько из этих 12-ти китят вернется грядущим летом - покажут будущие полевые работы. Мы надеемся, что все, хотя это мало вероятно, если быть честным.
Марина Катыс: Директор российского отделения Всемирного Фонда дикой природы Игорь Честин сейчас находится в Лондоне на переговорах с возможными инвесторами проекта "Сахалин-2".
Игорь Честин: У меня назначена встреча с директором по охране окружающей среды Европейского Банка реконструкции и развития в Лондоне, господином Алистером Кларком, на которой мы будем требовать от банка дополнительного анализа ситуации, прежде чем банк согласится выделить кредит для реализации этого проекта.
До этого будет встреча с членами парламента Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии на ту же тему, поскольку правительство Великобритании рассматривает возможность выделения правительственных гарантий под те займы, которые под этот проект берутся.
Марина Катыс: Реализация второго этапа "Сахалин-2" уже началась, и если не внести изменения в существующий проект, в ближайшее время Россия может лишиться наиболее ценной части своего природного достояния.
Продолжает Игорь Честин.
Игорь Честин: Одно из требований, которое неправительственные организации выдвинули компании, это соотнести компенсацию в случае возможного инцидента с масштабами самого инцидента. Есть такое понятие, как "ответные меры на разливы", компания их рассчитывала по минимально возможному сценарию, в то время как российское законодательство однозначно требует, чтобы эти расчеты проводились по максимально возможному сценарию. Это примерно в 10-20 раз больше чем то, на что рассчитывает компания.
Даже сейчас компания с не очень большим уставным капиталом вполне может перестраховать свои риски и сделать страховую выплату адекватной тому ущербу, который может быть нанесен.
Кто за это будет платить - "Шелл"? "Мицуи"? "Мицубиши"? поровну? - это, в конце концов, не наше российское дело. Это их дело - разбираться между собой, как они будут решать эту проблему.
Марина Катыс: Компания "Сахалинская энергия" осуществляет проект "Сахалин-2" на основании Соглашений о разделе продукции, подписанных в середине 90-х годов прошлого века.
Слово кандидату юридических наук, президенту эколого-правового института "Экоюрис" Вере Мищенко.
Вера Мищенко: Обе эти компании - оффшорные. "Сахалинская энергия" зарегистрирована на Бермудских островах - крошечная компания с ограниченной ответственностью. Вторая компания - "Эксон Нефтегаз Лимитед" - зарегистрирована на Багамских островах. Крошечный для таких компаний уставной капитал, крошечные страховки. Они даже толком не дают ответа, где перестрахованы их риски, какую ответственность они могут понести. Понятно, что с них ничего не возьмешь, потому что они действуют здесь на основании этих пресловутых Соглашений о разделе продукции, чудовищно невыгодных для России, которые были подписаны за несколько месяцев до выхода Закона об экологической экспертизе.
Руководителем тендерной комиссии был Виктор Данилов-Данильян. Понятно, что ему поставили условия, на него давили, но - тем не менее - он несет за это ответственность. И Шафранник тот же самый, который от Минтопэнерго по доверенности от правительства подписывал эти Соглашения, и все тогдашние губернаторы и их замы.
Сейчас депутаты прошлого состава Госдумы обратились в Конституционный суд с требованием признать неконституционными эти Соглашения о разделе продукции, потому что Россия по ним ничего не получает. Компании - нищие, денег у них нет - значит, они живут за займы, займы и проценты возвращают нашей нефтью. У страны - убытки, у населения Сахалинской области - убытки, у природы - убытки, в общем, у всех - убытки, выгода только у компаний и, наверное, у группы чиновников, которые это все пропустили. Там ведь и лицензии незаконные. Это, в принципе, незаконные проекты. И покрываются они группой чиновников разного уровня - региональных, федеральных, которые тоже, видимо, в доле.
Марина Катыс: То есть на данный момент мы имеем картину: Россия предоставил свои недра под разработку иностранным компаниям, которые фактически не несут перед Российской Федерацией никакой ответственности за последствия своей деятельности. Более того, вся прибыль, получаемая этими компаниями, все нефть и газ, которые они добывают на российском шельфе, уходят на Запад.
Вера Мищенко: Да, в общем-то, такая ситуация. Наши чиновники сами выбрали такой путь.
Марина Катыс: Сейчас известны имена людей, которые участвовали в подготовке и подписании Соглашений о разделе продукции. С момента подписания соглашений прошло уже 10 лет. Сейчас эти люди несут чисто моральную ответственность за последствия своей деятельности или же они могут нести и юридическую ответственность тоже?
Вера Мищенко: Боюсь, что они несут только моральную ответственность, потому что сроки давности уже прошли - по экономическим преступлениям нет таких больших сроков давности. Соглашения о разделе продукции - это очень старый инструмент, он был разработан для стран совсем уже "третьего мира", то есть для колоний, у которых вообще нет ни средств, ни ресурсов, ни мозгов что-то разработать. На таких грабительских условиях западные страны шли в страны "третьего мира". Но в середине 90-х годов соглашаться на это России - это позор.
Тем не менее, идею Соглашений проталкивала, в частности, партия "Яблоко". Компартия и Жириновский с его криками о геополитической ответственности и геополитических интересах - все они голосовали "за" эти Соглашения. Ответственность несут все: и те, кто подписал эти соглашения, и те, кто вообще эту концепцию продвигал в нашу экономическую жизнь.
15 марта в Пресненском суде Москвы началась досудебная подготовка к слушанию дела по первому исковому заявлению - о прекращении работ по комплексной разработке нефтяных месторождений в Охотском море (имеется в виду 2-й этап проекта "Сахалин-2"). Осуществление данного проекта приведет к сокращению численности или исчезновению животных, занесенных в Красную книгу.
Исковое заявление подано от имени граждан и общественных организаций юристами Правового центра "Родник" при поддержке Международного фонда защиты животных и Тихоокеанского Центра окружающей среды и природных ресурсов, а также благодаря совместным действиям коалиции общественных организаций.
Второй иск, поданный Эколого-правовым институтом "Экоюрис" и коалицией 50-ти неправительственных организаций, опротестовывает результаты Государственной экологической экспертизы проекта "Сахалин-2".
Рассказывает президент эколого-правового института "Экоюрис", кандидат юридических наук Вера Мищенко.
Вера Мищенко: Заключение государственной экспертизы, в общем-то, пугающее. Оно большое и в нем расписаны всякие ужасы: что проект не учитывает сейсмоопасности, опасен для серых китов, проходит через огромное количество (более тысячи) лососевых нерестовых рек и ручьев, что не в полной мере соответствует законодательству, нарушает СНИПы и так далее, и так далее. Не были в полной мере учтены права коренных народов. У нас есть письма от Ассоциации рыбаков, которые тоже фактически не были специально информированы, и их мнение не было учтено. А они, конечно, заинтересованная сторона.
И вдруг в конце, в выводах, написано, что "подобные воздействия можно считать допустимыми", - вот такое странное, противоречивое заключение.
Это заключение, в принципе, противоречит законодательству, потому что все-таки совесть у экспертов взыграла и окончательный вывод - что проект можно реализовывать - они не написали. Это - тоже основание для нашего иска.
Марина Катыс: Ваш иск как-то корреспондируется с иском правового центра "Родник" по второй фазе проекта "Сахалин-2"?
Вера Мищенко: Да, конечно. Мы действуем в полном согласии, у нас большая коалиция общественных организаций - и российские, и международные. Конечно, мы обсуждали свою стратегию и тактику и поделили сферы действий. "Родник" продолжает, собственно, свою деятельность по обжалованию и оспариванию экологически опасных проектов, которые влияют на красно-книжные виды животных и птиц, в первую очередь - на серых китов, но и на другие виды тоже, потому что там колоссальное количество редких видов. У нас там подписано 5 Конвенций только о мигрирующих видах птиц.
Марина Катыс: Время идет, проекты реализуются, а противостояние общественных организаций компаниям "Эксон" и "Сахалинская энергия" приводит к каким-то результатам?
Вера Мищенко: Конечно, приводит. Если вспомнить самое первое дело общественности против правительства ("Экоюрис" этим как раз занимался) - оно было выиграно. Проекты не могли идти. И компания "Эксон Нефтегаз Лимитед" (то есть проект "Сахалин-1") на этом достаточного много потеряла.
Мы все-таки надеется, что компании осознают, что им экономически не выгодно не соблюдать экологические требования и бороться с общественностью; что они, в принципе, должны на самых ранних стадиях вступать в переговоры с теми же общественными экологическими организациями, с коренными народами, - и тогда это, по крайней мере, позволит им привести свои документы в соответствие с законом и в соответствие с экологическими стандартами.
Мы - реалисты. Мы понимаем, что нефтедобыча не прекратится, в том числе - нефтедобыча на шельфе. Но надо же все-таки этот поезд поставить на правовые рельсы.
Марина Катыс: О том, что дало развитие проектов "Сахалин-1" и "Сахалин-2" жителям Сахалина, - по телефону из Южно-Сахалинска рассказывает руководитель "Экологической вахты Сахалина" Дмитрий Лисицын.
Дмитрий Лисицын: У нас, можно сказать, настоящий экономический строительный бум. Но этот бум - несколько странный, он как бы идет параллельно со всей остальной неспешной жизнью. У нас сейчас идут гигантские инвестиции в строительство, огромное количество людей приехало, чтобы работать, но все эти люди, как правило, - с материка или из ближнего зарубежья (в частности - из Молдовы, с Украины, из Белоруссии). А жизнь населения - какая была, такая и есть.
Небольшая часть квалифицированных специалистов получила работу, получила возможность трудоустроиться с неплохими заработками. Но ведь эти все люди и на своем месте работали - в различных лесозаготовительных и сельскохозяйственных предприятиях, в рыбной отрасли - именно оттуда сейчас уходят наиболее квалифицированные способные кадры на более высокооплачиваемую работу, связанную со строительством проекта "Сахалин-2". Происходит вымывание самых лучших кадров из всех остальных отраслей.
Сейчас идет расчистка трассы под трубопровод, рубится лес. Идет строительство завода по производству сжиженного природного газа на берегу Анивского залива. В основном это подготовительные работы, но в числе этих подготовительных работ строится пирс по отгрузке оборудования, для того чтобы завозить грузы для основного строительства завода. Уже происходит сброс грунта, который вынимается при дноуглубительных работах, в центральную часть залива Анива. Залив - это настоящая житница рыбная, и не только рыбная, там находится "родильный дом" нескольких видов крабов и креветок. Сейчас вся молодь краба засыпается гигантским количеством грунта. В ближайший год предполагается вынуть свыше 1 миллиона тонн грунта - это очень большой объем. И воздействия на залив может быть самым тяжелым.
Марина Катыс: Одним из требований по иску правового центра "Родник" как раз и является запрет на проведение дноуглубительных работ и сброса грунта в залив Анива. Кроме того, истцы требуют запретить строительство в заливе Пильтун платформы в пределах 12 морских миль от берега, в зоне основного пастбища охотско-корейской популяции серого кита.
Кроме того, компания "Сахалинская энергия" планирует строительство нефтепровода длиной 850 километров траншейным способом под водными объектами на всей территории острова Сахалин. Экологи категорически против такого решения вопроса.
Продолжает Дмитрий Лисицын.
Дмитрий Лисицын: Ведется завершающее проектирование трубопровода. Трубопровод компания планирует закапывать в землю, что крайне опасно в условиях высокой сейсмичности Сахалина. Подземный трубопровод в таких условиях - это просто гарантированные утечки, разливы нефти и так далее. Однако компания настояла именно на таком варианте, поскольку он - более дешевый и менее проблематичный в обслуживании. То есть не надо будет реагировать на каждую небольшую протечку, которая спокойно может оставаться в земле.
Марина Катыс: Заметим, что единственный в мире трубопровод, построенный в сходных по сейсмичности условиях - Транс-Аляскинский нефтепровод, - пересекает всего 3 активных разлома. Его строительство обошлось в 20 миллиардов долларов (правда, он в два раза длиннее Сахалинского). Компания "Сахалинская энергия" планирует вложить в строительство своего нефтепровода, пересекающего 22 активных тектонических разлома и 33 разлома, которые проектировщики считают неактивными, всего 1 миллиард долларов.
По заказу Всемирного фонда дикой природы, "Экологической вахты Сахалина" и Тихоокеанского Центра охраны окружающей среды руководитель и ведущий специалист консалтинговой фирмы "Research Associates" Ричард Файнберг подготовил отчет "Оценка сейсмической опасности трубопровода по проекту "Сахалин-2"".
Рассказывает директор российского отделения Всемирного фонда дикой Природы Игорь Честин.
Игорь Честин: Компания, к сожалению, недоучла те риски, которые существуют на острове Сахалин, и достаточно поверхностно подошла к анализу как самих исков, так и к ответным мерам, смягчающим эти риски. Самое главное требование экологов - надземная прокладка трубопровода на стойках вместо закапывания трубопровода в землю - этим отчетом полностью подтверждается. Потому что 25 процентов трубопровода проходит по территории, которая классифицируется как сейсмоопасная территория, где бывают землетрясения до 9 баллов. Если строго следовать российскому законодательству - на таких территориях вообще запрещено строительство подобных сооружений, и уж, по крайней мере, запрещена прокладка трубопровода под землей.
Дело в том, что, когда трубопровод висит над землей, современные технологии позволяют обеспечить примерно до 9 метров горизонтального движения в случае толчков и где-то до 2-3 метров вертикального движения. На Аляске в 2002 году (когда было сильное землетрясение) трубопровод устоял. Если же положить трубопровод в землю, то его технологически возможное движение - всего порядка 60 сантиметров. В общем - ничто при толчках силой даже не 8-9 баллов, а гораздо меньше. И это, естественно, будет вызывать разрывы трубопровода.
Надо сказать, что трубопровод пересекает на острове около тысячи рек, и большая часть из них являются крайне важными для нереста лосося. Лосось составляет основу жизнедеятельности местного населения. Если сравнить доходы острова и занятость людей Сахалина в нефтегазовой промышленности, то даже в проектной документации компании это - всего 2 тысячи человек, и то неизвестно, сколько из них будет местных. А на острове живет 600 тысяч. Конечно, рыбная отрасль гораздо важнее как для социального спокойствия, так и для экономического благосостояния людей. Этот трубопровод в том виде, в котором он планируется и уже утвержден Министерством природных ресурсов, представляет огромную угрозу.
Еще один факт, который выявил исследователь Ричард Файнберг. В проект указано, что трубопровод пересекает 22 активных сейсмических разлома, в то время как на карте, подготовленной самой же компанией, таких разломов на 33 больше. По-видимому, они были классифицированы как неактивные, но на основании каких критериев - ни из каких документов не ясно. Это, на наш взгляд, еще раз говорит о том, что проект не может быть реализован в нынешнем виде.
Хотя ни одна неправительственная организация, входящая в нашу коалицию, не возражает против добычи нефти - как факта - на шельфе Сахалина (это можно и, наверное, нужно делать), но при этом мы считаем, что необходимо соблюдать все меры безопасности, как экологической, так и социальной и гражданской безопасности, которые соблюдаются в других странах.
Марина Катыс: И снова я обращаюсь с вопросом в Южно-Сахалинск, к Дмитрию Лисицыну.
Не так давно прошли акции протеста на Сахалине. В дальневосточный офис Европейского Банка реконструкции и развития было передано 3 тысячи подписей жителей Приморья и Хабаровского края с протестами против реализации проекта "Сахалин-2" по существующим технологиям. Как вы полагаете, Европейский Банк среагирует на обращение жителей?
Дмитрий Лисицын: Кроме той акции, о которой вы сказали, в конце лета и в сентябре прошлого года мы также собрали около 1300 подписей граждан юга Сахалина против сброса грунта в залив Анива. Эти подписи Банк уже давно получил и он их постоянно использует как очень серьезный аргумент в своих переговорах с компанией - потенциальным заемщиком. То есть Банк занял достаточно жесткую позицию в этом плане. Я уверен, что те подписи, о которых вы сказали, свою роль сыграют обязательно.
Европейский Банк реконструкции и развития является наиболее ответственным кредитором, поскольку экологические требования Европейского Банка самые жесткие из всех, существующих в мире. Может быть, только Всемирный банк может с ним сравниться. Если Европейский Банк реконструкции и развития одобрит кредит компании (предполагается, что это будет около 200 миллионов долларов), это станет "зеленым светом" для всех остальных инвесторов.
Марина Катыс: Охотское море уникально по количеству и разнообразию представителей животного мира. Здесь обитают редкие виды млекопитающих, птиц и рыб, занесенные в Красные книги Международного Союза охраны природы, Российской Федерации и Сахалинской области. Особую угрозу проекты "Сахалин-1" и "Сахалин-2" представляют для охотско-корейской популяции серых китов.
Григорий Цыдулко - координатор программ по морским млекопитающим Международного фонда защиты животных.
Григорий Цыдулко: Мы поддерживаем протесты и также выступаем против реализации второй фазы этого проекта только в том виде, в котором он представлен компанией. Действительно, наш фонд ведет активную работу, с тем чтобы изменить этот проект к лучшему. Мы ведем работу как непосредственно с компанией, так и с Министерством природных ресурсов, с банками, которые финансируют этот проект. Мы поддерживаем правовой центр "Родник", который по нашей просьбе подал исковое заявление о начале судебного дела о прекращении деятельности, которая может негативно повлиять на красно-книжных китов - западную популяцию серых китов, которая обитает у берегов Сахалина.
Марина Катыс: Как относится Европейский Банк реконструкции и развития к тем довольно бурным дебатам, которые происходят вокруг проекта "Сахалин-2" и технологии, которую собирается применять компания "Сахалинская энергия"?
Григорий Цыдулко: Европейский банк реконструкции и развития планирует в данный момент собственную последнюю экспертизу второго этапа "Сахалина-2". И в зависимости от ее результатов Европейский Банк реконструкции и развития будет принимать решение: финансировать ли этот проект или нет?
В финансирование проекта вовлечен не только Европейский Банк реконструкции и развития, компания обращалась за займами и к правительству Великобритании. Один из их министров, ответственный за экологические вопросы, получил много писем от неправительственных организаций и его ответом были слова, что он приложит все усилия, чтобы проект был изменен таким образом, чтобы он не повлиял на выживаемость этой исчезающей популяции. В противном случае, английское правительство не будет участвовать в финансировании этого проекта.
Марина Катыс: Действительно, проблема состоит в том, что это - последние 100 особей охотско-корейской популяции серых китов, и если будут разрушены их пастбища, они просто исчезнут.
Но почему "Сахалинская энергия" проводит столь жесткую политику? Сколько уже лет обсуждается невозможность прокладывать нефтепровод траншейным способом в столь опасном с сейсмической точки зрения районе - и все равно "Сахалинская энергия" настаивает именно на такой прокладке. Сколько лет обсуждается вопрос невозможности сброса буровых растворов в местах кормления китов - и все равно компания настаивает на этом. Почему так отличается поведение двух компания - "Эксона" и "Сахалинской энергии"?
Григорий Цыдулко: Я участвовал в нескольких встречах с представителями "Сахалинской энергии". Они утверждают, что компания ведет свою деятельность, полностью основываясь на законодательстве Российской Федерации, что у них есть все разрешения от ответственных органов (правительства РФ, Министерства природных ресурсов и других представителей правительства Российской Федерации) и они ведут полностью легальную деятельность. Именно поэтому они не собираются изменять свой проект. Хотя у меня есть с собой несколько документов, в частности - законы "О животном мире" и "Об окружающей среде" - и там есть несколько глав и статей, которые напрямую говорят, что такая деятельность - противозаконна.
Последний иск, организованный Международным Фондом защиты животных и "Родником", - в нем основным ответчиком является Министерство природных ресурсов Российской Федерации (как орган, отвечающий за исполнение, в частности, закона "О животном мире", и орган, от которого зависит, чтобы деятельность таких компания, как "Сахалинская энергия", отвечала российскому законодательству).
Марина Катыс: В соответствии с российским законодательством, животный мир является достоянием народов России. Угроза исчезновения красно-книжных животных, истощение богатейших биоресурсов Охотского моря затрагивают права каждого гражданина России.
О сегодняшнем состоянии популяции серых китов рассказывает Григорий Цыдулко.
Григорий Цыдулко: В стаде китов еще остаются худые животные, хотя их стало меньше. Часть этих худых, ненормально истощенных китов, - это новые животные. Часть - животные, которые были истощены раньше. Многих худых китов, которых мы видели раньше, мы уже не встречаем. Это не значит наверняка, что они погибли, но может означать и такой печальный конец этой истории.
Прошлый год показал, что не все так плохо и пессимистично. В прошлом году мы повстречали уже не 3-4 или 5 пар мам с детенышами, а целых 12. Этот момент вызвал у нас большой оптимизм. Хотя ключевым для этих китов является именно первый год жизни. Выживут ли они, переживут ли они первую самостоятельную зиму, вернутся ли они обратно - это как раз является ключевым моментом. У китят, переживших первую зиму, больше шансов выжить и продолжать свое существование. Сколько из этих 12-ти китят вернется грядущим летом - покажут будущие полевые работы. Мы надеемся, что все, хотя это мало вероятно, если быть честным.
Марина Катыс: Директор российского отделения Всемирного Фонда дикой природы Игорь Честин сейчас находится в Лондоне на переговорах с возможными инвесторами проекта "Сахалин-2".
Игорь Честин: У меня назначена встреча с директором по охране окружающей среды Европейского Банка реконструкции и развития в Лондоне, господином Алистером Кларком, на которой мы будем требовать от банка дополнительного анализа ситуации, прежде чем банк согласится выделить кредит для реализации этого проекта.
До этого будет встреча с членами парламента Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии на ту же тему, поскольку правительство Великобритании рассматривает возможность выделения правительственных гарантий под те займы, которые под этот проект берутся.
Марина Катыс: Реализация второго этапа "Сахалин-2" уже началась, и если не внести изменения в существующий проект, в ближайшее время Россия может лишиться наиболее ценной части своего природного достояния.
Продолжает Игорь Честин.
Игорь Честин: Одно из требований, которое неправительственные организации выдвинули компании, это соотнести компенсацию в случае возможного инцидента с масштабами самого инцидента. Есть такое понятие, как "ответные меры на разливы", компания их рассчитывала по минимально возможному сценарию, в то время как российское законодательство однозначно требует, чтобы эти расчеты проводились по максимально возможному сценарию. Это примерно в 10-20 раз больше чем то, на что рассчитывает компания.
Даже сейчас компания с не очень большим уставным капиталом вполне может перестраховать свои риски и сделать страховую выплату адекватной тому ущербу, который может быть нанесен.
Кто за это будет платить - "Шелл"? "Мицуи"? "Мицубиши"? поровну? - это, в конце концов, не наше российское дело. Это их дело - разбираться между собой, как они будут решать эту проблему.
Марина Катыс: Компания "Сахалинская энергия" осуществляет проект "Сахалин-2" на основании Соглашений о разделе продукции, подписанных в середине 90-х годов прошлого века.
Слово кандидату юридических наук, президенту эколого-правового института "Экоюрис" Вере Мищенко.
Вера Мищенко: Обе эти компании - оффшорные. "Сахалинская энергия" зарегистрирована на Бермудских островах - крошечная компания с ограниченной ответственностью. Вторая компания - "Эксон Нефтегаз Лимитед" - зарегистрирована на Багамских островах. Крошечный для таких компаний уставной капитал, крошечные страховки. Они даже толком не дают ответа, где перестрахованы их риски, какую ответственность они могут понести. Понятно, что с них ничего не возьмешь, потому что они действуют здесь на основании этих пресловутых Соглашений о разделе продукции, чудовищно невыгодных для России, которые были подписаны за несколько месяцев до выхода Закона об экологической экспертизе.
Руководителем тендерной комиссии был Виктор Данилов-Данильян. Понятно, что ему поставили условия, на него давили, но - тем не менее - он несет за это ответственность. И Шафранник тот же самый, который от Минтопэнерго по доверенности от правительства подписывал эти Соглашения, и все тогдашние губернаторы и их замы.
Сейчас депутаты прошлого состава Госдумы обратились в Конституционный суд с требованием признать неконституционными эти Соглашения о разделе продукции, потому что Россия по ним ничего не получает. Компании - нищие, денег у них нет - значит, они живут за займы, займы и проценты возвращают нашей нефтью. У страны - убытки, у населения Сахалинской области - убытки, у природы - убытки, в общем, у всех - убытки, выгода только у компаний и, наверное, у группы чиновников, которые это все пропустили. Там ведь и лицензии незаконные. Это, в принципе, незаконные проекты. И покрываются они группой чиновников разного уровня - региональных, федеральных, которые тоже, видимо, в доле.
Марина Катыс: То есть на данный момент мы имеем картину: Россия предоставил свои недра под разработку иностранным компаниям, которые фактически не несут перед Российской Федерацией никакой ответственности за последствия своей деятельности. Более того, вся прибыль, получаемая этими компаниями, все нефть и газ, которые они добывают на российском шельфе, уходят на Запад.
Вера Мищенко: Да, в общем-то, такая ситуация. Наши чиновники сами выбрали такой путь.
Марина Катыс: Сейчас известны имена людей, которые участвовали в подготовке и подписании Соглашений о разделе продукции. С момента подписания соглашений прошло уже 10 лет. Сейчас эти люди несут чисто моральную ответственность за последствия своей деятельности или же они могут нести и юридическую ответственность тоже?
Вера Мищенко: Боюсь, что они несут только моральную ответственность, потому что сроки давности уже прошли - по экономическим преступлениям нет таких больших сроков давности. Соглашения о разделе продукции - это очень старый инструмент, он был разработан для стран совсем уже "третьего мира", то есть для колоний, у которых вообще нет ни средств, ни ресурсов, ни мозгов что-то разработать. На таких грабительских условиях западные страны шли в страны "третьего мира". Но в середине 90-х годов соглашаться на это России - это позор.
Тем не менее, идею Соглашений проталкивала, в частности, партия "Яблоко". Компартия и Жириновский с его криками о геополитической ответственности и геополитических интересах - все они голосовали "за" эти Соглашения. Ответственность несут все: и те, кто подписал эти соглашения, и те, кто вообще эту концепцию продвигал в нашу экономическую жизнь.