Европейский Час. Передача о единстве культуры, об исторических переплетениях и взаимном влиянии России и Европы. Что смотрят, читают, о чем думают на этой неделе в Европе, и как отзываются на это русские европейцы.
Начнем с агента 007. В прессе появились сообщения о том, что американская кинокомпания "Метро-Голдвин-Мейер" начала поиски актера для главной роли в новом - 21-м по счету - фильме о британском суперразведчике Джеймсе Бонде. Английский актер Пирс Броснан, игравший в последних четырех фильмах, заявил, что "роль Бонда для него уже в прошлом". Среди кандидатов на открывшуюся вакансию - австралийский актер Эрик Бэйна, у которого, как полагают в кругах близких к семейству Брокколи, владеющему правами на сюжеты о Бонде, наибольшие шансы получить эту роль. Как снимают фильмы о Джеймсе Бонде, рассказывает Наталья Голицына.
Наталья Голицина: Двадцать фильмов о Джеймсе Бонде, первым из которых был "Доктор Ноу" 62-го года, оказались самым доходным предметом английского культурного экспорта, составив серьезную конкуренцию голливудским блокбастерам.
Автор романов об агенте 007 - английский писатель Ян Флеминг некогда служил в военно-морской разведке в том же звании, что и коммандер Бонд, и наделил своего героя автобиографическими чертами. Купив виллу на Ямайке, Флеминг - практически от скуки - начал писать авантюрные приключенческие романы о похождениях любвеобильного и ловкого авантюриста от разведки. По сути дела приключения Джеймса Бонда полностью вписываются в художественную схему традиционного европейского авантюрного романа. Так что успех романов и фильмов о Бонде во многом обусловлен и их связью с его стереотипами. Неожиданно для их автора эти писания, бывшие для него лишь противоядием от скуки, стали бестселлерами и превратили Флеминга в едва ли не самого популярного англоязычного писателя 50-60-х годов. Кстати, имя своего героя Флеминг заимствовал у известного английского орнитолога, автора книги "Птицы Уэст Индии", которую он читал на своей вилле на Ямайке во время работы над образом Джеймса Бонда.
Надо сказать, что Бонд романов Флеминга и Бонд фильмов о нем во многом разные люди. Флеминг задумал своего героя как английского джентльмена, чьи действия определялись, прежде всего, патриотизмом и бесстрашием в борьбе с советскими агентами. Конечно, и в романах Флеминга Бонд был денди и донжуаном, но всё это было лишь второстепенными деталями его характера. И лишь с легкой руки постановщиков фильмов, пытавшихся сделать Бонда близким и понятным самым широким массам зрителей, британский суперагент превратился в мачо и плейбоя, который с иронией относится как к своим обязанностям, так и к общественной морали. Такая трактовка образа героя фильмов о непотопляемом британском разведчике стала обязательной для всех пяти исполнителей этой роли - Шона Коннери, Джорджа Лейзенби, Роджера Мура, Тимоти Дэлтона и Пирса Броснана. Естественно, что тон здесь задал Коннери, снявшийся в первых пяти фильмах о Бонде. Как ни странно, но Бонда - олицетворение английскости - лучше всех сыграли шотландец Коннери и ирландец Броснан. Когда в 62-м году Флемингу представили Шона Коннери в качестве кандидата на роль Бонда в первом фильме бондианы, "Докторе Ноу", он нашел его вульгарным. "Мне нужен коммандер Джеймс Бонд, а не перезрелый каскадёр", - заметил Флеминг. По всем статьям у Пирса Броснана намного больше сходства с героем романов Флеминга, чем у всех его предшественников. Конечно, и в его трактовке Бонд остался смесью плейбоя и супермена, однако броснановская ипостась агента 007 - это, прежде всего, первоклассный профессионал. И конечно, огромный успех фильмов о Бонде определяется, прежде всего, способностью самого зрителя - мужского пола, конечно, - идентифицировать себя с их главным персонажем, который реализует в своей киножизни тайные инстинкты, вожделения и грёзы этого зрителя.
Первоначально у Пирса Броснана был контракт на три фильма. Четвертый его фильм - "Умри, но не сейчас" - стал неожиданным подарком судьбы. Намного больше, чем фильмы, его обогатили (сделав мультимиллионером) многочисленные рекламные проекты. Сам Пирс как-то заметил, что участие в кинобондиане дало ему финансовую возможность основать собственную продюсерскую компанию "Irish Dream Time" и выпустить несколько фильмов. В будущем Броснан намерен не только продюсировать, но и ставить фильмы.
Фильмы о Джеймсе Бонде давно не снимаются по романам Яна Флеминга, чьи сюжеты уже исчерпаны. Флеминг скончался в 1964 году и уже ничем не может помочь современным создателям кинобондианы, превратившим ее в высокодоходный бизнес с обязательной рекламой потребительских товаров, умело вмонтированной в каждый фильм. Доход семейства Брокколи, у которого права на сюжеты о Бонде, только от проката фильмов о нем превысил три миллиарда долларов. Понятно, что открывшаяся вакансия на роль агента 007 - это волшебная палочка, с помощью которой любой актер, независимо от таланта, мгновенно превращается в популярнейшую кинозвезду и более чем состоятельного игрока на поле мирового кинобизнеса.
Иван Толстой: Русская культура в европейском контексте. Российский читатель уже познакомился с итальянским историком Карло Гинзбургом. Не все знают, что его корни тянутся в Россию. Еще менее известно, что его отец Лев Федорович Гинзбург также был литератором. Он родился в Одессе в 1909 году. Его родители любили Италию, и своему маленькому сыну завели няньку-итальянку Марию Сегре из тосканского курортного городка Виареджио, так что итальянский язык все семейство учило еще в Одессе, и на лето в отпуск Гинзбурги приезжали в Италию. И вот однажды мать семейства завела мимолетный курортный роман с братом няньки в Виареджио, и в положенный срок на свет появился Лев Гинзбург. Федор Гинзбург простил свою жену и признал ребенка своим сыном. После революции в России Гинзбурги окончательно перебрались в Италию - причины, в данном случае вовсе не были политическими. Что случилось со Львом Гинзбургом дальше? По телефону из Неаполя историк Михаил Талалай.
Михаил Талалай: Война 14-го года застала его в Италии. Мальчик стал невозвращенцем. И потом Гинзбурги, вся семья, присоединились к юному Леве. Сначала он учился в Германии, в русской школе, где все его соученики вспоминали, что он был необыкновенно одаренным юношей и казался вполне взрослым человеком, учителем, маэстро, как они его называли. И писать о русской литературе Лева стал еще в Берлине, где он стал выпускать что-то вроде школьной стенгазеты. Потом они все вместе переехали в любимую ими Италию, в город Турин, в промышленный передовой город, где Лёва со страстью уже полноценно отдался русской литературе. И вот две половины своей души, одну русскую, другую итальянскую, он соединяет, в первую очередь, в переводах. Когда ему было 19 лет, он перевел и напечатал блестящее издание "Тараса Бульбы". В 20 лет - "Анну Каренину". Затем, буквально за два года, вышли его переводы "Дворянского гнезда", "Крейцеровой сонаты", "Пиковой дамы". Сам он себя, вослед Пушкину, называл "почтовой лошадью просвещения". Тогда же он начал писать о русских писателях большие эссе, книги. Первая из них стала о Толстом и "Анне Карениной". После его смерти они были собраны в один большой сборник "Русские писатели", вышедший в 48-м году, а потом неоднократно переизданный.
Но муссолиневская диктатура наступала и, конечно, Льву, либералу, с такими семейными традициями в Италии становилось все более и более неуютно. Он уехал в Париж и постепенно примкнул к антифашистской оппозиции. Хотя долгое время он продолжал печататься, редактировать, переводить. Например, он отредактировал перевод "Конармии" Бабеля, которая вышла в 32 году при Муссолини. Писал он много статей, которые подписывал аббревиатурой МС, в память о своей родной тете, она же нянька - Марии Сегре. В 33 году Лев Гинзбург основал издательство вместе со своими друзьми-писателями, например с Чезаре Павезе, -издательство "Энауди", до сих пор остающееся китом итальянского книжного дела, которое в настоящее время больше всех помнит о Гинзбурге, периодически переиздает его статьи и книги. Режим Муссолини в это время усиливал контроль над наукой, литературой, и в начале 30-х годов Дуче повелел всем взять фашистский билет. Гинзбург отказался. Он был уволен с работы. И его университетская деятельность ограничивалась одним курсом, посвященным русской литературе 19 века, преимущественно Пушкину.
Но худшее было впереди. Его арестовали и посадили на 4 года за антиправительственную деятельность. Так начались мучения, мытарства, крестный путь антифашиста Льва Гинзбурга. Его положенье ухудшилось еще больше, когда в 38 году вышли, так называемые, расовые законы, и он потерял итальянское подданство. Его семья уехала в Америку, он не смог уехать, и репрессии обрушились на него. В 40-м году его выслали в ссылку на итальянский юг, где он провел три долгих года, состоял в переписке с друзьями. В этом году эти письма были впервые собраны, откомментированы и блестяще выпущены тем же самым издательством "Энауди", которое он некогда основал.
Его погубила собственная горячность. Он мог бы отсидеться в ссылке и дождаться падения фашизма, но молодой Лев Федорович при приближении англо-американских союзных войск не выдержал и покинул места своей ссылки и отправился в Рим, где он стал сотрудничать с подпольщиками и пытался выпускать подпольную газету. Там его и арестовали. Его арестовало немецкое гестапо, и он был замучен насмерть в феврале 44 года, буквально за несколько дней до освобождения Рима от нацистов. Его соузником в этой римской тюрьме был будущий президент Италии, очень известный итальянский политический деятель, бывший партизан Сандро Пертини, которому, перед самой смертью Гинзбург сказал значительную фразу: "Сандро, мы не должны ненавидеть немцев". Таково было его политическое завещание.
Иван Толстой: Саша Дистель - портрет ушедшего этим летом французского певца представит Дмитрий Савицкий.
Дмитрий Савицкий: В мире шоубизнеса, в мире популярной песни чаще всего нужен трамплин, чтобы запрыгнуть туда, откуда тебя наконец видно той самой публике, которая и должна обеспечить твой успех и славу: Для гитариста Саши Дистеля таким трамплином была песенка американской певицы Пегги Ли - Scoubidou, песенка с престраннейшим названием. Саша Дистель перевел ее на французский и малость саранжировал на свой манер. Песенка та была легкомысленная и ритмически несложная, оркестр Виаля играл в Алжире, в столице, на календаре было 14 декабря 58 года, и седьмым номером было решено пустить мастера гитары, молодого Дистеля, впервые в роли певца. Успех был "стратосферический": Несмотря на то, что война тлела за углом уже четвертый год, пресловутым народным массам хотелось именно чего-нибудь несложного и легкомысленного. Короче - Scoubidou стал гигантским хитом:
Для тех из вас, кто знаком с джазовой манерой пения, со скэтом, Scoubidou - понятно.. Это Scou, bi и dou: То бишь чистый скэт: Подмена слов бессмысленными, но джазовыми силлабами. В самой же песенке Пегги Ли и Саши Дистеля героиня, молодая девушка, продает яблоки, груши и эти самые scoubidou: scoubidou, если изрядно покопаться в словарях - это талисман, фетиш:
Саша Дистель в юные годы был ведущим гитаристом современного джаза. В ту эпоху было трудно предположить, что позже он станет настоящим крунером, сладкогласным певцом школы Синатры, Бинга Кросби или Дина Мартина. Но именно это и произошло.
На прошлой неделе я рассказал о двух потерях, которые понесла Франция: об исчезновении Сержа Реджиани и Саши Дистеля, но передача целиком была посвящена Сержу Реджиани. Сегодня мы отдадим дань таланту Саши Дистеля:
Слово композитору и певцу Жоржу Мустаки:
Жорж Мустаки: Саша жил в мире джаза, в мире, который может показаться фривольным по сравнению с миром Реджиани, у которого этот мир был скорее мрачным, а он сам - ангажированным.. Но наше призвание - это подниматься на сцену и писать, писать и петь песни для тех, кого мы называем публикой, для тех, кто отвечает взаимностью на наше мастерство:
Дмитрий Савицкий: Саша Дистель не случайно Саша, это не дань моде на Россию. Его отец Лео Дистель был русским инженером-химиком, покинувшим Россию в 17 году. Легенда гласит, что он пешком пересек опустошенную войной Европу и осел в Париже, где открыл небольшой магазин электротоваров. Мать Саши, Андрэ, была пианисткой, лауреатом конкурса парижской консерватории, ее брат Рей Вентура был знаменитым французским джазменом. Андрэ участвовала в движении Сопротивления и в 42 году была арестована французской полицией и отправлена в нацистский концентрационный лагерь: К счастью, ей удалось спастись.
Рей Вентура усадил племянника за пианино в пять лет. Еще шесть Саша проучился в музыкальной школе Маргарит Лон-Жак Тибо. Позже Анри Сальвадор, который был гитаристом в оркестре Рея Вентура, подарил Саше его первую гитару:
Реплика по поводу Саши Дистеля заведующего музыкальным отделом библиотеки Муфтар, Патрика Симоне:
Патрик Симоне: Саша Дистель был человеком двух карьер: первая развивалась в джазе; и в ту эпоху Саша входил в пятерку лучших джазовых гитаристов; и вторая карьера - это карьера певца, жанра: скорее варьете; Саша Дистель - это настоящее французское варьете.
Дмитрий Савицкий: Французский Фрэнк Синатра?
Патрик Симоне: На порядок ниже: Нет-нет, это не обидно. Саша ведь также оставил свой собственный отпечаток на французской песне:
Дмитрий Савицкий: По-вашему мнению, кто нынче слушает песни Дистеля? Люди какого возраста?
Патрик Симоне: Я думаю, его слушают те, кому лет сорок - шестьдесят:.
Дмитрий Савицкий: Поколение 68-го?
Патрик Симоне: Ну да, приблизительно:
Дмитрий Савицкий: Для поколения 68-го Саша Дистель все же был слишком буржуазен: в данном случае его "буржуазность" происходила из его успеха: Как-никак, он гонял на порше и жил на широкую ногу, а в 68 году студенты Сорбонны жгли на бульваре Сен-Мишель чужие порши и ягуары, увы, чтобы через двадцать лет наконец-то законно усесться за рули все тех же мерседесов и BMW. Они стали новой левой буржуазией, в то время как Саша Дистель был и оставался просто - артистом.
За шесть лет до триумфа с легкомысленным scoubidou, в 52 году, Саша Дистель жил и стажировался в Нью-Йорке, в двух шагах от клуба "Бёрдленд", из которого он практически не вылезал. Американские джазмены принимали его на равных. Недаром на стене его виллы в Райоль-Канадель, в Варе, висит фотография: Саша с Луи Армстронгом: Сатчмо играет на гитаре, а Саша - на трубе: В Нью-Йорке Дистель пишет аранжировки для Стена Гетца и играет с самыми великими: Бадом Пауэллом и Клифордом Брауном. Позже ему довелось играть и Армстронгом, и с Джоном Льюисом, Майлсом Дейвисом, Диззи Гиллеспи, Лайонелом Хэмптоном и Современным Джазовым Квартетом, MJQ, основатель которого Джон Льюис, назвал своего сына в честь Дистеля - Сашей:
Вот еще одна песня, музыка была написана Бертом БэчаРаЧом, на которой стоит клеймо Саши Дистеля. По-английски она называлась Raindrops Keep Falling on my Head, по-французски - Toute la pluie tombe sur moi, ну а по-русски: "Дождь продолжает поливать мою голову":
Еще более знаменитым стал сын русского инженера, когда превратился в официального жениха БэБэ - Бриджит Бардо. Роман начался с уроков гитары, длился три года и закончился тем, что БэБэ упорхнула в следующие объятия.
Скажем честно: Саша Дистель был гитаристом-джазменом, Саша Дистель был певцом-крунером и Саша Дистель был знаменитым French Lover, сердцеедом (в каннибальской версии) и в более хрустальной - разбивателем сердец:
Он долгие годы вел на радио, а потом на телевидении собственную передачу Sasha Show, он выступал дважды перед королевой в Лондоне, он выпускал хит за хитом и он писал музыку для фильмов. "Прекрасная жизнь", La Belle Vie, написанная им для еще одной жертвы БэБэ - Роже Вадима - стала мировым бестселлером. И Тонни Бенетт, и Фрэнк Синатра сделали песню своей. В их исполнении она называлась The Good Life.
Скажу лишь, что неугомонный Саша не только разбил сотни и сотни хрустальных и не совсем сердец, не только аранжировал баллады Брассанса и настраивал его гитару, не только записал сотни песен и мелодий, он чудесно играл в теннис, стал кавалером Ордена Почетного легиона, дважды побеждал роковую болезнь и сдался лишь после третьей фронтальной атаки. Ему шел 72 год:
Иван Толстой: Поверх Барьеров - Европейский выпуск. Передача о единстве культуры, об исторических переплетениях и взаимном влиянии России и Европы. 4 августа в Локарно открылся 57-й кинофестиваль. Германия представлена на нем новым фильмом Фолькера Шлендорфа "Девятый день". Снятая им 25 лет назад картина "Жестяной барабан" была удостоена многочисленных призов, в том числе и Оскара. Свою новую ленту 65-летний режиссер посвятил взаимоотношениям католической церкви и национал-социализма. О теме, сюжете и фильме - из Берлина - Юрий Векслер.
Юрий Векслер: 20 июля 1933 года был подписан договор между Ватиканом и правительством Адольфа Гитлера. Ватикан, который с одобрением относился к антикоммунистической позиции нацистов, надеялся защитить договором католическую церковь от вовлечения в политику. Договор гарантировал неприкосновенность церквей и католических школ в Германии. Со своей стороны, католические священники обязались не участвовать в деятельности партий и тем более не вступать ни в какие из них. В 16 параграфе стояла обязанность для начинающих служение священников произнести в своей клятве: "Перед Богом и святыми евангелистами я клянусь и обещаю верность немецкому государству. Я клянусь и обещаю уважать законное правительство и воспитывать в этом духе мою паству".
Епископат Германии воспринял этот договор как сигнал прекратить какое бы то ни было сопротивление режиму и занять позицию сотрудничества. Но уже в 1933 году стало ясно, что нацистское государство само нарушает и намерено нарушать соглашение с Ватиканом. Вскоре в Германии, а затем и на территориях оккупированных стран гестапо начало проводить аресты недостаточно лояльных по его мнению священников. В первом детище Гитлера - концлагере Дахау, открытом в марте 1933 года, до конца войны существовал так называемый "барак (блок) священников", в котором содержалось почти 3000 священнослужителей из 20 стран.
12 лет правления нацистов две главные христианские конфессии Германии не выступали против террора. Сопротивление и неповиновение властям проявляли только отдельные протестантские и католические пасторы.
С началом войны нацисты проводили жесткий курс в отношении духовенства. Многие священники в оккупированных странах были арестованы и отправлены в разные концлагеря. А в 1940 году все они были свезены в Дахау.
Фильм Шлендорфа является свободной фантазией по книге воспоминаний люксембургского священника Жана Бернарда, описавшего свое пребывание в Дахау с 19 мая 1941 по 5 августа 1942 года.
В фильме героя зовут Анри Кремер (в этой роли снялся Ульрих Маттес). С ним происходит нечто невероятное. Он получает возможность отпуска из Дахау на 9 дней и едет на родину, где живет его сестра и другие родные. Через 9 дней он должен вернуться.
Голос из фильма: В случае его побега все люксембургские священники в Дахау должны быть расстреляны.
Юрий Векслер: Каждый день Кремер должен отмечаться в люксембургском гестапо, которым командует юный темпераментный карьерист Гебхардт (актер August Diehl).
Молодой гестаповец пытается убедить Кремера прежде всего в том, что они братья по вере. Споры двух героев и есть основное содержание фильма. В результате Кремер должен на девятый день открыто заявить, на чьей он стороне.
Кремер не поддается искушению, и искуситель Гебхард открывает свое истинное лицо.
В результате мучительных размышлений священник приходит к выводу, что в принятии решения, в выборе между жизнью и смертью, ему никто не может помочь извне - это должно быть его личное решение.
О возникновении замысла картины режиссер Фолькер Шлендорф написал:
Диктор: Книга привела на меня в смятение. Я прочитал ее на экране своего лэптопа во время отпуска в Италии. Экран компьютера поведал мне об ужасе концлагеря и о необыкновенной силе простого человека, который этому ужасу противостоит. Мне было сразу же ясно, что это материал для моего фильма. Впервые я был по-настоящему готов снимать картину, в которой будет представлен мир концлагеря. Как и многие в моем поколении, я долгое время считал, что непосредственно представить на экране лагерную жизнь невозможно. Фильм Алена Ренэ "Ночь и туман", сделанный как эссе, казался единственно оправданным решением. Но вот появились телесериал о Холокосте, "Список Шиндлера", "Пианист"...
И я подумал, что мы, немцы, не имеем больше права прятаться за табу представлять на экране этот ужас. Когда-нибудь надо высказаться по этому поводу. Меня увлек дневник, написанный трезво, конкретно, без малейшего пафоса, как, наверное, он и должен был быть написан одним из тех, кто был там. Бернард записал все в форме дневника летом 45-го, с некоторой дистанции по отношению к событиям и своим страданиям. Это тоже меня тронуло. Но мне и при чтении было нелегко представлять себе изображения, мне было больно. И я знаю, что мой фильм также причиняет боль. Я хотел этого.
Некто оказывается перед решением о собственной жизни: "Буду ли я, хочу ли я жить дальше? Я знаю, что от моего решения зависит жизнь или смерть еще 18 священников и жизнь моих родных".
Кто может помочь человеку при решении подобного вопроса? Есть ли друзья, родные, к которым он может обратиться. Конечно, у героя есть замечательная сестра, которую он может спросить. У него, как у священника, есть возможность задать вопрос епископу.
Как верующий, он, в отличие от многих из нас, может обратится к еще более высокой инстанции - у него есть его любимый Бог, которого он спрашивает в своей совести (душе). Но фактически, как это ни ужасно звучит, он ниоткуда не получает ответа.
Это делает историю современной. Индивидуум отвечает за самого себя. Он не может спрятаться за церковь, за закон, за государство. Он должен принять решение наедине с собой.
Герой понимает, что он наедине со своей совестью, которая одновременно есть и вера. Но все происходит за пределами религии и экзистенциализма, чему вторая мировая война научила прошедших через муки вопроса о преступлении и наказании.
Есть простой и прямой вопрос, который, возникая, возвращает нас к понятиям гуманизма: "Что такое порядочность?".
Вот критерий, по которому герой должен принять решение.
Это я нахожу грандиозным. Абсолюта нет в человеке, понимает священник. Я хотел, чтобы зрители почувствовали и поняли это без слов.
Иван Толстой: Русские места на европейской карте. Музыкальная школа имени королевы Софии под Мадридом. Рассказывает Виктор Черецкий.
Виктор Черецкий: Обычный урок.
Преподаватель - скрипач Юрий Волгин, ученица -Рита Сикоева. Школа, правда, не обычная. Она считается лучшей в Испании. Речь идет о международном центре по подготовке профессионалов высочайшего класса - о Высшей музыкальной школе имени королевы Софии. Она расположена в респектабельном мадридском пригороде Посуэло-де-Аларкон и у местного населения зовется просто "русской школой". Почему? Дело в том, что ее ведущие преподаватели - россияне, а инициатором создания этого учебного заведения, появившегося 12 лет назад, был Мстислав Ростропович.
Сейчас у россиян - четыре кафедры. На них работают такие музыканты как Дмитрий Башкиров, Захар Брон, Наталья Шаховская, Галина Егиазарова и другие педагоги. Половина студентов - испанцы. Остальные - со всего мира, в том числе из России. Попасть в школу чрезвычайно трудно - нужно пройти огромный конкурс. Рассказывает Рита Сикоева:
Рита Сикоева: Я закончила Консерваторию в Петербурге и после этого очень хотела заниматься с профессорами, которые преподают в этой школе. Именно с Захаром Броном и Юрием Владимировичем Волгиным. Я приехала сюда играть пробу. Так как проба прошла успешно, я теперь учусь здесь. Мне очень нравится в Испании. У меня потрясающие педагоги, с которыми я делаю очень большой прогресс. В этой школе очень хорошие условия для жизни и для учебы. У меня много друзей испанцев. Они хорошие ребята, всегда помогают. Очень отзывчивые. Мне с ними хорошо. Очень удобно.
Виктор Черецкий: В школе существует своя собственная система обучения. Она во многом не похожа на испанскую и напоминает российскую. Это касается, в частности, количества занятий студентов с педагогами, объема часов, которые даются ученикам. К каждому студенту - индивидуальный подход - все они занимаются по особой программе. Молодежь получает, помимо уроков по своей узкой специализации, еще и весь теоретический блок.
Патронирует школу королева Испании София. Ее директор - Палома О'Ши, супруга самого известного испанского банкира Эмилио Ботина. Она - большая поклонница искусства. Госпожа О'Ши говорит, что давно хотела создать учебный центр, который бы решал несколько задач сразу. Во-первых, чтобы он занимался повышением квалификации одаренной молодежи, формированием солистов. Во-вторых, чтобы центр способствовал созданию национальной оркестровой базы высокого профессионального уровня.
Преподаватель Юрий Волгин работает в школе уже 10-ый год. Он в свое время закончил консерваторию в Новосибирске. Совмещал преподавание с концертной деятельностью в филармонии Челябинска и Екатеринбурга. Потом был приглашен для работы в Испанию. Чем объясняется интерес испанцев к музыкантам из России, ведь Испания, вроде бы, страна музыкальная, где должны быть свои профессионалы? Этот вопрос мы адресовали Юрию Волгину.
Юрий Волгин: Наверное, это связано с историческим развитием испанской культуры. Не секрет, что Испания из всех европейских стран до недавнего времени считалась страной глубоко провинциальной, без слоя традиционной высокой классической культуры, которая давно существовала в Германии, во Франции, в России, в других странах Европы. Поэтому, с одной стороны, это историческое развитие. А с другой стороны, наверное, невозможно что-то упущенное, по объективным каким-то причинам развития исторического, нагнать моментально. Поэтому ситуация, когда в Испании работают музыканты-иностранцы, в том числе очень много из бывших стран советского лагеря, не случайна. Почему? Потому что фундаментальное музыкальное образование, профессиональное все-таки в России было выше, я считаю, чем во всех странах мира. И по достижениям исполнительских школ и по развитию теоретических исследований в области музыки, по многообразию жанров, по многообразию инструментов, музыканты из России занимали и занимают ведущие места. И они обратили взоры испанцев в сторону России. Сюда приехало много народу из России, много высококвалифицированных музыкантов. Например, был приглашен работать оркестр Спивакова в свое время. Здесь есть и понимание того, что уровень музыкальной культуры нашей страны в чем-то является примером, а с другой стороны, с такими силами, наверное, легче продвигать вперед и собственное развитие.
Виктор Черецкий: Помимо учебы, студенты и преподаватели школы имени королевы Софии ведут активную концертную деятельность в Мадриде. В год они дают по 10-15 концертов, в том числе специально для королевской семьи. Есть несколько коллективов камерной музыки, начиная от дуэтов и кончая квинтетами. Как реагирует испанская публика на выступления музыкантов? Рассказывает Юрий Волгин.
Юрий Волгин: Публика, в целом, очень благодарная. Посещаемость концертов здесь изумительная. Ни одно мероприятие, как правило, не проходит без полного зала: Всегда есть очень хороший отклик, эмоциональный на выступления. Независимо от ранга исполнителя, что немаловажно. Играет ли солист высочайшего класса или уровня высокого профессионального - всегда есть очень теплый отклик со стороны публики.
Вместе с тем, публика испанская отличается от той же российской. Мне кажется, по уровню своей квалификации, прежде всего. Не секрет, что в России есть круг людей, для которых концертная жизнь - это не только потребление очередного блага цивилизации, но и как часть жизни, как часть самовыражения. Здесь большая часть публики посещает концерты в основном, чтобы провести культурно время. Пообщаться между собой. Хочу повторить, публика отзывчивая, но в то же время не такая критичная, как, допустим, в России или Германии.
Виктор Черецкий: Разговор о музыкальной школе имени королевы Софии будет незавершенным, если мы не скажем несколько слов о ее будущем.
Недавно был принят проект строительства нового здания. Для столь престижного учреждения найдено соответствующее место. Школа будет располагаться на площади Орьенте, вблизи королевского дворца.
Иван Толстой: Наша следующая рубрика - "Записки русского путешественника".
"Тонкая, как голландская сельдь, мамаша вошла в кабинет к толстому и круглому, как жук, папаше и кашлянула. При входе ее с колен папаши спорхнула горничная и шмыгнула за портьеру", - Чехов, рассказ "Папаша". Чехов не все знал про голландскую сельдь: это толстая и жирная рыба. Ежегодно в мае в Голландии начинается и в августе кончается время большой и жирной селедки. С берегов Северного моря вернулся мой коллега Андрей Шарый.
Андрей Шарый: Года два назад злодеи выкрали из амстердамского музея Ван Гога картину "Вид на море в Схевенингене". Винсент Ван Гог написал этот пейзаж в августе 1882 года. В ту пору художник жил в Гааге в абсолютной нищете, перебиваясь с хлеба на селедку, и был влюблен в проститутку Син. По мнению искусствоведов, особую убедительность полотну придала техника мастера, использование грубой кисти и мелких, плевочками, мазков. Художнику, утверждает биограф, мешала работать ветреная погода, к влажному полотну прилипали песчинки. Некоторые Ван Гог так и не счистил, они остались плыть в нарисованном море и парить в нарисованном небе.
Теперь в Схевенингене другой вид на море. Это чопорный курорт, куда без риска получить тепловой удар съезжаются респектабельные пенсионеры. Вдоль блеклого моря под линялым небом выстроились в шеренгу шезлонги, устойчивость которых не в силах победить тот ветер, что мешал творить Ван Гогу. Ветер бьется о тенты над террасой отеля "Курхаус", пугая туристов в панамах. Раз в год, в последнюю субботу мая, курорт Схевенинген вспоминает о рыбацком прошлом. Схевенинген спохватывается: ведь на его городском гербе - три селедочки, накрытые золотой короной. В последнюю субботу мая на Северном море открывается сезон ловли сельди. В Голландии это национальный праздник, День флага. Радугу флагов поднимают над бухтой, отправляясь на промысел, рыболовецкие суда. Цвет флагов от сезона не зависит, а вот сельдь в конце мая особенно жирна. Бочка из улова судна, первым вернувшегося в этот день к берегу, преподносится в дар королеве Нидерландов, а капитану полагается денежный приз.
В России у селедки - запятнанная советской пищевой промышленностью репутация. Была присказка: "Осторожно! Это сельдь, он приносит детям смерть". Были тронутые ржавчиной консервные банки на полупустых полках универсамов. Был рыбий жир, полная ложка после каждого завтрака, было селедочное масло. И в Голландии сельдь не жаловали из-за тяжелого запаха и неприятного вкуса. Она была едой нищих и монахов, смирявших гордыню и умерщвлявших плоть. Сельдь считали символом всего грязного и вонючего, но, как показал опыт, напрасно.
Для того, чтобы наладить с этой рыбой кулинарные контакты, потребовалось понять, что после правильных чистки и соления сельдь сохраняется годами. Один из секретов добычи в том, что сельдь должна "дышать" во время хранения, причем через емкость, через рассол, а металлическая тара ей противопоказана. Передовой способ чистки и консервирования изобрел в 1385 году рыбак Виллем Якоб Бейкельцон из зееландской деревушки Биерфлит. В его честь лучшая голландская сельдь до сих пор называется "бейклинг". Бейкельцону пришло в голову, вытащив сеть с уловом, удалять сельди жабры, которые и вырабатывают вещества, придающие рыбе горечь. Выпотрошенную сельдь Бейкельцон пересыпал солью и укладывал в бочки прямо на палубе. За минувшие шесть веков голландцы понастроили дамб и на несколько километров отодвинули море от Биерфлита. Больше в этой деревушке, кажется, с той поры ничего не происходило, разве что появилась пожарная команда. Могилу Якоба Бейкельцона на местном кладбище бережно сохраняют, иногда праху его приезжают поклониться коронованные особы. На площади, у кирхи, красуется памятник хитроумному рыбаку. Сурово глядя в будущее, бронзовый Бецкельцон препарирует рыбу.
Будущее у тех, кто промышляет сельдь, оказалось прекрасным: мировой улов ныне превышает пять миллионов тонн, причем угрозы вымирания вида не существует. Сельдь плавает в разных широтах, от умеренных до тропических. Какое бы имя сельдь ни носила, хоть пузанок, как на Каспии, хоть полосатая кибанаго, как в тропиках, эта глупая рыба повсюду одинаково охотно идет в сети, поскольку совершает миграции бессчетными стаями. Кормится сельдь планктоном, которого много бывает с мая по август. Потому и День флага назначен на конец весны.
В 1390 году селедку, засоленную новым способом, впервые вывезли в большие торговые города. Спрос на "рыбу нищих" вырос по всей Европе, и в Голландии построили целый "сельдяной флот". Голландцы, сколько могли, берегли рецепт засолки и диктовали законы промысла. В конце концов Бейкельцона рассекретили, но к тому времени сельдь уже обогатила Нидерланды. С ХУ века купцы привозили голландскую сельдь в Новгород, при Петре даже поставляли и к императорскому столу, но в России царской рыбой селедка не стала.
Центральное блюдо Дня флага называется matjesherren - "майская сельдь". Свежайшее филе малосольной сельди продают прямо в порту, прямо на пляже, во всех ресторанах и тавернах, на всех рынках и базарах, со всех лотков и прилавков, в каждой лавке и в любом магазине. Освобожденную от чешуи и косточек рыбку достают из рассола, берут за хвост и, обмакнув в мелко нарезанный лук, отправляют в рот. Запивают пивом или местной можжевеловой водкой жиневр, заедают серым хлебом. Простая народная еда. Божественное блюдо. Рыба, тающая во рту.
Но голландский праздник мешает радость с грустью, так в этой стране соотносятся природа и человек. Если на закате, когда лотошники сворачивают товар, выйти на песчаную полосу Схевенингена, в душе появляется непонятная тоска. На далеком горизонте маячит запоздавший баркас. Пленку мокрого пространства подергивает рябью волна. Море в Схевенингене не бывает голубым, а небо не бывает синим. В полукилометре от пляжа череду отелей сменяет череда песчаных дюн. Сюда еще не добралась курортная цивилизация; тут вполне мог бы и сейчас трудиться Ван Гог, копировать для истории пески и море. Здесь, кстати, художник написал еще один пейзаж, "Пляж в Схевенингене в тихую погоду". В тихую погоду его побережье выглядит не радостнее, чем во время шторма. Фестивалей селедки Ван Гог не рисовал.
Иван Толстой: В конце нашей передачи музыкальную дату в европейском календаре отметит Андрей Шароградский.
Андрей Шароградский: 175 лет назад в парижской Гранд-Опера состоялась премьера оперы Джоакино Россини "Вильгельм Телль" - по одноименной драме Шиллера, повествующей о восстании швейцарцев против австрийской оккупации.
Героико-революционный сюжет с восторгом был воспринят и во Франции, где приближалась революция 1830 года, и в Италии, многие области которой боролись в это время за освобождение от австрийского ига.
Монументальный "Вильгельм Телль" - с большим оркестром, обилием массовых хоровых сцен, общим приподнято-ораторским тоном - стал последней оперой Россини. Историки музыки до сих пор ломают голову, почему автор "Севильского цирюльника", "Танкреда", "Итальянок в Алжире" и многих других оперных шедевров в течение почти сорока последних лет жизни так ни разу и не обратился вновь к жанру оперы.
Начнем с агента 007. В прессе появились сообщения о том, что американская кинокомпания "Метро-Голдвин-Мейер" начала поиски актера для главной роли в новом - 21-м по счету - фильме о британском суперразведчике Джеймсе Бонде. Английский актер Пирс Броснан, игравший в последних четырех фильмах, заявил, что "роль Бонда для него уже в прошлом". Среди кандидатов на открывшуюся вакансию - австралийский актер Эрик Бэйна, у которого, как полагают в кругах близких к семейству Брокколи, владеющему правами на сюжеты о Бонде, наибольшие шансы получить эту роль. Как снимают фильмы о Джеймсе Бонде, рассказывает Наталья Голицына.
Наталья Голицина: Двадцать фильмов о Джеймсе Бонде, первым из которых был "Доктор Ноу" 62-го года, оказались самым доходным предметом английского культурного экспорта, составив серьезную конкуренцию голливудским блокбастерам.
Автор романов об агенте 007 - английский писатель Ян Флеминг некогда служил в военно-морской разведке в том же звании, что и коммандер Бонд, и наделил своего героя автобиографическими чертами. Купив виллу на Ямайке, Флеминг - практически от скуки - начал писать авантюрные приключенческие романы о похождениях любвеобильного и ловкого авантюриста от разведки. По сути дела приключения Джеймса Бонда полностью вписываются в художественную схему традиционного европейского авантюрного романа. Так что успех романов и фильмов о Бонде во многом обусловлен и их связью с его стереотипами. Неожиданно для их автора эти писания, бывшие для него лишь противоядием от скуки, стали бестселлерами и превратили Флеминга в едва ли не самого популярного англоязычного писателя 50-60-х годов. Кстати, имя своего героя Флеминг заимствовал у известного английского орнитолога, автора книги "Птицы Уэст Индии", которую он читал на своей вилле на Ямайке во время работы над образом Джеймса Бонда.
Надо сказать, что Бонд романов Флеминга и Бонд фильмов о нем во многом разные люди. Флеминг задумал своего героя как английского джентльмена, чьи действия определялись, прежде всего, патриотизмом и бесстрашием в борьбе с советскими агентами. Конечно, и в романах Флеминга Бонд был денди и донжуаном, но всё это было лишь второстепенными деталями его характера. И лишь с легкой руки постановщиков фильмов, пытавшихся сделать Бонда близким и понятным самым широким массам зрителей, британский суперагент превратился в мачо и плейбоя, который с иронией относится как к своим обязанностям, так и к общественной морали. Такая трактовка образа героя фильмов о непотопляемом британском разведчике стала обязательной для всех пяти исполнителей этой роли - Шона Коннери, Джорджа Лейзенби, Роджера Мура, Тимоти Дэлтона и Пирса Броснана. Естественно, что тон здесь задал Коннери, снявшийся в первых пяти фильмах о Бонде. Как ни странно, но Бонда - олицетворение английскости - лучше всех сыграли шотландец Коннери и ирландец Броснан. Когда в 62-м году Флемингу представили Шона Коннери в качестве кандидата на роль Бонда в первом фильме бондианы, "Докторе Ноу", он нашел его вульгарным. "Мне нужен коммандер Джеймс Бонд, а не перезрелый каскадёр", - заметил Флеминг. По всем статьям у Пирса Броснана намного больше сходства с героем романов Флеминга, чем у всех его предшественников. Конечно, и в его трактовке Бонд остался смесью плейбоя и супермена, однако броснановская ипостась агента 007 - это, прежде всего, первоклассный профессионал. И конечно, огромный успех фильмов о Бонде определяется, прежде всего, способностью самого зрителя - мужского пола, конечно, - идентифицировать себя с их главным персонажем, который реализует в своей киножизни тайные инстинкты, вожделения и грёзы этого зрителя.
Первоначально у Пирса Броснана был контракт на три фильма. Четвертый его фильм - "Умри, но не сейчас" - стал неожиданным подарком судьбы. Намного больше, чем фильмы, его обогатили (сделав мультимиллионером) многочисленные рекламные проекты. Сам Пирс как-то заметил, что участие в кинобондиане дало ему финансовую возможность основать собственную продюсерскую компанию "Irish Dream Time" и выпустить несколько фильмов. В будущем Броснан намерен не только продюсировать, но и ставить фильмы.
Фильмы о Джеймсе Бонде давно не снимаются по романам Яна Флеминга, чьи сюжеты уже исчерпаны. Флеминг скончался в 1964 году и уже ничем не может помочь современным создателям кинобондианы, превратившим ее в высокодоходный бизнес с обязательной рекламой потребительских товаров, умело вмонтированной в каждый фильм. Доход семейства Брокколи, у которого права на сюжеты о Бонде, только от проката фильмов о нем превысил три миллиарда долларов. Понятно, что открывшаяся вакансия на роль агента 007 - это волшебная палочка, с помощью которой любой актер, независимо от таланта, мгновенно превращается в популярнейшую кинозвезду и более чем состоятельного игрока на поле мирового кинобизнеса.
Иван Толстой: Русская культура в европейском контексте. Российский читатель уже познакомился с итальянским историком Карло Гинзбургом. Не все знают, что его корни тянутся в Россию. Еще менее известно, что его отец Лев Федорович Гинзбург также был литератором. Он родился в Одессе в 1909 году. Его родители любили Италию, и своему маленькому сыну завели няньку-итальянку Марию Сегре из тосканского курортного городка Виареджио, так что итальянский язык все семейство учило еще в Одессе, и на лето в отпуск Гинзбурги приезжали в Италию. И вот однажды мать семейства завела мимолетный курортный роман с братом няньки в Виареджио, и в положенный срок на свет появился Лев Гинзбург. Федор Гинзбург простил свою жену и признал ребенка своим сыном. После революции в России Гинзбурги окончательно перебрались в Италию - причины, в данном случае вовсе не были политическими. Что случилось со Львом Гинзбургом дальше? По телефону из Неаполя историк Михаил Талалай.
Михаил Талалай: Война 14-го года застала его в Италии. Мальчик стал невозвращенцем. И потом Гинзбурги, вся семья, присоединились к юному Леве. Сначала он учился в Германии, в русской школе, где все его соученики вспоминали, что он был необыкновенно одаренным юношей и казался вполне взрослым человеком, учителем, маэстро, как они его называли. И писать о русской литературе Лева стал еще в Берлине, где он стал выпускать что-то вроде школьной стенгазеты. Потом они все вместе переехали в любимую ими Италию, в город Турин, в промышленный передовой город, где Лёва со страстью уже полноценно отдался русской литературе. И вот две половины своей души, одну русскую, другую итальянскую, он соединяет, в первую очередь, в переводах. Когда ему было 19 лет, он перевел и напечатал блестящее издание "Тараса Бульбы". В 20 лет - "Анну Каренину". Затем, буквально за два года, вышли его переводы "Дворянского гнезда", "Крейцеровой сонаты", "Пиковой дамы". Сам он себя, вослед Пушкину, называл "почтовой лошадью просвещения". Тогда же он начал писать о русских писателях большие эссе, книги. Первая из них стала о Толстом и "Анне Карениной". После его смерти они были собраны в один большой сборник "Русские писатели", вышедший в 48-м году, а потом неоднократно переизданный.
Но муссолиневская диктатура наступала и, конечно, Льву, либералу, с такими семейными традициями в Италии становилось все более и более неуютно. Он уехал в Париж и постепенно примкнул к антифашистской оппозиции. Хотя долгое время он продолжал печататься, редактировать, переводить. Например, он отредактировал перевод "Конармии" Бабеля, которая вышла в 32 году при Муссолини. Писал он много статей, которые подписывал аббревиатурой МС, в память о своей родной тете, она же нянька - Марии Сегре. В 33 году Лев Гинзбург основал издательство вместе со своими друзьми-писателями, например с Чезаре Павезе, -издательство "Энауди", до сих пор остающееся китом итальянского книжного дела, которое в настоящее время больше всех помнит о Гинзбурге, периодически переиздает его статьи и книги. Режим Муссолини в это время усиливал контроль над наукой, литературой, и в начале 30-х годов Дуче повелел всем взять фашистский билет. Гинзбург отказался. Он был уволен с работы. И его университетская деятельность ограничивалась одним курсом, посвященным русской литературе 19 века, преимущественно Пушкину.
Но худшее было впереди. Его арестовали и посадили на 4 года за антиправительственную деятельность. Так начались мучения, мытарства, крестный путь антифашиста Льва Гинзбурга. Его положенье ухудшилось еще больше, когда в 38 году вышли, так называемые, расовые законы, и он потерял итальянское подданство. Его семья уехала в Америку, он не смог уехать, и репрессии обрушились на него. В 40-м году его выслали в ссылку на итальянский юг, где он провел три долгих года, состоял в переписке с друзьями. В этом году эти письма были впервые собраны, откомментированы и блестяще выпущены тем же самым издательством "Энауди", которое он некогда основал.
Его погубила собственная горячность. Он мог бы отсидеться в ссылке и дождаться падения фашизма, но молодой Лев Федорович при приближении англо-американских союзных войск не выдержал и покинул места своей ссылки и отправился в Рим, где он стал сотрудничать с подпольщиками и пытался выпускать подпольную газету. Там его и арестовали. Его арестовало немецкое гестапо, и он был замучен насмерть в феврале 44 года, буквально за несколько дней до освобождения Рима от нацистов. Его соузником в этой римской тюрьме был будущий президент Италии, очень известный итальянский политический деятель, бывший партизан Сандро Пертини, которому, перед самой смертью Гинзбург сказал значительную фразу: "Сандро, мы не должны ненавидеть немцев". Таково было его политическое завещание.
Иван Толстой: Саша Дистель - портрет ушедшего этим летом французского певца представит Дмитрий Савицкий.
Дмитрий Савицкий: В мире шоубизнеса, в мире популярной песни чаще всего нужен трамплин, чтобы запрыгнуть туда, откуда тебя наконец видно той самой публике, которая и должна обеспечить твой успех и славу: Для гитариста Саши Дистеля таким трамплином была песенка американской певицы Пегги Ли - Scoubidou, песенка с престраннейшим названием. Саша Дистель перевел ее на французский и малость саранжировал на свой манер. Песенка та была легкомысленная и ритмически несложная, оркестр Виаля играл в Алжире, в столице, на календаре было 14 декабря 58 года, и седьмым номером было решено пустить мастера гитары, молодого Дистеля, впервые в роли певца. Успех был "стратосферический": Несмотря на то, что война тлела за углом уже четвертый год, пресловутым народным массам хотелось именно чего-нибудь несложного и легкомысленного. Короче - Scoubidou стал гигантским хитом:
Для тех из вас, кто знаком с джазовой манерой пения, со скэтом, Scoubidou - понятно.. Это Scou, bi и dou: То бишь чистый скэт: Подмена слов бессмысленными, но джазовыми силлабами. В самой же песенке Пегги Ли и Саши Дистеля героиня, молодая девушка, продает яблоки, груши и эти самые scoubidou: scoubidou, если изрядно покопаться в словарях - это талисман, фетиш:
Саша Дистель в юные годы был ведущим гитаристом современного джаза. В ту эпоху было трудно предположить, что позже он станет настоящим крунером, сладкогласным певцом школы Синатры, Бинга Кросби или Дина Мартина. Но именно это и произошло.
На прошлой неделе я рассказал о двух потерях, которые понесла Франция: об исчезновении Сержа Реджиани и Саши Дистеля, но передача целиком была посвящена Сержу Реджиани. Сегодня мы отдадим дань таланту Саши Дистеля:
Слово композитору и певцу Жоржу Мустаки:
Жорж Мустаки: Саша жил в мире джаза, в мире, который может показаться фривольным по сравнению с миром Реджиани, у которого этот мир был скорее мрачным, а он сам - ангажированным.. Но наше призвание - это подниматься на сцену и писать, писать и петь песни для тех, кого мы называем публикой, для тех, кто отвечает взаимностью на наше мастерство:
Дмитрий Савицкий: Саша Дистель не случайно Саша, это не дань моде на Россию. Его отец Лео Дистель был русским инженером-химиком, покинувшим Россию в 17 году. Легенда гласит, что он пешком пересек опустошенную войной Европу и осел в Париже, где открыл небольшой магазин электротоваров. Мать Саши, Андрэ, была пианисткой, лауреатом конкурса парижской консерватории, ее брат Рей Вентура был знаменитым французским джазменом. Андрэ участвовала в движении Сопротивления и в 42 году была арестована французской полицией и отправлена в нацистский концентрационный лагерь: К счастью, ей удалось спастись.
Рей Вентура усадил племянника за пианино в пять лет. Еще шесть Саша проучился в музыкальной школе Маргарит Лон-Жак Тибо. Позже Анри Сальвадор, который был гитаристом в оркестре Рея Вентура, подарил Саше его первую гитару:
Реплика по поводу Саши Дистеля заведующего музыкальным отделом библиотеки Муфтар, Патрика Симоне:
Патрик Симоне: Саша Дистель был человеком двух карьер: первая развивалась в джазе; и в ту эпоху Саша входил в пятерку лучших джазовых гитаристов; и вторая карьера - это карьера певца, жанра: скорее варьете; Саша Дистель - это настоящее французское варьете.
Дмитрий Савицкий: Французский Фрэнк Синатра?
Патрик Симоне: На порядок ниже: Нет-нет, это не обидно. Саша ведь также оставил свой собственный отпечаток на французской песне:
Дмитрий Савицкий: По-вашему мнению, кто нынче слушает песни Дистеля? Люди какого возраста?
Патрик Симоне: Я думаю, его слушают те, кому лет сорок - шестьдесят:.
Дмитрий Савицкий: Поколение 68-го?
Патрик Симоне: Ну да, приблизительно:
Дмитрий Савицкий: Для поколения 68-го Саша Дистель все же был слишком буржуазен: в данном случае его "буржуазность" происходила из его успеха: Как-никак, он гонял на порше и жил на широкую ногу, а в 68 году студенты Сорбонны жгли на бульваре Сен-Мишель чужие порши и ягуары, увы, чтобы через двадцать лет наконец-то законно усесться за рули все тех же мерседесов и BMW. Они стали новой левой буржуазией, в то время как Саша Дистель был и оставался просто - артистом.
За шесть лет до триумфа с легкомысленным scoubidou, в 52 году, Саша Дистель жил и стажировался в Нью-Йорке, в двух шагах от клуба "Бёрдленд", из которого он практически не вылезал. Американские джазмены принимали его на равных. Недаром на стене его виллы в Райоль-Канадель, в Варе, висит фотография: Саша с Луи Армстронгом: Сатчмо играет на гитаре, а Саша - на трубе: В Нью-Йорке Дистель пишет аранжировки для Стена Гетца и играет с самыми великими: Бадом Пауэллом и Клифордом Брауном. Позже ему довелось играть и Армстронгом, и с Джоном Льюисом, Майлсом Дейвисом, Диззи Гиллеспи, Лайонелом Хэмптоном и Современным Джазовым Квартетом, MJQ, основатель которого Джон Льюис, назвал своего сына в честь Дистеля - Сашей:
Вот еще одна песня, музыка была написана Бертом БэчаРаЧом, на которой стоит клеймо Саши Дистеля. По-английски она называлась Raindrops Keep Falling on my Head, по-французски - Toute la pluie tombe sur moi, ну а по-русски: "Дождь продолжает поливать мою голову":
Еще более знаменитым стал сын русского инженера, когда превратился в официального жениха БэБэ - Бриджит Бардо. Роман начался с уроков гитары, длился три года и закончился тем, что БэБэ упорхнула в следующие объятия.
Скажем честно: Саша Дистель был гитаристом-джазменом, Саша Дистель был певцом-крунером и Саша Дистель был знаменитым French Lover, сердцеедом (в каннибальской версии) и в более хрустальной - разбивателем сердец:
Он долгие годы вел на радио, а потом на телевидении собственную передачу Sasha Show, он выступал дважды перед королевой в Лондоне, он выпускал хит за хитом и он писал музыку для фильмов. "Прекрасная жизнь", La Belle Vie, написанная им для еще одной жертвы БэБэ - Роже Вадима - стала мировым бестселлером. И Тонни Бенетт, и Фрэнк Синатра сделали песню своей. В их исполнении она называлась The Good Life.
Скажу лишь, что неугомонный Саша не только разбил сотни и сотни хрустальных и не совсем сердец, не только аранжировал баллады Брассанса и настраивал его гитару, не только записал сотни песен и мелодий, он чудесно играл в теннис, стал кавалером Ордена Почетного легиона, дважды побеждал роковую болезнь и сдался лишь после третьей фронтальной атаки. Ему шел 72 год:
Иван Толстой: Поверх Барьеров - Европейский выпуск. Передача о единстве культуры, об исторических переплетениях и взаимном влиянии России и Европы. 4 августа в Локарно открылся 57-й кинофестиваль. Германия представлена на нем новым фильмом Фолькера Шлендорфа "Девятый день". Снятая им 25 лет назад картина "Жестяной барабан" была удостоена многочисленных призов, в том числе и Оскара. Свою новую ленту 65-летний режиссер посвятил взаимоотношениям католической церкви и национал-социализма. О теме, сюжете и фильме - из Берлина - Юрий Векслер.
Юрий Векслер: 20 июля 1933 года был подписан договор между Ватиканом и правительством Адольфа Гитлера. Ватикан, который с одобрением относился к антикоммунистической позиции нацистов, надеялся защитить договором католическую церковь от вовлечения в политику. Договор гарантировал неприкосновенность церквей и католических школ в Германии. Со своей стороны, католические священники обязались не участвовать в деятельности партий и тем более не вступать ни в какие из них. В 16 параграфе стояла обязанность для начинающих служение священников произнести в своей клятве: "Перед Богом и святыми евангелистами я клянусь и обещаю верность немецкому государству. Я клянусь и обещаю уважать законное правительство и воспитывать в этом духе мою паству".
Епископат Германии воспринял этот договор как сигнал прекратить какое бы то ни было сопротивление режиму и занять позицию сотрудничества. Но уже в 1933 году стало ясно, что нацистское государство само нарушает и намерено нарушать соглашение с Ватиканом. Вскоре в Германии, а затем и на территориях оккупированных стран гестапо начало проводить аресты недостаточно лояльных по его мнению священников. В первом детище Гитлера - концлагере Дахау, открытом в марте 1933 года, до конца войны существовал так называемый "барак (блок) священников", в котором содержалось почти 3000 священнослужителей из 20 стран.
12 лет правления нацистов две главные христианские конфессии Германии не выступали против террора. Сопротивление и неповиновение властям проявляли только отдельные протестантские и католические пасторы.
С началом войны нацисты проводили жесткий курс в отношении духовенства. Многие священники в оккупированных странах были арестованы и отправлены в разные концлагеря. А в 1940 году все они были свезены в Дахау.
Фильм Шлендорфа является свободной фантазией по книге воспоминаний люксембургского священника Жана Бернарда, описавшего свое пребывание в Дахау с 19 мая 1941 по 5 августа 1942 года.
В фильме героя зовут Анри Кремер (в этой роли снялся Ульрих Маттес). С ним происходит нечто невероятное. Он получает возможность отпуска из Дахау на 9 дней и едет на родину, где живет его сестра и другие родные. Через 9 дней он должен вернуться.
Голос из фильма: В случае его побега все люксембургские священники в Дахау должны быть расстреляны.
Юрий Векслер: Каждый день Кремер должен отмечаться в люксембургском гестапо, которым командует юный темпераментный карьерист Гебхардт (актер August Diehl).
Молодой гестаповец пытается убедить Кремера прежде всего в том, что они братья по вере. Споры двух героев и есть основное содержание фильма. В результате Кремер должен на девятый день открыто заявить, на чьей он стороне.
Кремер не поддается искушению, и искуситель Гебхард открывает свое истинное лицо.
В результате мучительных размышлений священник приходит к выводу, что в принятии решения, в выборе между жизнью и смертью, ему никто не может помочь извне - это должно быть его личное решение.
О возникновении замысла картины режиссер Фолькер Шлендорф написал:
Диктор: Книга привела на меня в смятение. Я прочитал ее на экране своего лэптопа во время отпуска в Италии. Экран компьютера поведал мне об ужасе концлагеря и о необыкновенной силе простого человека, который этому ужасу противостоит. Мне было сразу же ясно, что это материал для моего фильма. Впервые я был по-настоящему готов снимать картину, в которой будет представлен мир концлагеря. Как и многие в моем поколении, я долгое время считал, что непосредственно представить на экране лагерную жизнь невозможно. Фильм Алена Ренэ "Ночь и туман", сделанный как эссе, казался единственно оправданным решением. Но вот появились телесериал о Холокосте, "Список Шиндлера", "Пианист"...
И я подумал, что мы, немцы, не имеем больше права прятаться за табу представлять на экране этот ужас. Когда-нибудь надо высказаться по этому поводу. Меня увлек дневник, написанный трезво, конкретно, без малейшего пафоса, как, наверное, он и должен был быть написан одним из тех, кто был там. Бернард записал все в форме дневника летом 45-го, с некоторой дистанции по отношению к событиям и своим страданиям. Это тоже меня тронуло. Но мне и при чтении было нелегко представлять себе изображения, мне было больно. И я знаю, что мой фильм также причиняет боль. Я хотел этого.
Некто оказывается перед решением о собственной жизни: "Буду ли я, хочу ли я жить дальше? Я знаю, что от моего решения зависит жизнь или смерть еще 18 священников и жизнь моих родных".
Кто может помочь человеку при решении подобного вопроса? Есть ли друзья, родные, к которым он может обратиться. Конечно, у героя есть замечательная сестра, которую он может спросить. У него, как у священника, есть возможность задать вопрос епископу.
Как верующий, он, в отличие от многих из нас, может обратится к еще более высокой инстанции - у него есть его любимый Бог, которого он спрашивает в своей совести (душе). Но фактически, как это ни ужасно звучит, он ниоткуда не получает ответа.
Это делает историю современной. Индивидуум отвечает за самого себя. Он не может спрятаться за церковь, за закон, за государство. Он должен принять решение наедине с собой.
Герой понимает, что он наедине со своей совестью, которая одновременно есть и вера. Но все происходит за пределами религии и экзистенциализма, чему вторая мировая война научила прошедших через муки вопроса о преступлении и наказании.
Есть простой и прямой вопрос, который, возникая, возвращает нас к понятиям гуманизма: "Что такое порядочность?".
Вот критерий, по которому герой должен принять решение.
Это я нахожу грандиозным. Абсолюта нет в человеке, понимает священник. Я хотел, чтобы зрители почувствовали и поняли это без слов.
Иван Толстой: Русские места на европейской карте. Музыкальная школа имени королевы Софии под Мадридом. Рассказывает Виктор Черецкий.
Виктор Черецкий: Обычный урок.
Преподаватель - скрипач Юрий Волгин, ученица -Рита Сикоева. Школа, правда, не обычная. Она считается лучшей в Испании. Речь идет о международном центре по подготовке профессионалов высочайшего класса - о Высшей музыкальной школе имени королевы Софии. Она расположена в респектабельном мадридском пригороде Посуэло-де-Аларкон и у местного населения зовется просто "русской школой". Почему? Дело в том, что ее ведущие преподаватели - россияне, а инициатором создания этого учебного заведения, появившегося 12 лет назад, был Мстислав Ростропович.
Сейчас у россиян - четыре кафедры. На них работают такие музыканты как Дмитрий Башкиров, Захар Брон, Наталья Шаховская, Галина Егиазарова и другие педагоги. Половина студентов - испанцы. Остальные - со всего мира, в том числе из России. Попасть в школу чрезвычайно трудно - нужно пройти огромный конкурс. Рассказывает Рита Сикоева:
Рита Сикоева: Я закончила Консерваторию в Петербурге и после этого очень хотела заниматься с профессорами, которые преподают в этой школе. Именно с Захаром Броном и Юрием Владимировичем Волгиным. Я приехала сюда играть пробу. Так как проба прошла успешно, я теперь учусь здесь. Мне очень нравится в Испании. У меня потрясающие педагоги, с которыми я делаю очень большой прогресс. В этой школе очень хорошие условия для жизни и для учебы. У меня много друзей испанцев. Они хорошие ребята, всегда помогают. Очень отзывчивые. Мне с ними хорошо. Очень удобно.
Виктор Черецкий: В школе существует своя собственная система обучения. Она во многом не похожа на испанскую и напоминает российскую. Это касается, в частности, количества занятий студентов с педагогами, объема часов, которые даются ученикам. К каждому студенту - индивидуальный подход - все они занимаются по особой программе. Молодежь получает, помимо уроков по своей узкой специализации, еще и весь теоретический блок.
Патронирует школу королева Испании София. Ее директор - Палома О'Ши, супруга самого известного испанского банкира Эмилио Ботина. Она - большая поклонница искусства. Госпожа О'Ши говорит, что давно хотела создать учебный центр, который бы решал несколько задач сразу. Во-первых, чтобы он занимался повышением квалификации одаренной молодежи, формированием солистов. Во-вторых, чтобы центр способствовал созданию национальной оркестровой базы высокого профессионального уровня.
Преподаватель Юрий Волгин работает в школе уже 10-ый год. Он в свое время закончил консерваторию в Новосибирске. Совмещал преподавание с концертной деятельностью в филармонии Челябинска и Екатеринбурга. Потом был приглашен для работы в Испанию. Чем объясняется интерес испанцев к музыкантам из России, ведь Испания, вроде бы, страна музыкальная, где должны быть свои профессионалы? Этот вопрос мы адресовали Юрию Волгину.
Юрий Волгин: Наверное, это связано с историческим развитием испанской культуры. Не секрет, что Испания из всех европейских стран до недавнего времени считалась страной глубоко провинциальной, без слоя традиционной высокой классической культуры, которая давно существовала в Германии, во Франции, в России, в других странах Европы. Поэтому, с одной стороны, это историческое развитие. А с другой стороны, наверное, невозможно что-то упущенное, по объективным каким-то причинам развития исторического, нагнать моментально. Поэтому ситуация, когда в Испании работают музыканты-иностранцы, в том числе очень много из бывших стран советского лагеря, не случайна. Почему? Потому что фундаментальное музыкальное образование, профессиональное все-таки в России было выше, я считаю, чем во всех странах мира. И по достижениям исполнительских школ и по развитию теоретических исследований в области музыки, по многообразию жанров, по многообразию инструментов, музыканты из России занимали и занимают ведущие места. И они обратили взоры испанцев в сторону России. Сюда приехало много народу из России, много высококвалифицированных музыкантов. Например, был приглашен работать оркестр Спивакова в свое время. Здесь есть и понимание того, что уровень музыкальной культуры нашей страны в чем-то является примером, а с другой стороны, с такими силами, наверное, легче продвигать вперед и собственное развитие.
Виктор Черецкий: Помимо учебы, студенты и преподаватели школы имени королевы Софии ведут активную концертную деятельность в Мадриде. В год они дают по 10-15 концертов, в том числе специально для королевской семьи. Есть несколько коллективов камерной музыки, начиная от дуэтов и кончая квинтетами. Как реагирует испанская публика на выступления музыкантов? Рассказывает Юрий Волгин.
Юрий Волгин: Публика, в целом, очень благодарная. Посещаемость концертов здесь изумительная. Ни одно мероприятие, как правило, не проходит без полного зала: Всегда есть очень хороший отклик, эмоциональный на выступления. Независимо от ранга исполнителя, что немаловажно. Играет ли солист высочайшего класса или уровня высокого профессионального - всегда есть очень теплый отклик со стороны публики.
Вместе с тем, публика испанская отличается от той же российской. Мне кажется, по уровню своей квалификации, прежде всего. Не секрет, что в России есть круг людей, для которых концертная жизнь - это не только потребление очередного блага цивилизации, но и как часть жизни, как часть самовыражения. Здесь большая часть публики посещает концерты в основном, чтобы провести культурно время. Пообщаться между собой. Хочу повторить, публика отзывчивая, но в то же время не такая критичная, как, допустим, в России или Германии.
Виктор Черецкий: Разговор о музыкальной школе имени королевы Софии будет незавершенным, если мы не скажем несколько слов о ее будущем.
Недавно был принят проект строительства нового здания. Для столь престижного учреждения найдено соответствующее место. Школа будет располагаться на площади Орьенте, вблизи королевского дворца.
Иван Толстой: Наша следующая рубрика - "Записки русского путешественника".
"Тонкая, как голландская сельдь, мамаша вошла в кабинет к толстому и круглому, как жук, папаше и кашлянула. При входе ее с колен папаши спорхнула горничная и шмыгнула за портьеру", - Чехов, рассказ "Папаша". Чехов не все знал про голландскую сельдь: это толстая и жирная рыба. Ежегодно в мае в Голландии начинается и в августе кончается время большой и жирной селедки. С берегов Северного моря вернулся мой коллега Андрей Шарый.
Андрей Шарый: Года два назад злодеи выкрали из амстердамского музея Ван Гога картину "Вид на море в Схевенингене". Винсент Ван Гог написал этот пейзаж в августе 1882 года. В ту пору художник жил в Гааге в абсолютной нищете, перебиваясь с хлеба на селедку, и был влюблен в проститутку Син. По мнению искусствоведов, особую убедительность полотну придала техника мастера, использование грубой кисти и мелких, плевочками, мазков. Художнику, утверждает биограф, мешала работать ветреная погода, к влажному полотну прилипали песчинки. Некоторые Ван Гог так и не счистил, они остались плыть в нарисованном море и парить в нарисованном небе.
Теперь в Схевенингене другой вид на море. Это чопорный курорт, куда без риска получить тепловой удар съезжаются респектабельные пенсионеры. Вдоль блеклого моря под линялым небом выстроились в шеренгу шезлонги, устойчивость которых не в силах победить тот ветер, что мешал творить Ван Гогу. Ветер бьется о тенты над террасой отеля "Курхаус", пугая туристов в панамах. Раз в год, в последнюю субботу мая, курорт Схевенинген вспоминает о рыбацком прошлом. Схевенинген спохватывается: ведь на его городском гербе - три селедочки, накрытые золотой короной. В последнюю субботу мая на Северном море открывается сезон ловли сельди. В Голландии это национальный праздник, День флага. Радугу флагов поднимают над бухтой, отправляясь на промысел, рыболовецкие суда. Цвет флагов от сезона не зависит, а вот сельдь в конце мая особенно жирна. Бочка из улова судна, первым вернувшегося в этот день к берегу, преподносится в дар королеве Нидерландов, а капитану полагается денежный приз.
В России у селедки - запятнанная советской пищевой промышленностью репутация. Была присказка: "Осторожно! Это сельдь, он приносит детям смерть". Были тронутые ржавчиной консервные банки на полупустых полках универсамов. Был рыбий жир, полная ложка после каждого завтрака, было селедочное масло. И в Голландии сельдь не жаловали из-за тяжелого запаха и неприятного вкуса. Она была едой нищих и монахов, смирявших гордыню и умерщвлявших плоть. Сельдь считали символом всего грязного и вонючего, но, как показал опыт, напрасно.
Для того, чтобы наладить с этой рыбой кулинарные контакты, потребовалось понять, что после правильных чистки и соления сельдь сохраняется годами. Один из секретов добычи в том, что сельдь должна "дышать" во время хранения, причем через емкость, через рассол, а металлическая тара ей противопоказана. Передовой способ чистки и консервирования изобрел в 1385 году рыбак Виллем Якоб Бейкельцон из зееландской деревушки Биерфлит. В его честь лучшая голландская сельдь до сих пор называется "бейклинг". Бейкельцону пришло в голову, вытащив сеть с уловом, удалять сельди жабры, которые и вырабатывают вещества, придающие рыбе горечь. Выпотрошенную сельдь Бейкельцон пересыпал солью и укладывал в бочки прямо на палубе. За минувшие шесть веков голландцы понастроили дамб и на несколько километров отодвинули море от Биерфлита. Больше в этой деревушке, кажется, с той поры ничего не происходило, разве что появилась пожарная команда. Могилу Якоба Бейкельцона на местном кладбище бережно сохраняют, иногда праху его приезжают поклониться коронованные особы. На площади, у кирхи, красуется памятник хитроумному рыбаку. Сурово глядя в будущее, бронзовый Бецкельцон препарирует рыбу.
Будущее у тех, кто промышляет сельдь, оказалось прекрасным: мировой улов ныне превышает пять миллионов тонн, причем угрозы вымирания вида не существует. Сельдь плавает в разных широтах, от умеренных до тропических. Какое бы имя сельдь ни носила, хоть пузанок, как на Каспии, хоть полосатая кибанаго, как в тропиках, эта глупая рыба повсюду одинаково охотно идет в сети, поскольку совершает миграции бессчетными стаями. Кормится сельдь планктоном, которого много бывает с мая по август. Потому и День флага назначен на конец весны.
В 1390 году селедку, засоленную новым способом, впервые вывезли в большие торговые города. Спрос на "рыбу нищих" вырос по всей Европе, и в Голландии построили целый "сельдяной флот". Голландцы, сколько могли, берегли рецепт засолки и диктовали законы промысла. В конце концов Бейкельцона рассекретили, но к тому времени сельдь уже обогатила Нидерланды. С ХУ века купцы привозили голландскую сельдь в Новгород, при Петре даже поставляли и к императорскому столу, но в России царской рыбой селедка не стала.
Центральное блюдо Дня флага называется matjesherren - "майская сельдь". Свежайшее филе малосольной сельди продают прямо в порту, прямо на пляже, во всех ресторанах и тавернах, на всех рынках и базарах, со всех лотков и прилавков, в каждой лавке и в любом магазине. Освобожденную от чешуи и косточек рыбку достают из рассола, берут за хвост и, обмакнув в мелко нарезанный лук, отправляют в рот. Запивают пивом или местной можжевеловой водкой жиневр, заедают серым хлебом. Простая народная еда. Божественное блюдо. Рыба, тающая во рту.
Но голландский праздник мешает радость с грустью, так в этой стране соотносятся природа и человек. Если на закате, когда лотошники сворачивают товар, выйти на песчаную полосу Схевенингена, в душе появляется непонятная тоска. На далеком горизонте маячит запоздавший баркас. Пленку мокрого пространства подергивает рябью волна. Море в Схевенингене не бывает голубым, а небо не бывает синим. В полукилометре от пляжа череду отелей сменяет череда песчаных дюн. Сюда еще не добралась курортная цивилизация; тут вполне мог бы и сейчас трудиться Ван Гог, копировать для истории пески и море. Здесь, кстати, художник написал еще один пейзаж, "Пляж в Схевенингене в тихую погоду". В тихую погоду его побережье выглядит не радостнее, чем во время шторма. Фестивалей селедки Ван Гог не рисовал.
Иван Толстой: В конце нашей передачи музыкальную дату в европейском календаре отметит Андрей Шароградский.
Андрей Шароградский: 175 лет назад в парижской Гранд-Опера состоялась премьера оперы Джоакино Россини "Вильгельм Телль" - по одноименной драме Шиллера, повествующей о восстании швейцарцев против австрийской оккупации.
Героико-революционный сюжет с восторгом был воспринят и во Франции, где приближалась революция 1830 года, и в Италии, многие области которой боролись в это время за освобождение от австрийского ига.
Монументальный "Вильгельм Телль" - с большим оркестром, обилием массовых хоровых сцен, общим приподнято-ораторским тоном - стал последней оперой Россини. Историки музыки до сих пор ломают голову, почему автор "Севильского цирюльника", "Танкреда", "Итальянок в Алжире" и многих других оперных шедевров в течение почти сорока последних лет жизни так ни разу и не обратился вновь к жанру оперы.