Бабицкий:
Каспийская нефть и ее маршруты. Из Азербайджана вернулся специальный корреспондент Радио Свобода Владимир Долин. В чем суть проблемы?
Владимир Долин:
Пожалуй, впервые с конца 18 века Россия теряет свои позиции в регионе. Сегодня отнюдь не в московских кабинетах определяется, кто будет добывать каспийскую нефть и по каким маршрутам она пойдет на Запад. Российские политики, не скрывая раздражения, наблюдают, как транснациональные компании активно утверждаются в регионе. Госдепартамент США объявляет его зоной своих национальных интересов, а бывшие союзные республики самостоятельно выбирают внешнеполитических партнеров.
На самом деле ничего странного не происходит. Прикаспийские государства стремительно дрейфуют в сторону Запада, потому что Россия мало что может им предложить в экономическом плане. Да и политические инициативы России в регионе трудно назвать успешными. Да, пускай не самая весомая, доля нефтяного пирога, которая досталась России, вполне соответствует ее политическому весу в Прикаспии и на Кавказе сегодня.
Бабицкий:
За последние полгода Каспий приобрел устойчивую репутацию судьбоносного для следующего тысячелетия региона. И политики, и журналисты именуют каспийскую нефть энергоресурсами 21 века, сравнивают каспийский бассейн с Персидским заливом, а Азербайджан - с Кувейтом. И действительно, нет сомнения в том, что "большая нефть" существенно изменит политический и экономический быт закавказской республики. Внешние перемены заметны уже сегодня. Из Баку вернулся корреспондент Радио Свобода Владимир Долин.
Долин:
Два года назад я побывал в Баку. Тогда меня поразило отсутствие красок. Когда-то цветущая столица Каспия показалась унылой и серой. Серый камень - из него построены многие дома в Баку, свинцовые воды Каспия, бесцветные лица, отсутствующие взгляды. Эта однообразная палитра - отражение военных неудач в Карабахе, безысходности и почти поголовной нищеты.
Сегодня в Баку вернулись краски: красные, синие, бирюзовые - особенно любимые азербайджанцами. Здесь верят, что эти цвета приносят счастье. Этими цветами сияют свежеотштукатуренные стены только что реконструированных или новых построенных зданий. Кажется, центр Баку превратился в гигантскую строительную площадку. Западным фирмам нужны офисы, западным специалистам нужны квартиры и первоклассные отели. Не осталось ни одного мало-мальски пригодного подвала, который не был бы занят ночным клубом, дискотекой или рестораном. В уютных турецких кафе можно быстро и недорого перекусить. По названиям рестораны делятся на западные и восточные. Но в ассортименте блюд, как правило, различий нет. Различия в другом. В ресторане западного типа вам предложат выбрать блюда по меню. В восточном ресторане на ваш стол выставят все, чем богата кухня. Чтобы съесть все это, надо быть Пантагрюэлем. В результате клиент уходит изрядно располнев, но с весьма похудевшем кошельком...
Если чего и не хватает, так это обученного персонала. Обучение проходит прямо на рабочем месте. Забавно смотреть, как только что принятый на работу официант, стремясь услужить клиенту, роняет столовые приборы пять раз в течение получаса. При этом юноша безукоризненно вежлив и услужлив. Азербайджанская кухня, самая изысканная на Кавказе, искупает недостатки обслуживания.
Рестораны и дорогие магазины в большинстве своем принадлежат чиновникам, хотя и оформлены на подставных лиц. Вообще, похоже, бизнес здесь не отделен от государства. По уровню коррумпированности, как считают западные бизнесмены, Азербайджан опережает даже Россию. Но рестораны, дансинги, казино, дорогие бутики, цены в которых, правда, существенно ниже московских, - все это для персонала иностранных компаний, для золотой азербайджанской молодежи и немногих преуспевающих бакинских дельцов. Рядовой бакинец не в состоянии позволить себе вечер в кафе или ночном клубе. Сегодня средний заработок в Баку - 42 доллара, а стоимость минимальной продуктовой корзины достигает 52 долларов на человека. Поэтому мало кто довольствуется одной зарплатой. Нередко, отбыв смену на заводе, рабочий или инженер ремонтирует квартиры или охраняет какой-нибудь офис. Так и выживают.
С дефицитом квалифицированной рабочей силы сталкиваются не только заведения "общепита", но и иностранные компании, чьи офисы в Баку множатся едва ли не в геометрической прогрессии. Здесь зарплата превышает стоимость минимальной продуктовой корзины многократно. Нужны специалисты со знанием иностранных языков и вычислительной техники. Поэтому самый большой конкурс в этом году был на факультеты иностранных языков и кибернетики. На курсы английского языка устроиться можно только по большому блату.
Сегодня жизнь в Баку, пожалуй, не стала легче, чем два года назад. Но люди смотрят в будущее с надеждой. Эта надежда на большую каспийскую нефть. Что думают жители Баку о перспективах, которые открывает каспийская нефть перед республикой? И размышляют ли они на эту тему?
Житель:
Если мы можем продать нефть на мировой рынок, значит, нас будут знать широкие массы в Европе, Америке и вообще всего мира. И мы будем иметь прибыль. Так что, я думаю, положительно и для республики, и для каждого человека в отдельности с социальной стороны.
Житель:
Это прекрасно, это создает мир. Я всегда хочу, чтобы у нас было со всеми странами дружба и мир.
Житель:
Пока особых изменений не видно. Я надеюсь, что после того, как она пойдет и дойдет, куда она должна дойти, возможно, улучшится экономика. Отсюда, если экономика станет лучше, возможно, и нам будет немного полегче.
Вопрос:
Вы надеетесь на какие-то изменения в личной судьбе?
Житель:
Хотелось бы, чтобы не только в общем, и в личной тоже было бы не плохо.
Вопрос:
И что это? Новая работа, новые возможности?
Житель:
Да, увеличение рабочих мест. И надеемся, что работа тоже нам найдется.
Житель:
Навряд ли получу работу именно по этой части. Вы знаете, у меня специальность совсем другая. Мы люди творчества. К нам это, не знаю, может быть не относится, но к республике, надеемся, что все-таки нормально будет.
Вопрос:
Чем вы занимаетесь?
Житель:
Мы учимся.
Вопрос:
И какая будет ваша специальность?
Житель:
Кинорежиссер. Единственная надежда, если деньги придут на кино, и в дальнейшем наше дело нормально пойдет.
Житель:
Может быть, поможет, да. Все-таки, если государство деньги выделит из нефти, если деньги придут на государственный счет, может быть, нам тоже поможет.
Вопрос:
Сейчас в Азербайджане фильмы снимаются?
Житель:
Снимаются, но мало. Но мы надеемся на лучшее.
Житель:
Для республики ожидаю более независимость, чем сейчас есть. Республика будет более свободной. Будет выход на Запад. И еще, ожидаю, что будет более хорошее положение, более хорошие условия. А для республики это свобода.
Житель:
Мне кажется, каждая азербайджанская семья в настоящее время ждет с большим нетерпением этого большого нефтепровода, который должен идти из города Баку. Потому что сейчас состояние всего народа, я бы сказал, не очень уж хорошо. В течение, скажем, года или два экономическое состояние народа должно быть хорошо. От этого и я ожидаю, и многие другие наши азербайджанцы ожидают, что экономическая жизнь народа должна быть нормальна.
Бабицкий:
Столица Азербайджана глазами Владимира Долина. Насколько все же уместны ныне широко используемые аналогии? Станет ли Азербайджан вторым Кувейтом, государством, благосостояние которого - это нефть? Вновь Владимир Долин.
Долин:
Действительно. Нефть - основа процветания этого небольшого арабского государства. Вся история Кувейта распадается на два совершенно различных периода: до нефти и после, уже с нефтью.
Репортаж
До - Кувейт прозябал на задворках Аравийского полуострова. Из века в век пустыня жила по своим неизменным законам: в знойных песках кочевали бедуины, в оазисах крестьяне возделывали финиковые пальмы. Жители побережья добывали жемчуг. Первые нефтяные фонтаны забили здесь после второй мировой войны. Своего верхнего предела - 165 миллионов тонн - нефтедобыча Кувейта достигла в 1972 году. Но если не брать в расчет войну с Ираком, уровень добычи никогда не падал ниже 100 миллионов тонн в год. Однако нефти стали брать меньше вовсе не потому, что ее запасы истощились. Власти Кувейта стремятся сохранить сырье для следующих поколений и держать цены на достаточно высоком уровне. Нефть - это 90 процентов национального дохода, бесплатное образование, в том числе и высшее, льготные кредиты на жилье. Сегодня в бедуинских шатрах продолжают жить только те, кому горячий зной пустыни милее кондиционированного комфорта. Но в большинстве своем дети пустыни сменили резвых арабских скакунов на "мерседесы" и роскошные "джипы" последних моделей. Доходами от экспорта нефти оплачивается и одна из лучших в мире систем здравоохранения. Но власти Кувейта озабочены не только решением сиюминутных задач. Часть валютной выручки поступает в специальный фонд, который инвестирует нефтедоллары в наиболее динамичные сферы экономики по всему миру. Когда-нибудь в отдаленном будущем, когда нефть будет исчерпана, инвестиции обеспечат Кувейту безмятежную жизнь государства-рантье.
Долин:
Прольется ли на Азербайджан золотой дождь, как некогда это произошло с Кувейтом? Бывший президент Государственной нефтяной компании Азербайджана (именно он начинал переговоры по контракту века) Сабид Багиров уверен, что нет. По самым разным причинам.
Багиров:
Иногда сопоставляют будущее Азербайджана с Кувейтом. Я думаю, что это слишком оптимистическая оценка возможностей Азербайджана, потому что Азербайджан не обладает такими подтвержденными запасами углеводородных ресурсов. Во-вторых, численность, скажем, Азербайджана, по сравнению с численностью Кувейта, значительно выше. И кроме того, себестоимость добычи нефти здесь будет выше, чем там. Поэтому строить такие оптимистические прогнозы и ориентировать экономику только на нефть было бы большой ошибкой.
Бабицкий:
Существуют и другие факторы, не позволяющие считать вполне оправданными расхожие аналогии. Себестоимость каспийской нефти значительно выше, нежели нефти Персидского залива. Кроме того, отнюдь не безусловны рынки сбыта. Азербайджан намерен большую часть своего нефтяного экспорта направить на Запад. Однако, именно там обеспечить возрастающие, кстати незначительно, потребности в нефти способны традиционные экспортеры сырья.
Вот что пишет обозреватель газеты "Известия" Станислав Кондрашов: "По расчетам доктора экономических наук Андрея Конопляника, бывшего замминистра Минтопэнерго, а ныне исполнительного директора Российского банка реконструкции и развития, спрос на нефть в ближайшие полтора десятка лет больше всего будет расти в Китае и Юго-Восточной Азии. В Западной Европе прирост будет носить как бы побочный характер". Отсюда, по мнению Станислава Кондрашова, основные нефтегазопотоки пойдут не столько на Запад, сколько на Дальний Восток и Юго-Восток. Не столько из Каспийских месторождений, сколько с Сахалинского шельфа и других сибирских нефтегазовых месторождений.
Депутат ГД России Алексей Мельников также полагает, что в начале следующего тысячелетия актуальность именно каспийских месторождений несколько померкнет.
Алексей Мельников: Что касается уж какой-то такой вообще судьбоносной судьбы этого региона для мира, мне кажется, что это не совсем правильная точка зрения, потому что мир велик, здесь много разных рынков сбыта, и в любом случае, что касается каспийского региона, то его нефть может поступать и нефтегазовые ресурсы могут поступать только на определенный рынок сбыта. Но все равно это достаточно значимая величина. Вот как пойдет процесс, посмотрим, какие страны будут приобретать эти энергоресурсы, и насколько они окажутся привязанными к этому региону.
Бабицкий:
Что же представляет из себя контракт века? Немного истории.
Репортаж
Нефтяные месторождения Чираг, Азери и Гюнешли, которые и стали впоследствии предметом так называемого контракта века, были открыты еще в 80-е годы. На закате советской эпохи, в 1991 году начались переговоры между правительством СССР и западными компаниями о совместной разработке нефтяных ресурсов Каспийского шельфа. В конце 1991 СССР прекращает свое существование, и партнером Запада становится руководство независимого Азербайджана. Однако, среди претендентов на каспийскую нефть РФ нет. В 1993 году, когда Россия стала понимать, что у нее есть собственные интересы в регионе, российский МИД вспомнил об отсутствии каких-либо соглашений о разделе Каспия между государствами бывшего СССР. Неурегулированность правовых проблем ставила под сомнения права Азербайджана разрабатывать месторождения шельфа. Российский МИД потребовал приостановить переговоры. Чтобы уладить конфликт, Азербайджан уступил России 10 процентов участия в проекте века. В сентябре 1994 года подписан контракт и сформирован международный консорциум. Срок действия соглашения - 30 лет. Объем только капитальных вложений - 7 миллиардов 400 миллионов долларов. Участниками контракта становятся США, Россия, Великобритания, Турция, Норвегия, Азербайджан. По требованию России, в 1995 году доля участия российской компании ЛУКойл увеличивается с 10 до 20 процентов.
Бабицкий:
Оценка всех запасов нефти в азербайджанской зоне Каспия еще окончательно не произведена. Хотя уже сейчас можно утверждать, что объемы ее весьма значительны. Слово Владимиру Долину.
Долин:
Каким количеством нефти реально располагает Азербайджан? На этот счет существуют различные мнения. Президент Государственной нефтяной компании Натик Алиев полагает, что запасы нефти существенно превышают те цифры, о которых говорится в прессе.
Натик Алиев:
По оценкам наших специалистов, эта цифра приблизительно достигает 4 миллиардов тонн. Мы в последнее время работали с большим количеством западных иностранных компаний, с экспертами этих компаний. Они сегодня оценивают значительно выше наши запасы. Эта цифра, по их мнению, может достигнуть 10 миллиардов тонн. Цифра эта всегда может меняться. Геологи тоже могут ошибаться и в ту, и в другую сторону. Но я думаю, что у нас счастье в том, что мы никогда не ошибались в меньшую сторону. Всегда эти запасы намного превосходили первоначальные оценки.
Долин:
Бывший президент компании Сабит Багиров настроен не столь оптимистично.
Багиров:
По первому контракту ожидается добыча 511 миллиона тонн нефти. Я думаю, что там даже больше несколько на этих трех месторождениях. Что же касается общих запасов, ожидаемых запасов на Каспийском шельфе Азербайджана - время покажет. Во всяком случае строить слишком оптимистические прогнозы рискованно, хотя это в общем-то, конечно же, на руку и компаниям, и, скажем, правительству, потому что это имидж компании растет, имидж правительства растет, курсы акций компаний растут. Но Азербайджан, я думаю, должен все-таки более реалистично подходить к оценке своих запасов, чтобы не ошибиться в оптимальном их использовании в будущем.
Долин:
Но в чем мои собеседники едины, так это в том, что экспорт нефти сам по себе не может обеспечить процветание республики в грядущем тысячелетии. Нефть способна стать катализатором развития азербайджанской экономики. Об этом вновь - Сабит Багиров.
Багиров:
Нефтяные доходы к концу первого десятилетия будущего тысячелетия будут играть превалирующую роль. Но Азербайджан не в состоянии будет жить на одни нефтяные доходы, и поэтому надо развивать и другие отрасли экономики.
Долин:
Итак, Азербайджану вряд ли суждено стать вторым Кувейтом.
Бабицкий:
Поначалу борьба заинтересованных сторон развернулась вокруг маршрута транспортировки так называемой ранней нефти - нефти, добываемой на начальных этапах эксплуатации месторождений.
Репортаж
Этому предшествовала ожесточенная борьба за выбор маршрута. На транзит претендовали Грузия и Россия. Однако грузинский нефтепровод Баку-Батуми, проложенный еще в начале века, существовал только на картах. Россия также не могла похвастаться отсутствием проблем. Война в Чечне поставила под сомнение реальность транспортировки нефти по российскому маршруту. Подписанные соглашения оказались фикцией. Россия смогла выполнить взятое на себя обязательство почти год спустя обозначенного в контракте срока. Ранняя нефть все же пошла по северному маршруту, но не в феврале 1996-го, а только в октябре 1997-го. Однако выбор маршрута для ранней нефти, как выяснилось, не гарантировал транспортировку большой нефти по территории России. Но это уже другая история.
Бабицкий:
Сразу же после окончания военных действий в Чечне российское и новое чеченское руководство начинают длительные и тяжелые переговоры о транспортировке каспийской нефти через территорию Чечни. Из Грозного - корреспондент Радио Свобода Хасин Радуев.
Радуев:
На пути осуществления этого проекта стояла Чечня, с которой тоже необходимо было договариваться. Времени было мало еще и по той причине, что нужно было восстанавливать в ходе войны чеченский участок нефтепровода. Переговоры между Москвой и Грозным затянулись, и прежде всего из-за того, что стороны не могли договориться о тарифах. Чеченцы не скрывали, что хотят заработать на трубе. И Хож-Ахмед Яриханов, возглавляющий чеченскую Южную Нефтяную Компанию, не раз вылетал в Москву, убеждая своих российских партнеров в обоснованности требований Грозного.
Проблема величины тарифа за прокачку тонны нефти в конечном итоге была отложена. Впервые о небезопасности транспортировки нефти через Чечню, уже после подписания соглашения между Минтопэнерго России и ЮНКо, заговорил Борис Немцов. Он объявил о строительстве обходного нефтепровода по территории Дагестана. Чечня сразу же заявила, что она не гарантирует безопасности транзита нефти по дагестанской ветке, что в Москве было расценено как угроза. Официальный Грозный аргументировал чеченскую позицию следующим образом. Если каспийская нефть потечет по чеченской территории, то чеченцы просто будут вынуждены ее охранять, так как это источник их существования, если же нефть потечет в обход Чечни, то чеченцы, естественно, здесь ни при чем, и никто гарантий безопасности трубы дать не может.
Западным партнерам нужен дешевый, но и безопасный маршрут, поэтому они не спешат с выбором. В том, чтобы большая каспийская нефть пошла по северному маршруту, заинтересована теперь не только Россия, но и Чечня. Не случайно, находясь в США, президент Масхадов при каждом удобном случае рекламировал северный маршрут транспортировки азербайджанской нефти. В данном случае, как это ни парадоксально, Москва и Грозный выступают в качестве союзников. И этот нефтяной альянс может оказаться надежным и наиболее крепким, чем партнерство в выполнении других договоров и соглашений, достигнутых между Россией и Чечней.
Бабицкий:
В октябре нынешнего года соглашение между Россией и Чечней все же было подписано. Тогда же полностью завершены ремонтные работы на чеченском участке трубы. И 12 ноября президент Азербайджана Гейдар Алиев на торжествах в Баку торжественно открывает вентиль на пусковой морской буровой платформе Чираг-1, пустив первую нефть в направлении Новороссийска. В ближайшие годы международный консорциум намерен увеличить объемы прокачиваемой по северному маршруту нефти. В 1998 году будет транспортироваться 2 миллиона тонн, в 1999 - 2.5, в 2000 - 3. Максимальный объем планируется перекачать в 2002 году - 5 миллионов, что принесет России 78 миллионов долларов дохода. В 1998 году заработает и грузинская труба. Но главный вопрос, вокруг которого и разгорелась нешуточная борьба, - маршрут большой нефти, транспортировка которой и даст основной доход. Обо всем этом из Тбилиси Георгий Кобаладзе.
Кобаладзе:
Нефть - уже не только кровь постиндустриального общества, как заметил один американский политолог, но основной фактор региональной и глобальной политики. В этом тоже нет ничего нового, и кавказские политики, конечно, не открывали Америки, превратив нефтяные залежи Каспия в основной источник привлечения внимания мировых элит к проблемам своих стран. В результате Кавказ, точнее Закавказье или, как в последнее время любят подчеркивать грузинские и азербайджанские государственные деятели, Южный Кавказ, превратился в арену скрытого, но ожесточенного противоборства региональных и мировых держав.
Вопрос с малой нефтью, казалось бы, решен. После того, как президент США Билл Клинтон позвонил в Баку президенту Гейдару Алиеву, АМОК - Азербайджанский Международный Операционный Консорциум - пришел к выводу о необходимости транспортировки первичной нефти одновременно по двум направлениям через территорию России до порта Новороссийск и через Грузию до местечка Супса, где уже строится терминал. Первый маршрут только что заработал, и нефть медленно наполняет бездействующий ранее трубопровод, достигнет Новороссийска в феврале 1998 года, во всяком случае, скажем так, нефть уже проследовала город Грозный. Восстановление почти полностью разрушенного и заржавевшего трубопроводу Баку-Батуми через Грузию завершится в сентябре 1998 года, после чего заработает и этот маршрут. Следует заметить, что пропускная способность российской трубы почти на треть выше грузинской. Однако малая нефть - это только прелюдия. В октябре 1998 года АМОК примет еще одно историческое решение - о маршруте транспортировки большой нефти на Запад. Речь идет о девяти контрактах, общая цена которых составляет 30 миллиардов долларов. Это 50-60 миллионов тонн нефти в год, это десятки тысяч рабочих мест и влияние в великих столицах. Турция лоббирует маршрут Баку-Джейхан от Каспия до Средиземного моря. Россия обещает транспортировать черное золото танкерами из того же Новороссийска, но турки начали проводить угрожающие экологические маневры вокруг Босфора, ставя под сомнение свободный статус проливов.
Азербайджан поддерживает западный, то есть турецкий, маршрут. Кстати, в этом случае труба пройдет или через Грузию, или через Армению, что выгоднее с экономической точки зрения, но неприемлемо для Баку с точки зрения карабахской политики. И есть еще несколько факторов, в том числе российские военные базы в Грузии и Армении. Три мины замедленного действия - Карабах, Абхазия, Южная Осетия, непредсказуемость чеченских лидеров и курдские повстанцы в Турции. По всей видимости, год, оставшийся до принятия окончательного решения, будет насыщен сенсационными событиями. Никто не желает уступать. Слишком много поставлено на карту.
Бабицкий:
Сегодня и международный консорциум, и руководство Азербайджана отдают предпочтение западному варианту транспортировки большой нефти через Грузию на турецкий порт Джейхан. Пять месяцев назад Гейдар Алиев и президент Турции Сулейман Демирель подписали соглашение о стратегическом партнерстве. По сведениям из информированных источников, в документе подтверждено согласие сторон на прокладку нефтепровода по территории Турции. Такой же позиции придерживается и правительство США.
Между тем, основной аргумент российской стороны в пользу северного варианта это то, что он существенно, по крайней мере в два раза, дешевле. Так утверждает российский премьер-министр Виктор Черномырдин. Мнение депутата ГД Алексея Мельникова.
Мельников:
Я не могу сказать, верна ли цифра - в два раза. Ну, понятно, что если есть трубопровод, он действующий, это совершенно одна цена, и совсем другая ситуация, когда нужно его все-таки строить и проводить какие-то достаточно серьезные работы. Поэтому, я думаю, что все-таки в основе своей этот тезис верен.
Бабицкий:
У Азербайджана и США появились неожиданные союзники - Казахстан и Узбекистан. Лидеры этих республик во время своих недавних визитов в США также поддержали западный вариант транспортировки.
Репортаж Аркадия Дубнова:
Казалось бы, что Узбекистану, лежащему в центре Центральной Азии, до тех трубопроводных маршрутов, по которым потечет большая каспийская нефть, тем более с месторождений, принадлежащих государству кавказскому - Азербайджану? Ведь Узбекистан, в отличие от своих центральноазиатских соседей Казахстана и Туркмении, не является прикаспийским государством, а потому и не участвует с застарелом споре пяти прибрежных государств по поводу статуса Каспия. К тому же хорошо известно, что Узбекистан сам обладает значительными разведанными запасами углеводородного сырья, что делает эту страну потенциально крупным его экспортером на мировые рынки. Но вот как раз именно это обстоятельство, точнее озабоченность поисками выхода на мировые рынки, и объясняет те неожиданно резкие заявления, что сделал в конце ноября узбекский премьер-министр Уткур Султанов во время своего официального визита в США.
Обсуждая с министром энергетики США Фредерико Пеньи идею перекачки азербайджанской и казахстанской нефти по так называемому западному маршруту, через Грузию и Турцию к ее средиземноморскому порту Джейхан, узбекский премьер расценил ее как оптимальное решение, которое позволит обеспечить безопасность энергетических ресурсов, в первую очередь для США. Западный маршрут транспортировки каспийской нефти обеспечит выход энергопродуктов на внешние рынки и для стран Центральной Азии, сказал Уткур Султанов. И если речь идет об Узбекистане, добавил он, то мы не приемлем других альтернативных проектов. А между тем, такая категоричность Ташкента означает, что он отвергает возможность другого маршрута каспийской нефти - северного, к российскому порту на Черном море Новороссийску. И здесь Ташкент, возможно, обрекает себя на дополнительные проблемы во взаимоотношениях с Москвой, в последнее время стремящейся изыскать новые аргументы в пользу северного маршрута. А еще, надо учесть, что США успешно склонили в качестве заинтересованных союзников по реализации турецкого маршрута, кроме Азербайджана и Узбекистана, еще Туркмению и Казахстан. Президент этой страны Нурсултан Назарбаев вернулся из США как раз перед тем, как туда отправился узбекский премьер, и теперь, используя открывшиеся новые перспективы сотрудничества с США, успешно лоббирует проект доставки нефти масштабнейшего Тенгизского месторождения по дну Каспия через Азербайджан и дальше на Запад, то есть снова в обход России.
Бабицкий:
Чем руководствовался Вашингтон, объявив Каспий зоной своих национальных интересов и поддержав строительство нефтепровода Баку-Джейхан? Напомню, это обстоятельство подвигло не так давно российского президента Бориса Ельцина на суровую публичную отповедь. Корреспондент Радио Свобода в Вашингтоне встретилась с сотрудником Центра международных и стратегических исследований, доктором Робертом Илом, специалистом по вопросам энергетики СНГ.
Вопрос:
Министерство энергетики США проявляет большую заинтересованность в разработках каспийской нефти. Почему такое внимание к проблеме, которой занимаются частные американские компании?
Роберт Ил:
Значительный аспект американской политики в области энергетики заключается в стимулировании разработок нефти за пределами США, но не в регионе Персидского залива. Другими словами, мы заинтересованы в увеличении новых поставок нефти из-за границы, помимо импорта нефти из стран Персидского залива. Кроме того, разработка источников нефти и природного газа в странах Каспийского региона, безусловно, упрочит их политическую и экономическую независимость. Именно эти две причины объясняют энергетическую политику американского правительства.
Вопрос:
Америка выступает за западный маршрут нефти через Грузию и Турцию, утверждая, что северный маршрут, за который стоит Москва, через Чечню и Россию более дорогой. Россия не согласна, кто прав?
Роберт Ил:
Я не согласен, что нефтепровод из Баку через Чечню в Новороссийск обойдется дороже, чем нефтепровод из Баку в Грузию и Джейхан. Я думаю, что это не так. Но мы поддерживаем строительство нефтепровода через Грузию в Джейхан по другим причинам. Во-первых, США заинтересованы в оказании поддержки Турции, нашему союзнику по НАТО. Во-вторых, мы заинтересованы в наличии нескольких маршрутов нефти в этой части мира. И в-третьих, нефтепровод до Джейхана позволит доставлять нефть на западные рынки, минуя узкий Босфорский пролив, а это очень важный фактор.
Вопрос:
Что в конечном счете будет определять маршрут - политические или экономические соображения?
Робер Ил:
Я думаю, что и те, и другие, хотя несколько большую роль будут наверняка играть политические соображения.
Вопрос:
Северный маршрут Америка считает ненадежным, но и западный содержит угрозу. Сопоставим ли риск?
Роберт Ил:
К сожалению, любой из выбранных маршрутов нефтепровода через Чечню, Турцию или Грузию связан с наличием ряда политических проблем. Нефтепровод должен идти также по территории вблизи Нагорного Карабаха, так что для каспийской нефти нет канала, который мы могли бы назвать безопасным. Однако, доставка нефти в Джейхан, по мнению США, будет сопровождаться меньшим риском, по сравнению с нефтепроводом через Чечню.
Бабицкий:
Мы видим, что в силу вступают уже серьезные геополитические факторы. Вот как их оценивает обозреватель газеты "Известия" Станислав Кондрашов: "Москва ценой больших усилий пускает раннюю азербайджанскую нефть через Чечню на Новороссийск. Но Баку, а также Акмола и даже Ашхабад не хотят, чтобы Россия монополизировала транспортировку их нефтепотоков. Тбилиси и Ереван готовы предоставить свои территории для транзита нефти в Турцию в обход России. Закавказские президенты входят во вкус геополитических игр. Это напоминает о Египте, Сирии, Ираке времен "холодной войны". Тогда активная опора на СССР гарантировала им освобождение от остатков британского или французского колониального господства и обширную советскую помощь. Труба через Турцию означает не только финансовые потери для российской казны, но и ускорение дрейфа ряда постсоветских государств от Москвы к Анкаре. Это может работать на дугу нестабильности от Балкан до Центральной Азии. Давнее геополитическое соперничество двух империй, казалось навсегда забытое по причине несопоставимости двух величин - СССР и Турции, возобновляется. Дрейф в сторону Турции прикаспийских и закавказских государств может отразиться на стабильности внутренних регионов России с преимущественно мусульманским населением." Может быть, и по этой причине крайне болезненно оценивает перспективы борьбы за маршруты российское руководство, увязывая с этой проблемой вопрос о судьбе американского бизнеса, американских инвестиций в Россию. Депутат ГД Алексей Мельников.
Мельников:
Проблема транспортировки большой нефти из Каспийского региона имеет очень серьезное значение и для судьбы иностранных инвестиций в Россию. И всеми возможными силами, всеми возможными методами целый ряд правительственных чиновников будет делать все возможное, чтобы либо выталкивать американские компании, в частности, из проектов, либо всячески затруднять им жизнь.
Бабицкий:
Чем вызвана столь нервная реакция России? Ведь она располагает огромными запасами собственных энергоресурсов. Кроме того, ЛУКойл и "Газпром" достаточно активно участвуют сегодня в новых международных проектах на Каспии. Нефть с трех азербайджанских месторождений, 511 миллионов тонн, в сравнении с будущими объемами сырья не столь значительны.
Мельников:
Ситуация у России понятная: нужны доходы, нужны деньги, деньги нужны сегодня и как можно скорее. Что касается разработки месторождений, которые находятся в азербайджанской, если так можно выразиться, условной части шельфа, то это достаточно быстрые все-таки деньги. Что касается российской части, то там еще нужно вести разведку и составлять план освоения и подписывать соответствующие соглашения, или получать лицензии по лицензионной системе. Эти доходы будут через много-много лет. Это не будет так быстро. А здесь это деньги, которые пойдут за транзит. Это же понятно. Поэтому здесь все-таки понятно, что Россия бьется за вполне реальные, конкретные экономические выгоды.
Бабицкий:
Тем не менее пройдет еще целый год до исторического момента, когда будет окончательно решен вопрос о путях транспортировки большой нефти. И здесь определяющую роль, по всей вероятности, будут играть экономические факторы. Исходя из средней цены нефти на международных рынках, стоимость транспортировки каспийского сырья не может превышать 40 долларов, в противном случае, весь проект окажется экономически невыгодным. Вице-президент Азербайджанской Международной Операционной Компании Грек Крич заявил, что географическое положение России является наиболее удобным для транспортировки каспийской нефти к Средиземному морю. Однако, по его же словам, вариант Баку-Джейхан "самый приемлемый с экологической точки зрения, технически возможный и привлекательный".
Репортаж
У Турции есть свои, достаточно веские аргументы. Главным образом это экологическая безопасность шестнадцатимиллионного Стамбула. Уже сегодня через средиземноморские проливы проходит более 5000 судов ежегодно. Из-за крайне сложных условий маневрирования Босфор и Дарданеллы сегодня больше напоминают городской проспект в часы пик, нежели маршруты магистрали. Поэтому и возникла проблема поиска обходных путей, главным из которых Америка считает турецкий маршрут с выходом на средиземноморский турецкий порт Джейхан. Но и этот путь обладает рядом недостатков.
Нефтепровод пройдет через территорию, населенную курдами, где десятилетиями не прекращаются военные действия. Кроме того, сегодня никто не может точно сказать, во сколько обойдется строительство новой трубы. Эксперты называют цифры от 2 до 4 миллиардов долларов. Подобные затраты порождают серьезные сомнения в экономической целесообразности проекта. Сегодня не существует банков, готовых финансировать рискованный и не просчитанный проект.
Бабицкий:
Итак, экономические расчеты еще не завершены, хотя в целом решение принято. Предпочтительным считается западный вариант - маршрут Баку-Джейхан. Однако, последнее слово все же остается за нефтяниками.
Репортаж Владимира Долина
Хотя ранняя нефть идет по территории России, вопрос о транзите основной нефти окончательно не решен. Политическое руководство Азербайджана высказывается вполне определенно в пользу маршрута Баку - грузинский порт Супса на Черном море, турецкий порт Джейхан на Средиземноморье. Точку зрения руководства Азербайджана излагает министр иностранных дел республики Гасан Гасанов.
Гасанов:
Основная нефть пойдет по линии Баку - турецкий порт Джейхан на Средиземном море. Еще одна линия идет Баку-Супса через Грузию с выходом в Черное море. И третья линия, она идет Баку - Наисан - Чечня - Ставропольский и Краснодарский край, с выходом на Новороссийск Черное море. Таким образом, в Черном море будут дважды выходы - в порту Супса и в порту Новороссийск. Эта нефть может пойти на Украину, в Болгарию, Румынию и оттуда пойти в центральную и северную Европу.
Понятна заинтересованность политиков ослабить зависимость республики от северного соседа. Но если политическому руководству республики все ясно, нефтяники еще не сделали окончательный выбор. О возможных маршрутах основной нефти размышляет Натик Алиев, президент Государственной нефтяной компании.
Алиев:
Когда мы говорим уже об основном экспортном трубопроводе, разумеется, мы рассматривали около 11 вариантов. 11 вариантов различных направлений, используя различные системы транспортировки, и как основное, это как трубопроводная система, танкерный флот, железная дорога, строительство различных терминалов. Поэтому самое главное для нас, это выбрать наиболее экономичный путь или средство доставки нефти до мирового рынка. Скрывать здесь нечего, мы остановились на трех из них. Первый, конечно, это Баку-Новороссийск, это мы его прорабатываем, рассматриваем. Строительство этого трубопровода порядка, по нашим подсчетам, достигло более 2 с половиной миллиарда долларов - снова если строить. Баку-Супса, это на побережье Черного моря в Грузии, он гораздо дешевле, потому что расстояние короче. Он обходится порядка полтора миллиарда долларов, современный, оснащенный, рассчитанный на пропускную способность 50 миллионов тонн в год. Третий вариант вроде тоже нами рассматривается как основной, но, разумеется, это будет зависеть от того, насколько серьезно будет стоять проблема Босфора. И если мы считаем, что с учетом российской нефти, казахстанской нефти, азербайджанской нефти в порты Черного моря будет доставлено огромное количество нефти, а мы, как я уже сказал, рассчитываем на 50 миллионов тонн. По нашим данным, Казахстан, наверное, в начале следующего века будет обладать экспортными возможностями до 70 миллионов тонн, сможет ли проглотить или переварить вот это огромное количество нефти Босфор. Если встанет вот эта проблема, то, разумеется, нам нужно будет искать пути обхода Босфорского пролива. Это может быть иссубции танкерным флотом до Болгарии, через Грецию в Александрополис. Это могут быть различные варианты в Баку, иссубции в Украину и дальше по нефтепроводу Броды-Одесса-Броды и по нефтепроводу "Дружба", то есть эти варианты, все они будут рассчитаны. Какой из них будет выбран, конечно, это будет зависеть от экономики, во сколько все это обойдется. Разумеется, это еще будет зависеть от того, какие государства насколько смогут предоставить гарантии надежности и безопасности, льгот для транспортировки, транзитные тарифы какие они запросят и так далее, какие предоставят условия для строительства трубопроводов.
Итак, для нефтяников приоритетными при выборе маршрута являются экономические факторы. И по мнению Натика Алиева, решающее слово в окончательном выборе маршрута будет не за политиками.
Натик Алиев:
Не бывает так, что заставить можно транспортировать. Потому что можно заставить кого-то, но есть иностранные компании, которые сегодня очень четко соблюдают свой интерес, и этот интерес прежде всего экономический - насколько выгодно им доставить нефть по тому или иному маршруту. Поэтому в принятии решения основную роль, конечно, играют иностранные нефтяные компании, потому что они будут инвесторами строительства трубопровода. Если по какой-либо причине их неудовлетворит экономика проекта, то, разумеется, они не будут вкладывать, они скажут: тогда извините, идите и стройте себе трубопровод такой, какой вы хотите. Разумеется, международные банки, в которые обратятся эти иностранные компании, потребуют доказательства того, что этот маршрут наиболее экономичный среди выбранных или возможных вариантов. Поэтому именно в этом заключается задача. Поэтому говорить о монополии какой-то или о прессинге каком-то, конечно, это исключается полностью.
Сегодня рано говорить, что Россия проиграла борьбу за нефтяной транзит. Проблема в другом. По самым оптимистическим прогнозам, Россия сможет перекачивать не более 20 миллионов тонн нефти ежегодно. Это означает, что маршрут Баку-Новороссийск не может быть единственным. И поиск альтернативных путей транзита нефти для Азербайджана становится насущной необходимостью.
Бабицкий:
Традиционно бывшие республики СССР безусловно воспринимаются в Москве как зоны политического и экономического влияния России. Понимание, что эта зависимость безвозвратно уходит в прошлое, дается российским политикам с трудом и обычно является причиной горьких, но не всегда оправданных разочарований.
Каспийская нефть и ее маршруты. Из Азербайджана вернулся специальный корреспондент Радио Свобода Владимир Долин. В чем суть проблемы?
Владимир Долин:
Пожалуй, впервые с конца 18 века Россия теряет свои позиции в регионе. Сегодня отнюдь не в московских кабинетах определяется, кто будет добывать каспийскую нефть и по каким маршрутам она пойдет на Запад. Российские политики, не скрывая раздражения, наблюдают, как транснациональные компании активно утверждаются в регионе. Госдепартамент США объявляет его зоной своих национальных интересов, а бывшие союзные республики самостоятельно выбирают внешнеполитических партнеров.
На самом деле ничего странного не происходит. Прикаспийские государства стремительно дрейфуют в сторону Запада, потому что Россия мало что может им предложить в экономическом плане. Да и политические инициативы России в регионе трудно назвать успешными. Да, пускай не самая весомая, доля нефтяного пирога, которая досталась России, вполне соответствует ее политическому весу в Прикаспии и на Кавказе сегодня.
Бабицкий:
За последние полгода Каспий приобрел устойчивую репутацию судьбоносного для следующего тысячелетия региона. И политики, и журналисты именуют каспийскую нефть энергоресурсами 21 века, сравнивают каспийский бассейн с Персидским заливом, а Азербайджан - с Кувейтом. И действительно, нет сомнения в том, что "большая нефть" существенно изменит политический и экономический быт закавказской республики. Внешние перемены заметны уже сегодня. Из Баку вернулся корреспондент Радио Свобода Владимир Долин.
Долин:
Два года назад я побывал в Баку. Тогда меня поразило отсутствие красок. Когда-то цветущая столица Каспия показалась унылой и серой. Серый камень - из него построены многие дома в Баку, свинцовые воды Каспия, бесцветные лица, отсутствующие взгляды. Эта однообразная палитра - отражение военных неудач в Карабахе, безысходности и почти поголовной нищеты.
Сегодня в Баку вернулись краски: красные, синие, бирюзовые - особенно любимые азербайджанцами. Здесь верят, что эти цвета приносят счастье. Этими цветами сияют свежеотштукатуренные стены только что реконструированных или новых построенных зданий. Кажется, центр Баку превратился в гигантскую строительную площадку. Западным фирмам нужны офисы, западным специалистам нужны квартиры и первоклассные отели. Не осталось ни одного мало-мальски пригодного подвала, который не был бы занят ночным клубом, дискотекой или рестораном. В уютных турецких кафе можно быстро и недорого перекусить. По названиям рестораны делятся на западные и восточные. Но в ассортименте блюд, как правило, различий нет. Различия в другом. В ресторане западного типа вам предложат выбрать блюда по меню. В восточном ресторане на ваш стол выставят все, чем богата кухня. Чтобы съесть все это, надо быть Пантагрюэлем. В результате клиент уходит изрядно располнев, но с весьма похудевшем кошельком...
Если чего и не хватает, так это обученного персонала. Обучение проходит прямо на рабочем месте. Забавно смотреть, как только что принятый на работу официант, стремясь услужить клиенту, роняет столовые приборы пять раз в течение получаса. При этом юноша безукоризненно вежлив и услужлив. Азербайджанская кухня, самая изысканная на Кавказе, искупает недостатки обслуживания.
Рестораны и дорогие магазины в большинстве своем принадлежат чиновникам, хотя и оформлены на подставных лиц. Вообще, похоже, бизнес здесь не отделен от государства. По уровню коррумпированности, как считают западные бизнесмены, Азербайджан опережает даже Россию. Но рестораны, дансинги, казино, дорогие бутики, цены в которых, правда, существенно ниже московских, - все это для персонала иностранных компаний, для золотой азербайджанской молодежи и немногих преуспевающих бакинских дельцов. Рядовой бакинец не в состоянии позволить себе вечер в кафе или ночном клубе. Сегодня средний заработок в Баку - 42 доллара, а стоимость минимальной продуктовой корзины достигает 52 долларов на человека. Поэтому мало кто довольствуется одной зарплатой. Нередко, отбыв смену на заводе, рабочий или инженер ремонтирует квартиры или охраняет какой-нибудь офис. Так и выживают.
С дефицитом квалифицированной рабочей силы сталкиваются не только заведения "общепита", но и иностранные компании, чьи офисы в Баку множатся едва ли не в геометрической прогрессии. Здесь зарплата превышает стоимость минимальной продуктовой корзины многократно. Нужны специалисты со знанием иностранных языков и вычислительной техники. Поэтому самый большой конкурс в этом году был на факультеты иностранных языков и кибернетики. На курсы английского языка устроиться можно только по большому блату.
Сегодня жизнь в Баку, пожалуй, не стала легче, чем два года назад. Но люди смотрят в будущее с надеждой. Эта надежда на большую каспийскую нефть. Что думают жители Баку о перспективах, которые открывает каспийская нефть перед республикой? И размышляют ли они на эту тему?
Житель:
Если мы можем продать нефть на мировой рынок, значит, нас будут знать широкие массы в Европе, Америке и вообще всего мира. И мы будем иметь прибыль. Так что, я думаю, положительно и для республики, и для каждого человека в отдельности с социальной стороны.
Житель:
Это прекрасно, это создает мир. Я всегда хочу, чтобы у нас было со всеми странами дружба и мир.
Житель:
Пока особых изменений не видно. Я надеюсь, что после того, как она пойдет и дойдет, куда она должна дойти, возможно, улучшится экономика. Отсюда, если экономика станет лучше, возможно, и нам будет немного полегче.
Вопрос:
Вы надеетесь на какие-то изменения в личной судьбе?
Житель:
Хотелось бы, чтобы не только в общем, и в личной тоже было бы не плохо.
Вопрос:
И что это? Новая работа, новые возможности?
Житель:
Да, увеличение рабочих мест. И надеемся, что работа тоже нам найдется.
Житель:
Навряд ли получу работу именно по этой части. Вы знаете, у меня специальность совсем другая. Мы люди творчества. К нам это, не знаю, может быть не относится, но к республике, надеемся, что все-таки нормально будет.
Вопрос:
Чем вы занимаетесь?
Житель:
Мы учимся.
Вопрос:
И какая будет ваша специальность?
Житель:
Кинорежиссер. Единственная надежда, если деньги придут на кино, и в дальнейшем наше дело нормально пойдет.
Житель:
Может быть, поможет, да. Все-таки, если государство деньги выделит из нефти, если деньги придут на государственный счет, может быть, нам тоже поможет.
Вопрос:
Сейчас в Азербайджане фильмы снимаются?
Житель:
Снимаются, но мало. Но мы надеемся на лучшее.
Житель:
Для республики ожидаю более независимость, чем сейчас есть. Республика будет более свободной. Будет выход на Запад. И еще, ожидаю, что будет более хорошее положение, более хорошие условия. А для республики это свобода.
Житель:
Мне кажется, каждая азербайджанская семья в настоящее время ждет с большим нетерпением этого большого нефтепровода, который должен идти из города Баку. Потому что сейчас состояние всего народа, я бы сказал, не очень уж хорошо. В течение, скажем, года или два экономическое состояние народа должно быть хорошо. От этого и я ожидаю, и многие другие наши азербайджанцы ожидают, что экономическая жизнь народа должна быть нормальна.
Бабицкий:
Столица Азербайджана глазами Владимира Долина. Насколько все же уместны ныне широко используемые аналогии? Станет ли Азербайджан вторым Кувейтом, государством, благосостояние которого - это нефть? Вновь Владимир Долин.
Долин:
Действительно. Нефть - основа процветания этого небольшого арабского государства. Вся история Кувейта распадается на два совершенно различных периода: до нефти и после, уже с нефтью.
Репортаж
До - Кувейт прозябал на задворках Аравийского полуострова. Из века в век пустыня жила по своим неизменным законам: в знойных песках кочевали бедуины, в оазисах крестьяне возделывали финиковые пальмы. Жители побережья добывали жемчуг. Первые нефтяные фонтаны забили здесь после второй мировой войны. Своего верхнего предела - 165 миллионов тонн - нефтедобыча Кувейта достигла в 1972 году. Но если не брать в расчет войну с Ираком, уровень добычи никогда не падал ниже 100 миллионов тонн в год. Однако нефти стали брать меньше вовсе не потому, что ее запасы истощились. Власти Кувейта стремятся сохранить сырье для следующих поколений и держать цены на достаточно высоком уровне. Нефть - это 90 процентов национального дохода, бесплатное образование, в том числе и высшее, льготные кредиты на жилье. Сегодня в бедуинских шатрах продолжают жить только те, кому горячий зной пустыни милее кондиционированного комфорта. Но в большинстве своем дети пустыни сменили резвых арабских скакунов на "мерседесы" и роскошные "джипы" последних моделей. Доходами от экспорта нефти оплачивается и одна из лучших в мире систем здравоохранения. Но власти Кувейта озабочены не только решением сиюминутных задач. Часть валютной выручки поступает в специальный фонд, который инвестирует нефтедоллары в наиболее динамичные сферы экономики по всему миру. Когда-нибудь в отдаленном будущем, когда нефть будет исчерпана, инвестиции обеспечат Кувейту безмятежную жизнь государства-рантье.
Долин:
Прольется ли на Азербайджан золотой дождь, как некогда это произошло с Кувейтом? Бывший президент Государственной нефтяной компании Азербайджана (именно он начинал переговоры по контракту века) Сабид Багиров уверен, что нет. По самым разным причинам.
Багиров:
Иногда сопоставляют будущее Азербайджана с Кувейтом. Я думаю, что это слишком оптимистическая оценка возможностей Азербайджана, потому что Азербайджан не обладает такими подтвержденными запасами углеводородных ресурсов. Во-вторых, численность, скажем, Азербайджана, по сравнению с численностью Кувейта, значительно выше. И кроме того, себестоимость добычи нефти здесь будет выше, чем там. Поэтому строить такие оптимистические прогнозы и ориентировать экономику только на нефть было бы большой ошибкой.
Бабицкий:
Существуют и другие факторы, не позволяющие считать вполне оправданными расхожие аналогии. Себестоимость каспийской нефти значительно выше, нежели нефти Персидского залива. Кроме того, отнюдь не безусловны рынки сбыта. Азербайджан намерен большую часть своего нефтяного экспорта направить на Запад. Однако, именно там обеспечить возрастающие, кстати незначительно, потребности в нефти способны традиционные экспортеры сырья.
Вот что пишет обозреватель газеты "Известия" Станислав Кондрашов: "По расчетам доктора экономических наук Андрея Конопляника, бывшего замминистра Минтопэнерго, а ныне исполнительного директора Российского банка реконструкции и развития, спрос на нефть в ближайшие полтора десятка лет больше всего будет расти в Китае и Юго-Восточной Азии. В Западной Европе прирост будет носить как бы побочный характер". Отсюда, по мнению Станислава Кондрашова, основные нефтегазопотоки пойдут не столько на Запад, сколько на Дальний Восток и Юго-Восток. Не столько из Каспийских месторождений, сколько с Сахалинского шельфа и других сибирских нефтегазовых месторождений.
Депутат ГД России Алексей Мельников также полагает, что в начале следующего тысячелетия актуальность именно каспийских месторождений несколько померкнет.
Алексей Мельников: Что касается уж какой-то такой вообще судьбоносной судьбы этого региона для мира, мне кажется, что это не совсем правильная точка зрения, потому что мир велик, здесь много разных рынков сбыта, и в любом случае, что касается каспийского региона, то его нефть может поступать и нефтегазовые ресурсы могут поступать только на определенный рынок сбыта. Но все равно это достаточно значимая величина. Вот как пойдет процесс, посмотрим, какие страны будут приобретать эти энергоресурсы, и насколько они окажутся привязанными к этому региону.
Бабицкий:
Что же представляет из себя контракт века? Немного истории.
Репортаж
Нефтяные месторождения Чираг, Азери и Гюнешли, которые и стали впоследствии предметом так называемого контракта века, были открыты еще в 80-е годы. На закате советской эпохи, в 1991 году начались переговоры между правительством СССР и западными компаниями о совместной разработке нефтяных ресурсов Каспийского шельфа. В конце 1991 СССР прекращает свое существование, и партнером Запада становится руководство независимого Азербайджана. Однако, среди претендентов на каспийскую нефть РФ нет. В 1993 году, когда Россия стала понимать, что у нее есть собственные интересы в регионе, российский МИД вспомнил об отсутствии каких-либо соглашений о разделе Каспия между государствами бывшего СССР. Неурегулированность правовых проблем ставила под сомнения права Азербайджана разрабатывать месторождения шельфа. Российский МИД потребовал приостановить переговоры. Чтобы уладить конфликт, Азербайджан уступил России 10 процентов участия в проекте века. В сентябре 1994 года подписан контракт и сформирован международный консорциум. Срок действия соглашения - 30 лет. Объем только капитальных вложений - 7 миллиардов 400 миллионов долларов. Участниками контракта становятся США, Россия, Великобритания, Турция, Норвегия, Азербайджан. По требованию России, в 1995 году доля участия российской компании ЛУКойл увеличивается с 10 до 20 процентов.
Бабицкий:
Оценка всех запасов нефти в азербайджанской зоне Каспия еще окончательно не произведена. Хотя уже сейчас можно утверждать, что объемы ее весьма значительны. Слово Владимиру Долину.
Долин:
Каким количеством нефти реально располагает Азербайджан? На этот счет существуют различные мнения. Президент Государственной нефтяной компании Натик Алиев полагает, что запасы нефти существенно превышают те цифры, о которых говорится в прессе.
Натик Алиев:
По оценкам наших специалистов, эта цифра приблизительно достигает 4 миллиардов тонн. Мы в последнее время работали с большим количеством западных иностранных компаний, с экспертами этих компаний. Они сегодня оценивают значительно выше наши запасы. Эта цифра, по их мнению, может достигнуть 10 миллиардов тонн. Цифра эта всегда может меняться. Геологи тоже могут ошибаться и в ту, и в другую сторону. Но я думаю, что у нас счастье в том, что мы никогда не ошибались в меньшую сторону. Всегда эти запасы намного превосходили первоначальные оценки.
Долин:
Бывший президент компании Сабит Багиров настроен не столь оптимистично.
Багиров:
По первому контракту ожидается добыча 511 миллиона тонн нефти. Я думаю, что там даже больше несколько на этих трех месторождениях. Что же касается общих запасов, ожидаемых запасов на Каспийском шельфе Азербайджана - время покажет. Во всяком случае строить слишком оптимистические прогнозы рискованно, хотя это в общем-то, конечно же, на руку и компаниям, и, скажем, правительству, потому что это имидж компании растет, имидж правительства растет, курсы акций компаний растут. Но Азербайджан, я думаю, должен все-таки более реалистично подходить к оценке своих запасов, чтобы не ошибиться в оптимальном их использовании в будущем.
Долин:
Но в чем мои собеседники едины, так это в том, что экспорт нефти сам по себе не может обеспечить процветание республики в грядущем тысячелетии. Нефть способна стать катализатором развития азербайджанской экономики. Об этом вновь - Сабит Багиров.
Багиров:
Нефтяные доходы к концу первого десятилетия будущего тысячелетия будут играть превалирующую роль. Но Азербайджан не в состоянии будет жить на одни нефтяные доходы, и поэтому надо развивать и другие отрасли экономики.
Долин:
Итак, Азербайджану вряд ли суждено стать вторым Кувейтом.
Бабицкий:
Поначалу борьба заинтересованных сторон развернулась вокруг маршрута транспортировки так называемой ранней нефти - нефти, добываемой на начальных этапах эксплуатации месторождений.
Репортаж
Этому предшествовала ожесточенная борьба за выбор маршрута. На транзит претендовали Грузия и Россия. Однако грузинский нефтепровод Баку-Батуми, проложенный еще в начале века, существовал только на картах. Россия также не могла похвастаться отсутствием проблем. Война в Чечне поставила под сомнение реальность транспортировки нефти по российскому маршруту. Подписанные соглашения оказались фикцией. Россия смогла выполнить взятое на себя обязательство почти год спустя обозначенного в контракте срока. Ранняя нефть все же пошла по северному маршруту, но не в феврале 1996-го, а только в октябре 1997-го. Однако выбор маршрута для ранней нефти, как выяснилось, не гарантировал транспортировку большой нефти по территории России. Но это уже другая история.
Бабицкий:
Сразу же после окончания военных действий в Чечне российское и новое чеченское руководство начинают длительные и тяжелые переговоры о транспортировке каспийской нефти через территорию Чечни. Из Грозного - корреспондент Радио Свобода Хасин Радуев.
Радуев:
На пути осуществления этого проекта стояла Чечня, с которой тоже необходимо было договариваться. Времени было мало еще и по той причине, что нужно было восстанавливать в ходе войны чеченский участок нефтепровода. Переговоры между Москвой и Грозным затянулись, и прежде всего из-за того, что стороны не могли договориться о тарифах. Чеченцы не скрывали, что хотят заработать на трубе. И Хож-Ахмед Яриханов, возглавляющий чеченскую Южную Нефтяную Компанию, не раз вылетал в Москву, убеждая своих российских партнеров в обоснованности требований Грозного.
Проблема величины тарифа за прокачку тонны нефти в конечном итоге была отложена. Впервые о небезопасности транспортировки нефти через Чечню, уже после подписания соглашения между Минтопэнерго России и ЮНКо, заговорил Борис Немцов. Он объявил о строительстве обходного нефтепровода по территории Дагестана. Чечня сразу же заявила, что она не гарантирует безопасности транзита нефти по дагестанской ветке, что в Москве было расценено как угроза. Официальный Грозный аргументировал чеченскую позицию следующим образом. Если каспийская нефть потечет по чеченской территории, то чеченцы просто будут вынуждены ее охранять, так как это источник их существования, если же нефть потечет в обход Чечни, то чеченцы, естественно, здесь ни при чем, и никто гарантий безопасности трубы дать не может.
Западным партнерам нужен дешевый, но и безопасный маршрут, поэтому они не спешат с выбором. В том, чтобы большая каспийская нефть пошла по северному маршруту, заинтересована теперь не только Россия, но и Чечня. Не случайно, находясь в США, президент Масхадов при каждом удобном случае рекламировал северный маршрут транспортировки азербайджанской нефти. В данном случае, как это ни парадоксально, Москва и Грозный выступают в качестве союзников. И этот нефтяной альянс может оказаться надежным и наиболее крепким, чем партнерство в выполнении других договоров и соглашений, достигнутых между Россией и Чечней.
Бабицкий:
В октябре нынешнего года соглашение между Россией и Чечней все же было подписано. Тогда же полностью завершены ремонтные работы на чеченском участке трубы. И 12 ноября президент Азербайджана Гейдар Алиев на торжествах в Баку торжественно открывает вентиль на пусковой морской буровой платформе Чираг-1, пустив первую нефть в направлении Новороссийска. В ближайшие годы международный консорциум намерен увеличить объемы прокачиваемой по северному маршруту нефти. В 1998 году будет транспортироваться 2 миллиона тонн, в 1999 - 2.5, в 2000 - 3. Максимальный объем планируется перекачать в 2002 году - 5 миллионов, что принесет России 78 миллионов долларов дохода. В 1998 году заработает и грузинская труба. Но главный вопрос, вокруг которого и разгорелась нешуточная борьба, - маршрут большой нефти, транспортировка которой и даст основной доход. Обо всем этом из Тбилиси Георгий Кобаладзе.
Кобаладзе:
Нефть - уже не только кровь постиндустриального общества, как заметил один американский политолог, но основной фактор региональной и глобальной политики. В этом тоже нет ничего нового, и кавказские политики, конечно, не открывали Америки, превратив нефтяные залежи Каспия в основной источник привлечения внимания мировых элит к проблемам своих стран. В результате Кавказ, точнее Закавказье или, как в последнее время любят подчеркивать грузинские и азербайджанские государственные деятели, Южный Кавказ, превратился в арену скрытого, но ожесточенного противоборства региональных и мировых держав.
Вопрос с малой нефтью, казалось бы, решен. После того, как президент США Билл Клинтон позвонил в Баку президенту Гейдару Алиеву, АМОК - Азербайджанский Международный Операционный Консорциум - пришел к выводу о необходимости транспортировки первичной нефти одновременно по двум направлениям через территорию России до порта Новороссийск и через Грузию до местечка Супса, где уже строится терминал. Первый маршрут только что заработал, и нефть медленно наполняет бездействующий ранее трубопровод, достигнет Новороссийска в феврале 1998 года, во всяком случае, скажем так, нефть уже проследовала город Грозный. Восстановление почти полностью разрушенного и заржавевшего трубопроводу Баку-Батуми через Грузию завершится в сентябре 1998 года, после чего заработает и этот маршрут. Следует заметить, что пропускная способность российской трубы почти на треть выше грузинской. Однако малая нефть - это только прелюдия. В октябре 1998 года АМОК примет еще одно историческое решение - о маршруте транспортировки большой нефти на Запад. Речь идет о девяти контрактах, общая цена которых составляет 30 миллиардов долларов. Это 50-60 миллионов тонн нефти в год, это десятки тысяч рабочих мест и влияние в великих столицах. Турция лоббирует маршрут Баку-Джейхан от Каспия до Средиземного моря. Россия обещает транспортировать черное золото танкерами из того же Новороссийска, но турки начали проводить угрожающие экологические маневры вокруг Босфора, ставя под сомнение свободный статус проливов.
Азербайджан поддерживает западный, то есть турецкий, маршрут. Кстати, в этом случае труба пройдет или через Грузию, или через Армению, что выгоднее с экономической точки зрения, но неприемлемо для Баку с точки зрения карабахской политики. И есть еще несколько факторов, в том числе российские военные базы в Грузии и Армении. Три мины замедленного действия - Карабах, Абхазия, Южная Осетия, непредсказуемость чеченских лидеров и курдские повстанцы в Турции. По всей видимости, год, оставшийся до принятия окончательного решения, будет насыщен сенсационными событиями. Никто не желает уступать. Слишком много поставлено на карту.
Бабицкий:
Сегодня и международный консорциум, и руководство Азербайджана отдают предпочтение западному варианту транспортировки большой нефти через Грузию на турецкий порт Джейхан. Пять месяцев назад Гейдар Алиев и президент Турции Сулейман Демирель подписали соглашение о стратегическом партнерстве. По сведениям из информированных источников, в документе подтверждено согласие сторон на прокладку нефтепровода по территории Турции. Такой же позиции придерживается и правительство США.
Между тем, основной аргумент российской стороны в пользу северного варианта это то, что он существенно, по крайней мере в два раза, дешевле. Так утверждает российский премьер-министр Виктор Черномырдин. Мнение депутата ГД Алексея Мельникова.
Мельников:
Я не могу сказать, верна ли цифра - в два раза. Ну, понятно, что если есть трубопровод, он действующий, это совершенно одна цена, и совсем другая ситуация, когда нужно его все-таки строить и проводить какие-то достаточно серьезные работы. Поэтому, я думаю, что все-таки в основе своей этот тезис верен.
Бабицкий:
У Азербайджана и США появились неожиданные союзники - Казахстан и Узбекистан. Лидеры этих республик во время своих недавних визитов в США также поддержали западный вариант транспортировки.
Репортаж Аркадия Дубнова:
Казалось бы, что Узбекистану, лежащему в центре Центральной Азии, до тех трубопроводных маршрутов, по которым потечет большая каспийская нефть, тем более с месторождений, принадлежащих государству кавказскому - Азербайджану? Ведь Узбекистан, в отличие от своих центральноазиатских соседей Казахстана и Туркмении, не является прикаспийским государством, а потому и не участвует с застарелом споре пяти прибрежных государств по поводу статуса Каспия. К тому же хорошо известно, что Узбекистан сам обладает значительными разведанными запасами углеводородного сырья, что делает эту страну потенциально крупным его экспортером на мировые рынки. Но вот как раз именно это обстоятельство, точнее озабоченность поисками выхода на мировые рынки, и объясняет те неожиданно резкие заявления, что сделал в конце ноября узбекский премьер-министр Уткур Султанов во время своего официального визита в США.
Обсуждая с министром энергетики США Фредерико Пеньи идею перекачки азербайджанской и казахстанской нефти по так называемому западному маршруту, через Грузию и Турцию к ее средиземноморскому порту Джейхан, узбекский премьер расценил ее как оптимальное решение, которое позволит обеспечить безопасность энергетических ресурсов, в первую очередь для США. Западный маршрут транспортировки каспийской нефти обеспечит выход энергопродуктов на внешние рынки и для стран Центральной Азии, сказал Уткур Султанов. И если речь идет об Узбекистане, добавил он, то мы не приемлем других альтернативных проектов. А между тем, такая категоричность Ташкента означает, что он отвергает возможность другого маршрута каспийской нефти - северного, к российскому порту на Черном море Новороссийску. И здесь Ташкент, возможно, обрекает себя на дополнительные проблемы во взаимоотношениях с Москвой, в последнее время стремящейся изыскать новые аргументы в пользу северного маршрута. А еще, надо учесть, что США успешно склонили в качестве заинтересованных союзников по реализации турецкого маршрута, кроме Азербайджана и Узбекистана, еще Туркмению и Казахстан. Президент этой страны Нурсултан Назарбаев вернулся из США как раз перед тем, как туда отправился узбекский премьер, и теперь, используя открывшиеся новые перспективы сотрудничества с США, успешно лоббирует проект доставки нефти масштабнейшего Тенгизского месторождения по дну Каспия через Азербайджан и дальше на Запад, то есть снова в обход России.
Бабицкий:
Чем руководствовался Вашингтон, объявив Каспий зоной своих национальных интересов и поддержав строительство нефтепровода Баку-Джейхан? Напомню, это обстоятельство подвигло не так давно российского президента Бориса Ельцина на суровую публичную отповедь. Корреспондент Радио Свобода в Вашингтоне встретилась с сотрудником Центра международных и стратегических исследований, доктором Робертом Илом, специалистом по вопросам энергетики СНГ.
Вопрос:
Министерство энергетики США проявляет большую заинтересованность в разработках каспийской нефти. Почему такое внимание к проблеме, которой занимаются частные американские компании?
Роберт Ил:
Значительный аспект американской политики в области энергетики заключается в стимулировании разработок нефти за пределами США, но не в регионе Персидского залива. Другими словами, мы заинтересованы в увеличении новых поставок нефти из-за границы, помимо импорта нефти из стран Персидского залива. Кроме того, разработка источников нефти и природного газа в странах Каспийского региона, безусловно, упрочит их политическую и экономическую независимость. Именно эти две причины объясняют энергетическую политику американского правительства.
Вопрос:
Америка выступает за западный маршрут нефти через Грузию и Турцию, утверждая, что северный маршрут, за который стоит Москва, через Чечню и Россию более дорогой. Россия не согласна, кто прав?
Роберт Ил:
Я не согласен, что нефтепровод из Баку через Чечню в Новороссийск обойдется дороже, чем нефтепровод из Баку в Грузию и Джейхан. Я думаю, что это не так. Но мы поддерживаем строительство нефтепровода через Грузию в Джейхан по другим причинам. Во-первых, США заинтересованы в оказании поддержки Турции, нашему союзнику по НАТО. Во-вторых, мы заинтересованы в наличии нескольких маршрутов нефти в этой части мира. И в-третьих, нефтепровод до Джейхана позволит доставлять нефть на западные рынки, минуя узкий Босфорский пролив, а это очень важный фактор.
Вопрос:
Что в конечном счете будет определять маршрут - политические или экономические соображения?
Робер Ил:
Я думаю, что и те, и другие, хотя несколько большую роль будут наверняка играть политические соображения.
Вопрос:
Северный маршрут Америка считает ненадежным, но и западный содержит угрозу. Сопоставим ли риск?
Роберт Ил:
К сожалению, любой из выбранных маршрутов нефтепровода через Чечню, Турцию или Грузию связан с наличием ряда политических проблем. Нефтепровод должен идти также по территории вблизи Нагорного Карабаха, так что для каспийской нефти нет канала, который мы могли бы назвать безопасным. Однако, доставка нефти в Джейхан, по мнению США, будет сопровождаться меньшим риском, по сравнению с нефтепроводом через Чечню.
Бабицкий:
Мы видим, что в силу вступают уже серьезные геополитические факторы. Вот как их оценивает обозреватель газеты "Известия" Станислав Кондрашов: "Москва ценой больших усилий пускает раннюю азербайджанскую нефть через Чечню на Новороссийск. Но Баку, а также Акмола и даже Ашхабад не хотят, чтобы Россия монополизировала транспортировку их нефтепотоков. Тбилиси и Ереван готовы предоставить свои территории для транзита нефти в Турцию в обход России. Закавказские президенты входят во вкус геополитических игр. Это напоминает о Египте, Сирии, Ираке времен "холодной войны". Тогда активная опора на СССР гарантировала им освобождение от остатков британского или французского колониального господства и обширную советскую помощь. Труба через Турцию означает не только финансовые потери для российской казны, но и ускорение дрейфа ряда постсоветских государств от Москвы к Анкаре. Это может работать на дугу нестабильности от Балкан до Центральной Азии. Давнее геополитическое соперничество двух империй, казалось навсегда забытое по причине несопоставимости двух величин - СССР и Турции, возобновляется. Дрейф в сторону Турции прикаспийских и закавказских государств может отразиться на стабильности внутренних регионов России с преимущественно мусульманским населением." Может быть, и по этой причине крайне болезненно оценивает перспективы борьбы за маршруты российское руководство, увязывая с этой проблемой вопрос о судьбе американского бизнеса, американских инвестиций в Россию. Депутат ГД Алексей Мельников.
Мельников:
Проблема транспортировки большой нефти из Каспийского региона имеет очень серьезное значение и для судьбы иностранных инвестиций в Россию. И всеми возможными силами, всеми возможными методами целый ряд правительственных чиновников будет делать все возможное, чтобы либо выталкивать американские компании, в частности, из проектов, либо всячески затруднять им жизнь.
Бабицкий:
Чем вызвана столь нервная реакция России? Ведь она располагает огромными запасами собственных энергоресурсов. Кроме того, ЛУКойл и "Газпром" достаточно активно участвуют сегодня в новых международных проектах на Каспии. Нефть с трех азербайджанских месторождений, 511 миллионов тонн, в сравнении с будущими объемами сырья не столь значительны.
Мельников:
Ситуация у России понятная: нужны доходы, нужны деньги, деньги нужны сегодня и как можно скорее. Что касается разработки месторождений, которые находятся в азербайджанской, если так можно выразиться, условной части шельфа, то это достаточно быстрые все-таки деньги. Что касается российской части, то там еще нужно вести разведку и составлять план освоения и подписывать соответствующие соглашения, или получать лицензии по лицензионной системе. Эти доходы будут через много-много лет. Это не будет так быстро. А здесь это деньги, которые пойдут за транзит. Это же понятно. Поэтому здесь все-таки понятно, что Россия бьется за вполне реальные, конкретные экономические выгоды.
Бабицкий:
Тем не менее пройдет еще целый год до исторического момента, когда будет окончательно решен вопрос о путях транспортировки большой нефти. И здесь определяющую роль, по всей вероятности, будут играть экономические факторы. Исходя из средней цены нефти на международных рынках, стоимость транспортировки каспийского сырья не может превышать 40 долларов, в противном случае, весь проект окажется экономически невыгодным. Вице-президент Азербайджанской Международной Операционной Компании Грек Крич заявил, что географическое положение России является наиболее удобным для транспортировки каспийской нефти к Средиземному морю. Однако, по его же словам, вариант Баку-Джейхан "самый приемлемый с экологической точки зрения, технически возможный и привлекательный".
Репортаж
У Турции есть свои, достаточно веские аргументы. Главным образом это экологическая безопасность шестнадцатимиллионного Стамбула. Уже сегодня через средиземноморские проливы проходит более 5000 судов ежегодно. Из-за крайне сложных условий маневрирования Босфор и Дарданеллы сегодня больше напоминают городской проспект в часы пик, нежели маршруты магистрали. Поэтому и возникла проблема поиска обходных путей, главным из которых Америка считает турецкий маршрут с выходом на средиземноморский турецкий порт Джейхан. Но и этот путь обладает рядом недостатков.
Нефтепровод пройдет через территорию, населенную курдами, где десятилетиями не прекращаются военные действия. Кроме того, сегодня никто не может точно сказать, во сколько обойдется строительство новой трубы. Эксперты называют цифры от 2 до 4 миллиардов долларов. Подобные затраты порождают серьезные сомнения в экономической целесообразности проекта. Сегодня не существует банков, готовых финансировать рискованный и не просчитанный проект.
Бабицкий:
Итак, экономические расчеты еще не завершены, хотя в целом решение принято. Предпочтительным считается западный вариант - маршрут Баку-Джейхан. Однако, последнее слово все же остается за нефтяниками.
Репортаж Владимира Долина
Хотя ранняя нефть идет по территории России, вопрос о транзите основной нефти окончательно не решен. Политическое руководство Азербайджана высказывается вполне определенно в пользу маршрута Баку - грузинский порт Супса на Черном море, турецкий порт Джейхан на Средиземноморье. Точку зрения руководства Азербайджана излагает министр иностранных дел республики Гасан Гасанов.
Гасанов:
Основная нефть пойдет по линии Баку - турецкий порт Джейхан на Средиземном море. Еще одна линия идет Баку-Супса через Грузию с выходом в Черное море. И третья линия, она идет Баку - Наисан - Чечня - Ставропольский и Краснодарский край, с выходом на Новороссийск Черное море. Таким образом, в Черном море будут дважды выходы - в порту Супса и в порту Новороссийск. Эта нефть может пойти на Украину, в Болгарию, Румынию и оттуда пойти в центральную и северную Европу.
Понятна заинтересованность политиков ослабить зависимость республики от северного соседа. Но если политическому руководству республики все ясно, нефтяники еще не сделали окончательный выбор. О возможных маршрутах основной нефти размышляет Натик Алиев, президент Государственной нефтяной компании.
Алиев:
Когда мы говорим уже об основном экспортном трубопроводе, разумеется, мы рассматривали около 11 вариантов. 11 вариантов различных направлений, используя различные системы транспортировки, и как основное, это как трубопроводная система, танкерный флот, железная дорога, строительство различных терминалов. Поэтому самое главное для нас, это выбрать наиболее экономичный путь или средство доставки нефти до мирового рынка. Скрывать здесь нечего, мы остановились на трех из них. Первый, конечно, это Баку-Новороссийск, это мы его прорабатываем, рассматриваем. Строительство этого трубопровода порядка, по нашим подсчетам, достигло более 2 с половиной миллиарда долларов - снова если строить. Баку-Супса, это на побережье Черного моря в Грузии, он гораздо дешевле, потому что расстояние короче. Он обходится порядка полтора миллиарда долларов, современный, оснащенный, рассчитанный на пропускную способность 50 миллионов тонн в год. Третий вариант вроде тоже нами рассматривается как основной, но, разумеется, это будет зависеть от того, насколько серьезно будет стоять проблема Босфора. И если мы считаем, что с учетом российской нефти, казахстанской нефти, азербайджанской нефти в порты Черного моря будет доставлено огромное количество нефти, а мы, как я уже сказал, рассчитываем на 50 миллионов тонн. По нашим данным, Казахстан, наверное, в начале следующего века будет обладать экспортными возможностями до 70 миллионов тонн, сможет ли проглотить или переварить вот это огромное количество нефти Босфор. Если встанет вот эта проблема, то, разумеется, нам нужно будет искать пути обхода Босфорского пролива. Это может быть иссубции танкерным флотом до Болгарии, через Грецию в Александрополис. Это могут быть различные варианты в Баку, иссубции в Украину и дальше по нефтепроводу Броды-Одесса-Броды и по нефтепроводу "Дружба", то есть эти варианты, все они будут рассчитаны. Какой из них будет выбран, конечно, это будет зависеть от экономики, во сколько все это обойдется. Разумеется, это еще будет зависеть от того, какие государства насколько смогут предоставить гарантии надежности и безопасности, льгот для транспортировки, транзитные тарифы какие они запросят и так далее, какие предоставят условия для строительства трубопроводов.
Итак, для нефтяников приоритетными при выборе маршрута являются экономические факторы. И по мнению Натика Алиева, решающее слово в окончательном выборе маршрута будет не за политиками.
Натик Алиев:
Не бывает так, что заставить можно транспортировать. Потому что можно заставить кого-то, но есть иностранные компании, которые сегодня очень четко соблюдают свой интерес, и этот интерес прежде всего экономический - насколько выгодно им доставить нефть по тому или иному маршруту. Поэтому в принятии решения основную роль, конечно, играют иностранные нефтяные компании, потому что они будут инвесторами строительства трубопровода. Если по какой-либо причине их неудовлетворит экономика проекта, то, разумеется, они не будут вкладывать, они скажут: тогда извините, идите и стройте себе трубопровод такой, какой вы хотите. Разумеется, международные банки, в которые обратятся эти иностранные компании, потребуют доказательства того, что этот маршрут наиболее экономичный среди выбранных или возможных вариантов. Поэтому именно в этом заключается задача. Поэтому говорить о монополии какой-то или о прессинге каком-то, конечно, это исключается полностью.
Сегодня рано говорить, что Россия проиграла борьбу за нефтяной транзит. Проблема в другом. По самым оптимистическим прогнозам, Россия сможет перекачивать не более 20 миллионов тонн нефти ежегодно. Это означает, что маршрут Баку-Новороссийск не может быть единственным. И поиск альтернативных путей транзита нефти для Азербайджана становится насущной необходимостью.
Бабицкий:
Традиционно бывшие республики СССР безусловно воспринимаются в Москве как зоны политического и экономического влияния России. Понимание, что эта зависимость безвозвратно уходит в прошлое, дается российским политикам с трудом и обычно является причиной горьких, но не всегда оправданных разочарований.