Вероника Боде:
Президентские выборы в Белоруссии. Десятилетие независимости Украины. Что думают сегодня россияне о своих ближайших соседях, славянских странах? Опросы, проведенные корреспондентами Радио Свобода на улицах Воронежа, Вологды, Оренбурга, Ижевска и других городов.
- Да какие зарубежные это страны? Столько лет прожили вместе, там, корни уже связаны.
- Мне нравится, как в Белоруссии люди живут. Они живут по старым советским принципам.
- Результаты выборов можно изменить всегда. По пожеланию власти.
- Здесь все понятно. Лукашенко - это диагноз, а не фамилия, по-моему.
- Ребята, поскорее объединяйтесь с нами опять. Хватит вам независимости.
Вероника Боде:
А также: проблемы российской школы, отношение жителей страны к космическим исследованиям, компьютеру и Интернету.
- Зачем он нам нужен, этот космос, если на Земле разобраться не могут, правильно?
- Компьютер для меня, можно сказать, друг. Вот уже три года я с ним неразлучна.
Вероника Боде:
Комментарии социологов и психологов.
Юрий Левада:
Положение в Белоруссии воплощает одну из сторон русских традиций, нашу политическую неразвитость, пассивность, наш исторический патернализм и обратную его сторону - холопство.
Вероника Боде:
9 сентября в Белоруссии прошли президентские выборы. "Следите ли вы за событиями в Белоруссии?" - такой вопрос корреспондент Радио Свобода задал прохожим на улицах Вологды за несколько дней до выборов.
- Да не знаю. Навряд ли. Иногда бывает, послушаю, а так не особенно.
- Да, смотрим. Я считаю, что надо объединяться. Лукашенко хороший человек, энергичный, деловой... Так что мы бы хотели, чтобы он победил.
- Я знаете, как переживаю! Когда мы служили, у нас 27 национальностей было. Жили все мирно, хорошо. Теперь не знаю, чего...
- Да. В общем, да. Ну, во-первых, все-таки наши руководители заявляют об объединении. Мне не все равно, кто будет в соседней стране президентом. Человек не должен быть, во-первых, авторитарным. Та война, которую президент белорусский ведет с оппозицией, и такими методами, поэтому... Ну, не хотелось бы Лукашенко видеть, честно сказать.
- Нет, не слежу. Не интересно. Что бы они ни сделали, все равно у них Россия виноватой окажется.
- Я знаю, что там есть президент, режим... Говорят - "режим". Но я там не бывал, так судить мне трудно. Русские журналисты одно говорят, там - другое.
- Нет, не следим. В нашей-то стране не успеваешь следить, а еще в других...
- Новости смотрю постоянно. Видел, как там народ живет при Лукашенко, как они его называют. Батька. Вот и все. Отлично живут, по сравнению с нами. Продукты дешевле, водка дешевая.
- Не помню, когда последний раз телевизор смотрела.
- Естественно. Интересно посмотреть, как наши "братья младшие" ведут свою предвыборную агитацию, и как вообще с демократией у них в стране. Впечатление, что у них пока еще там большие проблемы.
- Вообще, слежу. Я как-то очень хорошо отношусь к этой стране. Мне хочется, чтобы мы объединились.
- Нет. Не хочется. В своей стране слежу за событиями. Мне как-то ближе Россия, чем Белоруссия.
Вероника Боде:
Последние исследования Всероссийского центра изучения общественного мнения показали, что осведомленность россиян о событиях в Белоруссии невысока. Лишь четверть опрошенных внимательно следит за ними, 48 процентов делают это без особого внимания, 24 процента совсем не следят.
По мнению социологов, при таком уроне осведомленности самостоятельно разбираться в ситуации трудно. Тем не менее, на вопрос "Что было бы лучше для России: победа на выборах Александра Лукашенко или кандидата от оппозиции?" 49 процентов опрошенных против 12 предпочли избрание на второй срок нынешнего главу государства.
Проблему комментирует директор Центра Юрий Левада.
Юрий Левада:
Раньше в наших масс-медиа преобладал абсолютно положительный образ Александра Лукашенко, эдакого заботливого, внимательного хозяина, который держит в своих руках всю ситуацию. Некоторым казалось, что это пример и для России.
Россияне неплохо восприняли бы деятеля, который некоторые черты Лукашенки воспроизводил бы. Что мы и увидели.
Положение в Белоруссии воплощает одну из сторон русских традиций, нашу политическую неразвитость, пассивность, наш исторический патернализм, и обратную его сторону - холопство. Эту модель очень трудно реализовать в большой, сложной и разобщенной России, но, оказалось, гораздо проще в сравнительно маленькой, не очень разнообразной Белоруссии.
Вероника Боде:
"Считаете ли вы, что в Белоруссии могут быть честные выборы?". Вопрос Радио Свобода адресован москвичам.
- Я думаю, что - нет. Все выборы, как правило, происходят на каких-то сначала заманчивых условиях, а потом все это выходит наоборот.
- Конечно. А почему же я должен не верить? Доверяю президенту.
- Верю. Я люблю Лукашенко. Он мне очень нравится.
- Оппозиция? А сейчас она очень слабая.
- Навряд ли. Как жили при коммунистах, так и живут. Лукашенко не доверяю.
- Нет, конечно. Потом, у Лукашенко все-таки очень большая власть и очень большая сила. Мне кажется, он сделает все, чтобы остаться в президентах.
- Да нет, конечно, не верю. Здесь все понятно. Лукашенко - это диагноз, а не фамилия, по-моему.
- Думаю. Потому что я верю Лукашенко. Мне нравится, как в Белоруссии люди живут. Они живут по старым советским принципам. Я выросла в Советском Союзе, поэтому я хочу жить так, как я жила тогда, в моей юности. Сейчас живут люди нехорошо. Плохо в России, очень плохо.
- Думаю, нет. О честности не может даже быть и речи, потому что сегодня оппозиции даже слова не дают. На экране только президент. Все куплены, это всем известно, кроме белорусского народа.
- Трудно ответить, потому что мы уже так нахлебались всего, что даже если они пройдут честно, мы все равно будем думать, что они прошли нечестно. Любые выборы - что Лужкова, что Ельцина, что Лукашенко...
- Нет. Я был в Белоруссии. Социализм в явном виде. Там очереди за колбасой, за хлебом. Результаты выборов можно изменить всегда. По желанию власти.
Вероника Боде:
Свою трактовку отношения россиян к событиям в Белоруссии предлагает Лев Гудков, заведующий отделом социально-политических исследований Всероссийского центра изучения общественного мнения.
Лев Гудков:
Россиян, конечно, беспокоят сообщения о нарушении прав человека в Белоруссии, давление политической оппозиции, но это все уходит на второй план из-за явно выражаемой симпатии к Лукашенко как к стороннику этой политики восстановления СССР, по крайней мере, возрождения Союза. Все советские комплексы, на которых спекулирует Лукашенко, они проявляются и здесь, у россиян.
Не будем питать особых иллюзий в отношении собственной страны. Она не сильно ушла от белорусов, а Белоруссия всегда отличалась наиболее просоветскими и антиреформационными настроениями. Не смущает ни демагогия, ни фигура Лукашенко. Но он делает, действительно, национал-популистские такие жесты и в сторону церкви православной, и в сторону былого величия, и дружбы с Путиным, и вообще педалирует эту советскую великодержавную тему, которая очень нравится.
Вероника Боде:
24 августа Украина отмечала десятилетие независимости. "Что бы вы пожелали Украине в этот день?" Слово жителям Воронежа.
- Я желаю Украине процветания, самостийности в пределах разумного. Ну, и не забывать, конечно, что все мы славяне, как-никак, одним миром мазаны.
- Хороших отношений с нашей страной замечательной. Вообще, наши страны родные, они должны быть одной страной, я считаю.
- Я не могу ничего пожелать Украине по двум причинам. Во-первых, я не воспринимаю Украину как заграницу. А во-вторых, я не понял, от кого они стали независимыми.
- Процветания и всего самого наилучшего. И относиться подоброжелательнее к русским. Что-то, вот, как-то не заметила я этого братского отношения.
- Ребята, поскорее объединяйтесь с нами опять. Хватит вам независимости.
- Что пожелать Украине? Уберите, пожалуйста, таможенные посты, дабы россияне могли свободно проникать на территорию Крымского полуострова.
- Очень хотелось бы, чтобы непозволительно сексапильная и очаровательная госпожа Ющенко, наконец, сделала все правительство Украины, и братья-украинцы зажили здорово.
- Процветания, мира и благополучия. Больше, наверное, ничего не надо им желать. Все у них есть, наверное, сейчас. Они всегда говорили, что вот отделятся от нас, будут лучше жить.
- Чтобы побыстрее выбрались из этого кризиса, чтобы Украина стала могучей державой. Чтобы каждый житель Украины жил в полном достатке.
- Желаю Украине не вмешиваться в русский язык и не требовать, чтобы мы говорили "в Украине" и "в Украину", а говорили "на Украине" и "на Украину".
- Хоть мы разделены этой границей, но это граница по нам прошла. Прямо вот по живому, что называется. Все-таки хотелось бы, чтобы эта граница была более виртуальной.
- Я бы пожелала Украине присоединиться обратно к России. И не потому, что я за воссоединение Советского Союза. Просто все мы родные, все мы братья... у меня там много родственников. Хотелось бы свободно к ним ездить. Но если им нравится быть независимыми, все равно я их поздравляю.
Вероника Боде:
По просьбе Радио Свобода Всероссийский центр изучения общественного мнения спросил у россиян: "Считаете ли вы Украину заграницей?". Интересно, что 65 процентов опрошенных не склонны так думать, и лишь 30 процентов сочли Украину зарубежной страной.
Примерно такая же картина наблюдается в отношении Белоруссии. По мнению социологов, здесь во многом сказывается инерция советских времен.
О последствиях такой тенденции в общественном сознании рассказывает директор Центра Юрий Левада.
Юрий Левада:
Это стремление наших патриотов в кавычках говорить, например, об Украине, ее независимости в ироническом и критическом ключе. С некоторой даже издевкой. "Подумаешь, такие же люди, как мы, а решили изображать из себя отдельную страну, будто бы у них есть отдельный язык, какая-то история..."
Это создает ответную волну. Те, которые недавно стали независимыми, пытаются создать собственную историческую мифологию. И, конечно, они допускают много упрощений, грубостей, нелепостей. В условиях вот этого непризнания с российской стороны возникает стремление подчеркнуть как бы двойной чертой особость, например, Украины.
Это создает ситуацию взаимонелепую, конфронтационную, и это неприятная сторона того вопроса, что масса людей, политиков вместе с ними, не умеет и не желает видеть того, что это, при всей исторической связности, сегодня разные государства.
Вероника Боде:
"Считаете ли вы Украину и Белоруссию зарубежными странами?". На этот вопрос отвечают жители Ижевска.
- Нет. Ну, видимо, еще не привыкла к этому. Очень близкие отношения всегда с ними развивались. Мы просто не наши... так? Может быть, народу и хотелось вместе быть, а руководителям - по отдельности.
- Нет. Даже чего-то в мыслях такого не было. Всегда говорили, что раньше... Украина - житница России. Так и осталось у нас. А мы насчет границ ничего пока не слышали.
- Не были они зарубежными странами. Я так не считаю. Потому что мы туда ездим. Общение с родственниками...
- Да. Так рассоединились же. СССР-то распался.
- Я не скажу, что - заграница. Ближнее зарубежье просто. Обратно уже все равно как-то не сделают, наверное.
- В принципе, нет. Почему? Провели границы или не провели, в принципе - ничего не изменилось. В этой стране все происходит кувырком, поэтому я считаю, что это нормально.
- Разумеется. Де-факто.
- Ну, в какой-то степени, да. Такого свободного теперь посещения не получается ведь, да? Ну, и Украина немножко к нам спиной повернулась, я считаю.
- Да какие зарубежные это страны? Столько лет прожили вместе, там, корни уже связаны. Это политикам так надо стало, а остальным.... Это наша страна.
- Нет, не считаю. Всю жизнь родные были. У меня предки из Украины. Как я их могу считать неродными?
- Раньше просто жили дружно, было всем хорошо от этого. А теперь все страдают. Наверное, сами они тоже от этого страдают, только не замечают.
Вероника Боде:
По наблюдениям социолога Льва Гудкова, споры из-за Крыма, Черноморского флота и другие межгосударственные трения середины 1990-х годов несколько ухудшили отношение россиян к Украине как к государству, однако к украинцам как к народу жители страны по-прежнему относятся очень хорошо.
Лев Гудков:
Порядка 90-95 процентов к украинцам относятся так же, как к русским. Больше половины опрошенных наших считают, что русские и украинцы - это один народ. Исторические корни, менталитет, оценки ситуации...
К политикам украинским, конечно, существует настороженность и беспокойство, скажем, из-за нарушений прав человека в связи с последними событиями на Украине (кампания с пропажей журналиста, с подавлением оппозиции). Надо сказать, что это в определенной степени вредит авторитету Кучмы. Он понизился за последний год-полтора.
Вероника Боде:
Лев Гудков полагает, что непризнание Украины и Белоруссии зарубежными странами - это свидетельство консерватизма многих россиян и их нежелания объективно оценивать ситуацию.
Лев Гудков:
Главные задачи, которые ставятся руководству страны, это восстановление былого престижа, но не сближение с Западом, с демократическими странами. И, в общем, адаптация к изменившейся роли России в современном мире. Никто не хочет признать новое положение региональной державы, довольно слаборазвитой, и то, что ей предстоит заняться собой, решить свои внутренние сложнейшие проблемы, а не тосковать о прошлой империи.
Вероника Боде:
"Симпатизируете ли вы президенту Украины Леониду Кучме?". Вопрос Радио Свобода адресован петербуржцам.
- Не очень. У нас большая демократия и свобода слова. Украина отстает.
- Нет. Он уже, сколько лет, и народ там... не легче ему стало, а еще тяжелее.
- Нет. Все, что творится на Украине, это благодаря Кучме. Ужасно просто.
- Он мне никогда не нравился. Вот Путин - это другое дело.
- Симпатий у меня нет, но я думаю, что он человек деловой и, в общем-то, для своей страны делает все, что можно.
- Я ему чего-то не доверяю. Какие-то угрозы со стороны его идут... Насчет нефти, насчет, это, газа...
- У меня двойственное отношение к президенту Украины. С другой стороны, раз народ Украины выбрал его президентом, значит, доверяет ему.
Вероника Боде:
"Считаете ли вы, что Россия заинтересована в особых отношениях со славянскими странами?". На вопрос Радио Свобода отвечают жители Оренбурга.
- Мы - русские. Мы все - от слова "Русь". И должны быть все вместе.
- Считаю, что - да. Простому народу, нам, хочется, чтобы мы и дружили, и все. А как нашему правительству? Я, в какой-то степени, вот здесь чего-то сомневаюсь.
- По-моему, они ни в чем сейчас не заинтересованы. Они, наверное, сами в себе только заинтересованы.
- Наши отношения обязательно нужно поддерживать и не потерять их. Потому что мы достаточно много потеряли после развала Союза.
- Я думаю, что, конечно, да. В условиях, когда другие страны и религии объединяются, скажем, исламский мир, то, чтобы противостоять и отстаивать свои интересы, я думаю, что славянские страны должны все объединяться и действовать единым фронтом.
- Естественно, да. Мы же все одной крови люди. Христиане.
- Да мне кажется - нет. Белоруссия ездит-ездит к нашему, они резину тянут-тянут... Мне кажется, он плюнет и бросит.
- Я думаю, конечно, заинтересована. Выхода нету у России. К кому-то приткнуться надо, а это все-таки родные братья.
- Безусловно. Необходимо славянским странам быть вместе.
- Наверное, да. Но мне кажется, что братские, дружеские отношения, они должны быть не только отношения, но еще и экономические, помимо просто моральных отношений. Но почему-то не получается.
- Ну, я считаю, заинтересована. Необходимо укреплять западные рубежи. Как сказал один известный исторический деятель, у России нет друзей-врагов, у России есть свои интересы. И очень важно, чтобы интересы России, если не соответствовали полностью, то, по крайней мере, соотносились с интересами славянских народов.
Вероника Боде:
По данным Всероссийского центра изучения общественного мнения, многие жители страны полагают, что Россия заинтересована в неких особых отношениях со славянскими странами. Этот вопрос был задан россиянам также по просьбе Радио Свобода. И на первом месте в списке этих стран стоят бывшие собратья по Советскому Союзу - Украина и Белоруссия. Однако отношение к этим двум государствам во многом разное.
Об одной из версий такого отношения, бытующего в массовом сознании россиян, рассказывает Алексей Левинсон, заведующий отделом качественных методов Центра.
Алексей Левинсон: Украина - страна, стремительно становящаяся чужой. Даже еще до того, как она повернулась лицом к Западу, она уже в сознании некоторых людей повернулась к нам спиной. На Украину есть обида ощутимая.
На фоне таких взаимоотношений с Украиной совершенно безоблачными выглядят отношения с Беларусью. Вот они, белорусы, они нас то ли любят, то ли уважают, то ли боятся, то ли им некуда деваться. Но, в общем, есть некий повод считать, что они к нам расположены хорошо. И в ответ возникает не то чтобы любовь, но чувство, в котором есть компонент отчаяния: всего-то и осталась только на свете у нас одна Беларусь.
И вот тогда на эту единственную страну то ли друга, то ли союзника, то ли сателлита, то ли младшего брата, сразу возлагается масса всяких функций, которые раньше распределялись по чуть ли не всему Советскому Союзу. Оказывается, что Беларусь играет ключевую роль среди всех, вообще просто всех других стран.
А из этого следует, что люди, которые к политическому режиму того типа, который существует в Беларуси, относятся крайне критически (ну, во всех других случаях, если, предположим, это режим Милошевича, да?), в случае Беларуси так же критически отзывались бы, но, поскольку это вот такая единственная в нашем распоряжении находящаяся карта, то они готовы терпеть там режим Лукашенко.
Вероника Боде:
По наблюдениям социологов, отношение россиян к славянским странам в большей степени определяется мифологией и устойчивыми штампами в массовом сознании, нежели реальным представлением о происходящих там процессах.
На вопрос "Считаете ли вы, что Россия заинтересована в особых отношениях со славянскими странами?" отвечают москвичи.
- Ну, конечно. Мы-то сами славяне, правильно? Русские-то?
- Безусловно. Потому что это исторически связано. Менталитет тоже. В России живут люди добрые, умные, и хотелось бы, чтобы весь мир таким стал.
- Как панамериканская, панславянская идея, она все-таки существует. Славяне должны быть вместе.
- Конечно. Наши братья по крови.
- Заинтересована. Какое-то объединение должно быть по каким-то признакам - по религиозным, там, или по языковым. Иначе мир будет - не мир.
- Ну да, считаю. Надо сотрудничать и с Америкой, и со своими братскими странами, славянскими.
- Если иметь чисто материальную выгоду в виду - нет. А если какую-то более значимую выгоду, нравственную, духовную - наверное, да.
- Россия заинтересована в нормальных отношениях со всем миром. Вот когда идут славянские разговорчики, это почвенные разговоры. Значит, мы жили в Советском Союзе, мы были все братья и так далее. Понимаете? Главное - почва, а не кровь. А тут кровные разговоры, плавно переходящие в кровавые.
- Ну, а как же Россия без славянских стран обойдется? Не только экономические. Духовные связи должны быть.
- Конечно. Всем надо жить дружно, и все. А выгода должна для всех. Что католикам, что нам. Чего же? Один раз живем на свете-то.
- Сейчас, когда мы больше ориентированы на западные страны с приходом нового президента, я не считаю, что сейчас Россия ориентирована на связи со славянскими странами.
- Ну, наверное, заинтересована. Славяне славян лучше поймут.
- Ну, на данный момент, по-моему, нет. То есть, не потому, что это не нужно, а потому что нет такой политики.
- Да. Братья-славяне. Все-таки ориентированы-то были чисто экономически. В одном пространстве жили, одна технология, одни производственные процессы. За последнее время-то особо много-то не изменилось.
- Я считаю, что все страны могут рассчитывать только на те отношения, которых они заслуживают. И все страны должны относиться друг к другу в равной степени, независимо от происхождения народа и любых других признаков.
Вероника Боде:
Должна ли Россия в нынешней экономической ситуации вкладывать бюджетные средства в космические исследования? Такой вопрос Радио Свобода адресовало прохожим на улицах Санкт-Петербурга.
- Конечно, нет. Посмотрите, как народ живет. Зачем он нам нужен, этот космос, если на Земле разобраться не могут, правильно?
- Наверное, желательно, но не в данный момент. Нужно вкладывать в молодежь, в их развитие, в духовное развитие, скорее всего. В вынужденных переселенцев. Много причин.
- Нужно. Потому что без космонавтики не будет развития техники, не будет движения вперед.
- Нет, не считаю. Потому что это не выгодно. Сначала нужно разобраться с выплатой долгов, с Чечней что-то решить.
- Обязательно.
- Для развития и поддержания нашей обороноспособности.
- Я считаю, нет. Потому что все, что мы вложим, уходит на Запад. Я в этом уверен.
- В развитие космической отрасли мы должны вкладывать деньги. Она и сама прибыльная по себе, и я так думаю, что мы просто в этой отрасли всегда должны лидировать.
- Да, конечно. Потому что все-таки у нас Юрий Гагарин - это же первый космонавт, и это же гордость наша.
- Я считаю, что в космос особо не надо вкладываться. Детей надо спасать и наркоманов. Надо сначала сделать то, чтобы было людям по кайфу, чтобы они во что-то верили. А потом уже космос и все остальное. Вот и все.
- Обязательно. Наука должна идти впереди всегда. Прежде всего, мы должны не отставать от других стран и не уступать свои приоритеты в космосе.
- Я бы считал, нет. У нас ресурсы нам-то не плывут. Вот я бюджетник. Я вообще за квартиру не могу заплатить, понимаете? Вначале нужно зарплату поднять.
Вероника Боде:
Похожий вопрос задавал россиянам Всероссийский центр изучения общественного мнения. Следует ли России расширять программы освоения космоса, сокращать их или оставлять в прежнем объеме? О результатах исследования рассказывает Наталья Ким, руководитель пресс-службы центра.
Наталья Ким: К вопросу расширения народ относится достаточно скептично, поскольку основные проблемы населения связаны не с такими далекими сферами, как космос. Поэтому если в 1998 году 40 процентов россиян говорило, что надо расширять и расширять эти программы, то к 2001 году количество этого народа уменьшилось. Но надо добавить, что в 1998 году мы спрашивали до кризиса.
Своя рубашка-то, она ближе к телу. Поэтому мы будем думать скорее о том, что мы будем кушать, а не о том, кто из нас в ближайшие пятьдесят лет полетит в космос, и, соответственно, как будет развиваться эта индустрия.
Когда мы задаем вопрос о том, "какие проблемы вас сейчас волнуют больше всего", отвечают: рост цен, безработица, уровень преступности, коррумпированность, а космоса даже нет в этом списке.
Вероника Боде:
Алексей Левинсон, заведующий отделом качественных методов Всероссийского центра изучения общественного мнения, отмечает, что героизация достижения России в космосе давно ушла из массового сознания. В прошлом же, по мнению Алексея Левинсона, послужной список космической темы весьма печален.
Алексей Левинсон: В нашей стране достижения авиации, а потом стратонавтики использовались в пропаганде, служили балансом или противовесом ужасным новостям, которые приносили газеты в те же дни. Печальные события в стране, они как бы компенсировались тем, что в это же время чистые, безгрешные люди со светлыми глазами преодолевали вот небесные просторы, и замечательные их фотографии с развивающимися там чубами на страницах тех же газет появлялись. Тот, кто полистает страницы газет 1937 года, увидит этот контраст.
Потом появились попытки употребить космос как средство "затверждения" нашей выдающейся, так сказать, роли, когда мы можем считаться великой державой, при том, что не можем накормить или путем одеть свое население. Это, ну, если не религия, то, по край ней мере, система убеждений, говорящая о жертвах. "Мы готовы, там, не иметь того-то и того-то, чтобы вот быть там, наверху, выше всех". И поэтому усекновение этой ввысь устремленной какой-то части нашего сознания многими воспринимается болезненно.
Вероника Боде:
Космический туризм. Полет в космос на российском корабле американского миллионера Дениса Тито вызвал у жителей страны неоднозначную реакцию. Положительно или отрицательно сказываться космический туризм на престиже российской космонавтики? Об этом размышляют жители Нижнего Новгорода.
- Нужно на что-то жить отрасли, и тут уже как бы не до моральных престижей. Считай, за неделю вот они заработали 20 миллионов долларов, наши космические... это агентство.
- Почему нет? Ну, это что-то новенькое такое, интересное.
- Мы считаем, что то очень унизительно для России, что она стала заниматься такой коммерцией в такой области науки. Это означает то, что у нас уже нет ничего, и что мы просто уже зарабатываем деньги на всем, чтобы расплатиться с долгами.
- Россия как бы, ну, предает себя тем, что берет американских, там, туристов. Престиж все-таки теряется в какой-то степени.
- Россия оказывается ущемленной в этом деле, то есть, мы становимся туристической базой для американцев. Я бы этого не хотел.
- Все средства хороши. Тем более что мировое сообщество давно живет по рыночным отношениям. Почему бы нам не зарабатывать деньги на космосе? Я думаю, что это правильно, и надо развивать его.
Вероника Боде:
"Какова роль компьютера в вашей жизни?" - спросили мы у москвичей.
- Компьютер - это слишком громоздкая вещь, ненадежная. Там эти... всякие мыши, большие ящики. Умещается-то у нас в голове в 20 раз больше компьютера.
- Из Интернет-кафе только сейчас иду. Приятно посидеть, попить кофе, пообщаться по Интернету с кем-то из друзей, многие разбросаны, разлетелись по всему миру.
- Без него не могу просто. Все доклады, рефераты в вузе делаю на нем. Потому что удобно.
- Компьютер для меня, можно сказать, друг. Вот уже три года я с ним неразлучна. Я на нем работаю, я с ним играю. Я его очень люблю.
- Это прекрасно, это же помощь в работе. Но некоторое мнение, что мы можем тонуть в этом техногенном мире, но что поделаешь? Он помогает.
- Компьютер меня, вообще, просто раздражает, отнимает очень много времени и сил у человека. Люди сидят дома, залезают в компьютер, в Интернет, и больше ничего не делают, не видят вокруг себя ни людей, ни театр, ни музыку.
- Огромнейшую роль играет компьютер, Интернет. И дочка учится, ей нужен тоже.
- Вполне нормально, на "ты". Я занимался программированием.
- Чисто рабочий инструмент, который удобен.
- Мне кажется, это просто убитое время, если он становится другом. Друзей надо живых выбирать.
Вероника Боде:
По данным Всероссийского центра изучения общественного мнения, очень небольшая часть россиян, около пяти процентов, имеет дома компьютеры. Но многие из тех, кто пользуется компьютером каждый день особенно дети и подростки, становятся страстными его поклонниками. Появился даже термин "компьютерная зависимость", по аналогии, скажем, с алкогольной. Проблему комментирует аналитический психолог Каринэ Гюльазизова.
Каринэ Гюльазизова: Компьютер - это новое пространство, полезное, важное, нужное. Но человечество, безусловно, кидает в сторону такой иллюзии, что это когда-то что-то может заменить, и в том числе значимые какие-то вещи относительно человеческих взаимодействий. Нет, не может.
Технологии компьютерные занимают очень значимое место в мире, но и возрастает наряду с этим (и это видно, как противовес) потребность в живом человеческом общении, в живых человеческих чувствах, ощущениях, переживаниях. Общение в виртуальном пространстве, скажем, через Интернет, это одна из форм иллюзий, и если человек очень сильно этим увлекается, то он все дальше и дальше становится от собственной сути, от собственной природы и уходит вот в такую оторванность от собственных ощущений, чувств, и так далее. Безусловно, этот период надо пройти, наверное, любому человеку.
И раз эта отрасль возникла, значит, она насыщает определенную потребность вот ухода от реальности, от тех сильных чувств, которые вызывает человеческое общение. Но при всем том это может привести к определенным проблемам в итоге. Потому что все-таки мы приходим в этот мир, чтобы научиться общаться с живыми людьми, и коль мы этого не делаем, то рано или поздно мы придем к критической какой-то точке, когда мы будем вынуждены это решать.
Вероника Боде:
Мировая паутина расширила возможности общения и доступа к информации. Появляются электронные версии все новых газет, журналов и радиопрограмм. Сможет ли Интернет в будущем заменить газеты, радио и телевидение? На этот вопрос отвечают жители Тюмени.
- Думаю, нет. Люди любят читать, как-то возня с газетами может нравиться.
- Ой, я пенсионерка давно и об этом ничего не знаю.
- Все зависит от денег у народа. Если деньги будут у народа, чтобы ставить Интернет, тогда может быть. А если как сейчас живут, то вряд ли.
- В любом деле есть плюсы и минусы. Криминал. Про "голубую орхидею" не слышали в Интернете? Вот вам минус, пожалуйста. Чего человек хочет, он обязательно найдет.
- Интернет дает все.
- Я думаю, да. Тем более, он может даже и телевизор заменить, это если мультимедийную установку сделать, пожалуйста, и телефон, и видеосвязь - ну, все. Я считаю, что это будущее.
- Может, и не заменит, но, по крайней мере, будет ведущую роль вести Интернет. Хорошая штука.
Корреспондент:
Пользуетесь сами?
- Ну, отчасти. Жена вообще угорает по Интернету, не вылезает оттуда. Вот сейчас с работы тащу, так тоже еле выдергивал - переписку вела.
- Такой негатив идет из телевизора, что порой даже включать не хочется.
Корреспондент:
А Интернет - это что-то выборочное?
- Да. Та информация, с которой мне комфортно.
- Вполне возможно. Затраты минимальные. Ни бумаги, ничего не нужно. Поиск информации в газете и в Интернете - совершенно разные вещи. То есть, можно одновременно, в один день подать объявление в Тюмени, в Самаре, в Краснодаре и в тот же день получить ответ.
Вероника Боде:
По данным опросов, 78 процентов россиян не имеют доступа к сети Интернет, и 58 процентов не знают, что это такое. Из тех, кто знаком с понятием "Интернет", лишь 23 процента полагают, что он сможет когда-нибудь заменить традиционные средства массовой информации. А вот прогноз Алексея Левинсона, заведующего отделом качественных методов Всероссийского центра изучения общественного мнения.
Алексей Левинсон: Скорее всего, появится единый канал коммуникационный, который будет совмещать и телевидение, и то, что мы сейчас называем Интернетом, и то, что мы сейчас называем газетой. Интернет легко позволяет его использовать в целях самых разнообразных. Ты можешь быть человеком массы самых разных профессий, и Интернет тебе нужен и дает нечто, и прирастать он будет, конечно, вот этой второй своей частью.
Я был в командировке в одном маленьком-маленьком шахтерском городке, который скоро, быть может, исчезнет с карты, потому что там перестали добывать уголь, шахты закрыты, работы нет. Быть там тяжело, это в самом точном смысле слова депрессивный район. И вот в таком тяжелом настроении я уезжал, и сквозь клубы пара и дыма, который испускал раздолбанный, полуразвалившийся автобусик, я увидел вывеску "Интернет-кафе. Работает круглосуточно". Это меня потрясло.
Вероника Боде:
И все-таки, даже в эпоху Интернета, книги для многих остаются большой ценностью. Престижно ли иметь дома хорошую библиотеку? Вот что думают об этом жители Новосибирска.
- Считаю престижным. Потому что хорошая библиотека - это показатель определенного уровня знаний, положения в обществе, и так далее.
- Хорошая библиотека - украшение дома, я считаю. Я, когда прихожу в гости, то обращаю внимание именно на содержимое книжных полок, нежели на содержимое, допустим, холодильника.
- Думаю, да. Ну, это говорит о хороших вкусах людей.
- Думаю, скоро это будет престижно. Общечеловеческие ценности, в том числе интеллектуальные ценности, они возвращаются постепенно в нашу жизнь.
- Ну, как это - престижно? Это нужное дело.
- Я думаю, слово "престижно" здесь неуместно. То есть, человек должен быть грамотен.
- Я думаю, что погоня за автомобилями ради престижа - это более реальность на сегодняшний день, чем библиотека.
- Меня не волнует, престижно это или нет. Я знаю, что это хорошо в принципе.
- Это в любое время было престижно, потому что не каждому доступно в наше время купить продукты, библиотеку, тем более.
- Я думаю, это здорово, независимо от того, престижно или нет, я бы рада была иметь огромную библиотеку дома.
Вероника Боде:
С тем же вопросом, престижно ли иметь дома хорошую библиотеку, Радио Свобода обратилось к писателю Михаилу Жванецкому.
Михаил Жванецкий:
По-моему, вопрос замечательный. Но мне кажется, что престижность всякая совершенно исчезла. Книги перестали быть, с одной стороны, дефицитом для тех, кто их имел, с другой стороны, перестали быть вложением денег. Раньше, при советской власти, люди вкладывали деньги, и завещать кому-то библиотеку - это было, действительно, очень престижно и очень ценно. Хотя и сейчас библиотека в доме - это прекрасная вещь.
Вот я... что я читаю? Я беру свою школьную библиотеку в Одессе, и вот читаю Гоголя, читаю Тургенева, читаю вот снова, возобновляю язык, язык, язык.
Потеряло свою престижность сегодня. Пока это все не исчезло, пока это все не запрещено, пока это все разрешено, как в 20-е годы, на заре советской власти, когда выходили массы книг, массы названий. И до сих пор мы разыскиваем вот эти вот, на оберточной бумаге, стихи, рассказы таких замечательных писателей, как Пильняк, Жаботинский. Например, лучшее, что я прочел за последние годы, это роман Жаботинского "Пятеро". Вот никогда бы я не прочел, если бы он не был перепечатан с тех 20-х лет, вот с этой оберточной бумаги.
Вероника Боде:
1 сентября у российских школьников, как обычно, начался новый учебный год. "Насколько важно для будущей карьеры хорошо учиться в школе?" - спросил наш корреспондент у жителей Йошкар-Олы.
- Только как бы... учиться в школе ради того, чтобы поступить в институт, хорошо. Все.
- Очень нужно. Без учебы - никуда, на работу не устроишься, особенно в теперешнее время. Раньше еще... могли бы устроиться, а сейчас куда устроишься без образования?
- На мой взгляд, не особо важно. Я был в школе прожженным троечником, а в институте учился хорошо. Творческий человек пробьется и в вуз, и карьеру он себе пробьет своим желанием.
- В наших условиях абсолютно не важно. Продвижение по службе очень мало зависит от знаний человека, гораздо больше - от других его качеств.
- Школа дает базовые знания, которые потом можно использовать в учебе в вузе. Последующая выбранная специальность как раз закладывается в последних классах. Так что школа - это немаловажно.
- Первое дело, самое главное - учеба в школе. Можно быть очень умным, но не пользоваться чужим опытом, не читать, быть необразованным.
- Я думаю, она закладывает основу, без этого никак. В последнее время у нас очень слабая база у детей, и они совершенно не владеют грамотной речью. Ну, представьте, ну, как бизнесмен будет оформлять деловое письмо, если он неграмотен?
- По-моему, сейчас вообще она не нужна, учеба эта в школе. Можно всяко деньги заработать. Кто были двоечниками и у кого мамка с папкой там где-то, ну, наверху, - многого добились. А отличники, у которых никого нет, так сказать, за спиной, те как были бедными, так и остались.
Вероника Боде:
Опросы Всероссийского центра изучения общественного мнения показали, что подавляющее большинство россиян, около 80 процентов, считают, что хорошо учиться в школе для будущей карьеры важно или, по крайней мере, имеет некоторое значение. Однако, по наблюдениям социолога Алексея Левинсона, отношение к школе в последнее время сильно изменилось.
Алексей Левинсон: старшая школа имеет теперь функцию ту, которая была раньше у гимназии. Это школа, готовящая человека к обучению в высшем учебном заведении. Человек, который учится вот в этой старшей школе, если очень огрубить, он будет тратить свой самый главный ресурс, будь то время, будь то деньги, на то и только то, что нужно для поступления в вуз.
Население России перешло к представлению о том, что высшее образование - это нечто вроде базового образования, которое надо иметь. Школа потеряла ощущение самодостаточности, самоценности: окончил школу - и выходишь в жизнь. Окончив школу, в жизнь не выходят теперь, выходят в другое, в следующее учебное заведение. Но только тот, кто не сумел туда попасть, вот он в жизнь не выходит, ну, а как бы выпадает.
Это нехорошая, на мой взгляд, ситуация. Это означает, что у нас появляется значительное количество людей, которые в возрасте 16-17 лет оказались кем-то вроде неудачников, или, ну, вот таких бедняков, в смысле распределения такого ресурса или капитала, как образование.
Вероника Боде:
Психолог Наталья Гришаева, старший научный сотрудник Института социологии российской Академии наук, полагает, что проблема хорошей учебы в школе весьма неоднозначна.
Наталья Гришаева:
Многие думают, что хорошо учиться - это значит получать хорошие отметки. На самом деле, это не так. И очень часто бывает колоссальное расхождение между отметкой и знаниями.
В наше время хорошо учиться - это означает учиться получать нужную информацию, учиться ее перерабатывать, узнать источники информации. Школа практически этому не учит. Вот если под "хорошо учиться" понимать то, что ты умеешь находить источники информации, умеешь их перерабатывать, умеешь вовремя перестраиваться, имеешь хорошую психику, умеешь выдерживать стрессы и нагрузки, тогда, конечно, хорошо учиться - для карьеры это важно. И вообще, это важно не только для карьеры - для решения любой жизненной проблемы человека.
Вероника Боде:
"Помните ли вы своего первого учителя?" На вопрос Радио Свобода отвечают жители Владикавказа.
- Я запомнила свою учительницу, потому что она душу вкладывала. Не для того она старалась, чтоб ее именно полюбили, она просто любила детей. А я вообще была в нее влюблена.
- Конечно, помню. Огромное янтарное кольцо на указательном пальце.
- Она была просто красавица, просто я ее любил, и все.
- Да. Она меня вызвала к доске и начала ругать за то, что вот я с мальчика сорвала пилотку. И сказала, что вот за такой поступок она может в классе при всех снять с меня юбку. А я очень оскорбилась.
- Это была очень хорошая женщина, которая помогала делать уроки, заботливая.
- Ну, она была очень требовательная, строгая. А еще я запомнила ее деревянную указку. Было очень больно.
- Это была слегка расположенная к полноте красивая женщина. Пенсне, длинная черная юбка, строгий взгляд. Она заставляла нас держать руки не перед собой, а за спиной.
- Да, очень хорошо, добренькая была, любила всех детей.
- Она вот, как наша вот, ну, не матерью была, но она, как подруга была.
- Помню тем, что она нам варила варенье из помидор. Ходили к ней домой в гости. Этим запомнилась.
- Помню.
- Она была красивая, и у нее была большая грудь.
- Очень ласковая, добрая. На экскурсии водила часто.
- Очень смутно. Завязывала к спине палку, чтобы я сидел ровно.
- Она была строгая, но справедливая, она никогда не занижала отметки и не завышала тоже.
Вероника Боде:
По мнению психолога Натальи Гришаевой, первый учитель во многом определяет дальнейшую судьбу человека в школе.
Наталья Гришаева:
Если ребенку удается попасть к такому учителю, который его понимает, принимает, а самое главное, принимает индивидуальность ребенка, - счастливый тот ребенок. Потому что вот основа любви к школе, желание учиться закладывается, конечно, в начальной школе. А если ему не удается попасть к такому учителю и школа его ломает, как правило, уже к 3-4 классу многие дети, которым не повезло с первым учителем, они просто не хотят учиться. Но я думаю, что не многим повезло, конечно.
Для того чтобы быть таким хорошим учителем, нужно обладать столькими качествами, иметь такую эрудицию, такую психику, такую социальную защищенность, которые вообще нашим учителям начальной школы просто не снилось. Эта группа вообще не защищена, ни в каких смыслах. А если добавить к этому еще как их обучают в педвузе... Львиную долю занимает изучение предметов, методика преподавания того, сего, а ведь дети приходят в школу очень сложные.
То есть, вот с моей точки зрения, что 50 процентов, если не больше, должна занимать психология и педагогическое мастерство. Почему-то считается, что если учитель хорошо подготовлен по своим предметам, он может детям давать эти предметы, и они будут брать. На самом деле, это все не так. Как говорится в притче, можно подвести лошадь к воде, но заставить ее напиться ты не сможешь.
Вероника Боде:
1 сентября дети, по традиции, приходят в школу с цветами. А по каким еще случаям россияне дарят цветы? На вопрос "Когда вы в последний раз дарили цветы?" отвечают прохожие на улицах Москвы.
- Недели три назад любимой девушке. Хочется просто сделать приятное.
- Бабушке дарила. Лет пять назад, гвоздики.
- Просто настроение если есть, зарплату получил... почему матери и бабке не подарить цветы? Ну, мать любит больше тюльпаны, короче. Бабушка - гвоздики больше. Комнатные тоже, в принципе, но я же не буду дарить горшки вот эти вот.
- Сегодня бабушке подарила на юбилей. Просто цветок комнатный, фикус.
- Позавчера жене. Просто фантазия такая какая-то пришла в голову. Это были красивые цветы, такой большой, пушистый... астры, может быть, черт его знает.
- Позавчера, своей подруге. Она заболела, я дарила ей цветы. Она любит астры.
- Есть люди, которые любят дарить цветы и считают вот, что всем женщинам надо... Я не отношусь к таковым. Надо просто любить для того, чтобы дарить цветы. Любимая жена любит розы.
- Недавно. Принесла своему педагогу цветы, и это всегда цветы благодарности. Язык цветов, он существует. Они всегда говорят о любви. Какие бы ни были отношения между людьми, все равно это любовь, и она так же многогранна, как и природа.
Вероника Боде:
Опросы на улицах российских городов проводили наши корреспонденты Татьяна Волович, Кристина Горелик, Мария Пирсанова, Татьяна Морозова, Елена Рогачева, Марина Корчагина, Юрий Багров, Дмитрий Филатов, Сергей Хазов, Алекс Неймиров, Олег Родин, Олег Сепентегов, Андрей Кастьянов.
В этой программе звучал один из последних опросов, сделанных нашим корреспондентом Ильей Дадашидзе, который скоропостижно скончался 16 сентября 2001 года.
Президентские выборы в Белоруссии. Десятилетие независимости Украины. Что думают сегодня россияне о своих ближайших соседях, славянских странах? Опросы, проведенные корреспондентами Радио Свобода на улицах Воронежа, Вологды, Оренбурга, Ижевска и других городов.
- Да какие зарубежные это страны? Столько лет прожили вместе, там, корни уже связаны.
- Мне нравится, как в Белоруссии люди живут. Они живут по старым советским принципам.
- Результаты выборов можно изменить всегда. По пожеланию власти.
- Здесь все понятно. Лукашенко - это диагноз, а не фамилия, по-моему.
- Ребята, поскорее объединяйтесь с нами опять. Хватит вам независимости.
Вероника Боде:
А также: проблемы российской школы, отношение жителей страны к космическим исследованиям, компьютеру и Интернету.
- Зачем он нам нужен, этот космос, если на Земле разобраться не могут, правильно?
- Компьютер для меня, можно сказать, друг. Вот уже три года я с ним неразлучна.
Вероника Боде:
Комментарии социологов и психологов.
Юрий Левада:
Положение в Белоруссии воплощает одну из сторон русских традиций, нашу политическую неразвитость, пассивность, наш исторический патернализм и обратную его сторону - холопство.
Вероника Боде:
9 сентября в Белоруссии прошли президентские выборы. "Следите ли вы за событиями в Белоруссии?" - такой вопрос корреспондент Радио Свобода задал прохожим на улицах Вологды за несколько дней до выборов.
- Да не знаю. Навряд ли. Иногда бывает, послушаю, а так не особенно.
- Да, смотрим. Я считаю, что надо объединяться. Лукашенко хороший человек, энергичный, деловой... Так что мы бы хотели, чтобы он победил.
- Я знаете, как переживаю! Когда мы служили, у нас 27 национальностей было. Жили все мирно, хорошо. Теперь не знаю, чего...
- Да. В общем, да. Ну, во-первых, все-таки наши руководители заявляют об объединении. Мне не все равно, кто будет в соседней стране президентом. Человек не должен быть, во-первых, авторитарным. Та война, которую президент белорусский ведет с оппозицией, и такими методами, поэтому... Ну, не хотелось бы Лукашенко видеть, честно сказать.
- Нет, не слежу. Не интересно. Что бы они ни сделали, все равно у них Россия виноватой окажется.
- Я знаю, что там есть президент, режим... Говорят - "режим". Но я там не бывал, так судить мне трудно. Русские журналисты одно говорят, там - другое.
- Нет, не следим. В нашей-то стране не успеваешь следить, а еще в других...
- Новости смотрю постоянно. Видел, как там народ живет при Лукашенко, как они его называют. Батька. Вот и все. Отлично живут, по сравнению с нами. Продукты дешевле, водка дешевая.
- Не помню, когда последний раз телевизор смотрела.
- Естественно. Интересно посмотреть, как наши "братья младшие" ведут свою предвыборную агитацию, и как вообще с демократией у них в стране. Впечатление, что у них пока еще там большие проблемы.
- Вообще, слежу. Я как-то очень хорошо отношусь к этой стране. Мне хочется, чтобы мы объединились.
- Нет. Не хочется. В своей стране слежу за событиями. Мне как-то ближе Россия, чем Белоруссия.
Вероника Боде:
Последние исследования Всероссийского центра изучения общественного мнения показали, что осведомленность россиян о событиях в Белоруссии невысока. Лишь четверть опрошенных внимательно следит за ними, 48 процентов делают это без особого внимания, 24 процента совсем не следят.
По мнению социологов, при таком уроне осведомленности самостоятельно разбираться в ситуации трудно. Тем не менее, на вопрос "Что было бы лучше для России: победа на выборах Александра Лукашенко или кандидата от оппозиции?" 49 процентов опрошенных против 12 предпочли избрание на второй срок нынешнего главу государства.
Проблему комментирует директор Центра Юрий Левада.
Юрий Левада:
Раньше в наших масс-медиа преобладал абсолютно положительный образ Александра Лукашенко, эдакого заботливого, внимательного хозяина, который держит в своих руках всю ситуацию. Некоторым казалось, что это пример и для России.
Россияне неплохо восприняли бы деятеля, который некоторые черты Лукашенки воспроизводил бы. Что мы и увидели.
Положение в Белоруссии воплощает одну из сторон русских традиций, нашу политическую неразвитость, пассивность, наш исторический патернализм, и обратную его сторону - холопство. Эту модель очень трудно реализовать в большой, сложной и разобщенной России, но, оказалось, гораздо проще в сравнительно маленькой, не очень разнообразной Белоруссии.
Вероника Боде:
"Считаете ли вы, что в Белоруссии могут быть честные выборы?". Вопрос Радио Свобода адресован москвичам.
- Я думаю, что - нет. Все выборы, как правило, происходят на каких-то сначала заманчивых условиях, а потом все это выходит наоборот.
- Конечно. А почему же я должен не верить? Доверяю президенту.
- Верю. Я люблю Лукашенко. Он мне очень нравится.
- Оппозиция? А сейчас она очень слабая.
- Навряд ли. Как жили при коммунистах, так и живут. Лукашенко не доверяю.
- Нет, конечно. Потом, у Лукашенко все-таки очень большая власть и очень большая сила. Мне кажется, он сделает все, чтобы остаться в президентах.
- Да нет, конечно, не верю. Здесь все понятно. Лукашенко - это диагноз, а не фамилия, по-моему.
- Думаю. Потому что я верю Лукашенко. Мне нравится, как в Белоруссии люди живут. Они живут по старым советским принципам. Я выросла в Советском Союзе, поэтому я хочу жить так, как я жила тогда, в моей юности. Сейчас живут люди нехорошо. Плохо в России, очень плохо.
- Думаю, нет. О честности не может даже быть и речи, потому что сегодня оппозиции даже слова не дают. На экране только президент. Все куплены, это всем известно, кроме белорусского народа.
- Трудно ответить, потому что мы уже так нахлебались всего, что даже если они пройдут честно, мы все равно будем думать, что они прошли нечестно. Любые выборы - что Лужкова, что Ельцина, что Лукашенко...
- Нет. Я был в Белоруссии. Социализм в явном виде. Там очереди за колбасой, за хлебом. Результаты выборов можно изменить всегда. По желанию власти.
Вероника Боде:
Свою трактовку отношения россиян к событиям в Белоруссии предлагает Лев Гудков, заведующий отделом социально-политических исследований Всероссийского центра изучения общественного мнения.
Лев Гудков:
Россиян, конечно, беспокоят сообщения о нарушении прав человека в Белоруссии, давление политической оппозиции, но это все уходит на второй план из-за явно выражаемой симпатии к Лукашенко как к стороннику этой политики восстановления СССР, по крайней мере, возрождения Союза. Все советские комплексы, на которых спекулирует Лукашенко, они проявляются и здесь, у россиян.
Не будем питать особых иллюзий в отношении собственной страны. Она не сильно ушла от белорусов, а Белоруссия всегда отличалась наиболее просоветскими и антиреформационными настроениями. Не смущает ни демагогия, ни фигура Лукашенко. Но он делает, действительно, национал-популистские такие жесты и в сторону церкви православной, и в сторону былого величия, и дружбы с Путиным, и вообще педалирует эту советскую великодержавную тему, которая очень нравится.
Вероника Боде:
24 августа Украина отмечала десятилетие независимости. "Что бы вы пожелали Украине в этот день?" Слово жителям Воронежа.
- Я желаю Украине процветания, самостийности в пределах разумного. Ну, и не забывать, конечно, что все мы славяне, как-никак, одним миром мазаны.
- Хороших отношений с нашей страной замечательной. Вообще, наши страны родные, они должны быть одной страной, я считаю.
- Я не могу ничего пожелать Украине по двум причинам. Во-первых, я не воспринимаю Украину как заграницу. А во-вторых, я не понял, от кого они стали независимыми.
- Процветания и всего самого наилучшего. И относиться подоброжелательнее к русским. Что-то, вот, как-то не заметила я этого братского отношения.
- Ребята, поскорее объединяйтесь с нами опять. Хватит вам независимости.
- Что пожелать Украине? Уберите, пожалуйста, таможенные посты, дабы россияне могли свободно проникать на территорию Крымского полуострова.
- Очень хотелось бы, чтобы непозволительно сексапильная и очаровательная госпожа Ющенко, наконец, сделала все правительство Украины, и братья-украинцы зажили здорово.
- Процветания, мира и благополучия. Больше, наверное, ничего не надо им желать. Все у них есть, наверное, сейчас. Они всегда говорили, что вот отделятся от нас, будут лучше жить.
- Чтобы побыстрее выбрались из этого кризиса, чтобы Украина стала могучей державой. Чтобы каждый житель Украины жил в полном достатке.
- Желаю Украине не вмешиваться в русский язык и не требовать, чтобы мы говорили "в Украине" и "в Украину", а говорили "на Украине" и "на Украину".
- Хоть мы разделены этой границей, но это граница по нам прошла. Прямо вот по живому, что называется. Все-таки хотелось бы, чтобы эта граница была более виртуальной.
- Я бы пожелала Украине присоединиться обратно к России. И не потому, что я за воссоединение Советского Союза. Просто все мы родные, все мы братья... у меня там много родственников. Хотелось бы свободно к ним ездить. Но если им нравится быть независимыми, все равно я их поздравляю.
Вероника Боде:
По просьбе Радио Свобода Всероссийский центр изучения общественного мнения спросил у россиян: "Считаете ли вы Украину заграницей?". Интересно, что 65 процентов опрошенных не склонны так думать, и лишь 30 процентов сочли Украину зарубежной страной.
Примерно такая же картина наблюдается в отношении Белоруссии. По мнению социологов, здесь во многом сказывается инерция советских времен.
О последствиях такой тенденции в общественном сознании рассказывает директор Центра Юрий Левада.
Юрий Левада:
Это стремление наших патриотов в кавычках говорить, например, об Украине, ее независимости в ироническом и критическом ключе. С некоторой даже издевкой. "Подумаешь, такие же люди, как мы, а решили изображать из себя отдельную страну, будто бы у них есть отдельный язык, какая-то история..."
Это создает ответную волну. Те, которые недавно стали независимыми, пытаются создать собственную историческую мифологию. И, конечно, они допускают много упрощений, грубостей, нелепостей. В условиях вот этого непризнания с российской стороны возникает стремление подчеркнуть как бы двойной чертой особость, например, Украины.
Это создает ситуацию взаимонелепую, конфронтационную, и это неприятная сторона того вопроса, что масса людей, политиков вместе с ними, не умеет и не желает видеть того, что это, при всей исторической связности, сегодня разные государства.
Вероника Боде:
"Считаете ли вы Украину и Белоруссию зарубежными странами?". На этот вопрос отвечают жители Ижевска.
- Нет. Ну, видимо, еще не привыкла к этому. Очень близкие отношения всегда с ними развивались. Мы просто не наши... так? Может быть, народу и хотелось вместе быть, а руководителям - по отдельности.
- Нет. Даже чего-то в мыслях такого не было. Всегда говорили, что раньше... Украина - житница России. Так и осталось у нас. А мы насчет границ ничего пока не слышали.
- Не были они зарубежными странами. Я так не считаю. Потому что мы туда ездим. Общение с родственниками...
- Да. Так рассоединились же. СССР-то распался.
- Я не скажу, что - заграница. Ближнее зарубежье просто. Обратно уже все равно как-то не сделают, наверное.
- В принципе, нет. Почему? Провели границы или не провели, в принципе - ничего не изменилось. В этой стране все происходит кувырком, поэтому я считаю, что это нормально.
- Разумеется. Де-факто.
- Ну, в какой-то степени, да. Такого свободного теперь посещения не получается ведь, да? Ну, и Украина немножко к нам спиной повернулась, я считаю.
- Да какие зарубежные это страны? Столько лет прожили вместе, там, корни уже связаны. Это политикам так надо стало, а остальным.... Это наша страна.
- Нет, не считаю. Всю жизнь родные были. У меня предки из Украины. Как я их могу считать неродными?
- Раньше просто жили дружно, было всем хорошо от этого. А теперь все страдают. Наверное, сами они тоже от этого страдают, только не замечают.
Вероника Боде:
По наблюдениям социолога Льва Гудкова, споры из-за Крыма, Черноморского флота и другие межгосударственные трения середины 1990-х годов несколько ухудшили отношение россиян к Украине как к государству, однако к украинцам как к народу жители страны по-прежнему относятся очень хорошо.
Лев Гудков:
Порядка 90-95 процентов к украинцам относятся так же, как к русским. Больше половины опрошенных наших считают, что русские и украинцы - это один народ. Исторические корни, менталитет, оценки ситуации...
К политикам украинским, конечно, существует настороженность и беспокойство, скажем, из-за нарушений прав человека в связи с последними событиями на Украине (кампания с пропажей журналиста, с подавлением оппозиции). Надо сказать, что это в определенной степени вредит авторитету Кучмы. Он понизился за последний год-полтора.
Вероника Боде:
Лев Гудков полагает, что непризнание Украины и Белоруссии зарубежными странами - это свидетельство консерватизма многих россиян и их нежелания объективно оценивать ситуацию.
Лев Гудков:
Главные задачи, которые ставятся руководству страны, это восстановление былого престижа, но не сближение с Западом, с демократическими странами. И, в общем, адаптация к изменившейся роли России в современном мире. Никто не хочет признать новое положение региональной державы, довольно слаборазвитой, и то, что ей предстоит заняться собой, решить свои внутренние сложнейшие проблемы, а не тосковать о прошлой империи.
Вероника Боде:
"Симпатизируете ли вы президенту Украины Леониду Кучме?". Вопрос Радио Свобода адресован петербуржцам.
- Не очень. У нас большая демократия и свобода слова. Украина отстает.
- Нет. Он уже, сколько лет, и народ там... не легче ему стало, а еще тяжелее.
- Нет. Все, что творится на Украине, это благодаря Кучме. Ужасно просто.
- Он мне никогда не нравился. Вот Путин - это другое дело.
- Симпатий у меня нет, но я думаю, что он человек деловой и, в общем-то, для своей страны делает все, что можно.
- Я ему чего-то не доверяю. Какие-то угрозы со стороны его идут... Насчет нефти, насчет, это, газа...
- У меня двойственное отношение к президенту Украины. С другой стороны, раз народ Украины выбрал его президентом, значит, доверяет ему.
Вероника Боде:
"Считаете ли вы, что Россия заинтересована в особых отношениях со славянскими странами?". На вопрос Радио Свобода отвечают жители Оренбурга.
- Мы - русские. Мы все - от слова "Русь". И должны быть все вместе.
- Считаю, что - да. Простому народу, нам, хочется, чтобы мы и дружили, и все. А как нашему правительству? Я, в какой-то степени, вот здесь чего-то сомневаюсь.
- По-моему, они ни в чем сейчас не заинтересованы. Они, наверное, сами в себе только заинтересованы.
- Наши отношения обязательно нужно поддерживать и не потерять их. Потому что мы достаточно много потеряли после развала Союза.
- Я думаю, что, конечно, да. В условиях, когда другие страны и религии объединяются, скажем, исламский мир, то, чтобы противостоять и отстаивать свои интересы, я думаю, что славянские страны должны все объединяться и действовать единым фронтом.
- Естественно, да. Мы же все одной крови люди. Христиане.
- Да мне кажется - нет. Белоруссия ездит-ездит к нашему, они резину тянут-тянут... Мне кажется, он плюнет и бросит.
- Я думаю, конечно, заинтересована. Выхода нету у России. К кому-то приткнуться надо, а это все-таки родные братья.
- Безусловно. Необходимо славянским странам быть вместе.
- Наверное, да. Но мне кажется, что братские, дружеские отношения, они должны быть не только отношения, но еще и экономические, помимо просто моральных отношений. Но почему-то не получается.
- Ну, я считаю, заинтересована. Необходимо укреплять западные рубежи. Как сказал один известный исторический деятель, у России нет друзей-врагов, у России есть свои интересы. И очень важно, чтобы интересы России, если не соответствовали полностью, то, по крайней мере, соотносились с интересами славянских народов.
Вероника Боде:
По данным Всероссийского центра изучения общественного мнения, многие жители страны полагают, что Россия заинтересована в неких особых отношениях со славянскими странами. Этот вопрос был задан россиянам также по просьбе Радио Свобода. И на первом месте в списке этих стран стоят бывшие собратья по Советскому Союзу - Украина и Белоруссия. Однако отношение к этим двум государствам во многом разное.
Об одной из версий такого отношения, бытующего в массовом сознании россиян, рассказывает Алексей Левинсон, заведующий отделом качественных методов Центра.
Алексей Левинсон: Украина - страна, стремительно становящаяся чужой. Даже еще до того, как она повернулась лицом к Западу, она уже в сознании некоторых людей повернулась к нам спиной. На Украину есть обида ощутимая.
На фоне таких взаимоотношений с Украиной совершенно безоблачными выглядят отношения с Беларусью. Вот они, белорусы, они нас то ли любят, то ли уважают, то ли боятся, то ли им некуда деваться. Но, в общем, есть некий повод считать, что они к нам расположены хорошо. И в ответ возникает не то чтобы любовь, но чувство, в котором есть компонент отчаяния: всего-то и осталась только на свете у нас одна Беларусь.
И вот тогда на эту единственную страну то ли друга, то ли союзника, то ли сателлита, то ли младшего брата, сразу возлагается масса всяких функций, которые раньше распределялись по чуть ли не всему Советскому Союзу. Оказывается, что Беларусь играет ключевую роль среди всех, вообще просто всех других стран.
А из этого следует, что люди, которые к политическому режиму того типа, который существует в Беларуси, относятся крайне критически (ну, во всех других случаях, если, предположим, это режим Милошевича, да?), в случае Беларуси так же критически отзывались бы, но, поскольку это вот такая единственная в нашем распоряжении находящаяся карта, то они готовы терпеть там режим Лукашенко.
Вероника Боде:
По наблюдениям социологов, отношение россиян к славянским странам в большей степени определяется мифологией и устойчивыми штампами в массовом сознании, нежели реальным представлением о происходящих там процессах.
На вопрос "Считаете ли вы, что Россия заинтересована в особых отношениях со славянскими странами?" отвечают москвичи.
- Ну, конечно. Мы-то сами славяне, правильно? Русские-то?
- Безусловно. Потому что это исторически связано. Менталитет тоже. В России живут люди добрые, умные, и хотелось бы, чтобы весь мир таким стал.
- Как панамериканская, панславянская идея, она все-таки существует. Славяне должны быть вместе.
- Конечно. Наши братья по крови.
- Заинтересована. Какое-то объединение должно быть по каким-то признакам - по религиозным, там, или по языковым. Иначе мир будет - не мир.
- Ну да, считаю. Надо сотрудничать и с Америкой, и со своими братскими странами, славянскими.
- Если иметь чисто материальную выгоду в виду - нет. А если какую-то более значимую выгоду, нравственную, духовную - наверное, да.
- Россия заинтересована в нормальных отношениях со всем миром. Вот когда идут славянские разговорчики, это почвенные разговоры. Значит, мы жили в Советском Союзе, мы были все братья и так далее. Понимаете? Главное - почва, а не кровь. А тут кровные разговоры, плавно переходящие в кровавые.
- Ну, а как же Россия без славянских стран обойдется? Не только экономические. Духовные связи должны быть.
- Конечно. Всем надо жить дружно, и все. А выгода должна для всех. Что католикам, что нам. Чего же? Один раз живем на свете-то.
- Сейчас, когда мы больше ориентированы на западные страны с приходом нового президента, я не считаю, что сейчас Россия ориентирована на связи со славянскими странами.
- Ну, наверное, заинтересована. Славяне славян лучше поймут.
- Ну, на данный момент, по-моему, нет. То есть, не потому, что это не нужно, а потому что нет такой политики.
- Да. Братья-славяне. Все-таки ориентированы-то были чисто экономически. В одном пространстве жили, одна технология, одни производственные процессы. За последнее время-то особо много-то не изменилось.
- Я считаю, что все страны могут рассчитывать только на те отношения, которых они заслуживают. И все страны должны относиться друг к другу в равной степени, независимо от происхождения народа и любых других признаков.
Вероника Боде:
Должна ли Россия в нынешней экономической ситуации вкладывать бюджетные средства в космические исследования? Такой вопрос Радио Свобода адресовало прохожим на улицах Санкт-Петербурга.
- Конечно, нет. Посмотрите, как народ живет. Зачем он нам нужен, этот космос, если на Земле разобраться не могут, правильно?
- Наверное, желательно, но не в данный момент. Нужно вкладывать в молодежь, в их развитие, в духовное развитие, скорее всего. В вынужденных переселенцев. Много причин.
- Нужно. Потому что без космонавтики не будет развития техники, не будет движения вперед.
- Нет, не считаю. Потому что это не выгодно. Сначала нужно разобраться с выплатой долгов, с Чечней что-то решить.
- Обязательно.
- Для развития и поддержания нашей обороноспособности.
- Я считаю, нет. Потому что все, что мы вложим, уходит на Запад. Я в этом уверен.
- В развитие космической отрасли мы должны вкладывать деньги. Она и сама прибыльная по себе, и я так думаю, что мы просто в этой отрасли всегда должны лидировать.
- Да, конечно. Потому что все-таки у нас Юрий Гагарин - это же первый космонавт, и это же гордость наша.
- Я считаю, что в космос особо не надо вкладываться. Детей надо спасать и наркоманов. Надо сначала сделать то, чтобы было людям по кайфу, чтобы они во что-то верили. А потом уже космос и все остальное. Вот и все.
- Обязательно. Наука должна идти впереди всегда. Прежде всего, мы должны не отставать от других стран и не уступать свои приоритеты в космосе.
- Я бы считал, нет. У нас ресурсы нам-то не плывут. Вот я бюджетник. Я вообще за квартиру не могу заплатить, понимаете? Вначале нужно зарплату поднять.
Вероника Боде:
Похожий вопрос задавал россиянам Всероссийский центр изучения общественного мнения. Следует ли России расширять программы освоения космоса, сокращать их или оставлять в прежнем объеме? О результатах исследования рассказывает Наталья Ким, руководитель пресс-службы центра.
Наталья Ким: К вопросу расширения народ относится достаточно скептично, поскольку основные проблемы населения связаны не с такими далекими сферами, как космос. Поэтому если в 1998 году 40 процентов россиян говорило, что надо расширять и расширять эти программы, то к 2001 году количество этого народа уменьшилось. Но надо добавить, что в 1998 году мы спрашивали до кризиса.
Своя рубашка-то, она ближе к телу. Поэтому мы будем думать скорее о том, что мы будем кушать, а не о том, кто из нас в ближайшие пятьдесят лет полетит в космос, и, соответственно, как будет развиваться эта индустрия.
Когда мы задаем вопрос о том, "какие проблемы вас сейчас волнуют больше всего", отвечают: рост цен, безработица, уровень преступности, коррумпированность, а космоса даже нет в этом списке.
Вероника Боде:
Алексей Левинсон, заведующий отделом качественных методов Всероссийского центра изучения общественного мнения, отмечает, что героизация достижения России в космосе давно ушла из массового сознания. В прошлом же, по мнению Алексея Левинсона, послужной список космической темы весьма печален.
Алексей Левинсон: В нашей стране достижения авиации, а потом стратонавтики использовались в пропаганде, служили балансом или противовесом ужасным новостям, которые приносили газеты в те же дни. Печальные события в стране, они как бы компенсировались тем, что в это же время чистые, безгрешные люди со светлыми глазами преодолевали вот небесные просторы, и замечательные их фотографии с развивающимися там чубами на страницах тех же газет появлялись. Тот, кто полистает страницы газет 1937 года, увидит этот контраст.
Потом появились попытки употребить космос как средство "затверждения" нашей выдающейся, так сказать, роли, когда мы можем считаться великой державой, при том, что не можем накормить или путем одеть свое население. Это, ну, если не религия, то, по край ней мере, система убеждений, говорящая о жертвах. "Мы готовы, там, не иметь того-то и того-то, чтобы вот быть там, наверху, выше всех". И поэтому усекновение этой ввысь устремленной какой-то части нашего сознания многими воспринимается болезненно.
Вероника Боде:
Космический туризм. Полет в космос на российском корабле американского миллионера Дениса Тито вызвал у жителей страны неоднозначную реакцию. Положительно или отрицательно сказываться космический туризм на престиже российской космонавтики? Об этом размышляют жители Нижнего Новгорода.
- Нужно на что-то жить отрасли, и тут уже как бы не до моральных престижей. Считай, за неделю вот они заработали 20 миллионов долларов, наши космические... это агентство.
- Почему нет? Ну, это что-то новенькое такое, интересное.
- Мы считаем, что то очень унизительно для России, что она стала заниматься такой коммерцией в такой области науки. Это означает то, что у нас уже нет ничего, и что мы просто уже зарабатываем деньги на всем, чтобы расплатиться с долгами.
- Россия как бы, ну, предает себя тем, что берет американских, там, туристов. Престиж все-таки теряется в какой-то степени.
- Россия оказывается ущемленной в этом деле, то есть, мы становимся туристической базой для американцев. Я бы этого не хотел.
- Все средства хороши. Тем более что мировое сообщество давно живет по рыночным отношениям. Почему бы нам не зарабатывать деньги на космосе? Я думаю, что это правильно, и надо развивать его.
Вероника Боде:
"Какова роль компьютера в вашей жизни?" - спросили мы у москвичей.
- Компьютер - это слишком громоздкая вещь, ненадежная. Там эти... всякие мыши, большие ящики. Умещается-то у нас в голове в 20 раз больше компьютера.
- Из Интернет-кафе только сейчас иду. Приятно посидеть, попить кофе, пообщаться по Интернету с кем-то из друзей, многие разбросаны, разлетелись по всему миру.
- Без него не могу просто. Все доклады, рефераты в вузе делаю на нем. Потому что удобно.
- Компьютер для меня, можно сказать, друг. Вот уже три года я с ним неразлучна. Я на нем работаю, я с ним играю. Я его очень люблю.
- Это прекрасно, это же помощь в работе. Но некоторое мнение, что мы можем тонуть в этом техногенном мире, но что поделаешь? Он помогает.
- Компьютер меня, вообще, просто раздражает, отнимает очень много времени и сил у человека. Люди сидят дома, залезают в компьютер, в Интернет, и больше ничего не делают, не видят вокруг себя ни людей, ни театр, ни музыку.
- Огромнейшую роль играет компьютер, Интернет. И дочка учится, ей нужен тоже.
- Вполне нормально, на "ты". Я занимался программированием.
- Чисто рабочий инструмент, который удобен.
- Мне кажется, это просто убитое время, если он становится другом. Друзей надо живых выбирать.
Вероника Боде:
По данным Всероссийского центра изучения общественного мнения, очень небольшая часть россиян, около пяти процентов, имеет дома компьютеры. Но многие из тех, кто пользуется компьютером каждый день особенно дети и подростки, становятся страстными его поклонниками. Появился даже термин "компьютерная зависимость", по аналогии, скажем, с алкогольной. Проблему комментирует аналитический психолог Каринэ Гюльазизова.
Каринэ Гюльазизова: Компьютер - это новое пространство, полезное, важное, нужное. Но человечество, безусловно, кидает в сторону такой иллюзии, что это когда-то что-то может заменить, и в том числе значимые какие-то вещи относительно человеческих взаимодействий. Нет, не может.
Технологии компьютерные занимают очень значимое место в мире, но и возрастает наряду с этим (и это видно, как противовес) потребность в живом человеческом общении, в живых человеческих чувствах, ощущениях, переживаниях. Общение в виртуальном пространстве, скажем, через Интернет, это одна из форм иллюзий, и если человек очень сильно этим увлекается, то он все дальше и дальше становится от собственной сути, от собственной природы и уходит вот в такую оторванность от собственных ощущений, чувств, и так далее. Безусловно, этот период надо пройти, наверное, любому человеку.
И раз эта отрасль возникла, значит, она насыщает определенную потребность вот ухода от реальности, от тех сильных чувств, которые вызывает человеческое общение. Но при всем том это может привести к определенным проблемам в итоге. Потому что все-таки мы приходим в этот мир, чтобы научиться общаться с живыми людьми, и коль мы этого не делаем, то рано или поздно мы придем к критической какой-то точке, когда мы будем вынуждены это решать.
Вероника Боде:
Мировая паутина расширила возможности общения и доступа к информации. Появляются электронные версии все новых газет, журналов и радиопрограмм. Сможет ли Интернет в будущем заменить газеты, радио и телевидение? На этот вопрос отвечают жители Тюмени.
- Думаю, нет. Люди любят читать, как-то возня с газетами может нравиться.
- Ой, я пенсионерка давно и об этом ничего не знаю.
- Все зависит от денег у народа. Если деньги будут у народа, чтобы ставить Интернет, тогда может быть. А если как сейчас живут, то вряд ли.
- В любом деле есть плюсы и минусы. Криминал. Про "голубую орхидею" не слышали в Интернете? Вот вам минус, пожалуйста. Чего человек хочет, он обязательно найдет.
- Интернет дает все.
- Я думаю, да. Тем более, он может даже и телевизор заменить, это если мультимедийную установку сделать, пожалуйста, и телефон, и видеосвязь - ну, все. Я считаю, что это будущее.
- Может, и не заменит, но, по крайней мере, будет ведущую роль вести Интернет. Хорошая штука.
Корреспондент:
Пользуетесь сами?
- Ну, отчасти. Жена вообще угорает по Интернету, не вылезает оттуда. Вот сейчас с работы тащу, так тоже еле выдергивал - переписку вела.
- Такой негатив идет из телевизора, что порой даже включать не хочется.
Корреспондент:
А Интернет - это что-то выборочное?
- Да. Та информация, с которой мне комфортно.
- Вполне возможно. Затраты минимальные. Ни бумаги, ничего не нужно. Поиск информации в газете и в Интернете - совершенно разные вещи. То есть, можно одновременно, в один день подать объявление в Тюмени, в Самаре, в Краснодаре и в тот же день получить ответ.
Вероника Боде:
По данным опросов, 78 процентов россиян не имеют доступа к сети Интернет, и 58 процентов не знают, что это такое. Из тех, кто знаком с понятием "Интернет", лишь 23 процента полагают, что он сможет когда-нибудь заменить традиционные средства массовой информации. А вот прогноз Алексея Левинсона, заведующего отделом качественных методов Всероссийского центра изучения общественного мнения.
Алексей Левинсон: Скорее всего, появится единый канал коммуникационный, который будет совмещать и телевидение, и то, что мы сейчас называем Интернетом, и то, что мы сейчас называем газетой. Интернет легко позволяет его использовать в целях самых разнообразных. Ты можешь быть человеком массы самых разных профессий, и Интернет тебе нужен и дает нечто, и прирастать он будет, конечно, вот этой второй своей частью.
Я был в командировке в одном маленьком-маленьком шахтерском городке, который скоро, быть может, исчезнет с карты, потому что там перестали добывать уголь, шахты закрыты, работы нет. Быть там тяжело, это в самом точном смысле слова депрессивный район. И вот в таком тяжелом настроении я уезжал, и сквозь клубы пара и дыма, который испускал раздолбанный, полуразвалившийся автобусик, я увидел вывеску "Интернет-кафе. Работает круглосуточно". Это меня потрясло.
Вероника Боде:
И все-таки, даже в эпоху Интернета, книги для многих остаются большой ценностью. Престижно ли иметь дома хорошую библиотеку? Вот что думают об этом жители Новосибирска.
- Считаю престижным. Потому что хорошая библиотека - это показатель определенного уровня знаний, положения в обществе, и так далее.
- Хорошая библиотека - украшение дома, я считаю. Я, когда прихожу в гости, то обращаю внимание именно на содержимое книжных полок, нежели на содержимое, допустим, холодильника.
- Думаю, да. Ну, это говорит о хороших вкусах людей.
- Думаю, скоро это будет престижно. Общечеловеческие ценности, в том числе интеллектуальные ценности, они возвращаются постепенно в нашу жизнь.
- Ну, как это - престижно? Это нужное дело.
- Я думаю, слово "престижно" здесь неуместно. То есть, человек должен быть грамотен.
- Я думаю, что погоня за автомобилями ради престижа - это более реальность на сегодняшний день, чем библиотека.
- Меня не волнует, престижно это или нет. Я знаю, что это хорошо в принципе.
- Это в любое время было престижно, потому что не каждому доступно в наше время купить продукты, библиотеку, тем более.
- Я думаю, это здорово, независимо от того, престижно или нет, я бы рада была иметь огромную библиотеку дома.
Вероника Боде:
С тем же вопросом, престижно ли иметь дома хорошую библиотеку, Радио Свобода обратилось к писателю Михаилу Жванецкому.
Михаил Жванецкий:
По-моему, вопрос замечательный. Но мне кажется, что престижность всякая совершенно исчезла. Книги перестали быть, с одной стороны, дефицитом для тех, кто их имел, с другой стороны, перестали быть вложением денег. Раньше, при советской власти, люди вкладывали деньги, и завещать кому-то библиотеку - это было, действительно, очень престижно и очень ценно. Хотя и сейчас библиотека в доме - это прекрасная вещь.
Вот я... что я читаю? Я беру свою школьную библиотеку в Одессе, и вот читаю Гоголя, читаю Тургенева, читаю вот снова, возобновляю язык, язык, язык.
Потеряло свою престижность сегодня. Пока это все не исчезло, пока это все не запрещено, пока это все разрешено, как в 20-е годы, на заре советской власти, когда выходили массы книг, массы названий. И до сих пор мы разыскиваем вот эти вот, на оберточной бумаге, стихи, рассказы таких замечательных писателей, как Пильняк, Жаботинский. Например, лучшее, что я прочел за последние годы, это роман Жаботинского "Пятеро". Вот никогда бы я не прочел, если бы он не был перепечатан с тех 20-х лет, вот с этой оберточной бумаги.
Вероника Боде:
1 сентября у российских школьников, как обычно, начался новый учебный год. "Насколько важно для будущей карьеры хорошо учиться в школе?" - спросил наш корреспондент у жителей Йошкар-Олы.
- Только как бы... учиться в школе ради того, чтобы поступить в институт, хорошо. Все.
- Очень нужно. Без учебы - никуда, на работу не устроишься, особенно в теперешнее время. Раньше еще... могли бы устроиться, а сейчас куда устроишься без образования?
- На мой взгляд, не особо важно. Я был в школе прожженным троечником, а в институте учился хорошо. Творческий человек пробьется и в вуз, и карьеру он себе пробьет своим желанием.
- В наших условиях абсолютно не важно. Продвижение по службе очень мало зависит от знаний человека, гораздо больше - от других его качеств.
- Школа дает базовые знания, которые потом можно использовать в учебе в вузе. Последующая выбранная специальность как раз закладывается в последних классах. Так что школа - это немаловажно.
- Первое дело, самое главное - учеба в школе. Можно быть очень умным, но не пользоваться чужим опытом, не читать, быть необразованным.
- Я думаю, она закладывает основу, без этого никак. В последнее время у нас очень слабая база у детей, и они совершенно не владеют грамотной речью. Ну, представьте, ну, как бизнесмен будет оформлять деловое письмо, если он неграмотен?
- По-моему, сейчас вообще она не нужна, учеба эта в школе. Можно всяко деньги заработать. Кто были двоечниками и у кого мамка с папкой там где-то, ну, наверху, - многого добились. А отличники, у которых никого нет, так сказать, за спиной, те как были бедными, так и остались.
Вероника Боде:
Опросы Всероссийского центра изучения общественного мнения показали, что подавляющее большинство россиян, около 80 процентов, считают, что хорошо учиться в школе для будущей карьеры важно или, по крайней мере, имеет некоторое значение. Однако, по наблюдениям социолога Алексея Левинсона, отношение к школе в последнее время сильно изменилось.
Алексей Левинсон: старшая школа имеет теперь функцию ту, которая была раньше у гимназии. Это школа, готовящая человека к обучению в высшем учебном заведении. Человек, который учится вот в этой старшей школе, если очень огрубить, он будет тратить свой самый главный ресурс, будь то время, будь то деньги, на то и только то, что нужно для поступления в вуз.
Население России перешло к представлению о том, что высшее образование - это нечто вроде базового образования, которое надо иметь. Школа потеряла ощущение самодостаточности, самоценности: окончил школу - и выходишь в жизнь. Окончив школу, в жизнь не выходят теперь, выходят в другое, в следующее учебное заведение. Но только тот, кто не сумел туда попасть, вот он в жизнь не выходит, ну, а как бы выпадает.
Это нехорошая, на мой взгляд, ситуация. Это означает, что у нас появляется значительное количество людей, которые в возрасте 16-17 лет оказались кем-то вроде неудачников, или, ну, вот таких бедняков, в смысле распределения такого ресурса или капитала, как образование.
Вероника Боде:
Психолог Наталья Гришаева, старший научный сотрудник Института социологии российской Академии наук, полагает, что проблема хорошей учебы в школе весьма неоднозначна.
Наталья Гришаева:
Многие думают, что хорошо учиться - это значит получать хорошие отметки. На самом деле, это не так. И очень часто бывает колоссальное расхождение между отметкой и знаниями.
В наше время хорошо учиться - это означает учиться получать нужную информацию, учиться ее перерабатывать, узнать источники информации. Школа практически этому не учит. Вот если под "хорошо учиться" понимать то, что ты умеешь находить источники информации, умеешь их перерабатывать, умеешь вовремя перестраиваться, имеешь хорошую психику, умеешь выдерживать стрессы и нагрузки, тогда, конечно, хорошо учиться - для карьеры это важно. И вообще, это важно не только для карьеры - для решения любой жизненной проблемы человека.
Вероника Боде:
"Помните ли вы своего первого учителя?" На вопрос Радио Свобода отвечают жители Владикавказа.
- Я запомнила свою учительницу, потому что она душу вкладывала. Не для того она старалась, чтоб ее именно полюбили, она просто любила детей. А я вообще была в нее влюблена.
- Конечно, помню. Огромное янтарное кольцо на указательном пальце.
- Она была просто красавица, просто я ее любил, и все.
- Да. Она меня вызвала к доске и начала ругать за то, что вот я с мальчика сорвала пилотку. И сказала, что вот за такой поступок она может в классе при всех снять с меня юбку. А я очень оскорбилась.
- Это была очень хорошая женщина, которая помогала делать уроки, заботливая.
- Ну, она была очень требовательная, строгая. А еще я запомнила ее деревянную указку. Было очень больно.
- Это была слегка расположенная к полноте красивая женщина. Пенсне, длинная черная юбка, строгий взгляд. Она заставляла нас держать руки не перед собой, а за спиной.
- Да, очень хорошо, добренькая была, любила всех детей.
- Она вот, как наша вот, ну, не матерью была, но она, как подруга была.
- Помню тем, что она нам варила варенье из помидор. Ходили к ней домой в гости. Этим запомнилась.
- Помню.
- Она была красивая, и у нее была большая грудь.
- Очень ласковая, добрая. На экскурсии водила часто.
- Очень смутно. Завязывала к спине палку, чтобы я сидел ровно.
- Она была строгая, но справедливая, она никогда не занижала отметки и не завышала тоже.
Вероника Боде:
По мнению психолога Натальи Гришаевой, первый учитель во многом определяет дальнейшую судьбу человека в школе.
Наталья Гришаева:
Если ребенку удается попасть к такому учителю, который его понимает, принимает, а самое главное, принимает индивидуальность ребенка, - счастливый тот ребенок. Потому что вот основа любви к школе, желание учиться закладывается, конечно, в начальной школе. А если ему не удается попасть к такому учителю и школа его ломает, как правило, уже к 3-4 классу многие дети, которым не повезло с первым учителем, они просто не хотят учиться. Но я думаю, что не многим повезло, конечно.
Для того чтобы быть таким хорошим учителем, нужно обладать столькими качествами, иметь такую эрудицию, такую психику, такую социальную защищенность, которые вообще нашим учителям начальной школы просто не снилось. Эта группа вообще не защищена, ни в каких смыслах. А если добавить к этому еще как их обучают в педвузе... Львиную долю занимает изучение предметов, методика преподавания того, сего, а ведь дети приходят в школу очень сложные.
То есть, вот с моей точки зрения, что 50 процентов, если не больше, должна занимать психология и педагогическое мастерство. Почему-то считается, что если учитель хорошо подготовлен по своим предметам, он может детям давать эти предметы, и они будут брать. На самом деле, это все не так. Как говорится в притче, можно подвести лошадь к воде, но заставить ее напиться ты не сможешь.
Вероника Боде:
1 сентября дети, по традиции, приходят в школу с цветами. А по каким еще случаям россияне дарят цветы? На вопрос "Когда вы в последний раз дарили цветы?" отвечают прохожие на улицах Москвы.
- Недели три назад любимой девушке. Хочется просто сделать приятное.
- Бабушке дарила. Лет пять назад, гвоздики.
- Просто настроение если есть, зарплату получил... почему матери и бабке не подарить цветы? Ну, мать любит больше тюльпаны, короче. Бабушка - гвоздики больше. Комнатные тоже, в принципе, но я же не буду дарить горшки вот эти вот.
- Сегодня бабушке подарила на юбилей. Просто цветок комнатный, фикус.
- Позавчера жене. Просто фантазия такая какая-то пришла в голову. Это были красивые цветы, такой большой, пушистый... астры, может быть, черт его знает.
- Позавчера, своей подруге. Она заболела, я дарила ей цветы. Она любит астры.
- Есть люди, которые любят дарить цветы и считают вот, что всем женщинам надо... Я не отношусь к таковым. Надо просто любить для того, чтобы дарить цветы. Любимая жена любит розы.
- Недавно. Принесла своему педагогу цветы, и это всегда цветы благодарности. Язык цветов, он существует. Они всегда говорят о любви. Какие бы ни были отношения между людьми, все равно это любовь, и она так же многогранна, как и природа.
Вероника Боде:
Опросы на улицах российских городов проводили наши корреспонденты Татьяна Волович, Кристина Горелик, Мария Пирсанова, Татьяна Морозова, Елена Рогачева, Марина Корчагина, Юрий Багров, Дмитрий Филатов, Сергей Хазов, Алекс Неймиров, Олег Родин, Олег Сепентегов, Андрей Кастьянов.
В этой программе звучал один из последних опросов, сделанных нашим корреспондентом Ильей Дадашидзе, который скоропостижно скончался 16 сентября 2001 года.