Иван Толстой:
Каждый год мировой истории - от смерти Сталина и до наших дней - устами Радио Свобода. На нашем календаре сегодня год 56-й. Драматический год, главной героиней которого стала Коммунистическая партия.
Все началось в феврале, когда в Москве, раньше положенного времени, открылся ХХ съезд.
Диктор:
Передаем отчетный доклад ЦК КПСС ХХ съезду партии. Доклад первого секретаря ЦК КПСС товарища Никиты Сергеевича Хрущева.
Иван Толстой:
Звучит голос московского диктора, как он был записан в феврале 56-го в студии Радио Освобождение. Эфирные помехи коротких волн - 46-летней давности.
Диктор (продолжает):
Товарищи! Период, отделяющий нас от XIX съезда партии, по времени не очень большой - три года и четыре месяца, но по объему работы, проделанной партией, по значению событий, которые произошли за это время в нашей стране и за ее рубежами, это один из важных периодов в истории КПСС, в истории ее борьбы за укрепление могущества нашей родины, за построение коммунистического общества, за мир во всем мире. В области внутриполитической это были годы, когда партия, исходя из общенародных интересов, критически оценив положение в сельском хозяйстве, в промышленности, предприняла ряд серьезных мер для того, чтобы, опираясь на достигнутые успехи, сделать новый крупный шаг вперед в социалистическом развитии страны. При этом партия смело вскрывала недостатки в различных областях хозяйственной, государственной и партийной деятельности, ломала устаревшие представления, решительно отметая все отжившее, тормозящее наше движение вперед. В этом наглядно сказываются тесные, неразрывные связи нашей партии с народом, мудрость ее ленинского коллективного руководства, всепобеждающая сила марксистско-ленинского учения, на котором основывается деятельность партии. Все эти годы партия высоко держала великое знамя бессмертного Ленина. Верность ленинизму - вот источник всех успехов нашей партии. (Бурные аплодисменты).
Иван Толстой:
Докладов Хрущева на съезде было, как известно, два: секретный по радио не оглашался и в газетах не печатался, но и основной доклад, открытый, транслировался на весь мир не в хрущевской записи, а в дикторской. Вот, что было слышно в те дни в Мюнхене:
Диктор:
Ленинский принцип мирного сосуществования государств с различным социальным строем был и остается генеральной линией внешней политики нашей страны. Говорят, будто СССР выдвигает принцип мирного сосуществования лишь из тактических, конъюнктурных соображений. Однако известно, что за мирное сосуществование мы с такой же настойчивостью выступали и прежде, с первых лет советской власти. Стало быть, это не тактический ход, а основной принцип советской внешней политики. Есть ли у социалистического государства хотя бы один мотив для развязывания агрессивной войны? Может, у нас есть классы и группы, заинтересованные в войне, как средстве обогащения? Нет, они у нас давно ликвидированы. Может быть, у нас мало земли и природных богатств? Может быть, нам не хватает источников сырья или рынков сбыта наших товаров? Нет, все это у нас есть с избытком. Зачем же нам, спрашивается, война? Она нам не нужна. Мы, в принципе, отвергаем политику, в результате которой миллионы людей ввергаются в войны ради корыстных интересов кучки миллиардеров. Известно ли все это тем, кто кричит об агрессивных намерениях Союза ССР? Разумеется, известно. Для чего же они продолжают дудеть в старую сиплую дуду по поводу мнимой коммунистической агрессии? Лишь для того, чтобы замутить воду, прикрывать свои планы насчет мирового господства, насчет крестового похода против мира, демократии и социализма.
Иван Толстой:
Радио Освобождение не оставалось в стороне от возможности поприветствовать делегатов съезда устами тех, кто физически попасть в Советский Союз никак не мог. Даже если само радио во многом не было согласно с позицией выступающего, иная, отличная от кремлевской точка зрения уже становилась информационным поводом. Такой редкой для любого микрофона фигурой стала вскоре после завершения ХХ съезда вдова Льва Троцкого Наталья Ивановна Седова. В своих воспоминаниях "Искры свободы", к которым мы постоянно обращаемся, восстанавливая историю радио, Джин Сосин, один из ведущих сотрудников Освобождения (а затем и Свободы) приводит обращение Натальи Седовой к советским слушателям. (Gene Sosin. The Sparks of Liberty. An Insider's Memoir of Radio Liberty. Pennsylvania State University Press, 1999). Пленка с ее голосом, увы, не сохранилась. Седова говорила:
Диктор:
Я обращаюсь к рабочим и крестьянам, и, в первую очередь, к молодежи Советской России.
Нынешние правители - Хрущев, Булганин, Микоян и другие - наследники сталинской диктатуры, ведут настойчивую пропагандистскую кампанию с целью отвести от себя могучую волну отчаяния и ненависти к предателям пролетарской революции, волну, родившуюся в ваших сердцах. Они - те же самые люди, кто поддерживал Сталина в его кровавых убийствах, кто ставил целью запугивать террором и, тем самым, удерживать власть в руках сталинской бюрократии. Сами приемы, применяемые нынче для самооправдания и уклонения от ответственности за гнусные злодеяния, выдают в этой правящей клике истинных последователей Сталина.
Возьмите и задумайтесь: кто они такие, прямые наследники полоумного Сталина, объявившие самих себя коллективным руководством Советской России? Они признаются всему миру, что много десятилетий подряд никто из их коллективного руководства не осмеливался, дрожа от страха, выступить с предложением спасения жизни миллионов рабочих и крестьян, брошенных в концлагеря. Никогда они не выказали заинтересованности в улучшении доли трудящихся. Напротив, их волновала только собственная власть и привилегии, связанные с властью. Как могут они доверять друг другу, если каждый из них отлично знает, что при Сталине они молились на все, лишь бы обладать этой властью и должностями?
Даже слабый удар по тому мифу, который они создали, даже малейшие срывание покрова с их изолгавшегося режима не пройдет даром для новых, подрастающих поколений. Вера в идеалы всегда отличала молодых. И я убеждена, что сомнения одолеют тупую убежденность, и молодежь не откажется от своего поиска правды. Всей правды. И горе тогда лживым поводырям!
Звучит гимн Александра Гречанинова.
Иван Толстой:
Год коммунистической партии.
Начав, пусть и осторожно, разоблачать сталинские преступления, Хрущев столкнул такой камень, что последующего камнепада было уже не избежать. Политически страны социалистического лагеря отреагировали не сразу, но радио-сатира Освобождения была уже наготове. У микрофона Леонид Пылаев - Иван Иванович Октябрев:
Иван Октябрев:
Дорогие советские граждане, в последние дни у нас началась скоропостижная воздушная тревога на животноводческом фронте. А почему, спрашивается? Да очень просто. Три года тому назад первый наследник Сталина товарищ Хрущев решил вызвать на социалистическое соревнование отстающих коров и прочих тонкорунных овец, включая свиней и кур. С этой целью он предложил наиболее передовым трудящимся обзаводиться домашними животными. Низкооплачиваемые категории из уважения к коммунизму приобрели себе мелкопородистых собак и кошек. Но основная масса, вполне понятно, навалилась на мясомолочную скотину.
И вот, на сегодняшний день, присмотревшись к бурному росту единоличного скотоводства, товарищ Хрущев разволновался. Нельзя же, в конце концов, допустить такое положение, когда, скажем, какой-нибудь единоличный породистый бык, прогуливаясь в окрестностях отстающего колхоза, подходит к вырождающимся на базе сентябрьских пленумов колхозным коровам и говорит: "Ну, что вы тут делаете?". Колхозный скот от такого вопроса, конечно, приходит в панику и начинает снижать всевозможные удои. То есть, практически начинает наносить удары социалистическому сектору и сеять недоверие Хрущеву и Булганину. Товарищ Хрущев в связи с такими вопиющими фактами решил объявить беспощадную борьбу культу личности единоличных коров. Отсюда и возник проект постановления Совета министров и ЦК партии по вопросу о немедленном разгроме единоличного скота. В основу борьбы с индивидуальным молоком и маслом взят опыт ликвидации кулачества как класса. Коров начнут облагать налогом. Заставлять сдавать государству молоко, мясо и шерсть. Кормов им давать не будут, потому что кукурузы и травы даже колхозным коровам не хватает, и они вынуждены будут или покончить жизнь самоубийством, либо отправится на вечное поселение в колхозы и совхозы. И там вырождаться по всем правилам коммунистической диалектики.
Но проект постановления о ликвидации частных коров касается не только четвероногих животных. На его основе трудящиеся должны зарубить себе на носу такой боевой лозунг: "О Сталине не грусти, Хрущеву не радуйся!". Три года тому назад - "Сталин гений и корифей". А сегодня - "ликвидированный культ". Три года тому назад - "покупайте коров!" А сегодня - "плакали ваши денежки". Вот поэтому я и говорю:
Пронеслись над коровами тучки,
Началися хрущевские штучки.
Эх, такой бы проектик создать:
Не коров, а вождей распродать.
Иван Толстой:
Тот же Иван Иванович Октябрев в своих куплетах высмеивал хрущевскую сельскохозяйственную политику, печально-знаменитое кукурузное безумие:
Иван Октябрев:
Кукурузу мы посеем,
Кукурузу соберем.
Оглянуться не успеем -
К коммунизму подойдем.
Оглянуться не успеем -
К коммунизму подойдем.
Кукурузу мы посеем,
Кукурузу соберем.
В алтайских совхозах,
На море и в горах
Идем мы к коммунизму,
Идем на всех парах.
Годков через двести
Вот это будет жизнь!
Недаром, братцы, строим мы
Хрущевский коммунизм.
Иван Толстой:
Новые дуновения (пока не ветры, пока только сквозняки) из Советского Союза меняют и стиль обращения диктора Радио Освобождение к слушателям. Почти как к единомышленникам:
Диктор (Екатерина Горина):
Товарищи радиослушатели! Радиостанция Освобождение ждет писем от вас, наших слушателей и наших будущих авторов. Шлите нам ваши пожелания, ваши критические отзывы и материалы для радиопередач. Вы лучше нас знаете, как обставить дело так, чтобы не навлечь на себя внимание соответствующих органов. Пишите нам или прямо, или же просите своих друзей и знакомых, выезжающих за границу в качестве членов делегаций или туристов, писать нам из какого-нибудь заграничного города. Это уже совсем безопасно.
Иван Толстой:
Чувствуются, чувствуются признаки оттепели. Дикторы Виктория Семенова и Юрий Джанумов ведут радиожурнал под названием - прошу не смеяться - "Молодой товарищ".
Диктор:
Начинаем передачу нашей молодежи. Четвертый выпуск радиожурнала "Молодой товарищ". Сегодня в номере: передовая статья "Таганрогское дело", очерк "Наедине с марксизмом-ленинизмом", маленький фельетон "Партийный домострой". В конце номера "О вкусе свободы" и новая песня. Редактор Юрий Большухин.
Диктор:
В таганрогском радиотехническом институте произошло примечательное событие. Из института исключены двое студентов. Перов и Коняев. За что исключены?
Диктор:
За то, что они задавали руководителю семинара разные вопросы. Перов спросил руководителя семинара преподавательницу Будагову, каковы были позиции противников коммунистической партии в 1917-18 годах. Будагова, как сообщила "Комсомольская правда", резко оборвала студента. Спрашивали студенты и о разных других вещах. Например, почему себестоимость угля в Кузбассе ниже, чем в Донбассе, будут ли новые тарифные ставки, и что они дадут. Отчего сейчас не хватает некоторых продуктов? Много было вопросов. Спрашивали о международной рабочей солидарности, о связи войны с революцией, о так называемых странах "народной демократии". И вот преподавательница Будагова возмутилась таким поведением студентов. Побежала жаловаться к директору и другому институтскому начальству. Потом виновных выгнали из института.
Диктор:
Виновных! В чем виновны Перов и Коняев? По какой причине обошлись так круто со студентами четвертого курса, которые, кстати сказать, учились отлично?
Иван Толстой:
Подстать стилистике "Молодого товарища" и песня, сочиненная в эмигрантских кругах и исполненная на наших волнах...
Диктор (Виктория Семенова):
Новая песня. Называется "Ничего". Музыка Бориса Кузьмина. Слова Марии Надольной.
Голос:
Отвагой нас не удивить
И дерзостью лихой.
Мы напоказ не любим жить,
Любуючи собой.
И если враг силен, лукав,
Терпеть умеем, зубы сжав,
Пусть, мол, потешится его!
Но ничего, но ничего!
Душой и сердцем мы просты,
Как малое дитя.
Храним заветные мечты
И любим не шутя.
И обмануть нетрудно нас,
Но обмануть один лишь раз,
Лишь раз, не более того.
Что ж, ничего! Что ж, ничего!
Плывут по морю корабли,
Раскинулись поля.
Дымятся фабрики вдали,
Родимая земля.
Ты лучше всех на целый свет,
Все есть в тебе, да счастья нет.
А кто украл у нас его?..
Но ничего... Но ничего!
Иван Толстой:
Каждый год мировой истории устами радио Свобода. На нашем календаре - год 56-й. Его основные события. Наш хроникер Владимир Тольц.
Владимир Тольц:
Судан, Марокко и Тунис обретают независимость.
Египетский президент Гамаль Абдель Насер объявляет о национализации Суэцкого канала. Военную кампанию против Египта начинают Израиль, Франция и Великобритания.
Мария Каллас дебютирует в опере Беллини "Норма"; Брижитт Бардо - в фильме Роже Вадима "И сотворил Бог женщину".
Жан-Поль Сартр порывает с коммунистической партией Франции и коммунистической идеологией в целом.
Эмигрантская политическая организация НТС раскалывается надвое: франкфуртская группа обретает название Народно-Трудовой Союз Русских Солидаристов, мюнхенская группа - Российский Национально-Трудовой Союз.
В Соединенные Штаты официально въезжает 3984 эмигранта, рожденных на территории России или СССР.
Из советской тюрьмы освобождены поэт Даниил Андреев, публицист и общественный деятель Василий Шульгин.
В Нью-Йорке выходят две первых книги по истории эмигрантской словесности - "Русская литература в изгнании" Глеба Струве, и "Незамеченное поколение" Владимира Варшавского.
В связи с разоблачениями Сталина на ХХ съезде закрывается крупнейшее русское издательство за границей - Издательство имени Чехова в Нью-Йорке. Спонсоры предполагают, что скоро в Советском Союзе наступит свобода слова.
В Москве выходит пятитомник Ивана Бунина; альманах "Литературная Москва" печатает несколько стихотворений Марины Цветаевой.
Останки Леонида Андреева перевозят из Финляндии, где писатель скончался в 19-м году, в Ленинград для перезахоронения.
Умирают Бертольд Брехт, американский абстракционист Джексон Поллак, создатель Винни-Пуха Александр Милн.
Главным музыкальным хитом года признается песня Элвиса Пресли "Don't Be Cruel".
(Элвис Пресли поет "Don't Be Cruel").
Иван Толстой:
В Восточной Европе тем временем начинается осыпь, вызванная потревоженным камнем сталинизма. 28 июня рабочие польского города Познань вышли с протестом на улицы. Они несли лозунги: "Хлеба и свободы", "Русские, убирайтесь прочь!". 53 человека были убиты в течение двух дней ожесточенных схваток с милицией. Восставшие разгромили познаньскую станцию радиоглушения, но дальше дело не продвинулось: власти сумели урезонить бунтовщиков, пообещав политические перемены.
Перемены наступили 21 октября избранием Гомулки первым секретарем польской Компартии. Это избрание, то есть зримое доказательство самой возможности политических уступок, а также вся познаньская история и, разумеется, разоблачение сталинских злодеяний вдохновили жителей Будапешта двумя днями позже, 23 октября, на митинг у памятника генералу Бему.
Как развивались дальше венгерские события, поведает хроника, составленная в те драматические дни:
Диктор:
Вторник. 23 октября, 17 часов. Тысячи студентов стоят в Будапеште на Сталинской площади и требуют большей свободы, улучшения жизненных условий отмены полиции госбезопасности и назначения правительства без участия сталинцев.
Диктор:
Через два часа после студенческой демонстрации по радио выступает секретарь ЦК Эрне Гере, который только утром в тот же день вернулся из Белграда. Его тон заставляет студентов подозревать, что предстоит возврат к сталинским методам управления.
Диктор:
Эта речь воспринимается студентами как призыв к действию. С возгласами "Долой Гере!" студенты вместе с большой толпой людей всех слоев и профессий идут к зданию будапештской радиостанции. Там их встречают войска госбезопасности. Встречают залпами. После этого толпы удержать нельзя. В руках демонстрантов появляется оружие, полученное ими от отдельных частей венгерской армии.
Диктор:
22 часа. Огромный восьмиметровый сталинский памятник опрокидывается. Перед памятником Петефи молодой студент декламирует слова, которыми певец свободы венгерского народа начал революцию 1848 года: "Подымайтесь, венгры, родина зовет вас!". В Будапеште в течение ночи происходят первые бои.
Диктор:
ЦК партии заседает без перерыва.
Диктор:
Председатель Совета министров Хегедюш уходит в отставку.
Диктор:
Новый председатель совета министров - Имре Надь.
Диктор:
Имре Надь провозглашает военное положение и ставит первый ультиматум повстанцам, которые состоят в основном из студентов и рабочих. Он требует, чтобы они сложили оружие и прекратили всякие демонстрации.
Диктор:
Беспорядки перекидываются на всю страну. В городе Мадьяровар венгерские войска госбезопасности устраивают страшное побоище. В течение нескольких минут под очередями пулеметов гибнет 90 человек. Во всей стране растет возбуждение. В 12 часов у микрофона выступает Имре Надь и обращается к венгерскому народу со следующим призывом.
Голос Имре Надя, записанный с радиоприемника:
Говорит Имре Надь, Председатель Совета министров Венгерской Народной Республики. Население Будапешта! Сообщаю вам следующее. Все те, кто хочет предотвратить дальнейшее кровопролитие и сложит оружие до 14 часов сегодня, не будут преданы военно-полевым судам. Кроме того, сообщаю вам, что мы приложим все усилия, чтобы осуществить демократизацию нашей страны во всех областях.
Диктор:
Воззвание не имеет успеха. Наоборот - военные действия все время расширяются, намечаются первые успехи повстанцев.
Диктор:
Четверг. 25 октября. Компартия решает выбросить балласт и жертвует своим первым секретарем Эрне Гере. На его место избирается Янош Кадар.
Диктор:
Но эта смена руководства не успокаивает повстанцев.
Диктор:
Пятница 26 октября. Будапешт терпит сильные разрушения. Дети и юноши борются против советских танков. Во всей стране образуются революционные комитеты. Начинает работы первая свободная радиостанция "Мишкольц".
Диктор:
Суббота 27 октября. Председатель Совета министров Имре Надь объявляет состав нового кабинета.
Диктор:
Воскресенье. 28 октября. По всей стране объявляется генеральная забастовка. Рабочие заявляют, что возобновят работу только после того, как советские войска выйдут из страны.
Иван Толстой:
На волнах Радио Свобода - передача Полвека в эфире. Год 56-й. Дикторы Радио Освобождение читают хронику венгерских событий.
Диктор:
Понедельник 29 октября. После восьмилетнего заточения в Будапешт возвращается глава католической церкви Венгрии кардинал Мендсенти.
Диктор:
Вторник. 30 октября. Революционная борьба в Венгрии продолжается уже неделю. Имре Надь опять перестраивает правительство.
Диктор:
Казалось, революция победила. Изо всех районов Венгрии в Будапешт едут делегаты рабочих революционных советов.
Диктор:
Четверг. 1 ноября. Имре Надь объявляет, что Венгрия выходит из Варшавского договора и отныне будет нейтральным государством.
Диктор:
Но советские войска не уходят. Наоборот. В страну подтягиваются новые соединения пехоты и бронечастей. Вокруг Будапешта образуется стальное кольцо. Численность этих войск возросла до 200 000 штыков и около 5 000 танков. Вдвое больше, чем Гитлер бросил на СССР в июне 1941 года.
Диктор:
Воскресенье. 4 ноября. Половина четвертого утра.
Диктор:
Представители венгерского командования арестованы. Начинается штурм Будапешта советскими частями. Используя танки и реактивные самолеты, советское командование пытается захватить город.
Диктор:
Одновременно начинаются военные действия и по всей стране. Несмотря на огромное численное превосходство, советскому командованию не сразу удается стать хозяином положения.
Диктор:
8 часов утра. Передатчик имени Кошута находится все еще в руках правительства Надь.
Диктор (переводит призыв с венгерского на русский):
Внимание, внимание! Говорит свободное радио имени Кошута в Будапеште. Министр-президент Надь сегодня утром сообщил: сегодня утром советские войска напали на столицу Венгрии с явным намерением свергнуть законное правительство Венгрии. Наши войска ведут бои, правительство находится на своем посту.
Диктор:
8 часов 10 минут утра. Передатчик молчит. Тем временем советские власти образовали новое правительство под руководством Яноша Кадара, просьба которого о вводе в действие советских частей должна дать правовую основу акции советского командования.
Диктор:
В 13.55 революционный передатчик в городе Дудапентеле обращается с призывом к ООН на итальянском, французском, английском и немецком языках.
Диктор (переводит призыв с венгерского на русский):
Говорит последняя венгерская радиостанция. Сегодня утром, в 3 часа 30 минут советские войска напали на венгерский народ. Мы просим ООН немедленно помочь нам. Возможно, что вскоре наши передачи прекратятся. Тогда вы нас больше не услышите. Мы замолчим потому, что нас убьют. Когда это случится, мы не знаем.
Диктор:
22 часа. В Нью-Йорке собирается Генеральная ассамблея ООН. Акция советского командования осуждается подавляющим большинством голосов. Советскому правительству предлагается вывести свои войска из Венгрии, однако оно не подчиняется этому требованию и продолжает свою борьбу против венгерского народа.
Диктор:
А сегодня?
Диктор:
Сегодня мы можем подвести горестный итог. Борьба венгерского народа за свободу раздавлена советскими танками.
Диктор:
Но революции никогда не проходят бесследно. Принесет свои плоды и трагическая борьба венгерского народа в эти страшные осенние дни. Придет время, рано или поздно, когда на всем просторе Восточной Европы и нашей страны снова загорится факел свободы.
(Звучит гимн Александра Гречанинова).
Иван Толстой:
Год 56-й. Несмотря на агрессию и жестокость коммунистической Москвы, русская культура оставалась для западного мира полной глубин и привлекательности. Одно из ярчайших событий 56-го года - выход голливудского фильма "Война и мир". Комментарий дочери Льва Толстого Александры Львовны.
Александра Толстая:
Американская кинематографическая фирма "Парамонт" ставит по всей Америке один из самых больших фильмов, когда-либо показанных на экране - "Война и мир" Толстого. Фильм идет три с половиной часа, и постановка его стоит 6 миллионов долларов. В массовых сценах участвует около 15 тысяч человек. Премьера фильма "Война и мир" в одном из самых больших кинотеатров в Нью-Йорке - громадное событие. На открытие фильма приглашены 5 000 гостей. Все находящиеся в Америке внуки Толстого. А меня просили, как единственную оставшуюся в живых дочь его, в начале представления сказать небольшую речь.
Несмотря на то, что кое-что в изображении нашей русской жизни не совсем правильно, фильм производит очень сильное впечатление. Гений Толстого, его отношение к политическим событиям, его любовь к человеку и к русскому народу, отображается в каждой сцене. Я очень счастлива, что фильм этот, поставленный по произведению моего отца "Война и мир", будет показан миллионам и миллионам во всем мире, так как я уверена, что он произведет на всех сильное впечатление. Посмотрев его, иностранцы гораздо ближе подойдут к русским людям и поймут их психологию. Но, главное, поймут то вечное, единственно ценное, то, чем веками жил русский народ, - их любовь к родине, к свободе и глубокую веру в Бога.
Иван Толстой:
Не только искусство, литература, но сам русский язык в 50-е годы, язык страны-победительницы, входит в моду. Репортаж Бориса Оршанского из нашего нью-йоркского бюро.
Борис Оршанский:
На Западе изучение русского языка дома, в школе, в университетах стало очень распространенным явлением. Недавно наш корреспондент побывал в самом большом в мире высшем учебном заведении для женщин Хантер-Колледж в Нью-Йорке. Слушайте его репортаж, записанный на пленку.
Иван Толстой:
Этот корреспондент - поэт и композитор Владимир Дукельский, он себя не называет.
Владимир Дукельский:
Говорит нью-йоркский корреспондент Радиостанции Освобождение. Сейчас я с моим коллегой нахожусь в аудитории Хантер Колледжа, где только что начался урок русского языка.
Голос профессора Мориса Фридберга:
Кто из вас во время каникул вообще читал книги? Потому что до сих пор все отвечали, что никаких книг не читали: или работали или просто отдыхали. Мисс Натали, пожалуйста. Вы сказали, что вы читали книги. Какие книги вы читали?
Студентка:
Я прочитала Достоевского - "Братья Карамазовы".
Морис Фридберг:
Это очень страшная книга. Очень длинная.
Студентка:
Хорошо написана. Такой дух книги, что чувствуется замечательная религия, сила писателя Достоевского.
Владимир Дукельский:
Хантер Колледж, где мы сейчас находимся, по числу студентов является самым большим женским университетом в мире. На его различных факультетах обучается свыше 8 000 студенток. Курс русского языка ведет американский профессор Фридберг. Обучение здесь, к слову сказать, бесплатное.
Борис Оршанский:
Говорит Радиостанция Освобождение. Вы прослушали радиорепортаж о том, как американская молодежь изучает русский язык, чтобы в подлинниках читать Достоевского, Пушкина, Толстого. Но интерес к нашей стране, к жизни нашего народа настолько велик, что многие американцы, так сказать, собственными глазами хотят видеть советскую действительность. Вот недавно группа американских крестьян-фермеров из штата Оклахома посетила некоторые киевские, харьковские, кубанские колхозы и несколько МТС. Фермеры знакомились с колхозами внимательно и со знанием дела. И нашим крестьянам, конечно, интересно было бы знать, что же подметили американцы. Каково их мнение о так называемом социалистическом сельском хозяйстве Советского Союза. Из казенных газет об этом нельзя было узнать. Вот что, возвратясь в Америку, рассказали фермеры.
Больше всего они были удивлены неэкономным расточительным использованием колхозной рабочей силы. Там, где в американском сельском хозяйстве справляется один человек, говорили они, в колхозах работает несколько. Чем объясняют это американцы? Отсталостью механизации трудоемких процессов. Фермеры, например, заметили, что у МТС, обслуживающей 10 или 20 тысяч гектаров, меньше машин и технического оборудования, чем на американской ферме в одну тысячу гектаров. Вот почему в колхозах не хватает рабочих рук. Партийная диктатура мало думает об облегчении труда колхозников, на которых смотрит только как на дешевую рабочую силу. А денежки, выколоченные из крестьянского труда, диктаторы, как и при Сталине, предпочитают тратить на цели, не имеющие ничего общего с крестьянскими интересами.
Но общий упадок в сельском хозяйстве нашей страны нельзя объяснять только недостаточной механизацией. Главный тормоз - подневольный труд. Ведь в свободной Америке сельскохозяйственная машина, облегчая работу крестьянина, увеличивает его личные доходы. Крестьянин-фермер работает на себя. А у нас диктаторская власть всеми методами закабаляет крестьян, и именно с целью еще большего закабаления она и направляет все машины только в государственные МТС, а не в колхозы. Это делается для того, чтобы МТС стали полными хозяевами в колхозах, чтобы этим усилить крепостную зависимость крестьян от диктатуры.
О чем все это говорит? О том, что всякий труд может стать продуктивным только в свободном хозяйстве. Поднять сельское хозяйство в нашей стране можно только путем замены принудительных колхозов самостоятельными крестьянскими хозяйствами и сельскохозяйственными кооперативами.
Диктор Радио Освобождение поет куплет из эстрадной программы 56-го года:
Сияют огнем алтайские дали,
Я сяду на трактор МТС.
Лежат в мавзолее и Ленин и Сталин.
Пусть ляжет туда КПСС.
Каждый год мировой истории - от смерти Сталина и до наших дней - устами Радио Свобода. На нашем календаре сегодня год 56-й. Драматический год, главной героиней которого стала Коммунистическая партия.
Все началось в феврале, когда в Москве, раньше положенного времени, открылся ХХ съезд.
Диктор:
Передаем отчетный доклад ЦК КПСС ХХ съезду партии. Доклад первого секретаря ЦК КПСС товарища Никиты Сергеевича Хрущева.
Иван Толстой:
Звучит голос московского диктора, как он был записан в феврале 56-го в студии Радио Освобождение. Эфирные помехи коротких волн - 46-летней давности.
Диктор (продолжает):
Товарищи! Период, отделяющий нас от XIX съезда партии, по времени не очень большой - три года и четыре месяца, но по объему работы, проделанной партией, по значению событий, которые произошли за это время в нашей стране и за ее рубежами, это один из важных периодов в истории КПСС, в истории ее борьбы за укрепление могущества нашей родины, за построение коммунистического общества, за мир во всем мире. В области внутриполитической это были годы, когда партия, исходя из общенародных интересов, критически оценив положение в сельском хозяйстве, в промышленности, предприняла ряд серьезных мер для того, чтобы, опираясь на достигнутые успехи, сделать новый крупный шаг вперед в социалистическом развитии страны. При этом партия смело вскрывала недостатки в различных областях хозяйственной, государственной и партийной деятельности, ломала устаревшие представления, решительно отметая все отжившее, тормозящее наше движение вперед. В этом наглядно сказываются тесные, неразрывные связи нашей партии с народом, мудрость ее ленинского коллективного руководства, всепобеждающая сила марксистско-ленинского учения, на котором основывается деятельность партии. Все эти годы партия высоко держала великое знамя бессмертного Ленина. Верность ленинизму - вот источник всех успехов нашей партии. (Бурные аплодисменты).
Иван Толстой:
Докладов Хрущева на съезде было, как известно, два: секретный по радио не оглашался и в газетах не печатался, но и основной доклад, открытый, транслировался на весь мир не в хрущевской записи, а в дикторской. Вот, что было слышно в те дни в Мюнхене:
Диктор:
Ленинский принцип мирного сосуществования государств с различным социальным строем был и остается генеральной линией внешней политики нашей страны. Говорят, будто СССР выдвигает принцип мирного сосуществования лишь из тактических, конъюнктурных соображений. Однако известно, что за мирное сосуществование мы с такой же настойчивостью выступали и прежде, с первых лет советской власти. Стало быть, это не тактический ход, а основной принцип советской внешней политики. Есть ли у социалистического государства хотя бы один мотив для развязывания агрессивной войны? Может, у нас есть классы и группы, заинтересованные в войне, как средстве обогащения? Нет, они у нас давно ликвидированы. Может быть, у нас мало земли и природных богатств? Может быть, нам не хватает источников сырья или рынков сбыта наших товаров? Нет, все это у нас есть с избытком. Зачем же нам, спрашивается, война? Она нам не нужна. Мы, в принципе, отвергаем политику, в результате которой миллионы людей ввергаются в войны ради корыстных интересов кучки миллиардеров. Известно ли все это тем, кто кричит об агрессивных намерениях Союза ССР? Разумеется, известно. Для чего же они продолжают дудеть в старую сиплую дуду по поводу мнимой коммунистической агрессии? Лишь для того, чтобы замутить воду, прикрывать свои планы насчет мирового господства, насчет крестового похода против мира, демократии и социализма.
Иван Толстой:
Радио Освобождение не оставалось в стороне от возможности поприветствовать делегатов съезда устами тех, кто физически попасть в Советский Союз никак не мог. Даже если само радио во многом не было согласно с позицией выступающего, иная, отличная от кремлевской точка зрения уже становилась информационным поводом. Такой редкой для любого микрофона фигурой стала вскоре после завершения ХХ съезда вдова Льва Троцкого Наталья Ивановна Седова. В своих воспоминаниях "Искры свободы", к которым мы постоянно обращаемся, восстанавливая историю радио, Джин Сосин, один из ведущих сотрудников Освобождения (а затем и Свободы) приводит обращение Натальи Седовой к советским слушателям. (Gene Sosin. The Sparks of Liberty. An Insider's Memoir of Radio Liberty. Pennsylvania State University Press, 1999). Пленка с ее голосом, увы, не сохранилась. Седова говорила:
Диктор:
Я обращаюсь к рабочим и крестьянам, и, в первую очередь, к молодежи Советской России.
Нынешние правители - Хрущев, Булганин, Микоян и другие - наследники сталинской диктатуры, ведут настойчивую пропагандистскую кампанию с целью отвести от себя могучую волну отчаяния и ненависти к предателям пролетарской революции, волну, родившуюся в ваших сердцах. Они - те же самые люди, кто поддерживал Сталина в его кровавых убийствах, кто ставил целью запугивать террором и, тем самым, удерживать власть в руках сталинской бюрократии. Сами приемы, применяемые нынче для самооправдания и уклонения от ответственности за гнусные злодеяния, выдают в этой правящей клике истинных последователей Сталина.
Возьмите и задумайтесь: кто они такие, прямые наследники полоумного Сталина, объявившие самих себя коллективным руководством Советской России? Они признаются всему миру, что много десятилетий подряд никто из их коллективного руководства не осмеливался, дрожа от страха, выступить с предложением спасения жизни миллионов рабочих и крестьян, брошенных в концлагеря. Никогда они не выказали заинтересованности в улучшении доли трудящихся. Напротив, их волновала только собственная власть и привилегии, связанные с властью. Как могут они доверять друг другу, если каждый из них отлично знает, что при Сталине они молились на все, лишь бы обладать этой властью и должностями?
Даже слабый удар по тому мифу, который они создали, даже малейшие срывание покрова с их изолгавшегося режима не пройдет даром для новых, подрастающих поколений. Вера в идеалы всегда отличала молодых. И я убеждена, что сомнения одолеют тупую убежденность, и молодежь не откажется от своего поиска правды. Всей правды. И горе тогда лживым поводырям!
Звучит гимн Александра Гречанинова.
Иван Толстой:
Год коммунистической партии.
Начав, пусть и осторожно, разоблачать сталинские преступления, Хрущев столкнул такой камень, что последующего камнепада было уже не избежать. Политически страны социалистического лагеря отреагировали не сразу, но радио-сатира Освобождения была уже наготове. У микрофона Леонид Пылаев - Иван Иванович Октябрев:
Иван Октябрев:
Дорогие советские граждане, в последние дни у нас началась скоропостижная воздушная тревога на животноводческом фронте. А почему, спрашивается? Да очень просто. Три года тому назад первый наследник Сталина товарищ Хрущев решил вызвать на социалистическое соревнование отстающих коров и прочих тонкорунных овец, включая свиней и кур. С этой целью он предложил наиболее передовым трудящимся обзаводиться домашними животными. Низкооплачиваемые категории из уважения к коммунизму приобрели себе мелкопородистых собак и кошек. Но основная масса, вполне понятно, навалилась на мясомолочную скотину.
И вот, на сегодняшний день, присмотревшись к бурному росту единоличного скотоводства, товарищ Хрущев разволновался. Нельзя же, в конце концов, допустить такое положение, когда, скажем, какой-нибудь единоличный породистый бык, прогуливаясь в окрестностях отстающего колхоза, подходит к вырождающимся на базе сентябрьских пленумов колхозным коровам и говорит: "Ну, что вы тут делаете?". Колхозный скот от такого вопроса, конечно, приходит в панику и начинает снижать всевозможные удои. То есть, практически начинает наносить удары социалистическому сектору и сеять недоверие Хрущеву и Булганину. Товарищ Хрущев в связи с такими вопиющими фактами решил объявить беспощадную борьбу культу личности единоличных коров. Отсюда и возник проект постановления Совета министров и ЦК партии по вопросу о немедленном разгроме единоличного скота. В основу борьбы с индивидуальным молоком и маслом взят опыт ликвидации кулачества как класса. Коров начнут облагать налогом. Заставлять сдавать государству молоко, мясо и шерсть. Кормов им давать не будут, потому что кукурузы и травы даже колхозным коровам не хватает, и они вынуждены будут или покончить жизнь самоубийством, либо отправится на вечное поселение в колхозы и совхозы. И там вырождаться по всем правилам коммунистической диалектики.
Но проект постановления о ликвидации частных коров касается не только четвероногих животных. На его основе трудящиеся должны зарубить себе на носу такой боевой лозунг: "О Сталине не грусти, Хрущеву не радуйся!". Три года тому назад - "Сталин гений и корифей". А сегодня - "ликвидированный культ". Три года тому назад - "покупайте коров!" А сегодня - "плакали ваши денежки". Вот поэтому я и говорю:
Пронеслись над коровами тучки,
Началися хрущевские штучки.
Эх, такой бы проектик создать:
Не коров, а вождей распродать.
Иван Толстой:
Тот же Иван Иванович Октябрев в своих куплетах высмеивал хрущевскую сельскохозяйственную политику, печально-знаменитое кукурузное безумие:
Иван Октябрев:
Кукурузу мы посеем,
Кукурузу соберем.
Оглянуться не успеем -
К коммунизму подойдем.
Оглянуться не успеем -
К коммунизму подойдем.
Кукурузу мы посеем,
Кукурузу соберем.
В алтайских совхозах,
На море и в горах
Идем мы к коммунизму,
Идем на всех парах.
Годков через двести
Вот это будет жизнь!
Недаром, братцы, строим мы
Хрущевский коммунизм.
Иван Толстой:
Новые дуновения (пока не ветры, пока только сквозняки) из Советского Союза меняют и стиль обращения диктора Радио Освобождение к слушателям. Почти как к единомышленникам:
Диктор (Екатерина Горина):
Товарищи радиослушатели! Радиостанция Освобождение ждет писем от вас, наших слушателей и наших будущих авторов. Шлите нам ваши пожелания, ваши критические отзывы и материалы для радиопередач. Вы лучше нас знаете, как обставить дело так, чтобы не навлечь на себя внимание соответствующих органов. Пишите нам или прямо, или же просите своих друзей и знакомых, выезжающих за границу в качестве членов делегаций или туристов, писать нам из какого-нибудь заграничного города. Это уже совсем безопасно.
Иван Толстой:
Чувствуются, чувствуются признаки оттепели. Дикторы Виктория Семенова и Юрий Джанумов ведут радиожурнал под названием - прошу не смеяться - "Молодой товарищ".
Диктор:
Начинаем передачу нашей молодежи. Четвертый выпуск радиожурнала "Молодой товарищ". Сегодня в номере: передовая статья "Таганрогское дело", очерк "Наедине с марксизмом-ленинизмом", маленький фельетон "Партийный домострой". В конце номера "О вкусе свободы" и новая песня. Редактор Юрий Большухин.
Диктор:
В таганрогском радиотехническом институте произошло примечательное событие. Из института исключены двое студентов. Перов и Коняев. За что исключены?
Диктор:
За то, что они задавали руководителю семинара разные вопросы. Перов спросил руководителя семинара преподавательницу Будагову, каковы были позиции противников коммунистической партии в 1917-18 годах. Будагова, как сообщила "Комсомольская правда", резко оборвала студента. Спрашивали студенты и о разных других вещах. Например, почему себестоимость угля в Кузбассе ниже, чем в Донбассе, будут ли новые тарифные ставки, и что они дадут. Отчего сейчас не хватает некоторых продуктов? Много было вопросов. Спрашивали о международной рабочей солидарности, о связи войны с революцией, о так называемых странах "народной демократии". И вот преподавательница Будагова возмутилась таким поведением студентов. Побежала жаловаться к директору и другому институтскому начальству. Потом виновных выгнали из института.
Диктор:
Виновных! В чем виновны Перов и Коняев? По какой причине обошлись так круто со студентами четвертого курса, которые, кстати сказать, учились отлично?
Иван Толстой:
Подстать стилистике "Молодого товарища" и песня, сочиненная в эмигрантских кругах и исполненная на наших волнах...
Диктор (Виктория Семенова):
Новая песня. Называется "Ничего". Музыка Бориса Кузьмина. Слова Марии Надольной.
Голос:
Отвагой нас не удивить
И дерзостью лихой.
Мы напоказ не любим жить,
Любуючи собой.
И если враг силен, лукав,
Терпеть умеем, зубы сжав,
Пусть, мол, потешится его!
Но ничего, но ничего!
Душой и сердцем мы просты,
Как малое дитя.
Храним заветные мечты
И любим не шутя.
И обмануть нетрудно нас,
Но обмануть один лишь раз,
Лишь раз, не более того.
Что ж, ничего! Что ж, ничего!
Плывут по морю корабли,
Раскинулись поля.
Дымятся фабрики вдали,
Родимая земля.
Ты лучше всех на целый свет,
Все есть в тебе, да счастья нет.
А кто украл у нас его?..
Но ничего... Но ничего!
Иван Толстой:
Каждый год мировой истории устами радио Свобода. На нашем календаре - год 56-й. Его основные события. Наш хроникер Владимир Тольц.
Владимир Тольц:
Судан, Марокко и Тунис обретают независимость.
Египетский президент Гамаль Абдель Насер объявляет о национализации Суэцкого канала. Военную кампанию против Египта начинают Израиль, Франция и Великобритания.
Мария Каллас дебютирует в опере Беллини "Норма"; Брижитт Бардо - в фильме Роже Вадима "И сотворил Бог женщину".
Жан-Поль Сартр порывает с коммунистической партией Франции и коммунистической идеологией в целом.
Эмигрантская политическая организация НТС раскалывается надвое: франкфуртская группа обретает название Народно-Трудовой Союз Русских Солидаристов, мюнхенская группа - Российский Национально-Трудовой Союз.
В Соединенные Штаты официально въезжает 3984 эмигранта, рожденных на территории России или СССР.
Из советской тюрьмы освобождены поэт Даниил Андреев, публицист и общественный деятель Василий Шульгин.
В Нью-Йорке выходят две первых книги по истории эмигрантской словесности - "Русская литература в изгнании" Глеба Струве, и "Незамеченное поколение" Владимира Варшавского.
В связи с разоблачениями Сталина на ХХ съезде закрывается крупнейшее русское издательство за границей - Издательство имени Чехова в Нью-Йорке. Спонсоры предполагают, что скоро в Советском Союзе наступит свобода слова.
В Москве выходит пятитомник Ивана Бунина; альманах "Литературная Москва" печатает несколько стихотворений Марины Цветаевой.
Останки Леонида Андреева перевозят из Финляндии, где писатель скончался в 19-м году, в Ленинград для перезахоронения.
Умирают Бертольд Брехт, американский абстракционист Джексон Поллак, создатель Винни-Пуха Александр Милн.
Главным музыкальным хитом года признается песня Элвиса Пресли "Don't Be Cruel".
(Элвис Пресли поет "Don't Be Cruel").
Иван Толстой:
В Восточной Европе тем временем начинается осыпь, вызванная потревоженным камнем сталинизма. 28 июня рабочие польского города Познань вышли с протестом на улицы. Они несли лозунги: "Хлеба и свободы", "Русские, убирайтесь прочь!". 53 человека были убиты в течение двух дней ожесточенных схваток с милицией. Восставшие разгромили познаньскую станцию радиоглушения, но дальше дело не продвинулось: власти сумели урезонить бунтовщиков, пообещав политические перемены.
Перемены наступили 21 октября избранием Гомулки первым секретарем польской Компартии. Это избрание, то есть зримое доказательство самой возможности политических уступок, а также вся познаньская история и, разумеется, разоблачение сталинских злодеяний вдохновили жителей Будапешта двумя днями позже, 23 октября, на митинг у памятника генералу Бему.
Как развивались дальше венгерские события, поведает хроника, составленная в те драматические дни:
Диктор:
Вторник. 23 октября, 17 часов. Тысячи студентов стоят в Будапеште на Сталинской площади и требуют большей свободы, улучшения жизненных условий отмены полиции госбезопасности и назначения правительства без участия сталинцев.
Диктор:
Через два часа после студенческой демонстрации по радио выступает секретарь ЦК Эрне Гере, который только утром в тот же день вернулся из Белграда. Его тон заставляет студентов подозревать, что предстоит возврат к сталинским методам управления.
Диктор:
Эта речь воспринимается студентами как призыв к действию. С возгласами "Долой Гере!" студенты вместе с большой толпой людей всех слоев и профессий идут к зданию будапештской радиостанции. Там их встречают войска госбезопасности. Встречают залпами. После этого толпы удержать нельзя. В руках демонстрантов появляется оружие, полученное ими от отдельных частей венгерской армии.
Диктор:
22 часа. Огромный восьмиметровый сталинский памятник опрокидывается. Перед памятником Петефи молодой студент декламирует слова, которыми певец свободы венгерского народа начал революцию 1848 года: "Подымайтесь, венгры, родина зовет вас!". В Будапеште в течение ночи происходят первые бои.
Диктор:
ЦК партии заседает без перерыва.
Диктор:
Председатель Совета министров Хегедюш уходит в отставку.
Диктор:
Новый председатель совета министров - Имре Надь.
Диктор:
Имре Надь провозглашает военное положение и ставит первый ультиматум повстанцам, которые состоят в основном из студентов и рабочих. Он требует, чтобы они сложили оружие и прекратили всякие демонстрации.
Диктор:
Беспорядки перекидываются на всю страну. В городе Мадьяровар венгерские войска госбезопасности устраивают страшное побоище. В течение нескольких минут под очередями пулеметов гибнет 90 человек. Во всей стране растет возбуждение. В 12 часов у микрофона выступает Имре Надь и обращается к венгерскому народу со следующим призывом.
Голос Имре Надя, записанный с радиоприемника:
Говорит Имре Надь, Председатель Совета министров Венгерской Народной Республики. Население Будапешта! Сообщаю вам следующее. Все те, кто хочет предотвратить дальнейшее кровопролитие и сложит оружие до 14 часов сегодня, не будут преданы военно-полевым судам. Кроме того, сообщаю вам, что мы приложим все усилия, чтобы осуществить демократизацию нашей страны во всех областях.
Диктор:
Воззвание не имеет успеха. Наоборот - военные действия все время расширяются, намечаются первые успехи повстанцев.
Диктор:
Четверг. 25 октября. Компартия решает выбросить балласт и жертвует своим первым секретарем Эрне Гере. На его место избирается Янош Кадар.
Диктор:
Но эта смена руководства не успокаивает повстанцев.
Диктор:
Пятница 26 октября. Будапешт терпит сильные разрушения. Дети и юноши борются против советских танков. Во всей стране образуются революционные комитеты. Начинает работы первая свободная радиостанция "Мишкольц".
Диктор:
Суббота 27 октября. Председатель Совета министров Имре Надь объявляет состав нового кабинета.
Диктор:
Воскресенье. 28 октября. По всей стране объявляется генеральная забастовка. Рабочие заявляют, что возобновят работу только после того, как советские войска выйдут из страны.
Иван Толстой:
На волнах Радио Свобода - передача Полвека в эфире. Год 56-й. Дикторы Радио Освобождение читают хронику венгерских событий.
Диктор:
Понедельник 29 октября. После восьмилетнего заточения в Будапешт возвращается глава католической церкви Венгрии кардинал Мендсенти.
Диктор:
Вторник. 30 октября. Революционная борьба в Венгрии продолжается уже неделю. Имре Надь опять перестраивает правительство.
Диктор:
Казалось, революция победила. Изо всех районов Венгрии в Будапешт едут делегаты рабочих революционных советов.
Диктор:
Четверг. 1 ноября. Имре Надь объявляет, что Венгрия выходит из Варшавского договора и отныне будет нейтральным государством.
Диктор:
Но советские войска не уходят. Наоборот. В страну подтягиваются новые соединения пехоты и бронечастей. Вокруг Будапешта образуется стальное кольцо. Численность этих войск возросла до 200 000 штыков и около 5 000 танков. Вдвое больше, чем Гитлер бросил на СССР в июне 1941 года.
Диктор:
Воскресенье. 4 ноября. Половина четвертого утра.
Диктор:
Представители венгерского командования арестованы. Начинается штурм Будапешта советскими частями. Используя танки и реактивные самолеты, советское командование пытается захватить город.
Диктор:
Одновременно начинаются военные действия и по всей стране. Несмотря на огромное численное превосходство, советскому командованию не сразу удается стать хозяином положения.
Диктор:
8 часов утра. Передатчик имени Кошута находится все еще в руках правительства Надь.
Диктор (переводит призыв с венгерского на русский):
Внимание, внимание! Говорит свободное радио имени Кошута в Будапеште. Министр-президент Надь сегодня утром сообщил: сегодня утром советские войска напали на столицу Венгрии с явным намерением свергнуть законное правительство Венгрии. Наши войска ведут бои, правительство находится на своем посту.
Диктор:
8 часов 10 минут утра. Передатчик молчит. Тем временем советские власти образовали новое правительство под руководством Яноша Кадара, просьба которого о вводе в действие советских частей должна дать правовую основу акции советского командования.
Диктор:
В 13.55 революционный передатчик в городе Дудапентеле обращается с призывом к ООН на итальянском, французском, английском и немецком языках.
Диктор (переводит призыв с венгерского на русский):
Говорит последняя венгерская радиостанция. Сегодня утром, в 3 часа 30 минут советские войска напали на венгерский народ. Мы просим ООН немедленно помочь нам. Возможно, что вскоре наши передачи прекратятся. Тогда вы нас больше не услышите. Мы замолчим потому, что нас убьют. Когда это случится, мы не знаем.
Диктор:
22 часа. В Нью-Йорке собирается Генеральная ассамблея ООН. Акция советского командования осуждается подавляющим большинством голосов. Советскому правительству предлагается вывести свои войска из Венгрии, однако оно не подчиняется этому требованию и продолжает свою борьбу против венгерского народа.
Диктор:
А сегодня?
Диктор:
Сегодня мы можем подвести горестный итог. Борьба венгерского народа за свободу раздавлена советскими танками.
Диктор:
Но революции никогда не проходят бесследно. Принесет свои плоды и трагическая борьба венгерского народа в эти страшные осенние дни. Придет время, рано или поздно, когда на всем просторе Восточной Европы и нашей страны снова загорится факел свободы.
(Звучит гимн Александра Гречанинова).
Иван Толстой:
Год 56-й. Несмотря на агрессию и жестокость коммунистической Москвы, русская культура оставалась для западного мира полной глубин и привлекательности. Одно из ярчайших событий 56-го года - выход голливудского фильма "Война и мир". Комментарий дочери Льва Толстого Александры Львовны.
Александра Толстая:
Американская кинематографическая фирма "Парамонт" ставит по всей Америке один из самых больших фильмов, когда-либо показанных на экране - "Война и мир" Толстого. Фильм идет три с половиной часа, и постановка его стоит 6 миллионов долларов. В массовых сценах участвует около 15 тысяч человек. Премьера фильма "Война и мир" в одном из самых больших кинотеатров в Нью-Йорке - громадное событие. На открытие фильма приглашены 5 000 гостей. Все находящиеся в Америке внуки Толстого. А меня просили, как единственную оставшуюся в живых дочь его, в начале представления сказать небольшую речь.
Несмотря на то, что кое-что в изображении нашей русской жизни не совсем правильно, фильм производит очень сильное впечатление. Гений Толстого, его отношение к политическим событиям, его любовь к человеку и к русскому народу, отображается в каждой сцене. Я очень счастлива, что фильм этот, поставленный по произведению моего отца "Война и мир", будет показан миллионам и миллионам во всем мире, так как я уверена, что он произведет на всех сильное впечатление. Посмотрев его, иностранцы гораздо ближе подойдут к русским людям и поймут их психологию. Но, главное, поймут то вечное, единственно ценное, то, чем веками жил русский народ, - их любовь к родине, к свободе и глубокую веру в Бога.
Иван Толстой:
Не только искусство, литература, но сам русский язык в 50-е годы, язык страны-победительницы, входит в моду. Репортаж Бориса Оршанского из нашего нью-йоркского бюро.
Борис Оршанский:
На Западе изучение русского языка дома, в школе, в университетах стало очень распространенным явлением. Недавно наш корреспондент побывал в самом большом в мире высшем учебном заведении для женщин Хантер-Колледж в Нью-Йорке. Слушайте его репортаж, записанный на пленку.
Иван Толстой:
Этот корреспондент - поэт и композитор Владимир Дукельский, он себя не называет.
Владимир Дукельский:
Говорит нью-йоркский корреспондент Радиостанции Освобождение. Сейчас я с моим коллегой нахожусь в аудитории Хантер Колледжа, где только что начался урок русского языка.
Голос профессора Мориса Фридберга:
Кто из вас во время каникул вообще читал книги? Потому что до сих пор все отвечали, что никаких книг не читали: или работали или просто отдыхали. Мисс Натали, пожалуйста. Вы сказали, что вы читали книги. Какие книги вы читали?
Студентка:
Я прочитала Достоевского - "Братья Карамазовы".
Морис Фридберг:
Это очень страшная книга. Очень длинная.
Студентка:
Хорошо написана. Такой дух книги, что чувствуется замечательная религия, сила писателя Достоевского.
Владимир Дукельский:
Хантер Колледж, где мы сейчас находимся, по числу студентов является самым большим женским университетом в мире. На его различных факультетах обучается свыше 8 000 студенток. Курс русского языка ведет американский профессор Фридберг. Обучение здесь, к слову сказать, бесплатное.
Борис Оршанский:
Говорит Радиостанция Освобождение. Вы прослушали радиорепортаж о том, как американская молодежь изучает русский язык, чтобы в подлинниках читать Достоевского, Пушкина, Толстого. Но интерес к нашей стране, к жизни нашего народа настолько велик, что многие американцы, так сказать, собственными глазами хотят видеть советскую действительность. Вот недавно группа американских крестьян-фермеров из штата Оклахома посетила некоторые киевские, харьковские, кубанские колхозы и несколько МТС. Фермеры знакомились с колхозами внимательно и со знанием дела. И нашим крестьянам, конечно, интересно было бы знать, что же подметили американцы. Каково их мнение о так называемом социалистическом сельском хозяйстве Советского Союза. Из казенных газет об этом нельзя было узнать. Вот что, возвратясь в Америку, рассказали фермеры.
Больше всего они были удивлены неэкономным расточительным использованием колхозной рабочей силы. Там, где в американском сельском хозяйстве справляется один человек, говорили они, в колхозах работает несколько. Чем объясняют это американцы? Отсталостью механизации трудоемких процессов. Фермеры, например, заметили, что у МТС, обслуживающей 10 или 20 тысяч гектаров, меньше машин и технического оборудования, чем на американской ферме в одну тысячу гектаров. Вот почему в колхозах не хватает рабочих рук. Партийная диктатура мало думает об облегчении труда колхозников, на которых смотрит только как на дешевую рабочую силу. А денежки, выколоченные из крестьянского труда, диктаторы, как и при Сталине, предпочитают тратить на цели, не имеющие ничего общего с крестьянскими интересами.
Но общий упадок в сельском хозяйстве нашей страны нельзя объяснять только недостаточной механизацией. Главный тормоз - подневольный труд. Ведь в свободной Америке сельскохозяйственная машина, облегчая работу крестьянина, увеличивает его личные доходы. Крестьянин-фермер работает на себя. А у нас диктаторская власть всеми методами закабаляет крестьян, и именно с целью еще большего закабаления она и направляет все машины только в государственные МТС, а не в колхозы. Это делается для того, чтобы МТС стали полными хозяевами в колхозах, чтобы этим усилить крепостную зависимость крестьян от диктатуры.
О чем все это говорит? О том, что всякий труд может стать продуктивным только в свободном хозяйстве. Поднять сельское хозяйство в нашей стране можно только путем замены принудительных колхозов самостоятельными крестьянскими хозяйствами и сельскохозяйственными кооперативами.
Диктор Радио Освобождение поет куплет из эстрадной программы 56-го года:
Сияют огнем алтайские дали,
Я сяду на трактор МТС.
Лежат в мавзолее и Ленин и Сталин.
Пусть ляжет туда КПСС.