В Кабул, который уже сутки находится в руках антиталибской коалиции, перебираются лидеры Северного Альянса. Как будет решен вопрос о власти в Афганистане?
Андрей Бабицкий:
Вчера в афганской столице прошло совещание военного совета, которое провел министр обороны правительства Раббани генерал Фахим, к вечеру отбывший из города на линию фронта. Здесь же находится и министр иностранных дел доктор Абдуло, который успел сделать ряд заявлений, прозвучавших тем более основательно, что они были сделаны именно в столице. Похоже, в ближайшие дни Rабул будет окончательно обжит руководством исламской республики Афганистан, которая в ходе в последнего наступления, фактически заявила о своих правах на власть в стране. Еще две недели назад, отвечая на вопросы журналистов о том, кто будет править страной в случае, если антиталибская коалиция добьется серьезных военных успехов, доктор Абдуло сказал, что признанный мировым сообществом законный президент Афганистана Бурхануддин Раббани пока не собирается подавать в отставку. Означает ли это провал Римского соглашения, по которому в формировании будущего руководства страны должны принять участие представители различных этнических групп и политических движений Афганистана, прежде всего пуштунов, которым было обещано решающее право голоса при формировании правительства. Заявление бывшего короля Афганистана Захир Шаха, осудившего взятие Кабула силами антиталибской коалиции, может свидетельствовать о том, что все договоренности между ним и представителями Северного Альянса фактически утратили силу. Собственно возможностей Захир Шаха, на которого делают ставку политики, считая его представителем пуштунского населения Афганистана, и раньше оценивались лидерами Северного Альянса не слишком высоко. В лучшем случае ему отводили роль советника или посредника в диалоге с Западом, но никак не политического лидера, который сумеет примирить воюющие стороны. Судя по тому, пока антиталибская коалиция не обнаруживает никаких намерений преследовать тех, кто сотрудничал с талибами, ей, возможно, удастся вступить в прямой диалог с представителями пуштунов, многие из которых сегодня открыто выражают свое недовольство талибами. Однако при этом, похоже, что Северный Альянс уже без прежнего политического лукавства будет настаивать на своем исключительном и преобладающем праве на руководство страной, поскольку все последнее время он настойчиво отрицает возможность каких-либо переговоров с талибами, возражает против их участия в определении политического будущего Афганистана. Эта позиция остается жесткой и абсолютно неизменной. Умеренных талибов не существует, что бы по этому поводу ни говорили западные политики - не устают повторять представители антиталибской коалиции.
Андрей Бабицкий:
Вчера в афганской столице прошло совещание военного совета, которое провел министр обороны правительства Раббани генерал Фахим, к вечеру отбывший из города на линию фронта. Здесь же находится и министр иностранных дел доктор Абдуло, который успел сделать ряд заявлений, прозвучавших тем более основательно, что они были сделаны именно в столице. Похоже, в ближайшие дни Rабул будет окончательно обжит руководством исламской республики Афганистан, которая в ходе в последнего наступления, фактически заявила о своих правах на власть в стране. Еще две недели назад, отвечая на вопросы журналистов о том, кто будет править страной в случае, если антиталибская коалиция добьется серьезных военных успехов, доктор Абдуло сказал, что признанный мировым сообществом законный президент Афганистана Бурхануддин Раббани пока не собирается подавать в отставку. Означает ли это провал Римского соглашения, по которому в формировании будущего руководства страны должны принять участие представители различных этнических групп и политических движений Афганистана, прежде всего пуштунов, которым было обещано решающее право голоса при формировании правительства. Заявление бывшего короля Афганистана Захир Шаха, осудившего взятие Кабула силами антиталибской коалиции, может свидетельствовать о том, что все договоренности между ним и представителями Северного Альянса фактически утратили силу. Собственно возможностей Захир Шаха, на которого делают ставку политики, считая его представителем пуштунского населения Афганистана, и раньше оценивались лидерами Северного Альянса не слишком высоко. В лучшем случае ему отводили роль советника или посредника в диалоге с Западом, но никак не политического лидера, который сумеет примирить воюющие стороны. Судя по тому, пока антиталибская коалиция не обнаруживает никаких намерений преследовать тех, кто сотрудничал с талибами, ей, возможно, удастся вступить в прямой диалог с представителями пуштунов, многие из которых сегодня открыто выражают свое недовольство талибами. Однако при этом, похоже, что Северный Альянс уже без прежнего политического лукавства будет настаивать на своем исключительном и преобладающем праве на руководство страной, поскольку все последнее время он настойчиво отрицает возможность каких-либо переговоров с талибами, возражает против их участия в определении политического будущего Афганистана. Эта позиция остается жесткой и абсолютно неизменной. Умеренных талибов не существует, что бы по этому поводу ни говорили западные политики - не устают повторять представители антиталибской коалиции.