Виктория Мунблит, Тель-Авив:
Это не весело, хотя и естественно. Или, если угодно, так: это естественно, хотя и невесело. Но то, что происходит в Израиле в последние месяцы - все крупные события и мелкие штрихи - складываются в единую картину, суть которой - кризис власти. Девальвация государственного управления, свидетельства внезапно прорвавшейся общественной усталости: кризис власти - об этом говорит все. И рекордно низкая активность электората на нынешних выборах - это в Израиле, где выборы по накалу народных страстей приравниваются к национальному спорту; и рекордно низкое число голосов, которые когда-либо набирал действующий премьер-министр... А ведь Барак многое успел за год - столько не каждый премьер набирает за полную каденцию: вывод армии из Ливана, резкое улучшение экономической ситуации в стране, ослабление диктата клерикальных кругов, и так далее... И внезапный отказ победно вернувшегося было Беньямина Нетаньяху участвовать в нынешнем предвыборном забеге; и стремление победителя Шарона, и побежденного Барака сотрудничать исключительно друг с другом, а не с соратниками по собственным партиям... И, наконец, главное - ностальгическая тяга израильтян к лидерам прежних времен - к Ариэлю Шарону и Шимону Пересу, к лидерам прежнего Израиля, где все было так ясно и молодо, и надо было только верить в собственную силу и собственную непобедимость... Все это вместе с высказываемой многими обозревателями уверенностью в том, что выборы в 2001-м году еще состоятся, неумолимо свидетельствует о кризисе власти в Израиле...
Это не страшно. Это естественно в период, когда ранняя крайняя идеологизированность сменяется зрелой государственностью, усугубленной высокими технологиями. Это естественно, но все же побаливает. Нетерпеливые израильтяне с этим мириться не желают. Нетерпеливым израильтянам кажется, что выйти из кризиса власти легко - стоит только поменять лидера. Они думают, что кризис лечится выборами.
На идеологии сильного Израиля общество продержалось почти 30 лет. Потом идеология выдохлась. Но без идеи здесь жить очень трудно: жара, налоги, теракты... Ицхак Рабин стал национальным героем не только, потому что его убили, но и потому, что он даровал обществу новую идеологию - идеологию борьбы за мир. При Эхуде Бараке пришла к крушению и эта идея. А новой идеи Барак обществу не обеспечил. А без идеи здесь жить очень трудно: жара, налоги, теракты...
И если Шарон не подпишет соглашения с палестинцами - ему это простят. Если не сумеет создать правительство национального единства - закроют глаза, если обострит отношения с соседями - примут, хотя и со скрипом. А вот если Ариэль Шарон не предложит растерянному обществу новой идеи - кризис будет продолжаться. И тогда в 2001-м году еще произойдут выборы. И, может быть, и не одни...
Это не весело, хотя и естественно. Или, если угодно, так: это естественно, хотя и невесело. Но то, что происходит в Израиле в последние месяцы - все крупные события и мелкие штрихи - складываются в единую картину, суть которой - кризис власти. Девальвация государственного управления, свидетельства внезапно прорвавшейся общественной усталости: кризис власти - об этом говорит все. И рекордно низкая активность электората на нынешних выборах - это в Израиле, где выборы по накалу народных страстей приравниваются к национальному спорту; и рекордно низкое число голосов, которые когда-либо набирал действующий премьер-министр... А ведь Барак многое успел за год - столько не каждый премьер набирает за полную каденцию: вывод армии из Ливана, резкое улучшение экономической ситуации в стране, ослабление диктата клерикальных кругов, и так далее... И внезапный отказ победно вернувшегося было Беньямина Нетаньяху участвовать в нынешнем предвыборном забеге; и стремление победителя Шарона, и побежденного Барака сотрудничать исключительно друг с другом, а не с соратниками по собственным партиям... И, наконец, главное - ностальгическая тяга израильтян к лидерам прежних времен - к Ариэлю Шарону и Шимону Пересу, к лидерам прежнего Израиля, где все было так ясно и молодо, и надо было только верить в собственную силу и собственную непобедимость... Все это вместе с высказываемой многими обозревателями уверенностью в том, что выборы в 2001-м году еще состоятся, неумолимо свидетельствует о кризисе власти в Израиле...
Это не страшно. Это естественно в период, когда ранняя крайняя идеологизированность сменяется зрелой государственностью, усугубленной высокими технологиями. Это естественно, но все же побаливает. Нетерпеливые израильтяне с этим мириться не желают. Нетерпеливым израильтянам кажется, что выйти из кризиса власти легко - стоит только поменять лидера. Они думают, что кризис лечится выборами.
На идеологии сильного Израиля общество продержалось почти 30 лет. Потом идеология выдохлась. Но без идеи здесь жить очень трудно: жара, налоги, теракты... Ицхак Рабин стал национальным героем не только, потому что его убили, но и потому, что он даровал обществу новую идеологию - идеологию борьбы за мир. При Эхуде Бараке пришла к крушению и эта идея. А новой идеи Барак обществу не обеспечил. А без идеи здесь жить очень трудно: жара, налоги, теракты...
И если Шарон не подпишет соглашения с палестинцами - ему это простят. Если не сумеет создать правительство национального единства - закроют глаза, если обострит отношения с соседями - примут, хотя и со скрипом. А вот если Ариэль Шарон не предложит растерянному обществу новой идеи - кризис будет продолжаться. И тогда в 2001-м году еще произойдут выборы. И, может быть, и не одни...