Ведущий итогового информационного часа Петр Вайль:
Одним из самым популярных, и уж наверняка - самым прибыльным бизнесом в Чечне остается нелегальная добыча продажа и переработка нефти. Репортаж Тимура Зармаева:
Тимур Зармаев, Чечня:
Проблемы, связанные с расхищением нефти и ее нелегальной реализацией и переработкой, сохраняют в Чечне актуальность с начала 90-х годов. Особенно остро с ними столкнулось правительство Аслана Масхадова, так как именно на период его правления приходится обширное распространение минизаводов по кустарной нефтепереработке, чем была обусловлена серьезная опасность экологической катастрофы. Но все попытки решения этих проблем и тогда оказывались безуспешными. С приходом в республику федеральных войск ситуация только ухудшилась. Авиабомбардировки и артобстрелы привели к новым пожарам на нефтескважинах. К тому же, число горящих скважин постепенно увеличивается и после окончания активных боевых действий, поскольку контролирующие нефтяные объекты российские подразделения иногда поджигают их, если им вовремя не уплачивают установленную за откачку нефти дань. По словам руководителя временной администрации Чечни Кадырова, на сегодняшний день всего горят 27 скважин, по другой - свыше 30, и достоверно известно, что пожары на них никто не тушит и, видимо, тушить не собирается.
В пригородном поселке Грозного Алды, где некогда проводили обширные нефтедобывающие разработки, до начала войны были 4 эксплуатируемые скважины с суточной добычей нефти до 20 тысяч тонн. В настоящее время там сохранилась только одна действующая скважина, остальные три объяты пожаром. И если две из них возгорелись от попадания авиабомб, то третью специально подожгли российские военные, когда обнаружилось, что допущенные к ней на оборудованных цистернами грузовиках некоторые чеченцы умудрились в тайне сделать несколько бесплатных погрузок. Об этом рассказывает житель села Чечен-Аул Тагир - он сам уже несколько лет занимается нелегальным нефтебизнесом. У него есть своя грузовая машина с замаскированной в кузове специальной емкостью для перевозки нефти. И он в числе других 70 жителей Чечен-Аула, также имеющих свои машины, возит нефть из той единственной скважины в поселке Алды. "За нефтью мы выезжаем только по ночам, - говорит Тагир. - Этого требуют охраняющие скважину российские военные. Понятно, что все 70 машин не успевают загружаться в одну ночь, поэтому выезды делают строго по очереди". Для своего удобства в сотрудничестве с постоянными клиентами скважины военные провели своеобразную регистрацию приезжающих машин: они записали их номера. Если на пути к объекту появляется нефтевоз, номер которого в списках не значится, то его обстреливают из пушки танка или БМП. Поначалу случаи таких обстрелов происходили часто, в результате чего среди жителей Чечен-Аула семь человек были убиты, и десятки ранены, не говоря о многих сожженных машинах. Но со временем подобные эксцессы свелись к минимуму, так как дисциплина с регистрацией транспорта и оплатой вывоза нефти наладилась.
За погрузку одной машины на нефтескважине военные берут тысячу рублей, что обходится покупателям примерно в 100 рублей за тонну нефти. Оттуда ее везут в Чечен-Аул, где другие покупатели приобретают ее по 400-500 рублей за тонну и тут же перекачав нефть в цистерны своих машин, собирающихся здесь в целые колонны, отправляются на "биржу" в Цацан-Юрт или Курчалой. По дороге к этим населенным пунктам от Чечен-Аула расположены 5-6 блок-постов. На каждом из них могут возникать крайние осложнения. Поэтому "нефтяники", как в Чечне называют нефтеторговцев, действуют по старой схеме их преодоления, согласно которой несколько человек на легковом автомобиле прежде колонны нефтевозов подъезжают к блок-посту, договариваются о взятке, составляющей на сегодняшний день в среднем 100 рублей за проезд одного нефтевоза, после чего колонна беспрепятственно минует блок-пост.
Наш знакомый Тагир рассказывает, что он нередко договаривается с российскими военными о сопровождении ими колонны нефтевозов до Цацан-Юрта на БМП или БТР-ах, что обходится для нефтяников дороже обычной транспортировки - по 200-300 рублей за машину, но так оно надежнее. "Раньше у нас были проблемы с ФСБ, - говорит Тагир, - когда их подразделения хватали нас на дорогах в ходе всяких облав, увозили в комендатуры, а машины сжигали. Но теперь и они научились - берут деньги и отпускают". На "биржах" в Цацан-Юрте цена нефти вдвое выше, чем в Чечен-Ауле, и покупают ее там владельцы минизаводов, продукция которых - бензин и солярка для продажи оптом - выставлена на этой же бирже.
Минизаводы по кустарной нефтепереработке функционируют только по разрешению расположившихся поблизости российских подразделений, которые собирают с них за это разрешение ежемесячную дань. А если кто из хозяев минизавода осмелится не платить, то его арестуют, а принадлежащий ему минизавод сожгут или демонтируют. Однако, и такое налогообложение минизаводов и скупщиков нефти на скважинах не удовлетворяет потребностей российских подразделений. В тех населенных пунктах, где значительная часть населения так или иначе занята нефтебизнесом, чаще обычного проводятся "зачистки", в ходе которых военные производят аресты машин-нефтевозов и минизаводов, а их владельцам дают понять, что сохранность своего имущества они могут обеспечить, заплатив определенный выкуп. Сделка, как правило, достигается, и проблема "зачистки" временно отпадает.
К примеру, село Чечен-Аул в последнее время оцеплялось войсками, якобы для проведения "зачистки", каждую неделю. Но в большинстве таких случаев оцепление снималось еще до вступления войск в село. Происходило это после того, как местные нефтеторговцы, узнав, что эти угрозы "зачисткой" происходят из-за них, собирали между собой определенную сумму денег и доставляли командирам оцепивших село подразделений.
Одним из самым популярных, и уж наверняка - самым прибыльным бизнесом в Чечне остается нелегальная добыча продажа и переработка нефти. Репортаж Тимура Зармаева:
Тимур Зармаев, Чечня:
Проблемы, связанные с расхищением нефти и ее нелегальной реализацией и переработкой, сохраняют в Чечне актуальность с начала 90-х годов. Особенно остро с ними столкнулось правительство Аслана Масхадова, так как именно на период его правления приходится обширное распространение минизаводов по кустарной нефтепереработке, чем была обусловлена серьезная опасность экологической катастрофы. Но все попытки решения этих проблем и тогда оказывались безуспешными. С приходом в республику федеральных войск ситуация только ухудшилась. Авиабомбардировки и артобстрелы привели к новым пожарам на нефтескважинах. К тому же, число горящих скважин постепенно увеличивается и после окончания активных боевых действий, поскольку контролирующие нефтяные объекты российские подразделения иногда поджигают их, если им вовремя не уплачивают установленную за откачку нефти дань. По словам руководителя временной администрации Чечни Кадырова, на сегодняшний день всего горят 27 скважин, по другой - свыше 30, и достоверно известно, что пожары на них никто не тушит и, видимо, тушить не собирается.
В пригородном поселке Грозного Алды, где некогда проводили обширные нефтедобывающие разработки, до начала войны были 4 эксплуатируемые скважины с суточной добычей нефти до 20 тысяч тонн. В настоящее время там сохранилась только одна действующая скважина, остальные три объяты пожаром. И если две из них возгорелись от попадания авиабомб, то третью специально подожгли российские военные, когда обнаружилось, что допущенные к ней на оборудованных цистернами грузовиках некоторые чеченцы умудрились в тайне сделать несколько бесплатных погрузок. Об этом рассказывает житель села Чечен-Аул Тагир - он сам уже несколько лет занимается нелегальным нефтебизнесом. У него есть своя грузовая машина с замаскированной в кузове специальной емкостью для перевозки нефти. И он в числе других 70 жителей Чечен-Аула, также имеющих свои машины, возит нефть из той единственной скважины в поселке Алды. "За нефтью мы выезжаем только по ночам, - говорит Тагир. - Этого требуют охраняющие скважину российские военные. Понятно, что все 70 машин не успевают загружаться в одну ночь, поэтому выезды делают строго по очереди". Для своего удобства в сотрудничестве с постоянными клиентами скважины военные провели своеобразную регистрацию приезжающих машин: они записали их номера. Если на пути к объекту появляется нефтевоз, номер которого в списках не значится, то его обстреливают из пушки танка или БМП. Поначалу случаи таких обстрелов происходили часто, в результате чего среди жителей Чечен-Аула семь человек были убиты, и десятки ранены, не говоря о многих сожженных машинах. Но со временем подобные эксцессы свелись к минимуму, так как дисциплина с регистрацией транспорта и оплатой вывоза нефти наладилась.
За погрузку одной машины на нефтескважине военные берут тысячу рублей, что обходится покупателям примерно в 100 рублей за тонну нефти. Оттуда ее везут в Чечен-Аул, где другие покупатели приобретают ее по 400-500 рублей за тонну и тут же перекачав нефть в цистерны своих машин, собирающихся здесь в целые колонны, отправляются на "биржу" в Цацан-Юрт или Курчалой. По дороге к этим населенным пунктам от Чечен-Аула расположены 5-6 блок-постов. На каждом из них могут возникать крайние осложнения. Поэтому "нефтяники", как в Чечне называют нефтеторговцев, действуют по старой схеме их преодоления, согласно которой несколько человек на легковом автомобиле прежде колонны нефтевозов подъезжают к блок-посту, договариваются о взятке, составляющей на сегодняшний день в среднем 100 рублей за проезд одного нефтевоза, после чего колонна беспрепятственно минует блок-пост.
Наш знакомый Тагир рассказывает, что он нередко договаривается с российскими военными о сопровождении ими колонны нефтевозов до Цацан-Юрта на БМП или БТР-ах, что обходится для нефтяников дороже обычной транспортировки - по 200-300 рублей за машину, но так оно надежнее. "Раньше у нас были проблемы с ФСБ, - говорит Тагир, - когда их подразделения хватали нас на дорогах в ходе всяких облав, увозили в комендатуры, а машины сжигали. Но теперь и они научились - берут деньги и отпускают". На "биржах" в Цацан-Юрте цена нефти вдвое выше, чем в Чечен-Ауле, и покупают ее там владельцы минизаводов, продукция которых - бензин и солярка для продажи оптом - выставлена на этой же бирже.
Минизаводы по кустарной нефтепереработке функционируют только по разрешению расположившихся поблизости российских подразделений, которые собирают с них за это разрешение ежемесячную дань. А если кто из хозяев минизавода осмелится не платить, то его арестуют, а принадлежащий ему минизавод сожгут или демонтируют. Однако, и такое налогообложение минизаводов и скупщиков нефти на скважинах не удовлетворяет потребностей российских подразделений. В тех населенных пунктах, где значительная часть населения так или иначе занята нефтебизнесом, чаще обычного проводятся "зачистки", в ходе которых военные производят аресты машин-нефтевозов и минизаводов, а их владельцам дают понять, что сохранность своего имущества они могут обеспечить, заплатив определенный выкуп. Сделка, как правило, достигается, и проблема "зачистки" временно отпадает.
К примеру, село Чечен-Аул в последнее время оцеплялось войсками, якобы для проведения "зачистки", каждую неделю. Но в большинстве таких случаев оцепление снималось еще до вступления войск в село. Происходило это после того, как местные нефтеторговцы, узнав, что эти угрозы "зачисткой" происходят из-за них, собирали между собой определенную сумму денег и доставляли командирам оцепивших село подразделений.