С живущим в Париже известным российским правозащитником Александром Гинзбургом беседовал Дмитрий Волчек.
Ведущий итогового информационного часа Петр Вайль:
В пятницу живущий в Париже правозащитник Александр Гинзбург узнал, что решение вопроса о продлении его российского паспорта решается в Москве, а сотрудники посольства, утверждавшие, что отсрочка связана с техническими причинами, его обманывали. В апреле Гинзбургу не был разрешен въезд в Россию на пресс-конференцию Хельсинской группы. С Александром Гинзбургом беседовал Дмитрий Волчек.
Александр Гинзбург:
Я ровно сегодня узнал, что вопрос о моем гражданстве, о моем российском паспорте вдруг снова решается в каких-то ведомствах в Москве.
Дмитрий Волчек:
Вопрос решается или уже решен?
Александр Гинзбург:
Нет, он решается, как он будет решен - я не знаю.
Дмитрий Волчек:
Когда вы получили российское гражданство?
Александр Гинзбург:
Это был 1993-й год. Мне тогда паспорт без всякой моей просьбы вручил посол России во Франции Юрий Алексеевич Рыжов. Вообще-то из черного списка на неприезд в Москву я был исключен одним из последних - в начале 1992-го года.
Дмитрий Волчек:
Это была его собственная инициатива?
Александр Гинзбург:
Это была его собственная инициатива. Я с просьбой такой не обращался, поскольку и до этого не обращался с просьбой лишать меня гражданства.
Дмитрий Волчек:
Что происходит теперь? Вы должны продлить этот паспорт, как я понимаю?
Александр Гинзбург:
Просто кончился предыдущий паспорт, и мне надо было ехать в Москву. Я пошел в консульство, чтобы получить новый. Сначала меня вообще отфутболили с тем, чтобы я приходил через месяц, отфутболили даже не от самого консульства, а от ворот консульства, сказав, что такая большая очередь. Ладно. Я пришел через месяц - это был конец марта этого года, мне сказали: "Да, конечно, вот, заплатите 550 франков и получите новый паспорт. Сейчас у нас нет сотрудника, но через короткое время, там - в пределах недели - мы вам позвоним и скажем, чтобы вы приходили за паспортом". Я поверил, да, ждал, ждал, тут меня пригласили на юбилей Хельсинской группы, я опять обратился туда - мне говорят: "Да, нет, бланков нету"... Я попросил прислать мне из Москвы приглашение, они сходили в Министерство иностранных дел, им сказали: "Мы тут же, в тот же день отправим телекс", - я звоню на следующий день в консульство - никакого телекса не приходило, паспорта еще нет. И, наконец, сегодня только мне, даже не в самом консульстве, а человек, который взялся мне помогать - из парижского представительства России в ЮНЕСКО - сказал, что вопрос в моем паспорте заключается вовсе не в отсутствии бланка, а в том, что какие-то ведомства в Москве согласуют между собой - давать мне паспорт, или не давать.
Дмитрий Волчек:
Это официальная информация, или он сказал вам это приватным образом?
Александр Гинзбург:
Он сказал мне это, не предупреждая, что это нельзя говорить.
Дмитрий Волчек:
То есть, вы расцениваете это как политическое преследование?
Александр Гинзбург:
Вы знаете, мне трудно сказать, меня всю мою сознательную жизнь преследовали за то, что я что-то делал. В данном случае я - тихий, мирный пенсионер, стараюсь ничего не делать, значит, это не преследование. По-моему, это какой-то дурацкий ляп.
Дмитрий Волчек:
Но может, все-таки, был какой-то конкретный повод в последнее время?
Александр Гинзбург:
Да нет, пожалуй. Я едва ли изменился за последние, скажем, 10 или 15 лет. Вот какой есть - такой и есть. Но самое смешное, что, в конце концов, газета "Известия", вполне проправительственная, печатает интервью со мной с портретом, и тут же происходят такие вещи - бред.
Дмитрий Волчек:
Но чисто технически вы может приехать в Россию во своему французскому паспорту, получив визу.
Александр Гинзбург:
Вот, правильно, я должен получить приглашение, пойти в консульство и в результате получить отказ.
Дмитрий Волчек:
А почему вы уверены, что будет отказ?
Александр Гинзбург:
А почему меня не пустили на Хельсинский юбилей?
Ведущий итогового информационного часа Петр Вайль:
В пятницу живущий в Париже правозащитник Александр Гинзбург узнал, что решение вопроса о продлении его российского паспорта решается в Москве, а сотрудники посольства, утверждавшие, что отсрочка связана с техническими причинами, его обманывали. В апреле Гинзбургу не был разрешен въезд в Россию на пресс-конференцию Хельсинской группы. С Александром Гинзбургом беседовал Дмитрий Волчек.
Александр Гинзбург:
Я ровно сегодня узнал, что вопрос о моем гражданстве, о моем российском паспорте вдруг снова решается в каких-то ведомствах в Москве.
Дмитрий Волчек:
Вопрос решается или уже решен?
Александр Гинзбург:
Нет, он решается, как он будет решен - я не знаю.
Дмитрий Волчек:
Когда вы получили российское гражданство?
Александр Гинзбург:
Это был 1993-й год. Мне тогда паспорт без всякой моей просьбы вручил посол России во Франции Юрий Алексеевич Рыжов. Вообще-то из черного списка на неприезд в Москву я был исключен одним из последних - в начале 1992-го года.
Дмитрий Волчек:
Это была его собственная инициатива?
Александр Гинзбург:
Это была его собственная инициатива. Я с просьбой такой не обращался, поскольку и до этого не обращался с просьбой лишать меня гражданства.
Дмитрий Волчек:
Что происходит теперь? Вы должны продлить этот паспорт, как я понимаю?
Александр Гинзбург:
Просто кончился предыдущий паспорт, и мне надо было ехать в Москву. Я пошел в консульство, чтобы получить новый. Сначала меня вообще отфутболили с тем, чтобы я приходил через месяц, отфутболили даже не от самого консульства, а от ворот консульства, сказав, что такая большая очередь. Ладно. Я пришел через месяц - это был конец марта этого года, мне сказали: "Да, конечно, вот, заплатите 550 франков и получите новый паспорт. Сейчас у нас нет сотрудника, но через короткое время, там - в пределах недели - мы вам позвоним и скажем, чтобы вы приходили за паспортом". Я поверил, да, ждал, ждал, тут меня пригласили на юбилей Хельсинской группы, я опять обратился туда - мне говорят: "Да, нет, бланков нету"... Я попросил прислать мне из Москвы приглашение, они сходили в Министерство иностранных дел, им сказали: "Мы тут же, в тот же день отправим телекс", - я звоню на следующий день в консульство - никакого телекса не приходило, паспорта еще нет. И, наконец, сегодня только мне, даже не в самом консульстве, а человек, который взялся мне помогать - из парижского представительства России в ЮНЕСКО - сказал, что вопрос в моем паспорте заключается вовсе не в отсутствии бланка, а в том, что какие-то ведомства в Москве согласуют между собой - давать мне паспорт, или не давать.
Дмитрий Волчек:
Это официальная информация, или он сказал вам это приватным образом?
Александр Гинзбург:
Он сказал мне это, не предупреждая, что это нельзя говорить.
Дмитрий Волчек:
То есть, вы расцениваете это как политическое преследование?
Александр Гинзбург:
Вы знаете, мне трудно сказать, меня всю мою сознательную жизнь преследовали за то, что я что-то делал. В данном случае я - тихий, мирный пенсионер, стараюсь ничего не делать, значит, это не преследование. По-моему, это какой-то дурацкий ляп.
Дмитрий Волчек:
Но может, все-таки, был какой-то конкретный повод в последнее время?
Александр Гинзбург:
Да нет, пожалуй. Я едва ли изменился за последние, скажем, 10 или 15 лет. Вот какой есть - такой и есть. Но самое смешное, что, в конце концов, газета "Известия", вполне проправительственная, печатает интервью со мной с портретом, и тут же происходят такие вещи - бред.
Дмитрий Волчек:
Но чисто технически вы может приехать в Россию во своему французскому паспорту, получив визу.
Александр Гинзбург:
Вот, правильно, я должен получить приглашение, пойти в консульство и в результате получить отказ.
Дмитрий Волчек:
А почему вы уверены, что будет отказ?
Александр Гинзбург:
А почему меня не пустили на Хельсинский юбилей?