Петр Вайль:
Человек дня Радио Свобода сегодня - известная итальянская журналистка Ориана Фаллачи, которая выступила с публицистическим заявлением, своего рода манифестом независимости мнений и свободы слова "Об антисемитизме". Мы предлагаем вашему вниманию выдержки из этой статьи.
Петр Вайль:
Это были выдержки из статьи Ориана Фаллачи "Об антисемитизме". Полностью текст можно прочесть на нашем сайте www.svoboda.org
Ориана Фаллачи родилась в 1930 году во Флоренции, в семье политиков, окончила местный университет. Профессиональным репортером стала в 16 лет, сотрудничала с газетами "Карьера де ла серре", "Нью-Йорк Таймс", "Вашингтон Пост", "Лос-Анджелес Таймс" и другими. В течение 9 лет освещала войну во Вьетнаме, автор множества книг, в том числе и "Письмо нерожденному ребенку", "Человек", "Пенелопа на войне". "Ярость и гордость" - ее последнее произведение, рассказывающее о противостоянии исламской и западной цивилизаций. Дважды лауреат премии Святого Винсента за заслуги в области журналистики. О человеке дня Радио Свобода Ориане Фаллачи говорит мой коллега Алексей Цветков.
Алексей Цветков:
Сегодня мы уже не верим в героев, у нас нет личных идеалов, каким был, к примеру, Феликс Дзержинский для Владимира Маяковского. У нас, конечно, есть дежурный список имен: Мать Тереза и так далее, проверенных передовым общественным мнением и одобренных к поклонению, мы платим им дежурную словесную дань, но большинство из них - сплав идеологии, политической корректности и того, что именуется уродливым новоявленным словом "пиар".
У хорошего журналиста идеологии быть не должно - она вредит ему, как плохому танцору излишества анатомии. Ориана Фаллачи всегда была одним из лучших, она никогда не давала спуску ни правым, ни левым, ни защитникам хорошего, ни любителям дурного. Но у журналистов есть профессиональное заболевание, которое рано или поздно их дисквалифицирует: слишком пристальный взгляд на мир учит, что не все точки зрения равны, что добро и зло не равноценны, и что чаще всего они не соответствуют приклеенным ярлыкам. Этот взгляд учит неверию расхожим истинам, презрению к самому опасному виду конформизма - мнению прогрессивного большинства, прогрессивного без тени кавычек. На склоне лет Ориана Фаллачи обрела единственную возможную для себя идеологию - она пошла на поводу у собственной совести.
Совесть - жестокий наставник. Фаллачи прекрасно сознает, что ее манифест, беспощадное обличение антисемитизма, терроризма и нового фашизма, навлекает на нее смертельную угрозу. Но страшнее всего, наверное, - одиночество собственного голоса среди оглушительного визга благонамеренных. "Даже если все жители этой планеты, - пишет она, - будут думать по-другому, я буду думать так, как думаю". На такое способны только истинные провидцы или сумасшедшие. Но история учит, что предупреждение об опасности никогда не произносят хором. Совесть никогда не говорит хором.
Ориана Фаллачи - человек дня, человек года, человек истории.
Человек дня Радио Свобода сегодня - известная итальянская журналистка Ориана Фаллачи, которая выступила с публицистическим заявлением, своего рода манифестом независимости мнений и свободы слова "Об антисемитизме". Мы предлагаем вашему вниманию выдержки из этой статьи.
"Я считаю позорным, что в Италии устраивается процессия ряженых под камикадзе, которые выкрикивают гнусные оскорбления в адрес Израиля, возносят фотографии израильских руководителей с намалеванными на лбу свастиками, подстрекают народ ненавидеть евреев. Процессии людей, которые готовы продать в гарем собственную мать, только бы вновь увидеть евреев в лагерях уничтожения, в газовых камерах, в печах крематориев в Дахау, Маутхаузене, Бухенвальде, Берген-Бельзене и так далее.
Я считаю позорным, что во Франции, Франции свободы, равенства и братства, сжигаются синагоги, терроризируются евреи, оскверняются их кладбища. Я считаю позорным, что в Голландии, в Германии и Дании молодые люди щеголяют в куфиях, подобно тому, как молодчики Муссолини щеголяли своими жезлами и фашистскими эмблемами. Я считаю позорным, что почти во всех европейских университетах палестинские студенты задают тон и подпитывают антисемитизм. Что в Швеции они потребовали аннулировать Нобелевскую премию мира, присужденную Шимону Пересу в 1994-м году, и целиком отдать ее этому голубю с оливковой ветвью в клюве, Арафату. Я считаю позорным, что достойные члены нобелевского комитета, этого комитета, который, казалось бы, вместо заслуг награждает политические убеждения, приняли эту просьбу к сведению и намерены ее рассмотреть. Пропади пропадом Нобелевская премия, и честь тем, кто ее не удостоен.
Я считаю позорным, что, повинуясь моде глупой, подлой, бесчестной, но выгодной для них политической корректности, обыкновенные оппортунисты, и даже обыкновенные паразиты поминают всуе слово "мир". Те, кто во имя слова "мир", уже опохабленного сильнее, чем слова "любовь" и "человечность", отпускают только одной из сторон ненависть и зверство. Те, кто во имя пацифизма (читай: конформизма), отданного на откуп придуркам и шутам, которые раньше лизали ноги Пол Поту, подбивают простодушных, наивных и запуганных. Те, кто вводил их в заблуждение, развращал, отбрасывал вспять к середине столетия, к желтым звездам на одежде.
Я считаю это позорным и вижу во всем этом зарождение нового фашизма, нового нацизма. Фашизма и нацизма тем более коварного и омерзительного, поскольку к нему ведут те, кто лицемерно корчит из себя сторонников добра, прогрессисты, коммунисты, пацифисты, католики - даже христиане, которые имеют наглость объявлять поджигателями войны тех, кто, подобно мне, ищет правды. Я вижу, да, и я говорю о том, что будет. Я никогда не была нежна с трагическим, по-шекспировски, Шароном. С израильтянами я часто спорила, до грубости, и в прошлом немало защищала палестинцев. Может быть, больше, чем они того заслуживали. Но я - с Израилем, я - с евреями. Мне внушает отвращение антисемитизм стольких итальянцев, стольких европейцев, мне стыдно от того стыда, который обесчещивает мою страну и Европу. В лучшем случае это - не сообщество государств, а сборище Понтиев Пилатов. И даже если все жители этой планеты будут думать по-другому, я буду думать так, как думаю".
Петр Вайль:
Это были выдержки из статьи Ориана Фаллачи "Об антисемитизме". Полностью текст можно прочесть на нашем сайте www.svoboda.org
Ориана Фаллачи родилась в 1930 году во Флоренции, в семье политиков, окончила местный университет. Профессиональным репортером стала в 16 лет, сотрудничала с газетами "Карьера де ла серре", "Нью-Йорк Таймс", "Вашингтон Пост", "Лос-Анджелес Таймс" и другими. В течение 9 лет освещала войну во Вьетнаме, автор множества книг, в том числе и "Письмо нерожденному ребенку", "Человек", "Пенелопа на войне". "Ярость и гордость" - ее последнее произведение, рассказывающее о противостоянии исламской и западной цивилизаций. Дважды лауреат премии Святого Винсента за заслуги в области журналистики. О человеке дня Радио Свобода Ориане Фаллачи говорит мой коллега Алексей Цветков.
Алексей Цветков:
Сегодня мы уже не верим в героев, у нас нет личных идеалов, каким был, к примеру, Феликс Дзержинский для Владимира Маяковского. У нас, конечно, есть дежурный список имен: Мать Тереза и так далее, проверенных передовым общественным мнением и одобренных к поклонению, мы платим им дежурную словесную дань, но большинство из них - сплав идеологии, политической корректности и того, что именуется уродливым новоявленным словом "пиар".
У хорошего журналиста идеологии быть не должно - она вредит ему, как плохому танцору излишества анатомии. Ориана Фаллачи всегда была одним из лучших, она никогда не давала спуску ни правым, ни левым, ни защитникам хорошего, ни любителям дурного. Но у журналистов есть профессиональное заболевание, которое рано или поздно их дисквалифицирует: слишком пристальный взгляд на мир учит, что не все точки зрения равны, что добро и зло не равноценны, и что чаще всего они не соответствуют приклеенным ярлыкам. Этот взгляд учит неверию расхожим истинам, презрению к самому опасному виду конформизма - мнению прогрессивного большинства, прогрессивного без тени кавычек. На склоне лет Ориана Фаллачи обрела единственную возможную для себя идеологию - она пошла на поводу у собственной совести.
Совесть - жестокий наставник. Фаллачи прекрасно сознает, что ее манифест, беспощадное обличение антисемитизма, терроризма и нового фашизма, навлекает на нее смертельную угрозу. Но страшнее всего, наверное, - одиночество собственного голоса среди оглушительного визга благонамеренных. "Даже если все жители этой планеты, - пишет она, - будут думать по-другому, я буду думать так, как думаю". На такое способны только истинные провидцы или сумасшедшие. Но история учит, что предупреждение об опасности никогда не произносят хором. Совесть никогда не говорит хором.
Ориана Фаллачи - человек дня, человек года, человек истории.